Неутолимый голод

Бади Лав, 2023

В лапах тирана я разучилась чувствовать свою женственность. Секс в одни ворота перестал интересовать меня абсолютно. Изо дня в день я проживала серую и никчемную жизнь. Но однажды я познакомилась с писательницей по имени Мелисса. Проникнувшись моей ситуацией, она вызвалась мне помочь. Благодаря нестандартным инструментам моя сексуальность начала пробуждаться. Вскоре наступил такой голод по плотским утехам… Я не ведала что творю. И будь я трижды проклята, если сверну с этого сладостного пути.

Глава 5

Хорошие времена сегодня — это грустные мысли завтра.

Боб Марли

Черная ткань на моих глазах не улавливала ни частички света. Поначалу, когда Мелисса завязала мне в машине глаза, скромный свет просачивался сквозь повязку. А когда мы вошли в какое-то помещение, я полностью ослепла. Мелисса выполняла роль опытного поводыря, координируя мои неуклюжие передвижения.

Подобного рода сюрпризы меня не радовали. Однако Мелисса сделала все, чтобы уговорить меня на еще один необдуманный поступок. Уж что-что, а зерно интриги она умело сеяла в моей голове. А я, как покорная дура потакала ее причудам.

Пребывая в полной темноте, я начала понимать слепых людей. Мой слух обострился, жадно выгрызая из тишины малейшие шорохи и голоса, предлагая, на основе услышанного, мысленно нарисовать картину. Мы проследовали по длинному коридору, застеленному ковролином. Проводя рукой по правой стене, я нащупала несколько деревянных дверей. Мой внутренний художник, вооружившись кистями, прорисовал двери и с другой стороны. Офисное здание? Скорее всего. Тогда почему так тихо? Обеденный перерыв давно закончился, но рабочий день еще в полном разгаре. Из-за дверей просто обязаны просочиться стук пальцев по клавиатуре или приторный смех сплетниц. Ничего такого.

— Здесь аккуратно, — сказала Мелисса, придерживая меня за локоть. — Поворачиваем направо.

Холст с изображением офиса вспыхнул в моей голове и осыпался горсткой пепла. «Коридор с тюремными камерами или психиатрическое отделение. Как тебе», — усмехнулся внутренний художник.

— Куда мы идем? — тревожно спросила я.

Ровный голос Мелиссы ласкал мои уши, появляясь из ниоткуда.

— Потерпи, — ответила она. — Осталось немного.

Чертова тишина продолжала нагнетать тревогу внутри меня. Сознание жонглировало вымышленными звуками. Такими как: звон кандалов, жужжащая электропила, впивающаяся в плоть пациента, бездыханно лежащего на операционном столе, тихий протяжный вой обострившегося шизофреника. Я попробовала прислушаться к запахам, но и те не спешили приоткрывать занавес. Пахло легкими нотками благовоний. Спа салон? Черта с два. До чего же неприятное чувство. Мне стало тяжело дышать, и моя рука дернулась к повязке. Я уже хотела сорвать ее, но Мелисса остановила меня.

— Стой, дорогая, — она развернула меня вправо и прошептала. — Перед тобой дверь. Заходи аккуратно.

Пытка продолжилась. Мягкий ковролин сменился твердой поверхностью. Тьма по-прежнему не хотела отступать. Дернул же меня черт…

— Присаживайся, — произнесла Мелисса, помогая мне занять место в мягком кресле.

Ватное тело объявило благодарность за конец блужданиям по невидимым лабиринтам. В раннем детстве я терпеть не могла игру в жмурки. Наблюдая за резвящимися детьми, я жалась на пустой лавке, умирая от гнетущей скуки. Повзрослев, я решительно отказывалась завязывать глаза во время занятия сексом. К чему эти ограничения? Слепые люди всю свою жизнь находятся в кромешной темноте и отдали бы все за один короткий взгляд. Но зрячим вечно не сидится на месте. Они ослепляют себя осознанно.

— Могу я уже снять эту ебаную повязку? — с раздражением произнесла я.

— Теперь можешь, — хихикнула Мелисса.

Стянув ткань со своего лица, я приготовилась щуриться от режущего глаза света. Ничего подобного. Здесь оказалось темно. Все же эта темнота не совсем кромешная. Привыкнув, я начала различать отдельные элементы. Это работает, как с проявлением снимка советского фотографа, запершегося в своей ванной. Напротив меня поблёскивала стеклянная стена. Ее прозрачность сошла на нет. По ту сторону все пространство съедала черная, как смоль, темнота. Уставившись я ждала что оттуда выпрыгнет карикатурный монстр и перегрызет мне глотку.

— Думаешь там вампиры? — спросила Мелисса будто прочитав мои мысли.

— Вампиры? — переспросила я, не отводя глаз от таинственной стены.

— Угадала. Вампиры собственной персоной.

Я медленно повернула голову и посмотрела на нее. Лицо Мелиссы не выражало никаких эмоций и казалось неестественно кукольным. От ее вида мне стало не по себе. До конца не понимая, что происходит, я пристально вглядывалась в ее глаза. Дай мне хоть один намек. В ответ два холодных стеклянных зрачка, будто, заиндевели и не двигались вовсе.

— Любишь сюрпризы? — наконец спросила она.

— Ненавижу. — И в этом я не солгала. Неизвестность меня только пугала. Никаких положительных эмоций. Какой только придурок придумал эти сюрпризы.

— Этот тебе придется по душе.

После слов Мелиссы в комнате что-то поменялось. Я не сразу обратила на это внимание съедаемая ледяным взглядом своей спутницы. Мне хотелось прочитать ее, узнать, о чем она думает на самом деле. Скрытно Мелисса себя не вела. Даже наоборот: она являлась открытой книгой. Бестселлером, который хотелось читать снова и снова. Однако, эта книга была написана на древнем китайском языке, от изучения которого повесился не один полиглот.

— Началось, — произнесла Мелисса отворачиваясь от меня.

Последовав ее примеру, я поняла, что поменялось. По ту сторону стеклянного полотна зажегся легкий синий свет. Он облизнул человеческую фигуру.

От неожиданности я вздрогнула, уловив краем уха победный смешок Мелиссы. Не смотря на то, что мои чувства к Андрею выгорели дотла, я по-прежнему оставалась верной женой. Эротические фантазии с другими, более чувственными мужчинами, посещали мою голову. Что они только не вытворяли со мной. Страшно и представить, на какую продолжительность удовольствия способен человек, пока не остановится его сердце. Однако все фантазии, зарождаясь, тут же погибали в моей голове.

Мысли об измене в реальности я не прогоняла прочь. Они попросту отсутствовали. Они были не живее надежды о мире во всем мире. Да и те, со временем потускнели и канули в небытие. Своего мужа я не хотела. Не хотела и остальных мужчин. Андрей умело убивал во мне все живое, заставляя пустое тело двигаться по инерции в сторону следующего дня.

И даже сейчас, глядя на полуобнаженного мужчину, лежавшего на полу, я ничего не чувствую. Кажется ничего. Тогда почему я не могу отвести от него глаз.

— Это определенно не человек, — вдруг произнесла Мелисса. Она снова прочла мои мысли и вмешалась со своими догадками. — Погляди на него. Страшно представить, что за дьявол заключен в этой оболочке.

— Аспид, — прошептала я.

Тусклый свет нехотя карабкался по точеным рельефам, утопая в тени очертаний стального пресса. Я мысленно пересчитала кубики. Шесть выпирающих клеток я сравнила с плиткой шоколада. Мне ужасно захотелось сладкого. Я шумно сглотнула слюну, надеясь, что Мелисса этого не заметит.

Минут десять ничего не происходило и этого времени было более чем достаточно, чтобы изучить анатомическое строение дьявола, заключенного в теле Бога. Раскаченная железом и упорными тренировками грудь, жилистые руки, широкие плечи и грубая щетина на лице превращали его в созданный для грубого секса инструмент. Его образ, будто, был составлен хронической одиночкой, изнывающей по мужскому телу. Такой, как я. Одинокой и несчастной.

Я еле заметно потрясла головой, стряхивая вгрызающиеся в голову мысли. С таким же успехом можно промокнуть бумажной салфеткой кровь, вытекающую из перерезанной яремной вены. И чем сильнее я сопротивлялась, тем глубже погружалась в черную бездну. Я представила запах его кожи, жар тела и сталь, сжимающих мои ягодицы, рук.

Он не шевелился, будто мертвец. Смерть забрала его душу, законсервировав тело так, чтобы ни время, ни сторонние силы не смогли повредить его. Его плоть переживет вечность, сведя с ума не одну разуверившуюся в себе самку. Он убьет их всех. Убьет и меня. Это могло оказаться правдой, если бы не ходившее по широкой шее адамово яблоко. Вся жизнь Дьявола теплилась только в нем. Мне захотелось впиться зубами в это яблоко и убить его первой. Спасти себя от неминуемой гибели.

— Надеюсь под трусами он так же полноценен, — томно проговорила Мелисса. — В противном случае это убьет меня.

— Что? — Я бросила взгляд на свою спутницу. Какого черта происходит? Мелисса улыбалась. Я не могла ее поддержать и снова задала свой вопрос. — Что ты сказала?

— Не отвлекайся. Сейчас начнется самое интересное.

— И все же, — настаивала я.

Мелисса шумно выдохнула, оглянулась по сторонам, будто убеждаясь, что за нами нет слежки и сказала:

— Надеюсь увидеть банан, а не стручок.

Она увлеклась представлением. Нехотя я последовала ее примеру. «В противном случае это убьет меня» — сказала Мелисса. Я не дура и отчетливо слышала каждое ее слово. Только это не ее слова, а мои. Минутой ранее эти слова звучали в моей голове. Она экстрасенс или чемпион мира по прочтению женской солидарности. Некоторых людей я могу пустить в свое личное пространство, но лезть в мою голову… Уж извольте.

Мужчина продолжал прикидываться ветошью и никак не среагировал на появление девушки. Она медленно обошла его вокруг. Походка плыла. Хищница решала, с какой стороны подобраться к своей жертве и начать поглощать ее.

На девушке одежды было значительно больше, чем на ее партнере. Были времена, когда мне тоже нравились смелые образы. Точно такие же чулки в крупную сетку и черное прозрачное белье с меня срывали мужчины. Мне это нравилось. Вызывая неистовое желание или животную агрессию у своих партнеров, я заживо сгорала от восторга. Постоянно чувство того, что меня хотят, требовало все больше и больше доказательства моей сексуальности. Я с радостью кормила своих внутренних демонов. Считаю ли я себя шлюшкой? Пожалуй — да. И если бы я могла отмотать время назад, то поступила бы точно также. За исключением знакомства с тираном.

Спустя еще немного времени, девушка нашла свое положение. Расставив ноги по обеим сторонам от головы жертвы, она медленно опустилась на корточки, прижимая свою киску к его губам. Слетевший с ее губ приглушенный стон, заставил меня вздрогнуть. Я не могла поверить своим глазам. Все происходящее не сон. Стоящая перед лицом картина живее первых весенних почек, на проснувшемся ото сна древе.

Мужчина работал языком на профессиональном уровне. Это вырисовывалось на мимических выражениях лица его госпожи. Задыхаясь и двигая тазом навстречу его ласкам, она отодвинула мокрые трусики в сторону. Мужчина с удвоенным энтузиазмом двинулся в бой. Настойчиво впиваясь губами в розовую плоть, он высасывал из нее душу. Она слабела и готова была на все, лишь бы он не останавливался.

Внизу моего живота началось волнение. Я заерзала на кресле и закинула ногу на ногу, будто блокируя нарастающий поток. Мелисса тоже сидела не спокойно. Она то почесывала щеку, то отряхивала коленки от несуществующей пыли, а то и вовсе отвлекалась на свои ногти, вдумчиво пытаясь что-то в них разглядеть.

Мне не хотелось здесь находиться. Чувствую себя озабоченной престарелой вдовой, у которой из сексуальных утех лишь ласка для глаз. Но так или иначе, я понимала, что не уйду. Не смогу заставить себя. Интерес, возбуждение и необычайность ситуации соединились в поработившую меня формулу.

Мужчина ускорил темп работы языком. Электрические импульсы пускали ответвления по всему напряженному женскому телу. Измученная девушка опустилась на колени и подалась вперед. Расстегнув ширинку на штанах, она высвободила из тугого плена каменный член. Его внушительные размеры ошеломили меня. Я не фанатею от больших приборов, так как понимаю, что это не всегда может быть приятным. Но тот, по которому сейчас скользила тоненькая рука, что-то колыхнул внутри меня. Легкое освещение не мешало мне разглядеть бурлящие кровью вены анатомически идеального члена.

Влажный язык медленно скользнул от основания до головки, оставляя за собой блестящий след. Мужчина дернулся. Его желание будто разрывало его изнутри. Привыкнув к его вкусу, девушка аккуратно обволокла губами головку. Плавно опустив голову вниз до самого предела своих возможностей, девушка вернулась в исходную точку. Затем все смелее и настойчивей она стала насаживать свой рот. Мужчина приподнимал таз на встречу ее движениям, желая как можно глубже проникнуть в нее. Но и не забывал о своих обязанностях. Крепкой стальной хваткой он то стискивал ее ягодицы, то погружал в ее киску большой и указательный пальцы. Яркий контраст чувств заставлял извиваться ее тело, будто она пытается вырваться и остановить все это. Но физическое превосходство без труда усмиряло ее прыть.

Сжимая ноги еще крепче, я потеряла счет времени и не могла понять на сколько продолжительны эти пытки. Я ужасно захотела трахаться. Хотелось ворваться в соседнюю комнату, отшвырнуть эту суку в сторону и присесть на его член. И плевать, что мы не знакомы, плевать, что за нами будут наблюдать как минимум две пары обезумевших глаз. Все это не имело бы никакого значения, если бы я насладилась моментом в самой грязной и извращенной версии.

Дальше случилось нечто невероятное. Совсем близко от меня родились новые, до этого не заметные для меня звуки. Я повернула голову. Вот дерьмо. Рука Мелиссы угодила в самую глубь ее трусиков и по-хозяйски властвовала там. Я никогда не видела, как мастурбирует женщина. Это очень сексуально. Все ее переживания вы, будто, испытываете вместе. Мелисса тихо стонала, прикусывая нижнюю губу. Свободной рукой она стискивала свою грудь. Ее возбуждение переплеталось с моим становясь одним целым. Она замирала, чувствуя приближение оргазма, но он снова и снова отдалялся от нее. Тогда Мелисса начинала дышать, лаская себя еще настойчивее.

— Я хочу тебя, — тихо прошептала я. На столько тихо, что Мелисса не обратила на меня внимания. Да и выглядела она словно единственный посетитель кинотеатра. От того и делает все, что ей взбредет в голову.

— Я хо… — заткнув ладонью рот я не дала себе договорить. Убедив себя в том, что, если она и во второй раз не услышит меня, я встану, подойду к ней и обращу на себя внимание. Мне захотелось поцеловать ее и помочь потушить разыгравшийся огонь в ее трусиках.

Я возненавидела свои мысли. Они и не были моими. Как такого вообще можно хотеть. Возбуждение сменилось жгучим стыдом. Вскочив с места, я выбежала вон. Долго плутав по коридорам, я все-таки нашла выход. Глоток свежего воздуха ободрал мое горло, возвращая в реальность. Общение с этой особой нужно прекращать.

Дома меня встретил Андрей. Встретил не добро. Он сидел за сервированным на две персоны столом. Ужин давно остыл. К своей тарелке Андрей даже не притронулся. Лишь на дне бутылки поблёскивали остатки вина.

— Ты не представляешь… — начала я, но Андрей жестом велел мне замолчать. Я села за стол. Мое сердце сжалось. Я не ждала его так рано. Мой опыт подсказывал, что выпутаться из сетей, в которые я попала будет сложно.

— Почему ты не ешь? — спустя минуту терзающей тишины спросил он.

— Я не голодна.

Андрей грохнул кулаком по столу.

— Я старался для тебя, — с улыбкой проговорил он. — Пока ты шлялась не пойми где, я приготовил ужин. Не обижай меня.

Подцепив вилкой непонятное нечто из тарелки, я без промедлений отправила это в рот. Холодная пережаренная субстанция не распадалась на ноты и угадать ее происхождение мне было не по силам.

— Как тебе?

— Вкусно, — соврала я еле заставив себя это проглотить.

Андрей расхохотался. Его звонкий заразительный смех на меня никак не действовал. Его приподнятое настроение всего лишь иллюзия, которая может лопнуть в любой момент.

— Из всех проектов, что попадают ко мне в руки, я делаю конфетки и продаю за дорого. А вот с готовкой, как не крути, получается одно и тоже — дерьмо. — выдавив из себя остатки смеха Андрей сделался серьезным. — Значит нравится тебе меня обманывать? А про твои сегодняшние похождения тоже соврешь?

— Андрей, ну какие похождения? Что такое ты говоришь?

Он встал из-за стола и, обогнув его, замер позади меня. Я обратилась восковой куклой. Держи себя в руках. Не показывай своего страха.

— Я тебя внимательно слушаю, — Андрей впился руками в мои плечи, разминая их.

Было больно, но я терпела. Что-что, а терпеть я умею на высшем уровне пилотажа. Возвращаясь домой, я не надеялась застать его дома. Однако, такую вероятность я тоже рассматривала. Придумав несколько правдоподобных легенд, мне оставалось выбрать более живую из них. Искусством вранья я научилась на одном уровне с терпением и могла скормить ему любую байку. Проблема в том, что не важно, что я говорю. Будь это правда или ложь, он все равно мне не поверит. Так, что я сдалась.

Конец ознакомительного фрагмента.