Цена бессмертия

Борис Бабкин, 2011

Камни бессмертия. Семь таинственных алмазов из древней азиатской легенды. Неужели в легенде кроется зерно истины? Поиски загадочных драгоценностей продолжаются, и конкуренция среди криминальных структур США, Германии, Англии, Латинской Америки и России становится все жестче, а люди, связанные с алмазами, гибнут все чаще… В Иране – подозрительное «самоубийство» таинственного Хранителя. Во Франции – дерзкое ограбление частного музея, по чистой случайности не увенчавшееся успехом. В Израиле – жестокое убийство богатого эмигранта из России. А между тем появляется новая информация: один из алмазов, возможно, находится у секратарши прежнего владельца камня. Теперь охота объявлена уже на нее…

Ливан, Бейрут

— Не просто так Ахашаза убили, — быстро говорил плотный лысый араб. — За этим алмазом смерть ходит, — опасливо посмотрев по сторонам, добавил он.

— Послушай, ты меня вызвал, чтобы напугать? — усмехнулся Шон. — Ты говорил, что знаешь еще об одном камне бессмертия. Где он?

— Понимаешь, Белый Тигр, — объяснил араб, — я хочу предупредить тебя, чтобы ты знал. Камни бессмертия приносят гибель. В легенде говорится, что…

— В какой легенде? — перебил его Конрад. — Ты говори быстрее, Фангулш, не зли меня. Я могу и глаза тебе…

— В Иране, — быстро ответил араб, — в каком-то музее есть книга. Я узнаю где и сразу сооб…

Сильный, резкий удар кулака Шона сбил его на землю.

— Слушай, ты, — вытащил пистолет Конрад, — ты меня зачем вызвал? Говорил, что знаешь, где еще один алмаз. А лопочешь о какой-то легенде. Я не коллекционирую легенды. Понял? Где второй алмаз? — Он направил ствол пистолета на лоб зажмурившегося побледневшего араба.

Тот что-то забормотал.

— Молится перед тем, как предстанет перед Аллахом, — усмехнувшись, по-английски сказал Шон пришедшему с ним молодому мужчине.

— Не знал, что ты говоришь по-арабски, — удивленно заметил Квентин.

— Я провел в стране, где говорят по-арабски, больше половины жизни, — усмехнулся дядя.

— И что он говорит? — посмотрел на араба Квентин.

— Про какой-то музей в Иране, — ответил дядя, — где хранится книга с легендой о камнях бессмертия. Ахашаза тоже убили, — добавил он. — Это брат того, кто мне камень отдал. Говорит, что за камнями бессмертия смерть ходит. Собственно это и так понятно. Дорого стоит это бессмертие, а где большие деньги, там всегда много желающих их получить, поэтому и смерть ходит. В этих случаях не уговаривают, а убивают. Ну, — легко пнул он араба, — договорился с Аллахом? Ты почему сказал мне, что знаешь, где еще камень есть?

— Мне велели так сказать! — вскакивая, закричал тот. — Вас убьют, Белый Тигр! Община Черных Мулл не простит вам…

Грохнул выстрел. Квентин в прыжке сбил дядю на землю. Шон, перекатившись влево за камень, дважды выстрелил на звук. Квентин тоже выстрелил в сторону невысокой скалы.

Араб, визжа и петляя, бежал вправо от площадки, на которой они разговаривали. Хлопнул пистолетный выстрел, и беглец упал.

— Значит, нас заманили, — сделал вывод Шон, — чтобы убить. Хорошо, что мы у Шахуна пистолеты взяли. Хотя знаешь что, — размышлял он, — если бы хотели убить, убили бы.

— А ты думаешь, стреляли, чтобы нас напугать? — спросил племянник.

Шон, вздохнув, медленно поднялся.

— Ложись! — заорал Квентин. Но Шон медленно вышел из-за камня. Хлопнул выстрел. Пуля вспорола ему кожу на левом плече.

— Умеет стрелять, — усмехнулся Шон. — Мы уходим! — по-арабски заорал он. — И больше не придем!

Квентин, вытянув руку с пистолетом в сторону скалы, стараясь уловить движение стрелка, напряженно вглядывался вверх.

— Белый Тигр! — по-арабски прокричал мужской голос. — Тебя помнят воины Усиши. И поэтому ты жив. Кровь на левом плече…

— Последнее предупреждение, — закончил за него Шон. — Следующая пуля в сердце! Мы уходим! — повторил он и посмотрел на племянника. — Вставай, убери пистолет и пошли. И не делай резких движений. Будут стрелять, не реагируй. Дернешься, убьют. Мужчина не должен бояться звука выстрела, иначе он трус, а трус достоин только смерти.

Квентин сунул пистолет в карман, опасливо поднялся. Выдохнул и шагнул к дяде.

— А если у пугающего дрогнет рука и он попадет в меня? — тихо спросил он.

— У воинов общины Черных Мулл руки не дрожат, — спокойно объяснил Шон.

— А почему вы не убили их? — тихо по-арабски спросил европеец в белой шляпе.

— Белый Тигр помог нашему старейшине, — ответил невысокий араб со шрамом на лбу. — Спас ему жизнь, и мы не можем убить его сейчас. Предупреждение было, и если теперь он появится, то умрет.

— Дурацкая страна, вера и дурацкие обычаи, — пробормотал по-английски европеец.

— Ваше счастье, сэр Дервинг, — спокойно проговорил по-английски араб со шрамом, — что мои воины не понимают вас. Иначе вам бы просто отрезали яйца, чтобы не могли продолжать род, и вырвали язык. И поверьте, это самое малое, что делают с оскорбляющими родину и веру.

— А ты, Автул, где учился английскому? — удивленно спросил Дервинг.

— В плену, — ответил тот. — Два года хватило, чтобы я начал хорошо говорить, потому что я и раньше учил английский. Меня готовили к операции в Лондоне, но я был ранен в бою и не принимал участия во взрыве метро. Мы наказали предателя, он знал, что его убьют, но выбрал легкую смерть. Случайно узнал, что Белый Тигр занимается поиском семи камней Персуна. И я думаю, нам еще предстоит встреча с ним, — добавил араб.

— И все же зря вы сейчас его отпустили, — сказал Дервинг.

— Видите ли, сэр, таковы наши законы. Мы должны были предупредить его. Теперь шауву кончилось. Белый Тигр приехал по вызову предателя. Его предупредили.

— Но я надеюсь, наш договор в силе? — уточнил Дервинг.

— Конечно, сэр, — ответил араб. — Все как договаривались.

— Белый Тигр? — удивленно проговорил Квентин. — Тебя здесь знают?

— Убил я одного палестинца, — объяснил дядя. — Черного Тигра. И меня прозвали Белым Тигром. Я спас одного из общества «Черные Муллы», поэтому нас и не убили, но предупредили, — усмехнулся он и дотронулся до левого плеча. — Пролитая кровь снимает неприкосновенность. Шауву, — вспомнил он, — я приехал по вызову предателя и должен был умереть. Ты тоже. Значит, Черные Муллы, — размышлял он. — Но за ними кто-то стоит. Интересно — кто? Точнее, за кем-то из старейшин, — поправился он. — Надо выяснить, кто тут заправляет кланом. И тогда будем знать, от кого можно получить информацию.

— А этот убитый, — поинтересовался Квентин, — он знал, что нас убьют, и…

— Он выбрал легкую смерть, — ответил Шон. — И получил возможность не гореть в аду. И его родственники останутся живы. Да, — вздохнув, недовольно продолжил он, — значит, действительно за бессмертием смерть ходит. Но кто стоит во главе общины Черных Мулл в Ливане?

— А если ты узнаешь, это что-то изменит? — спросил Квентин.

— Просто я знаю кое-кого из высшего совета общины, — ответил дядя. — И разумеется, сумею найти информацию. Врага нужно знать, — продолжил он, — а я уверен, что за этим кто-то стоит. Хорошо еще, было шауву. Иначе бы нас попробовали взять и пытать. А азиаты умеют это делать. Вся наука Старого Света и Америки ничто по сравнению с придуманными несколько веков назад пытками. Азиаты умеют причинить боль. И умеют делать это долго, — усмехнулся он и достал телефон. — Ты мне нужен, — по-арабски проговорил Шон. — Встречаемся как всегда. — Он отключил сотовый.

— Я знаю только, что это был Белый Тигр, — сообщил по телефону Дервинг. — С ним был молодой человек. К сожалению, имен я не узнал. Эти чертовы арабы ведут себя как первобытные дикари. Я не представляю, как можно иметь с ними дело…

— Вот что, Джек, — перебил его мужской голос. — Нужно выяснить, кто эти двое. Как ты это узнаешь, твое дело, но нам нужны имена. У тебя двое суток. Иначе тебя уволят. — И телефон отключился.

Облизнув мгновенно пересохшие от волнения губы, Джек пробормотал:

— Кажется, неприятности только начинаются. — Взяв сигару, он закурил. — Как же я узнаю про этих двоих? Этот придурок ничего не говорит, а вопросы задавать у них не принято. Дикари! — сплюнул он.

— Мне нужно знать, к кому может обратиться Белый Тигр, — сказал Автул. — Если кто-то пойдет на встречу, он не должен успеть поговорить с Белым Тигром.

— А почему бы не убить Белого Тигра? — спросил лысый худой араб.

— Ты забыл, что после предупреждающего ранения он неприкосновенен семь дней? — напомнил Автул.

— Кто это? — спросил по телефону Шон.

— Я не могу прийти на встречу, — по-арабски проговорил мужской голос. — Грозовая Туча подчиняется Автулу. Палестинец.

— Понятно, — кивнул Шон. — Надеюсь, тебе ничего…

— Я приеду в Англию через неделю, — перебил его голос, и телефон отключился.

— Черт! — буркнул Шон. — Но кто купил этого палестинца? Улетаем, — он посмотрел на племянника, — и чем быстрее, тем лучше.

— Проверьте всех, кто прилетел вчера, — приказал по телефону Джек. — Один лет пятидесяти, англичанин. Второй…

— Ты думаешь, о чем говоришь? — насмешливо спросил мужчина. — Надеюсь, ты помнишь, что мы просто туристы, и…

— Я плачу вам! — заорал Дервинг. — И вы должны…

— Да иди ты! — прервал его абонент и отключил свой телефон.