Влюбить за 90 секунд

Ася Лавринович, 2019

Говорят, для того чтобы влюбиться, требуется всего девяносто секунд. Но это правило работает только для настоящих красоток. Алена Горошкина не могла похвастаться эффектной внешностью. И тем более девушка не собиралась заключать с подругой глупое пари – влюбить в себя первого встречного всего за полторы минуты. Дима всегда пользовался успехом у девушек. Возможно, потому, что он красавчик? Но он поспорил с лучшим другом, что внешность не важна и даже самый нелепый наряд и дурацкая прическа не помешают ему завоевать сердце любой девчонки. По чистой случайности этой девчонкой оказалась Алена. Ну и кто же из них выиграет этот спор?

Глава третья

Алена

Петька передал мне под столом еще одну чесночную гренку. Втайне от Царевой. Я в знак благодарности с силой пнула друга ногой. Петя сделал страшные глаза, что, наверное, означало: Горошкина, ты ужасный человек! И больше от меня ничего никогда в жизни не получишь…

Я тяну гренку ко рту. Она такая теплая, хрустящая… Конечно, от меня потом за версту будет разить чесноком. Ну и что? Что ж мне, целоваться, что ли, с кем-то?

Внезапно я встречаюсь взглядом с симпатичным парнем. Почему-то не могу рассмотреть его лицо как следует… Сердце бешено стучит где-то в горле, и в голове немного шумит. Может, это от мартини? Я вижу только его глаза. Карие. Очень глубокие. Бездонные.

Этот парень подходит к нашему столику и, нагнувшись к моему лицу, негромко произносит:

— Ты пахнешь, как любовь. Ты — сумасшествие с первого взгляда.

— Что, простите? — переспрашиваю я. Во рту пересохло. — Это вы мне?

— Ты пахнешь шоколадом. Пахнешь, как цветы… — продолжает парень, не отводя от меня взгляд. И я таю, как ванильное мороженое, которое в сорокаградусную жару оставил на скамейке какой-то непутевый ребенок.

— Пахнешь, как мечты, воплощаемые с нуля. Пахнешь, как желание — чистое животное желание…

— Прошу, не останавливайтесь! — говорю парню, позабыв даже о жирной вкусной гренке в руках.

— Ты пахнешь на шестнадцать. Ты, как первое свидание…

Внезапно парень начинает исчезать. Прямо на моих глазах становится полупрозрачным.

— Эй, здрасте, приехали! — возмущаюсь я. — Вы куда это? А дальше?..

А дальше я понимаю, что это был всего лишь сон. И парень проговаривал слова из песни, которая стояла на звонке. Трубка, вибрируя на полу около кровати, продолжала скандировать:

«Ты пахнешь так, что ты пьянишь. Пахнешь, как незабываемый движ…»

Я схватила телефон и сердито гаркнула:

— Слушаю!

— Ой, Горошкина! — тут же отозвалась Ксеня. — Ты че так орешь? Не в духе, что ли? Спишь?

Я почувствовала, что щеки горят от смущения. Это после странного, но очень приятного сна.

— Конечно, сплю! Суббота! Как бы выходной!

— Как бы выходной, значит? А про пари наше ты не забыла? Мы ж договаривались с самого утра подготовку начать! Давай дуй в квартиру Насти!

Ксеня так быстро трещала, что и слово не давала вставить. Я откинула одеяло, подошла к окну и открыла жалюзи. Тут же в комнату проник ласковый солнечный свет. Во дворе ни единой души. Конечно, все нормальные люди в выходной отсыпаются… А мне тащиться на эту каторгу. Хотя погода вроде хорошая. Располагает к утренним прогулкам по пустому городу.

— Ты слушаешь меня вообще? — возмутилась Ксеня. — Уже скоро стилист-визажист придет…

— Визажист? — ахнула я. — Стилист? Настоящий?

— Нет, надувной! — продолжала сердиться Ксеня. — В Роспечати купила за семьдесят рублей! Можно его с собой в бассейн брать…

— Какая ты шутница, Царева! Отключаюсь!

Я нажала на «отбой» и отправилась в душ. Родители еще спали. Выйдя из ванной, столкнулась в коридоре с папой.

— Куда это ты с утра пораньше? — спросил он. — Кофе будешь?

— Мне с Ксеней встретиться надо, по магазинам пройдемся!

Папа с подозрением посмотрел на меня. Вообще-то я не питаю особую любовь к шопингу. Тем более в выходные, когда в магазинах не протолкнешься.

— А, ну давайте!..

Я прошла в свою комнату. Так. Надо настроиться на то, чтобы перевоплотиться в Грохольскую — «девушку из высшего общества». Подкатила стул к платяному шкафу и, рискуя свалиться, потянулась к самой верхней полке. Достала обувную коробку. В ней лежали бежевые лакированные лодочки, которые я надевала один раз на выпускной. Только на торжественную часть. После, конечно, переобулась в любимые кеды. Ладно, придется сдуть пыль с коробки и научиться сносно ходить на каблуках. Иначе никак…

Родители завтракали, когда я приковыляла на кухню. Мама застыла с чашкой кофе в руках. А папа даже жевать бутерброд перестал.

— Ну че? Как я вам?

— Отличный след от подушки на щеке, дочь! — похвалил папа.

— Спасибо, конечно, но я о туфлях…

— Тогда ты мне напоминаешь мима на ходулях… — Папа рассмеялся.

Мама уставилась на мои ноги.

— Аленушка, а чего это ты? — спросила она озадаченно.

— Ксеня мне бросила вызов. Я должна проходить в них целый день!

— Ох, уж эти ваши споры… — покачал головой папа. — И когда вы с Ксенией повзрослеете? Смотри, ноги не переломай!

— Да уж как-нибудь… — пропыхтела я, потянувшись за сырником.

На улице меня встретило утреннее теплое солнышко. Я посмотрела на голубое глянцевое небо и улыбнулась. Какой ясный денек! Красота! И небывалая тишина вокруг. Разве что птички о чем-то поют да шелестит свежая листва над головой…

До Настиного дома решила доехать на трамвае. Не хватало только ноги стереть, а ведь мне предстоит такое ответственное задание! На минутку почувствовала себя суперагентом. Даже водрузила солнечные очки на нос. Правда, из-за них едва не попала под колеса велосипеда, которым управлял подросток. Почему эти наглые дети не учатся с утра, а на великах гоняют как сумасшедшие? Шарахнулась в сторону кустов и на этих чертовых каблуках чуть ноги не переломала, как и предсказывал мой дорогой папенька…

— Куда пр-решь? — рявкнула я. Пацан тут же затормозил и уставился на меня.

Стоп-стоп-стоп. Еще вчера вечером Ксеня сообщила мне, что время пошло. И мы даже чокнулись в честь этого мартини. Я и туфли с утра на каблуках нацепила. Все-таки Элен Грохольская так бы не отреагировала. Она девушка воспитанная, сдержанная, многогранная…

— Мальчик, а ты почему не в школе? — как можно миролюбивей поинтересовалась я.

— Чего-чего? — басом ответил мне подросток. — Да пошла ты!..

— Ну, знаешь, козявка зеленая! — задохнулась я от возмущения. — Сейчас я тебе…

Нащупала изящной лодочкой огромный сук и нагнулась, чтобы поднять его с земли. Сейчас как запущу палкой в этого грубияна! Пацан, звякнув велосипедным звонком, быстро закрутил педали. А я с палкой в руках поковыляла за ним. Ну, точно! Австралопитек на шпильках.

Через пару десятков метров я вспомнила иллюстрацию, на которой изображен эволюционный путь человека. Да уж, все-таки пора бы и остепениться. Выбросила палку в ближайшие кусты, поправила кофточку и поцокала в сторону трамвайных путей.

От остановки до красивого Настиного дома я еле плелась. Не удивлюсь, если стилист-визажист успел прийти и, так и не дождавшись меня, благополучно уйти. В кедах я бы в два счета добежала до нужного подъезда, а тут…

Зашла в просторную светлую парадную, миновала спящего консьержа, которого не разбудил неуверенный стук моих каблуков, и проскользнула в лифт. Пока поднималась на шестнадцатый этаж, внимательно рассматривала себя в красивое большое зеркало в золоченой раме. Да уж, от «мадам Грохольской» у меня только туфли на шпильках. Заспанная, ненакрашенная. Не до конца высушенные феном волосы впопыхах стянула резинкой. Я показала своему отражению язык. Да Горошкина я, Горошкина! Какая там девушка из высшего общества? Что смеяться-то?

Дверь мне открыла высокая голубоглазая блондинка. Я сначала решила, что ошиблась квартирой.

— Ты — Алена? — строго спросила она, словно была моим новым учителем, а я — провинившейся ученицей.

— Ну… да!

— Опаздываешь, Алена! — покачала головой блондинка. Ну, все! Ругать будут! Но незнакомка вдруг просияла: — Молодец! Эффектную девушку грех не подождать!

Точно! Это же из Сэлинджера: «Если девушка приходит на свидание красивая — кто будет расстраиваться, что она опоздала? Никто!» Вообще-то я не люблю опаздывать, считаю это неуважением… Так уж сегодня получилось. Но делать это нарочно, чтобы кто-то потомился в ожидании королевишны Горошкиной?.. Ну-ну!

И блондинка сказала эффектную. Что-что, а вот этот эпитет точно не про меня! Или, может, эта особа и есть «из Роспечати», как пошутила Царева? Судя по ее боевому раскрасу в субботу утром, так оно и получается…

— Что ж ты стоишь на пороге? — Блондинка схватила меня за запястье и практически силой затащила в светлую просторную квартиру. Я, цепляя шпильками мраморный пол, залетела в холл.

— Милые туфельки, — кивнула она на мои ноги.

— Спасибо! — искренне отозвалась я.

— Кожзам?..

Я мысленно запыхтела от возмущения. Да кто она такая? Даже не удосужилась представиться! Зато понты тут гнет…

— Как ты уже поняла, я — Алена… Горошкина! — решила первой представиться я. Из вежливости.

— Я знаю, что ты Алена Горошкина, — кивнула девушка. — А я — Света! Елизарова! Прошу любить и жаловать!

А ботиночки тебе не почистить? Из натуральной кожи питона? Или в чем там она ходит?

Я много раз слышала из уст Царевой о ее подруге детства Светке. Но почему-то не представляла ее такой разукрашенной фифой.

Ну ладно, Света, так Света. Я сдержанно кивнула и с гордо поднятой головой прошествовала в огромный зал. У Насти я была несколько раз, и каждый раз ее квартира вызывала у меня немой восторг. Огромные панорамные окна, большая застекленная лоджия… Светлые стены, благородный паркет, красивая мебель, много картин, цветов, зеркал… Эх, не квартирка, а мечта!..

В комнате за длинной барной стойкой восседали воодушевленная Ксеня и сонный Петька. Друг держал в руках маленькую чашку эспрессо. Видимо, уже опробовал кофемашину Насти. Петя у нас вечно с трудом просыпается к первой паре.

— И этот уже с утра здесь трется? — недовольно кивнула я на парня. Не хотелось мне, чтобы он видел весь позор, который предстоит с этим переодеванием. Ведь точно потом достанет со своими подколами! Петька — вроде тихий малый, но часто бывает такой язвительный…

— Спасибо, Горошкина, тоже рад тебя видеть, — буркнул Петя. — Не мог, знаешь ли, пропустить перевоплощение гадкого утенка в благородную утку…

— Это ты кого уткой назвал, крякуша? — пошла я в наступление.

Ксеня, как обычно, вступила в нашу перепалку:

— Че разорались опять? Петя, не надоело Горошкину цеплять? Ой, в рифму получилось!

За нами, скрестив руки на груди, с интересом наблюдала Света Елизарова.

— Блин, только прошу, давайте без рифм! — застонал Петька, хватаясь за белобрысую голову.

— А он только и делает, что ко мне цепляется! — сказала я. — Хотя иногда у него это неплохо получается!

— Точно! Иногда еще можно над этим поржать. Но пора уже кнопку «стоп» нажать…

— Смотри, какой важный пингвин сидит… Будто победитель битвы!

— Ты не сможешь наши рифмы искоренить! Они остры, как бритвы! — закончила Ксеня.

Света расхохоталась:

— Ой, девчонки! Ну вы даете! Прям сейчас придумали?

— Слушай их больше, — поморщился лениво Петька. — Этот дуэт «Царь Горох» может до утра всякую чепуху сочинять на ходу…

Над «Царь Горохом» Света веселилась еще больше. Я посмотрела на блондинку с подозрением. Уж не понравился ли ей наш Петька? Чуть ли не в рот ему заглядывает…

— Предлагаю приступить к тому, зачем мы, собственно, здесь и собрались! — торжественно произнесла Ксеня.

Я тут же почувствовала себя в очереди к врачу на операцию, и от непонятного волнения — что меня ждет? — немного затряслись коленки. Видимо, такие ассоциации возникли не у меня одной.

— Пациент, я за своим докторским чемоданчиком! — сказала Света. — А потом — милости просим в процедурную!

Света выпорхнула из комнаты.

— Мужчина! — громко обратилась я к Петьке. Невыспавшийся друг тут же встрепенулся, словно попугай, по клетке которого неожиданно шандарахнули. — Знаете, я передумала! Можете вместо меня идти! А мне пока в другой кабинет очередь занять надо…

— Это в какой же такой кабинет? — тут же заинтересовался Петя. — Уж не тот ли, о котором я подумал? Так страшно, что боишься в штанишки…

— Петька! — прорычала я от злости и кинулась на друга.

Он тут же вскочил с высокого барного стула и обогнул стойку. Я полетела за ним, как Том, который пытается догнать Джерри. Парень ловко перепрыгнул через большой светлый диван и устремился к двери. Я не обладала столь длинными ногами, поэтому на этом препятствии немного застопорилась. Зато на глаза мне попалась красивая мягкая подушка, которую я немедленно швырнула в Петькину сторону. «Снаряд» едва не угодил в Свету Елизарову, появившуюся в дверях с «докторским чемоданчиком». Блондинка от неожиданности вскрикнула, а Петька ловко перехватил подушку. Света посмотрела на парня с такой благодарностью, будто он по меньшей мере уберег ее от смерти, на скаку остановив дикого коня, который нес несчастную к пропасти… Я едва сдержала смех.

— Да что вы тут творите! — закричала Ксеня, с возмущением поправляя на носу очки. — Разгромите Насте квартиру, о вечеринках точно можно забыть! Ни фига себе, в трезвом виде такое вытворяете! Ну надо же, снова складно получилось!

— Да уж, чуть не перебили друг друга! — промямлила я. — И… классные рифмы, подруга!

Тем временем Света Елизарова водрузила на журнальный столик… нет, не «докторский чемоданчик» — большой металлический чемодан.

— Там бомба? — предположил Петя.

Света снова неестественно громко рассмеялась.

— Не-ет, там косметика!..

— Целый чемодан? — удивилась я.

— Ну да… — пожала плечами Света. — Это же для работы… Вот скажи мне, Алена, какие продукты ты чаще предпочитаешь?

— Она предпочитает докторскую колбасу, — встрял Петька, а я закатила глаза. Опять лезет, когда не просят.

Света заулыбалась. Похоже, Петьке самому понравилось веселить блондинку. Я многозначительно посмотрела на Ксеню, но подруга на это совершенно никак не реагировала. Она уже с любопытством полезла в чемоданчик.

— Я не имела в виду продукты питания! — пояснила Света. — Какой косметикой ты пользуешься?

— Тушь, карандаш для бровей… — начала неуверенно перечислять я. — Мама мне еще пару помад своих отдала, но, кажется, мне они совсем не идут…

— Сейчас ты поймешь, какие чудеса может творить макияж! — многообещающе проговорила Света, отгоняя от своего чемоданища Цареву. — Итак…

Она начала доставать бесконечные палетки и баночки.

— Это для стробинга, это для контуринга… Праймер, шиммер, хайлайтер, консилер… — перечисляла она. У нас троих глаза на лоб полезли от всех этих непонятных слов. — Тинт, кушон, патчи, плампер…

— Ты на каком языке разговариваешь? — перебил Свету Петька.

— Что? — растерянно отозвалась девушка.

— Мы тебя не понимаем! — сообщила Ксеня.

— Э-э-э… — протянула Света, оглядывая стол, заваленный косметикой. Затем схватила в руки кисть: — Вот это, например, дуофибра!

— В простонародье щетка? — уточнил Петя.

Света тяжело вздохнула.

— Легче химию в одиннадцатом классе было понять, — проворчала я.

— А это что за ножницы странные? — кивнул Петька.

— Ой, а это я знаю! — Царева засияла, как начищенный медный таз на солнце. — Это же для ресниц!

— Правильно! — с одобрением кивнула Света. — Называется «керлер»!

— Какая нам разница, что как называется? — не выдержала я. — Давай, малюй уже!

Мне было интересно, чем закончится мое преображение. А они тут резину тянут…

Петька продолжал осматривать многочисленные баночки.

— Чтобы использовать все эти «продукты», у Горошкиной лицо должно быть с планету Земля!

Света молча усадила меня на стул и заколола «невидимкой» челку.

— Не сбивайте меня! Буду творить!

Петька и Ксеня о чем-то активно зашептались. Да уж, лучше бы им не отвлекать Свету, судьба моей физиономии в ее руках!

— Заткнитесь, пожалуйста! Вас же попросили! — сердито проговорила я с закрытыми глазами.

Елизарова что-то капнула мне на лицо и начала аккуратно размазывать.

Ксеня и Петька с почтением примолкли. Не знаю, сколько по времени надо мной колдовала Света, но у меня от напряжения затекла шея. Мои друзья, развалившись на диване, смотрели документальный фильм про львов по каналу National Geographic. Я сидела спиной к огромной плазме, висевшей на стене, поэтому до меня доносились только хищное рычание и Ксенины «Ой!». Наконец Света с облегчением выдохнула и проговорила:

— Принимайте работу!

Петя и Ксеня одновременно вскочили.

— Вау!

— Горошкина, да ты вообще чика!

— Чикенбургер!

— Дайте мне зеркало! — заорала я. Заинтриговали ведь!

Света протянула мне большое красивое зеркало. Ух! Разве это я? В отражении на меня смотрела…

— Ну точно Грохольская! — заключила Ксеня.

— Сейчас еще волосы наверх соберу, — сказала блондинка, вооружившись шпильками. — Должно получиться симпатично и лаконично!

— Я в тебе не сомневалась, Свет! — Ксеня так ликовала, будто я была не подругой, а длинношерстной таксой, которую готовят к выставке собак.

После того как мне сделали прическу, мы вчетвером перебрались в спальню Насти. Ксеня распахнула створки огромного встроенного шкафа.

— Это все туфли твоей сестры? — удивленно проговорила я.

— У Аленки должно быть не только лицо, как у планеты Земля, но и конечностей, как у сороконожки… — сказал Петя.

— Свет, найди ей что-нибудь понаряднее! — пропустила мимо ушей замечание Петьки Ксеня.

— Будет сделано! — кивнула блондинка.

Она подобрала для меня короткое зеленое платье, дополнила его брендовой сумочкой, на которую пришлось бы спустить пару-тройку месячных зарплат моих родителей. На руки нацепила браслеты… И туфли другие достала. Не из кожзама. Кажется, каблуки на них были еще выше, чем на моих…

— Хорошо, что у вас с Настей один размер! — довольно проговорила Ксеня.

— Еще вот этот пиджак на плечи накинь — шикарно будет! — показала большой палец Света.

— Угу, — промычала я. — А вам не кажется, что я немного смахиваю на новогоднюю елку?

Каждое мое движение сопровождалось звоном браслетов.

— Не кажется! — отрезала Царева. — Я в тебе теперь уверена на все сто! Ты придешь первой, девочка моя!

— Куда приду-то? Я тебе таракан на бегах, что ли?

Затем мы некоторое время репетировали походку на каблуках, поведение, манеру речи… Все советы, конечно, давала Света. В какой-то момент я почувствовала такую усталость от всей этой информации, что готова была забить на спор.

— Может, уже завалимся в какую-нибудь кафешку, я влюблю в себя первого попавшегося, да и готово? — проговорила я.

— Эка ты самоуверенная! — покачала головой Ксеня.

— Просто хочется побыстрее со всем этим покончить…

— Нужно еще придумать, где жертву найти.

— А что бы вам не поехать в ТРК «Весна»? — вдруг предложила Света. — Там на четвертом этаже, где фуд-корт, классная пиццерия открылась! Модное местечко… Цены, может, для кого-то кусачие, зато симпатичных мальчиков пруд пруди…

Глядя на Петьку, Света залилась краской. Я опять с подозрением посмотрела на блондинку.

— А ты с нами не поедешь? — поинтересовалась Ксеня.

Ну вот еще! Может, Царева с ней и дружит, но мне ни к чему, чтобы свидетельницей моего позора стала малознакомая фифа… Хватит и того, что Петька приперся на этот спектакль.

— Я бы поехала, но у меня не получится, — вздохнула Света. — Тренировка по стрип-пластике!

— Круто! — вырвалось у Петьки.

Тут уж и Ксеня покосилась на друга.

— Как жалко! — не слишком правдоподобно откликнулась я. — Ты пропустишь эти эпичные полторы минуты…

— Я тебе, Свет, потом все обязательно расскажу о нашем эксперименте! Ты так здорово помогла! Горошкину не узнать! — восхищенно проговорила Ксеня.

— Точно! — присоединился к похвалам и Петька. — Я б в таком виде к Аленке и не подкатил… Ну, в смысле, когда она такая.

— Ой! — ахнула я. — А если я потенциальную жертву нашего спора спугну своей… гм… красотой?

— Надеюсь, что нет! — пожала плечами Ксеня. — Твоя миссия какая?

— Какая? — спросила я.

— Влюбить за девяносто секунд первого встречного! А шмотки и макияж — это ж так… чтоб проще было!

— Надеюсь, в этой пиццерии и правда мальчики симпатичные, — вздохнула я.

— Все! Хорош болтать! — закричала Ксеня. — Петро, вызывай такси!..

Когда мы с Царевой расположились на заднем сиденье машины, я шепнула подруге:

— Видела, как твоя Светка глазами пожирала нашего Петю?

— Не понимаю, о чем ты! — Ксеня сделала равнодушное лицо.

— Ой, да ладно тебе! Она все над его шутеечками хихикала, а наш юморист и рад был стараться! Точно тебе говорю! Это обоюдная симпатия!

— Разве Петро может понравиться такой девушке, как Света?

Мы одновременно покосились на Петьку, который сидел впереди и о чем-то оживленно беседовал с таксистом.

— А чем он плох? — оскорбилась я за друга.

Ксеня хмыкнула:

— Не хочу его обидеть, но они же из разных миров… Света привыкла к другой жизни! И к другим парням…

— По-моему, ты просто ревнуешь! — довольным голосом заключила я.

— Что? — возмутилась Ксеня. — Нет, вот еще… Ален, ну правда…

Когда мы подъехали к огромному зданию торгового комплекса, Петька и Ксеня первыми выскочили из машины, а затем помогли выбраться мне. Я не знала, как себя вести. Туфли неудобные, платье задирается, браслеты звенят… И от всей этой косметики с непривычки лицо чешется.

Петька заметил, что я чувствую себя не в своей тарелке, и широко улыбнулся. Вот же злыдень!

— Ты че десна сушишь? — буркнула я на довольного Петю.

— Так, Горошкина! Отставить свой привычный лексикон! — отчеканила Ксеня и взяла меня за руку.

В светлом просторном комплексе громко играла музыка. Слишком громко, и это сразу стало меня раздражать. Чувствовала я себя неуютно.

— И куда теперь? — запаниковала я. Браслеты снова звякнули, цепочка сумочки съехала с плеча…

— Модная пиццерия, о которой говорила Светка, находится на четвертом этаже! Дуй туда! Вон лифт, а мы следом по эскалатору поднимемся… Помни, на разговор с парнем тебе отводится ровно полторы минуты! Мы сами найдем тебе жертву! Как увижу подходящую кандидатуру, позвоню! Дам знак, в общем, а то ты растеряешься! Мы с Петро где-нибудь в кустах будем, чтоб тебя не смущать! Поболтаешь, пококетничаешь… Если заинтересуешь и парень попросит номер телефона, считай, дело в шляпе…

Ксеня трещала без умолку, а я от волнения мало чего понимала.

— И еще! Как только обменяетесь контактами, сделаешь с ним селфи! Запечатлеешь, так сказать, событие!

Я тут же вспомнила вчерашнюю цыпу и ее мажорчика. Как они, мило обнявшись, фотографировались…

— Мне кажется, это будет немного странно: делать селфи с малознакомым парнем… — промямлила я.

— Ты что, планируешь продолжить дальнейшее общение? — заинтересовалась Ксеня. — Если так — я не против!

— Вот еще! — отмахнулась я. Пережить бы все это…

— Тогда в чем проблема? Какая разница, что он о тебе подумает, если ты его больше не увидишь?

— Твоя правда…

И все-таки мне было не по себе. Как начать разговор? Что такого сказать, чтобы заинтересовать? Что бы там Ксеня ни говорила по поводу внешности, а голову на плечах тоже нужно иметь… Сейчас еще немного постою и решусь. Пойду к лифту. Ух, от волнения аж ладони вспотели…

Внезапно Царева подскочила на месте, а затем спряталась за кадушку с искусственным фикусом. От неожиданности я полезла вслед за ней.

— Вы чего? — удивился Петя.

— Да так… знакомого увидела, — прошипела из-за кадушки подруга.

— А Горошкина зачем сиганула?

Ксеня с удивлением посмотрела на меня. Мы обе прятались за растением.

— Ален, а правда, ты-то чего?

Я только искренне плечами пожала.

— Сама не знаю… Испугалась.

Мы обе осторожно выглянули.

— Что за знакомый-то? — просила я.

— Видишь вон ту жердь длинноволосую?

Я присмотрелась. Вдоль нарядных витрин магазинов на всех парах спешил высокий парень со стаканчиком кофе в руках.

— О! — просияла я. — Он вчера в баре был. Колоритный персонаж!

— Да? — удивилась Ксеня. — Хорошо хоть не пересеклись… Бог миловал!

Интересно, чем он ей насолил? Выглядит вполне. Шмотки модные, сам опрятный, симпатичный…

— Так, может, его… Это самое! — Я поиграла бровями. — Обольстим?

Парень пронесся мимо кадушки с цветком, даже не бросив взгляда в сторону Петьки и нашего убежища.

— Ой, фу! — поморщилась Ксеня. — Лучше его не трогать! Вонять не будет!..

Мы с Царевой выбрались на свет.

— Это, кстати, Ярослав Елизаров. Светкин брат.

— Серьезно? — хором воскликнули мы с Петькой, одновременно обернувшись в сторону убежавшего парня.

— Сроду бы не подумал…

— Как же тесен наш город! А они совсем между собой непохожи!

Ксеня только плечами пожала.

— Их родители тоже, знаете ли, не близнецы! Одна в маму пошла, другой — в папу… Ладно, закрыли тему! Он меня с детства бесит! Петро, ну че ты ржешь, как сивый мерин? Горошкина! А ты что стоишь-прохлаждаешься? Давай-давай! Грациозно шагай к лифту! Встретимся на четвертом этаже!

Я сделала пару шагов и остановилась. Оглянулась. Петька с Ксеней и с места не сдвинулись.

— А вы? — растерялась я.

— Удостоверимся, что объект спокойно загрузился в лифт! — важно проговорила Царева. — Без всяких приключений.

— Ой, да какие со мной могут быть приключения? — натянуто рассмеялась я. Повернулась и едва не вляпалась в поломоечную машину.

— Девушка, милый, ну куда ж ты так разогнался? — с натянутой улыбкой поинтересовался черноглазый уборщик.

— Ой, простите! — буркнула я.

Больше не буду оборачиваться. Знаю, какие злорадные мордахи встретят меня. На секунду закрыла глаза. Так, Горошкина, соберись! Ты справишься! У тебя мать все-таки в театре работает… Гены в конце концов! Сыграть какую-то там Элен Грохольскую… Плюнуть да растереть! Тьфу!

Я двинулась к лифту. Плавно и гордо, расправив плечи. Цок-цок-цок. И сумочкой туды-сюды, туды-сюды… Думается мне, со стороны все выглядело очень даже легко и грациозно. Кажется, я вошла в роль… Ура!

И ничегошеньки сложного. И страшного. Про себя повторяла словно мантру: «Главное, чтобы попросил номер телефона! Главное, чтобы попросил номер телефона!» Тогда, как выразилась Ксеня, дело в шляпе!