Московит-2

Борис Давыдов, 2016

Бывший офицер спецназа Андрей Русаков, оказавшийся волею судьбы в XVII веке, при дворе князя Иеремии Вишневецкого, и назначенный его первым советником, взялся за осуществление задуманного плана. Оторвавшись от преследования казаков гетмана Хмельницкого, Андрей начал, наконец, производство новых для этой эпохи видов боевой техники и приступил к обучению личного состава. Тем временем разгорается пламя войны, начатой Хмельницким. Польский сейм посылает на подавление восстания большое войско, в Москве напряженно думают, как лучше поступить с Хмельницким – поддержать или отказать в помощи, чтобы не портить отношений с Речью Посполитой. У Андрея полно своих забот, а тут еще любимая женщина преподнесла нежданный сюрприз…

© Давыдов Б., 2016

© ООО «Издательство «Э», 2016

Пролог

Мужчина старался говорить с безупречной вежливостью, как и подобало благородному шляхтичу. Но казалось, что каждое слово застревает у него в горле:

— Прошу мою крулевну войти в этот скромный дом, стать в нем полновластной хозяйкой! Все, что имею, брошу к ее ногам!

Женщина с застывшим, напряженным лицом, даже не повернув к нему головы, кивнула:

— Теперь я вижу, что была несправедлива к пану…

— Як бога кохам, слова моей богини, будто бальзам на рану! — торопливо воскликнул Данило Чаплинский, просияв. — Хвала Езусу, наши ссоры, недоразумения — в прошлом! Теперь ничто не помешает нашему счастью…

— Пан не дослушал меня! — с ледяным презрением перебила Елена. — Я хотела сказать: хоть в чем-то пан не соврал! Теперь я вижу, что он все-таки способен хоть изредка говорить правду! Дом действительно скромен. Даже очень скромен! По сравнению с Суботовым…

Гордо вскинув голову, она жестом поманила за собой камеристку и пошла к парадному входу. Прислуга, выстроившаяся по обе стороны аллеи, торопливо и низко кланялась, испуганно косясь на новую хозяйку.

Чаплинскому, до боли стиснувшему кулаки, вдруг страстно, безумно захотелось выхватить у кучера кнут, размахнуться и ожечь ее что есть силы поперек спины. Пусть это позорно и недостойно шляхтича, но лишь бы согнать с этих змеиных губ презрительную усмешку, услышать пронзительный бабий визг… С великим трудом подстароста чигиринский одолел дьявольское искушение. От лютой обиды, жгучего стыда и ненависти перехватило дыхание, кровь прилила к голове.

«Дьяволица… Будь ты проклята! Зачем, зачем только попалась мне на глаза?!»