Бумеранг. Из цикла рассказов «Африканские зарисовки». Книга 1

Борис Алёшин

В Африке возможно всё. Армейский капитан в одночасье становится президентом страны, а вскоре бездомным бродягой. Власть может обрушиться на человека внезапно, как снег на голову. Вместе с властью приходят испытания. Удержать власть, избежать искушений и остаться при этом человеком, порой бывает очень трудно, а чаще невозможно. Особенно если к вам в руки попал огромный и очень дорогой алмаз. В основе произведения лежит реальная история одного военного переворота в небольшой африканской стране.

Глава 1

Касым. Битва за алмаз

12 марта, 2008 года, Фритаун

Старый Касым опустил ноги с кровати, привычно пошарил ступнями в поисках домашних тапочек и с кряхтением поднялся. В свои годы он был еще подвижным и активным человеком, однако все чаще стал ловить себя на том, что утренние пробуждения и подъем иногда стали проходить «со скрипом». То ступни начнут ныть, то спина, а то колени начинают предательски похрустывать, как плохо смазанный механизм.

Касым был невысокого роста кряжистым ливанцем, лет шестидесяти, с еще крепким торсом и сильными руками. Загорелое лицо, с крупным носом и живыми карими глазами, обрамляли короткие седые волосы с залысинами на темени.

Отодвинув штору, первым делом Касым глянул на небо. Несмотря на ранний час, солнце уже начало выжигать синеву, окрашивая небосвод в бело-голубые тона. День обещал быть жарким. Касым неодобрительно причмокнул губами, переводя взгляд ниже, на вечно грязные и шумные улицы города.

Торговки заученными движениями раскладывали свой нехитрый товар на тротуарах, делая их практически непроходимыми для пешеходов, которые толпами сновали взад и вперед.

Внизу, по улице, протарахтел грузовичок. Он был необычно раскрашен. Кузов и кабина были выкрашены в синий цвет, а крылья грузовичка были покрашены белой краской. Они смотрелись на синем фоне грузовичка, как два белых крыла чайки на синем небе. Под лобовым стеклом, сверху, была видна надпись «Благословение матери».

Касым снова причмокнул, покачал головой и крикнул Джаваду, местному пареньку лет шестнадцати, чтобы тот приготовил кофе.

Услышав шлепанье босых ног по цементному полу, он, не торопясь, поставил на стол лепешки и хумус. Достал с полки вазочку с сахаром и сел в ожидании Джавада.

Шлепанье босых ног в обратном направлении возвестило о том, что кофе готов; в дверь стукнули, и в проеме появилась заспанная физиономия Джавада, а в комнате разлился аромат кофе с кардамоном.

Именно такой кофе готовили на родине Касыма и менять его на какой-то другой, пусть даже самый новомодный, он не собирался.

Касым был ливанцем во втором поколении, родившимся и проживающим в этой стране. Здесь же родились и его дети. И здесь же родятся дети его детей, если на то будет воля Аллаха.

Потягивая крепкий кофе, Касым вспомнил, что сегодня к нему заглянут покупатели. Прихватив чашку, он не спеша миновал коридор с двумя железными дверями и мощными засовами и прошел в другую комнату, служившую ему кабинетом.

Отхлебнув горячего напитка, он поставил чашку на стол и открыл черный железный сейф. На верхней полке лежала старая и вытертая тетрадь в синей клеенчатой обложке. Сверху она была завалена несколькими небольшими полиэтиленовыми пакетами, перетянутыми резинками. Сквозь прозрачный пластик пакетов смутно просвечивали алмазы.

Касым потянул один из нижних пакетов, но он за что-то зацепился и вытянулся вместе с тетрадью. На ее обложке была закреплена ржавая скрепка, за нее — то пакет и зацепился резинкой. Освободив пакет, перетянутый красной резинкой, Касым небрежно бросил его в открытый ящик стола. Внутри, он знал, были самые дешевые камни, со сколами и многочисленными включениями внутри.

Еще раз взглянув внутрь сейфа, он достал второй пакетик, поменьше, с камнями покрупней и лучшего качества. Этот пакетик был перетянут резинкой зеленого цвета. Также небрежно он бросил в ящик и его. Уже собираясь закрыть сейф, Касым вдруг осознал, что продолжает держать в левой руке старую, затертую тетрадь. Она уже давно валялась в сейфе, Касым и не помнил точно, что в ней, поскольку давненько в нее не заглядывал. Подцепив ржавую скрепку пальцем, он раскрыл тетрадь.

Внутри, под скрепкой на обложке, была закреплена купюра в один доллар.

Ржавая скрепка оставила едва заметный след ржавчины на бумаге. С купюры на Касыма взирал Джордж Вашингтон, а слева от него шариковой авторучкой кто-то нарисовал забавного пляшущего чёртика, с задранным хвостом и кривыми ручками, поднятыми вверх.

Казалось, что чёртик был чему-то безумно рад, потому и пустился в пляс, размахивая кривыми ручонками и радостно помахивая задранным хвостом в сторону старины Джорджа.

По лицу Касыма пробежала тень. Он сунул тетрадь на свое место и захлопнул сейф.

***

12 марта, 2008 года, Фритаун

Абдулкарим, Алекс и Виктор медленно поднимались по узкому лестничному пролету, с грязными стенами и заплёванным полом. Не верилось, что в этом здании находится офис одного из самых крупных алмазных дилеров этой страны.

— Как можно здесь жить, да еще и вести бизнес, ужас просто! — Абдулкарим брезгливо поморщился.

На самом деле его звали не Абдулкарим, но однажды при знакомстве с местными, он представился им своим русским именем. Местные недоуменно переглянулись и решили уточнить, как правильно оно произносится. В тот день у них это не очень хорошо получалось. Не в состоянии правильно произнести простое русское имя, они его страшно коверкали.

Поэтому вскоре раздалось:

— Да, сколько же можно… Так, всё! Достали вы меня уже, лингвисты недоделанные…

И далее уже на английском:

— Короче, для вас я Абдулкарим! Уловили?!

— А… Абдулкарим, Абдулкарим, — загалдели и сразу заулыбались местные. — Ну так бы сразу и сказал! А то начал тут…

Местные еще раз подозрительно посмотрели на него в попытке в чем-то уличить человека, который сначала не захотел раскрыть им свое истинное имя, а начал представляться не пойми кем.

Вот Абдулкарим — здесь все нормально, понятное человеческое имя, без подвоха.

— Почему именно Абдулкарим? — удивился Алекс.

— А кем тут еще назовешься, когда тебя окружают сплошные Мухаммеды, Мусы и Абдуллы?!

Позже Алекс узнал одну особенность, характерную для местного населения. При первой встрече с незнакомым им человеком они не спешили называть свое настоящее имя. Они легко могли представиться любым другим именем, объясняя при случае, что это, якобы, — одно из его имен. Они также хранили в тайне любую информацию, касающуюся своего дня, месяца, а иногда и года рождения. Почему, спросите вы? Для африканца причина была более чем прозаична…

Если на него будут наводить порчу или насылать колдовство — зловредные духи не смогут обнаружить его под другим именем и датой рождения. По крайней мере, они в это верят. А если еще и с местом жительства приврать, то у духов вообще шансов остается мало.

Наивно, конечно, но в стране, где процветают местные верования и анимистические культы, а процент последователей вуду стабильно высок, вопрос защиты от колдовства становится вопросом выживания.

Поэтому, когда Мухаммеды, Мусы и Абдуллы услышали имя — Абдулкарим, в их головах все встало на свои места. Ну вот, человек раскрыл, наконец, свое истинное имя и перестал прятаться за каким-то непроизносимым словосочетанием.

Значит с этим Абдулкаримом уже можно работать. Ну, или колдовство наслать при случае. Ну а то, что у Абдулкарима светлые волосы, серые глаза и типично славянское лицо, это уже неважно.

Новоиспеченный Абдулкарим шел впереди в окружении почитателей его нового имени и образа. Алекс плёлся следом по жаре и что-то бормотал.

— Абдулкарим… Почему Абдулкарим? Почему не Али-Баба или Навуходоносор?

Пройдет немного времени, и он оценит все преимущества нового имени своего товарища.

Они, наконец, остановились перед серой металлической дверью, краска с которой местами облупилась, а вокруг дверной ручки был виден лоснящийся грязный ореол, оставленный руками многочисленных посетителей.

Их сопровождал Джек, местный парень, с которым они познакомились вскоре по прибытии в страну. Его мама была русской, а папа коренным жителем этой страны, прибывшим в давние времена на учебу в Советский Союз. Там он и познакомился с будущей мамой Джека, в результате чего тот и появился на свет. Сейчас мама жила в России, а Джек здесь, изредка навещая ее, когда появлялась такая возможность. Все его детство прошло в этой стране, здесь он вырос и закончил школу, здесь он впитал все местные традиции, менталитет и язык этого народа. Он свободно говорил на русском, английском, французском и креольском языках. Все местные говорили преимущественно на креоле — смеси ломаного английского с местными диалектами. Вот почему Джек был незаменимым помощником с его знанием местных традиций, языка, города, дорог и водительской лицензией.

Джек нажал на замусоленную кнопку звонка, и что-то негромко тренькнуло за дверью. Раздался железный лязг, и в двери на уровне глаз приоткрылось маленькое металлическое оконце, больше похожее на амбразуру. В прорези амбразуры показалось черное лицо, с глазами, настороженно осматривающими каждого из пришедших.

Джек что-то сказал на креоле. Оконце захлопнулось, и послышалось металлическое бряцанье, после чего дверь распахнулась. Охранник еще раз внимательно осмотрел прибывших. Это был рослый черный парень с недобрым выражением лица. Рубашка на животе топорщилась, обнаруживая наличие пистолета, рукоятка которого стала видна, когда он закрывал дверь на металлический засов.

Он был немногословен. Молча провел посетителей до двери в кабинет и махнул рукой, приглашая войти. Сам же остался стоять, привалившись к стене, в коридоре, напротив.

Джек постучал.

— Мистер Касым, сэр, можно?

Абдулкарим, не дожидаясь приглашения, толкнул дверь, и они вошли. Это была довольно просторная комната, освещенная лучами солнца. У стены, напротив входа, стоял большой стол с особой люминесцентной лампой, в свете которой алмазные дилеры и эксперты осматривают алмазы. В лучах этой лампы алмаз не флюоресцирует и не дает ложных оттенков цвета, которые могли бы исказить его истинные характеристики, способные повлиять на оценку стоимости.

На столе лежал лист белой бумаги большого формата, на котором эксперты оценивали камни, определяя их чистоту и цвет. Здесь же лежала лупа с десятикратным увеличением, через которую просматривают алмазы на предмет инородных включений, которые могут в разы снизить стоимость кристалла.

Бумага, на которую кладут алмаз для оценки, должна быть строго определенного параметра белизны, чтобы не ошибиться в цвете лежащего на ней камня. Все это невозможно было найти на местном рынке. Эти товары завозились из Бельгии, были недешевы, но все это было необходимым реквизитом для любого, кто работает в алмазном бизнесе.

Пока прибывшие оглядывались по сторонам, из неприметной двери в углу кабинета вошел и сам хозяин офиса. Все церемонно поздоровались, и Касым предложил сесть. Гости сели на стулья напротив старого чёрного сейфа, который стоял слева от стола.

Возникла небольшая пауза, в течение которой гости рассматривали владельца кабинета, а он их.

— Ок. Рад вас видеть, господа. Что же привело вас в эту страну и ко мне, в частности?

В эту страну их привело дело. Сьерра-Леоне была одной из нескольких стран, выбранных Алексом и его партнерами для того, чтобы организовать скупку алмазов для своего инвестора, активного и успешного бизнесмена. Здесь они встретили Джека, и уже он вывел их на Касыма, который являлся одним из крупнейших дилеров в этой стране.

Задачей Алекса было собрать всю информацию по ценам, каналам скупки и продажи, а также выяснить все нюансы и условия работы на алмазном рынке этой страны.

Далее все это нужно было сопоставить и предоставить информацию инвестору для принятия окончательного решения о целесообразности проекта в Сьерра-Леоне. Об этом они и сказали Касыму.

— Работать в этой стране сможет не каждый. — усмехнувшись, покачал головой Касым. — Здесь своя специфика, местный менталитет, свои правила игры. Большую часть из белых, которые приезжают в надежде быстро здесь разбогатеть на алмазах, ждет провал. Скорее всего, не зная местной специфики, они выйдут на мошенников, которые покажут им реальные камни и фотографии их «собственных» алмазных концессий. А потом они кинут их на первой же сделке. Так будет примерно с половиной приехавших сюда белых.

— Но ведь кто-то же остается и работает здесь, — возразил Абдулкарим.

— Да, работают. Это около сорока процентов оставшихся, которые сумеют обойти мошенников и закрепиться в этой стране. Затем, скупая камни, они сделают первое открытие. Алмазы, которые им предлагают здесь, стоят дороже, чем на бирже в Антверпене! — Касым рассмеялся.

— Почему?

— Потому что вы, европейцы, всегда спешите. Запомните одну мудрость, которую я извлек для себя, работая в этой стране.

Касым не торопясь потянулся к ящику стола и достал пачку сигарет. Вынув одну, он закурил и задумчиво пустил струю дыма в потолок.

— Запомните, кто спешит, тот покупает дорого. Кто не спешит, покупает дешево. — Касым оглядел их по очереди. — Вот взять меня. Я живу в этой стране и мне не нужно выплачивать командировочные, оплачивать перелеты, платить за гостиницу и за разрешение на работу. Я местный.

Касым стряхнул пепел в корзину, возле стола. Алекс заметил, что на столе нет пепельницы.

— И что самое важное, я всегда здесь, на месте. И мои офисы по скупке алмазов есть в каждом районе этой страны. Там сидят мои сыновья и племянники. И они тоже всегда доступны, в режиме ожидания. Ведь никто не ответит на вопрос, когда и где?

— Что именно, «когда и где»? — спросил Виктор.

— Никто не знает, когда и где местный, оборванный старатель, найдет тот самый заветный крупный алмаз, который изменит всю его жизнь. И такие камни здесь находят. Нечасто, но находят. Местные алмазы — одни из наиболее чистых и дорогих во всем мире.

Алекс уже знал, что кимберлитовым трубкам Сьерре-Леоне около 250 миллионов лет и что в этой стране действительно находят уникальные по своему цвету и чистоте камни.

Касым опять обвел гостей взглядом.

— И когда это произойдет, куда придет этот оборванный и счастливый старатель, как вы думаете? Кому он принесет это сокровище, которое он нашел, ползая в грязи старательского забоя и надрывая свою спину по четырнадцать часов в сутки?

Касым глубоко затянулся, глядя на посетителей, и выпустил в потолок очередную струю дыма.

— Он принесет его мне… Почему, спросите вы? А потому, что именно я через свои офисы в глубинке снабжаю этих старателей питанием и минимальным набором оборудования. Нет, я не даю им много. Мешок риса на артель, немного денег, чтобы купить лопаты, кайла и сита для отмывки. Конечно, они не смогут вернуть мне этот долг, если не найдут ничего. Я это понимаю, но иду на этот оправданный риск. Потому что, как показывает опыт, эти затраты с лихвой окупаются иногда даже одним найденным камнем. А я скупаю у них всё, что они нашли.

— Но ведь они могут продать найденный камень любому скупщику в глубинке или привезти в столицу и продать здесь дороже, — предположил Абдулкарим.

Касым усмехнулся.

— Могут, конечно. Но не будут. Алмазный бизнес в этой стране держат ливанцы. А мы хорошо знаем друг друга, многие являются родственниками. Если появляется интересный камень, мы сразу узнаем, откуда он и кто его нашел. Есть, конечно, часть старателей, которые работают самостоятельно, не обращаясь к нам за помощью. Хотя и они чаще предлагают камни нам. Потому что мы заплатим сразу же и любую сумму. Но по нашей цене. Какой ему смысл ехать в столицу, чтобы искать покупателей там, где его могут кинуть или просто отнять камень?

Касым опять затянулся.

— Так что я не спешу. Сижу и жду… Вот почему я покупаю дешево. А все остальные пришлые белые спешат, хотят быстро и дешево заполучить лучшие в мире алмазы и разбогатеть. Но в результате, покупают их дорого.

— Так что же с теми сорока процентами белых, которые сделали открытие, что камни здесь не дешевы? — спросил Абдулкарим.

— О, эти? Они начинают искать свободные участки и алмазные россыпи на них, получают лицензии и начинают добычу своих собственных камней. Это, конечно, самый правильный подход. Но только, если повезет с местом. Около половины из них разорится в первый же год, остальные в течение следующего года-двух. Только единицы смогут удержаться более трех лет. Эти самые стойкие и гибкие. Этих я уважаю. Именно они могут стать победителями в этой игре на выбывание. А дальше все зависит от удачи. Кому-то повезет, кому-то нет.

Касым вопросительно взглянул на Джека и, притушив окурок о сейф, бросил его в корзину.

— Итак, но вы же пришли, чтобы купить у меня камни, не так ли, Джек? Может, и вам сегодня повезет. Купите у меня хорошие алмазы по приемлемой цене, иншаллах¹. Да будет на то воля Аллаха…

Касым приоткрыл ящик стола и вынул оттуда пакет, перетянутый красной резинкой. Небрежно, как будто какую-то безделицу, он бросил пакет на стол. Позднее Алекс отметил этот характерный для местных жест.

Все они небрежно бросали перед скупщиком свои алмазы, внешне демонстрируя полную незаинтересованность в продаже и свое пренебрежение перед первым предложением цены.

— Мы пришли посмотреть на ваши камни, — поправил его Абдулкарим.

— Наш эксперт, — он кивнул на Виктора, — оценит их, ну а потом мы поговорим по поводу стоимости. И если цена будет действительно приемлема, то, иншаллах, мы купим их.

— А-а-а! — Касым погрозил пальцем, — говоришь по-арабски?

— Немного… — скромно ответил Абдулкарим, у которого в институте арабский был вторым языком, после английского. — Но сначала мы посмотрим камни.

— Правильно! Сначала смотрим, потом покупаем. Здесь, у Касыма, вы сможете купить лучшие камни в стране!

Виктор прошел за стол, достал из портфеля свою лупу и, не торопясь, стал рассматривать алмазы, которые Касым предусмотрительно распаковал и высыпал на стол.

Судя по тому, как Виктор хмурился и откладывал в сторону один камень за другим, качество «лучших в стране камней» оставляло желать лучшего.

Наблюдая за тем, как Виктор отбраковывает его алмазы, Касым затянулся и выпустил в его сторону струю дыма.

— Мистер Касым, — не выдержал дымовой атаки Алекс, — вы же знаете, что курение не способствует продлению жизни. Зачем курите?

Касым медленно наклонился, притушил сигарету и отправил ее по уже известному маршруту. Затем развернулся к Алексу.

— Ты прав, конечно, это вредно. Дурная привычка. Я бросил курить еще в молодости и долгое время не курил. До одного случая… Тогда я закурил снова. Рассказать почему?

— Почему? — отозвался Алекс.

Спросил не потому, что был излишне заинтригован, а, скорее, чтобы дать эксперту побольше времени для изучения камней.

И старый Касым начал свой рассказ.

***

10 января, 1992 года, Фритаун

В те времена Касым был крепок и удачлив, дела шли в гору, а старший сын Салим уже начал помогать отцу, возглавив один из его офисов по скупке в провинции Коно. Там он находился под присмотром племянника Касыма и своего старшего двоюродного брата Салеха, с которым они вместе закупали камни.

Касым оформил несколько лицензий на реках Мано и Бафи, и там активно велись работы, отсыпались дамбы вдоль берегов, с целью отделения участка реки от основного русла. Затем завозились мощные, производительные помпы, которые днем и ночью откачивали воду из отдамблённого² участка. Задача состояла в том, чтобы добраться до алмазоносного гравия раньше, чем вода, постоянно дренирующая из реки, зальет выкопанный людьми карьер. А произойти это может в любой момент, а уж причин для этого хоть отбавляй. Например, может выйти из строя одна из помп, а остальные просто не справятся с откачкой, и карьер постепенно начнет заполняться водой быстрее, чем ее откачивают.

Или, к примеру, в верховьях реки пройдут сильные ливни. После чего вода в русле поднимется так, что никакая дамба уже не сможет справиться ни с напором реки, ни с уровнем воды в ней.

Хорошо, если экскаватор и бульдозер будут на ходу и их вовремя удастся выгнать из карьера. Бывали случаи, что потоки воды накрывали всю тяжелую технику и через пару часов на месте бывшего карьера река уже несла свои мутные воды.

У алмазодобытчика или майнера, как их здесь называют, очень много рисков и причин, по которым они могут потерять свой бизнес.

И у майнера очень мало счастливых случайностей, в результате которых им удается ухватить эту своенравную птицу удачи за ее столь прекрасный, с радужными переливами, но такой скользкий хвост.

Но, видимо, в тот год, месяц и день звезды Касыма сошлись в какой-то крайне редкой, но удачной комбинации и предоставили ему ту самую невероятную возможность, что лишь иногда выпадает на долю удачливого человека, бизнес которого связан с алмазами.

Закончилось время вечернего намаза, и уже не слышны были напевные призывы муэдзина, усиленные мощными динамиками, направленными на четыре стороны света.

Касым сложил молитвенный коврик и уже собрался выйти из комнаты, как вдруг раздался звонок.

Это был самый обычный звонок. Зачастую самые необычные и поворотные моменты в нашей жизни сопровождаются самыми рядовыми событиями. И лишь со временем подсознание человека наполняет произошедшее какими-то тайными смыслами и знаками, которых, вероятно, и не было, а возможно, их просто не удалось уловить.

Касым поднял трубку и услышал взволнованный голос Салима:

— Отец, здравствуй! Как быстро ты сможешь приехать? И какую сумму в долларах ты сможешь срочно собрать до завтра?

— Что случилось? — Касыма накрыла волна беспокойства.

— Отец, нам принесли камень. Он такой чистый! Он белый, без тени желтизны… Он такой большой… Больше… ста карат! — голос Салима сорвался на шёпот.

Касыму стало передаваться волнение сына. Ладонь, держащая трубку, мгновенно покрылась испариной. Он с удивлением отметил, что рука мелко подрагивает.

Такая удача выпадет некоторым только раз в жизни и число этих счастливцев можно пересчитать по пальцам.

Сто карат. Чистый камень. Совершенно белый, как сказал Салим. Да еще если алмаз будет первых цветов D или E, пусть даже F… Такой камень можно продать за миллионы долларов. Мысли вихрем пронеслись в голове Касыма.

— Кто принес? — неожиданно охрипшим голосом спросил он.

— Лансана. У него лицензия на пять акров, он копает в районе Кундумы. Ты в прошлом году отдал ему трехдюймовую помпу, и в этом году он просил четыре мешка риса. Я дал два. — Салим заговорил сбивчиво. — Он не один пришел, здесь целая делегация. Говорят, что камень принадлежит им всем. Но добыл его именно Лансана.

— Сколько просят? — Касым мысленно уже прикидывал варианты, где и у кого можно постараться собрать деньги.

— Ну ты же их знаешь… Начинают говорить о миллионах… Ты нужен здесь и как можно быстрее, пока они не унесли камень кому-нибудь еще. Ты сможешь их убедить, сторговаться!

— Дай трубку Лансане!

В трубке что-то зашуршало, послышался приглушенный гомон голосов, было слышно, как где-то там, далеко, истошно прокукарекал петух. Наконец, раздался голос.

— Здесь Лансана…

— Лансана, друг мой! Я так за тебя рад, ты такой молодец! Я всегда верил, что тебе когда-нибудь подвернется удача. Есть в тебе что-то! И как ты помнишь, я всегда поддерживал тебя в трудную минуту, поддерживал всем, чем мог. Ты же это знаешь… И я всегда верил, что ты не забудешь своего старого, доброго друга Касыма, если найдешь что-то стоящее.

— Да, мистер Касым. Поэтому я и пришел сначала к вам, хотя все они говорили идти к Ишаму, говорят, он дает лучшую цену.

— Лансана… Друг мой, ну зачем тебе идти куда-то ещё, когда мы с тобой давно знаем друг друга. И ты знаешь, что я тебя никогда не обману. Что же касается цены, то поверь, я дам тебе самую лучшую цену! И не слушай там никого! Давай так, завтра после обеда я буду у тебя. Я привезу тебе деньги, большие деньги, Лансана!

Касым мысленно уже прибросил, сколько он сможет собрать сегодня за ночь со всех своих многочисленных родственников.

— Деньги у меня есть, с этим нет проблем. Но ты же знаешь, я не храню их дома под матрасом. С утра я зайду в банк, сниму часть денег и привезу тебе. Пятьдесят тысяч долларов. Наличными. Ты сможешь сразу купить себе лучший дом и новый автомобиль. Это задаток, я оставлю его тебе, если камень действительно так хорош, как ты говоришь.

— Камень прекрасен, мистер Касым! Бог послал его мне, услышав мои мольбы, и он вознаградил меня и…

— Отлично, я очень рад за тебя, друг! — перехватил инициативу Касым. — Если это так, то я оставлю тебе задаток, чтобы ты был уверен, что деньги на покупку у твоего друга Касыма есть. А я буду уверен, что ты не понесешь камень кому-то другому. Времена сейчас неспокойные, всякое может случиться. Поверь мне, лучше работать с тем, кого ты уже давно знаешь.

— Да… — только и успел вставить слово Лансана.

— Да! — подхватил Касым, — а потом мы с тобой сядем, посмотрим твой камень, оценим его и обсудим его полную стоимость. Для этого я привезу мой любимый виски Johnnie Walker. Ты когда-нибудь пробовал Johnnie Walker с красной этикеткой? Это что-то! Я привезу тебе в подарок.

***

11 января, 1992 года, провинция Коно

Алмаз слегка холодил разгоряченную ладонь Касыма и его приятная тяжесть вселяла уверенность в том, что всё в Мироздании устроено мудро и справедливо. Никто и представить не может, какими неисповедимыми путями Аллаха путешествовал этот камень из подземного мира в мир людей.

Сотни тысяч лет вымывали его из недр подземные и небесные воды, прежде чем он, наконец, вышел на дневную поверхность.

Сколько тысячелетий потребовалось ручьям и рекам на то, чтобы алмаз, перекатываясь по их руслу, прекратил, наконец, свое путешествие. И в результате, осел в голубоватой глине на низкой террасе реки, где его случайно и обнаружил Лансана, копая шурфы в хаотичном порядке.

«Аллах велик! — думал Касым, любуясь алмазом на своей ладони. — Аллах даровал этот камень не Лансане, он даровал его мне! Лансана лишь временный хранитель этого сокровища, которое скоро станет моим…».

Касым тогда не понимал, что алмаз не может быть ни его, ни чьим-то еще.

Алмаз, возраст которого составляет сотни миллионов лет, не может принадлежать человеку, срок жизни которого ничтожно мал, по сравнению с возрастом камня.

Как можно сравнить срок человеческий жизни в восемьдесят лет, с камнем, возраст которого более двухсот пятидесяти миллионов? Такой временной период находится за пределами человеческого восприятия.

Алмаз существовал задолго до появления человека. Даже динозавры еще не успели появиться на земле, а он уже был. В древние времена он был сформирован в недрах земли при экстремально высоком давлении и температуре, в результате чего и возникло его невероятное свойство — твердость.

Такое же свойство иногда обретает человеческий дух, если сможет пройти через огненное горнило жизненных испытаний, где человек испытывает невероятный прессинг со всех сторон, когда выгорают все нечистые, земные качества, но при этом человеку удается остаться Человеком, сохранив свои высшие аспекты души.

Недаром в буддизме алмаз символизирует чистоту и твердость духа, а также вечность и нерушимость. Люди издавна считают алмаз царём минерального царства, наделяя кристалл магическими свойствами.

Когда Касым держал алмаз на ладони и очень хотел стать его единственным обладателем, он не понимал того простого факта, что человек не может быть хозяином этому камню. Человек может быть лишь его временным хранителем.

Таким же, как и Лансана и те многие, кто затем сменит Касыма и тех, кто сменит их самих.

Если проследить цепочку всех хранителей известных крупных алмазов, невольно возникает мысль: как же происходит выбор хранителя? Кто совершает выбор в этой сделке, связывая на время судьбу человека и камня?

Человек вряд ли осознает, что платит огромные деньги лишь за право стать на время хранителем алмаза. Платит за возможность всё это время ухаживать за ним, протирать его и любоваться его игрой, лишь изредка демонстрируя сокровище особо доверенным людям. И порой их взаимоотношения переходят в разряд, когда уже не камень служит человеку, а человек начинает служить камню.

Человек обрекает себя хранить драгоценность в недоступном месте, подобно старому и богатому старику-ревнивцу, который заточает в башне юную прелестную супругу, красотой которой он может только восхищаться. Он боится показывать ее другим, более молодым и сильным соперникам, в страхе потерять свое сокровище. И его опасения не случайны.

В истории известны случаи, когда владение крупным и драгоценным алмазом полностью меняло психику человека, а кого-то это сводило с ума.

Взять, к примеру, историю редчайшего синего бриллианта «Хоуп», весом 45.5 карат. Такие крупные драгоценные камни всегда окружены большим количеством домыслов и реальных фактов.

Существует легенда, что когда-то алмаз украшал в Индии статую богини Ситы. Вор, укравший камень из храма, был поражен молнией при попытке сбежать с ним.

Первым владельцем камня стал француз Жан-Батист Тавернье, который продал его королю Франции Людовику XIV. Но что-то пошло не так, Жан-Батист обанкротился и умер в нищете.

Мадам де Монтеспан, любовница Людовика XIV, как только увидела камень, страстно захотела его заполучить. Она умоляла короля подарить алмаз именно ей. Но в этом же году она теряет расположение короля. И в результате оказывается в обители святого Иосифа, где и умирает в забвении.

О камне стали расползаться нехорошие слухи. Чтобы убедить всех в безвредности алмаза, Людовик XIV решил продемонстрировать его послу персидского шаха в 1715 году. В том же году Людовик умирает.

В результате возникло убеждение, что алмаз приносит несчастье своему владельцу.

Новый король Франции Людовик XV благоразумно приказал хранить камень в сундуке, не открывая его. Возможно, благодаря этому, он и дожил до преклонных лет.

Мария-Антуанетта, супруга следующего короля Франции Людовика XVI, не верила в суеверия, связанные с синим алмазом.

Начиная с 1774 года она стала щеголять в нем сама. Она также давала алмаз принцессе Ламбальской, чтобы та могла покрасоваться в изысканном украшении. Как известно из истории, Мария-Антуанетта и Людовик XVI закончили свою жизнь на гильотине, а принцесса была жестоко растерзана толпой.

Все эти смерти связывают с проклятием синего бриллианта «Хоуп».

Сейчас камень хранится в Смитсоновском институте в Вашингтоне, и никто не знает, какова будет его дальнейшая судьба и судьба его возможных владельцев.

Кто-то думает, что некие силы выбирают хранителей камня.

Тех, в ком алмаз, благодаря своей магической природе, должен проявить всё то низменное или возвышенное, что есть в человеке на данный момент.

Существует мнение, что владеть алмазом может лишь сильный духом человек, с чистыми помыслами. Слабого камень поработит.

Но вероятнее всего, алмаз является лишь катализатором тех внутренних процессов духовного преобразования, которые всегда протекают в душе человека. А далее проявятся и разовьются лишь те качества, семена которых уже находились в сосуде человеческой души.

Алмаз лишь ускорит их созревание, и вскоре они проявятся в человеке и станут очевидны всем.

Алмаз, не имея собственного сознания, не может быть вершителем судеб своих владельцев, но он может быть инструментом кармы, иначе именуемой законом причинно-следственных связей. А уж эта госпожа умеет филигранно переплетать человеческие судьбы воедино, вплетая их в событийный поток Бытия таким образом, что каждому участнику этого фееричного представления по имени Жизнь, придется сполна оплатить все неоплаченные счета и получить все те воздаяния, что должны быть получены.

Это как бумеранг, который всегда возвращается к тому, кто отправил его в пространство. Бумеранг нейтрален сам по себе, пока лежит без движения. Но он становится активным носителем того импульса, с которым был брошен в пространство. Если намерения, пославшего его человека были благими и добрыми, бумеранг вернет их обратно, умножив многократно. И наоборот.

Если намерения были злыми и низменными, бумеранг также принесет их обратно, усилив соответственно.

Проблема состоит в том, что многие люди не улавливают связи между причиной, когда-то посеянной ими, как семенем, брошенным в землю, и следствием, когда бумеранг уже вернулся и, прошелестев над головой в пространстве, неожиданно сильно ударил отправителя по затылку.

Семя дает свои плоды не сразу, ему нужно время, чтобы вырасти. Так же и карма. Ей тоже необходимо время, чтобы плод кармического деяния созрел.

Именно этот временной разрыв между деянием и воздаянием за содеянное, порождает в человеке непонимание момента.

И пострадавший, недоуменно потирая шишку на затылке, задается вопросом: «За что это сейчас прилетело? И почему именно мне?! Ведь я всю неделю был хорошим, уступал старушкам место в автобусе, а вчера никому даже не нагрубил. Целый день! За что же меня жизнь наказывает?»

А ответ очень прост. Кармический плод за совершенный в прошлом неблаговидный поступок созрел именно сегодня. И именно сегодня он неожиданно обрушился на голову тому, кто его когда-то породил. Один киногерой как-то сформулировал это следующим образом: «Запомни! Наказания без вины — не бывает!».

Большинство из нас обычные люди. А простому человеку сложно, да и невозможно увидеть и понять все хитросплетения кармы.

Поэтому лучше следовать простому правилу — бросать в пространство бумеранг наших мыслей, слов и поступков только с добрыми намерениями.

Как сказал известный буддийский учитель: «Есть простой экономический закон, который приведет вас к благосостоянию. Быть добрым и щедрым — экономически выгодно. Так будьте ими!».

Тогда и бумеранг кармы будет приносить только щедрые плоды.

***

11 января, 1992 года, провинция Коно

Касым, не отрываясь, смотрел на крупный алмаз, лежащий на его ладони.

Он на глаз сразу же определил, что это был, несомненно, цвет D — лучший цвет, что может быть у алмаза.

Это оттенок белого, подобный сиянию полной луны на чернильном небосводе, это ослепительный луч света, застывший в капле кристально чистой воды из горного источника.

Касым определил этот цвет сразу, как только Лансана положил алмаз на лист белой бумаги, лежащий на столе.

А еще алмаз был совершенно чист. Ледяную прозрачность камня абсолютно ничего не загрязняло. Алмаз был чист, как слеза, без единого инородного включения. Это был алмаз чистоты IF³ — высшая степень чистоты камня.

Камень был действительно великолепен!

«Это настоящее сокровище, — думал Касым, двумя пальцами придерживая камень и рассматривая его на свет. — Но для того, чтобы оно стало моим, мне сегодня придется сильно потрудиться…».

Он небрежно, но достаточно аккуратно бросил алмаз на белый квадрат бумаги. Камень с мягким, тяжелым стуком приземлился на стол и в силу своего большого удельного веса остался лежать, даже не перевернувшись. Луч дневного света, падающий на стол из окна, преломившись в идеальных гранях алмаза, бело-голубым высверком полыхнул в полумраке комнаты.

Касым смог, наконец, оторвать взгляд от камня и оглядел группу из семи человек, пришедших вместе с Лансаной на переговоры и теперь настороженно наблюдавших за ним.

Касым тогда еще не знал, что где-то там, наверху, выбор уже был сделан…

И чем бы сегодня ни закончился этот разговор, следующим хранителем этого прекрасного алмаза будет он, Касым. Именно ему, потомку славного рода Баззи, выпадет честь или проклятие стать на какое-то время владельцем этого камня.

И, хвала неведению, Касым даже не догадывался, насколько короток будет этот срок.

Ему были неведомы те вселенские силы и механизмы, что приводят в движение всё, что происходит в этом мире. Те силы, что филигранно связывают ниточки человеческих судеб, выстраивая цепочки событий так, как они и должны быть навечно высечены на скрижалях истории.

Или уже были высечены, задолго до наступления самих событий…

Незнание тоже сила. Незнание будущего, но предвосхищение того, что оно будет связано с обладанием этим гигантским алмазом и поэтому обязательно должно быть прекрасным, столь мощно мотивировало Касыма и придавало ему столько сил, что он с легкостью бы снес пару ближайших гор, даже не прибегая к помощи своих бульдозеров.

Он вновь оглядел группу из семи человек, пришедших вместе с Лансаной.

Касым приготовился к игре.

Фигуры были расставлены… Поле битвы очерчено параметрами комнаты, в которой сейчас находились десять игроков…

Семь человек во главе с Лансаной сидели кто на стульях, кто на полу, выжидательно глядя на противника.

Трое других, возглавляемых Касымом, находились по другую сторону невидимого барьера, которым служил алмаз.

Солнце чуть изменило свое положение на небосклоне, послав яркий луч света сквозь запыленное стекло офиса. Луч, преломившись в оконном стекле, ярко высветил центр стола, квадрат белой бумаги и прозрачный камень цвета чистой воды, лежавший на нем.

Алмаз испустил бело-голубую вспышку, подобную молнии.

Сигнал был дан… Битва за камень началась.

Примечания

1

Ин ша́’ Аллах (иншаллах) — если Бог пожелает. Ритуальное молитвенное восклицание в исламе.

2

Участок реки, отделенный насыпной дамбой от основного русла.

3

IF от англ. internally flawless — внутренне чистый