Мой адрес – Советский Союз. Том 5. Часть 5

Борис Мирошин

В пятой части тома 5 приводятся документы и материалы о жизни в СССР в эпоху Горбачева. Автор был избран народным депутатом СССР, работал в Верховном Совете СССР, был свидетелем и участником событий, происходивших в 1989 году.

Встреча в ЦК КПСС Горбачева с деятелями науки и культуры

Из выступления М.С.Горбачева

Мы — за плодотворные дискуссии. Не драматизируя ситуацию, хочу сказать, что в нынешних дискуссиях кое-что беспокоит. Убежден, что мы не вправе оставаться в положении сторонних наблюдателей, когда, например, раздаются голоса о том, что, мол, перестройка ведет к хаосу, вседозволенности, всеядности. Что она-де представляет угрозу нормальному развитию страны, что мы якобы уже заблудились не только в определении методов и способов решения задач, но и в самом выборе, в постановке цели. Уже исподволь кое у кого проявляется ностальгия по «старому доброму времени», слышатся разговоры, что стране нужна «твердая рука».…

Четыре последних года убедительно свидетельствуют, что наш народ решительно выступает за перестройку, за обновление общества на социалистических началах. И все же кое-кто пытается и здесь посеять семена сомнения. В некоторых дискуссиях выдвигается вопрос о том, что для перестройки рамки социализма якобы тесны. Исподволь подбрасывается мысль о политическом плюрализме, многопартийности и даже частной собственности. Речь идет о якобы неспособности через перестройку раскрыть потенциал социализма….

Хотел бы отреагировать еще на одно довольно распространившееся суждение, которое считаю ошибочным: имею в виду утверждение некоторых товарищей, что мы вроде бы ведем дело перестройки в стране, не имея разработанной программы, не знаем, к чему стремимся и чего хотим.

Не собираюсь убеждать вас в том, что мы имеем разработанную до конца и в деталях теорию и политику перестройки, что мы уже приняли необходимые решения по всем ее практическим направлениям, и тем более — утверждать, что мы имеем полную картину общества, к которому идем, хотя мы не только поставили перед собой цель — выйти через перестройку к качественно новому состоянию социалистического общества, — но и уже обозначили контуры такого общества. Конечно у нас много впереди интеллектуальной работы. Мы должны продолжить разработку концепции нового облика социализма. И этим мы сейчас заняты. Нам необходимо — и это вполне понятно и объяснимо — углублять знания по всем направлениям перестройки. Но хочу еще раз сказать, что утверждения относительно того, что мы не имеем стратегии и политики перестройки, безосновательны.

Именно разработка теории и политики перестройки и составила главное содержание ее первого этапа. И в этой связи хотел бы просто напомнить некоторые факты.

Мы положили начало глубокому анализу, принципиальной оценке ситуации, в которой оказалось наше общество в середине 80-х годов, на апрельском Пленуме ЦК 1985 г., тогда была выдвинута задача ускорения общественного развития как антитеза застою. Но скажу больше, и сам по себе апрельский Пленум мог состояться лишь на основе огромной предварительной работы в предшествующие годы.

В партии, да и в целом в обществе, включая и сферы науки, культуры, не только зрело понимание необходимости перемен, но и шло интенсивное осмысление того, на каких путях решать эту задачу. Иначе откуда бы вообще родилась идея апрельского Пленума? Мы же материалисты, диалектики и знаем: ничто из ничего не появляется и бесследно не исчезает. Значит, появлению в обществе перестроечных настроений предшествовал определенный период аналитических размышлений, нравственных оценок. Все это готовилось и созревало в партии, в сфере науки, культуры, в широких общественных кругах. Надо прямо сказать, что был создан солидный потенциал новых идей. Мы все чувствовали, что по-прежнему жить нельзя.

И действительно, со многими из вас мне лично пришлось не раз встречаться и дискутировать по этим вопросам еще задолго до апрельского Пленума ЦК. И не мне одному. Сколько, Николай Иванович (обращается к Н. И. Рыжкову), было разработано документов на основе этих дискуссий?

Н. И. Рыжков. Сто десять.

М. С. Горбачев. Сто десять идентичных документов у Николая Ивановича и у меня. Все они относятся к периоду, когда до апрельского Пленума было еще далеко. Это — заключения академиков, писателей, крупных специалистов, общественных деятелей. Результаты этих дискуссий и анализа легли в основу решений апрельского Пленума и первых шагов после него.…

Разработка концепции перестройки была выведена на более широкие горизонты в связи с подготовкой и проведением XXVII съезда партии. И это позволило нам уже в главных чертах от имени съезда представить советскому народу продуманную комплексную программу обновления общества. Идеи съезда получили дальнейшую конкретизацию на январском (1987 г.) Пленуме ЦК, где в центре внимания стояли вопросы о роли партии, о путях демократизации, о кадровой политике.

Что ни вопрос, то огромнейшая проблема!

Июньский Пленум того же года вывел нас на концепцию радикальной экономической реформы. Важную роль в осмыслении нашего исторического пути сыграли октябрьский Пленум ЦК КПСС и документы, связанные с 70-летием Октября. Это открыло широкие возможности для нашего обществоведения и особенно исторических наук. В рамках реализации политических установок октябрьского Пленума ЦК развернула работу Комиссия Политбюро по реабилитации незаконно репрессированных лиц.

Не могу также не назвать и февральский Пленум ЦК КПСС (1988 г.), на котором был масштабно поставлен вопрос об идеологии перестройки, актуальность чего была подтверждена последующим развитием нашего общества.

На новый уровень осмысления всех процессов перестройки, принятие на этой основе важных политических установок по динамизации процессов обновления вывела нас XIX Всесоюзная партийная конференция. Важнейшая заслуга партконференции состоит в разработке концепции реформы политической системы. Последующие Пленумы ЦК КПСС, недавняя сессия Верховного Совета СССР, отчетно-выборная кампания в партии и предстоящие выборы народных депутатов — это практические шаги в обновлении политической системы.

То, что я сказал, не охватывает всю работу, которая развернулась в партии в связи с обсуждением целей и путей перестройки. Это лишь основные вехи большой работы. И самое главное, товарищи, — в процессе выработки стратегии и политики перестройки практически участвовало все общество. Наиболее важные вопросы выносились на всенародное обсуждение. Следовательно, мы имеем все основания говорить об общенародном характере формирования теории и политики перестройки. Она как бы вобрала весь опыт, весь интеллектуальный потенциал нашего народа.

Хочу еще раз оговориться: мы далеки от того, чтобы считать, что нам уже теперь все ясно. Нет и нет! У нас не за горами Пленумы ЦК КПСС по вопросам аграрной политики, концепции социально-экономического развития страны на перспективу, по межнациональным отношениям.…

В центре дискуссий, идущих в обществе, сейчас оказались и вопросы, связанные с оценкой ситуации в социально-экономической сфере. Что можно сказать в этой связи? В последнее время со стороны населения, средств массовой информации, со стороны ряда ученых высказывается много критических оценок сложившейся ситуации. Речь идет о нехватке товаров, продовольствия, об очередях, о жилищной проблеме, о недостатках в сфере обслуживания, в коммунальном хозяйстве и других сферах, которые затрагивают повседневную жизнь людей. И дело здесь не только в критике недостатков. Люди напрямую связывают это с перестройкой, говорят о том, что она, дескать, пока ничего не дает в экономическом и социальном плане, что во многих случаях ситуация даже ухудшилась.…

Почему продолжают существовать очереди в магазинах и дефицит на многие необходимые вещи не уменьшается?

Вот тут, товарищи, мы как раз и подходим к ключевому вопросу нынешнего положения в экономике — к финансовому состоянию, денежному обращению, сбалансированности денежных средств и товаров. Ситуация не возникла вдруг. Пожалуй, самое тяжелое наследство, которое мы получили от прошлого, — это дефицит госбюджета, который тщательно скрывался от общественности, но фактически он был. И, конечно, дефицит оказывает пагубное влияние на все народное хозяйство. На денежном обращении в стране серьезно сказалась негодная практика выплачивания практически незаработанных денег во многих отраслях народного хозяйства. А это создало колоссальное напряжение на потребительском рынке. Достаточно сказать, что за последние 20 лет денежные доходы населения росли быстрее, чем производство товаров. Такая ситуация в значительной мере связана с крупными ошибками в инвестиционной политике, когда средства распылялись по многочисленным объектам, что привело к затягиванию сроков ввода мощностей, сдерживало темпы роста производства необходимых товаров. Да и, прямо скажем, многие средства были направлены на сооружение таких объектов, которые просто не диктовались необходимостью.

Были допущены и ошибки стратегического порядка, когда на протяжении многих десятилетий не получали должного внимания и сельское хозяйство, и легкая, и пищевая промышленность, и сфера услуг. И надо сказать, что нарастание проблемы в экономике, и особенно на потребительском рынке, все мы давно ощущали. Но как решалась проблема? За счет конъюнктуры цен на нефть и увеличения объемов ее продажи, за счет наращивания производства винно-водочных изделий.

К сожалению, нам пока не удалось поправить положение дел в финансовом хозяйстве и денежном обращении. Ситуация даже обостряется. Это связано и с падением цен на нефть на мировом рынке, в результате чего мы недополучили в 1985—1988 годах 37 миллиардов рублей. Произошло резкое уменьшение выручки и поступления доходов от продажи алкогольных напитков, в результате чего недополучено за тот же период 49 млрд. рублей. Правда, по этому вопросу высказываются различные суждения. Одни считают, что это результат ошибки нынешнего руководства. Думаю, что это необоснованное обвинение. Мы можем говорить лишь о некоторых искажениях в проведении этой линии, но сама линия правильная. Корни этих ошибок уходят далеко в прошлое, когда дела поправляли за счет продажи винно-водочных изделий и спаивания народа.…

Думаю, что на свой счет мы должны отнести и то, что еще по-настоящему не заработала экономическая реформа. Мы до конца не разрушили механизмы затратной экономики. Все же медленно — и это мы должны признать — идет освоение эффективных методов хозяйствования, и прежде всего переход на аренду, хозяйственный расчет, самофинансирование. Эти процессы встречают еще в обществе сопротивление. Непривычным для многих оказалось новое положение человека в производстве, новый характер связи с собственностью. Ведь мы хотим нанести удар по отчуждению человека от средств производства, воссоздать у труженика развитое чувство хозяина, раскрыть его личностный потенциал.

Весь этот комплекс вопросов в конце года был предметом самого тщательного обсуждения на двухдневном заседании Политбюро с участием членов правительства, руководителей планово-финансовых органов, ряда министерств и ведомств. Предполагаем этот разговор продолжить 14 января на расширенном заседании Совета Министров СССР, обсуждая итоги года. Мы попытались найти обоснованный ответ и на вопрос, как нам поступать дальше, как действовать в нынешней реальной ситуации с тем, чтобы активно продвигать в жизнь принципы радикальной экономической реформы и преодолеть негативные явления в нашей экономике.

В этой связи не могу не сказать, что 1989 год будет в этом плане очень важным этапом в осуществлении радикальной экономической реформы. Все отрасли материального производства в полном объеме переводятся на принципы хозрасчета и самофинансирования. Это непростая задача. И мы должны действовать так, чтобы решительно снять все препятствия, мешающие развертыванию перестроечных процессов в экономике.

Много размышляли над теми явлениями, которые возникли в связи с развитием кооперативного движения, индивидуальной трудовой деятельности, и на этот счет также подготовлены соответствующие решения. Они направлены, с одной стороны, на то, чтобы всячески поддерживать кооперативное движение, но вместе с тем и создать необходимые противовесы извращениям в этом важном деле. Тут мы должны умнее работать. Мы растеряли опыт, как вести дело с кооператорами.

А ведь он был огромный в первые годы Советской власти, да и вообще в России. Даже после войны, когда была промкооперация, такой опыт существовал. Теперь мы вынуждены были все это вспоминать и более того — ездить и по соцстранам, и в Швецию, Норвегию, смотреть там, как работает кооперативный механизм, как управляют этими процессами.

В общем, все это мы, товарищи, будем делать. Предстоит основательно двигать процессы, связанные с развертыванием научно-технического прогресса. Здесь также имеется в виду осуществить стимулирующие меры с тем, чтобы создать преимущество для тех трудовых коллективов, которые вступили на путь модернизации. Предприятие, которое так или иначе втягивается в модернизацию и освоение новой продукции, новой технологии, оказывается в более сложном положении в экономическом плане. Значит, в нашем механизме не все додумано. Сейчас готовим предложения в этом направлении. Надо признать, что у нас не отработан механизм налоговой политики, который бы гибко реагировал на экономическую ситуацию, стимулировал бы те отрасли, именно тот вид деятельности, который требуется, и, наоборот, наказывал бы рвачество.

Читаешь по этому вопросу материалы публицистов, экономистов, и оказывается, что все авторы — маститые критики, а вот конструктивных предложений мало. Это беда наша, в которой винить никого не надо: не было прежде потребности в таких предложениях, не было и социального заказа. Но если мы хотим жить лучше, вести дело лучше, значит, надо учиться конструктивно мыслить.

Жизнь показывает, что надо ускорить переход на оптовую торговлю, прямые связи между предприятиями. Первоочередная наша забота — создание надлежащих предпосылок для коренной перестройки экономических отношений и социального переустройства в аграрном секторе. Суть наших рассуждений на этот счет вам известна, и не хочу детализировать вопрос, тем более что у нас впереди специальный Пленум ЦК КПСС по этим проблемам.

В развернувшейся дискуссии особенно остро поднимался вопрос о реформе ценообразования и пересмотре цен. Надо сказать, что это один из ключевых и принципиальных вопросов экономической реформы. Без его правильного, научно обоснованного решения нельзя создать современный эффективный противозатратный экономический механизм. Но вместе с тем этот же вопрос другой своей стороной выходит на положение трудящихся.

Что показала дискуссия по этому поводу? Во-первых, что некоторые товарищи сумели за несколько месяцев два-три раза поменять свою точку зрения. Это я говорю не для упрека, а в подтверждение того, насколько это сложный вопрос. Даже сведущие люди, как видите, никак не могут добраться до сути проблемы.

Очень много претензий высказывается в адрес центра. Почему, дескать, он молчит. Прежде всего, хочу сказать, что центр не молчит. На этот счет принципиальная позиция центра известна, и она не изменялась. Мы исходим из того, что при решении вопросов ценообразования мы не должны допустить снижения жизненного уровня трудящихся. Это главное. Очевидно, для нас очень важен выбор времени и темпов проведения реформы цен и ценообразования. Нам предстоит все это внимательно взвесить: в какие сроки и какими темпами это проводить.

Должен сказать, что все разговоры насчет «закулисных маневров» центра, всякие подозрения в адрес центра, что там опять хотят это дело провести втайне и чуть ли не обмануть народ, — это все безответственная спекуляция. А поскольку вопрос касается очень серьезной проблемы, я бы сказал, что кое-кому надо напомнить об ответственности суждений. Просто надо иметь в виду, что сейчас ведется основательная работа, в ней участвуют широкие круги ученых, специалистов, представителей общественности. И когда появятся серьезные предложения на этот счет, мы их обязательно вынесем на всенародное обсуждение. Втайне эти вопросы решаться не будут. Я это еще раз хочу подчеркнуть со всей ответственностью.

Истекший год во многом прояснил и роль центра в решении проблем научно-технической, структурной и финансовой политики. Все эти вопросы надо крепко держать в руках. Своими правильными, научно обоснованными решениями центр должен создавать правовые, экономические предпосылки для исправления деформаций, допущенных в развитии нашей экономики, и последовательного осуществления радикальной экономической реформы. Как вы понимаете, речь не идет о командных методах. Нет, вопрос в том, чтобы, опираясь на знания, видеть объективные процессы, своевременно принимать решения общеэкономического характера.

Нам нужен сильный центр. Это диктуется характером нашей экономики, федеративным характером государства. Нужно обосновывать размещение производительных сил, гармонизацию региональных интересов, развитие республик. Без центра это может принять нежелательный характер, да и просто невозможно.

Тут важно правильное понимание диалектики соотношения роли центра и инициативы, самостоятельности мест.

Если же говорить в практическом плане, то самой неотложной и острой задачей центра является обеспечение сбалансированности рынка и упорядочение финансовых отношений. Практика показывает, что, возможно, нам не избежать здесь и довольно острых, решительных мер, которые затронут прежде всего наши расходы по линии бюджета, включая расходы на некоторые крупные программы, не имеющие прямого отношения к социальным нуждам народа. Вопрос стоит настолько остро, что мы должны будем посмотреть и на наши расходы на оборону. Предварительное изучение показывает, что мы можем их сократить, не снижая уровня безопасности и обороноспособности государства. Это коснется и других сфер. Нам надо ответить на вопрос: до каких пор мы будем финансировать из бюджета убыточную работу предприятий?

В конечном же счете судьба перестройки зависит от деятельности трудовых коллективов, хозяйственных кадров, всей нашей партии по проведению курса на радикальную экономическую реформу. Сегодня на передний план выходит конструктивная, созидательная работа. Это должны понимать мы все, товарищи. На митингах веселее, но для того, чтобы перестройка шла вперед, надо все наши интеллектуальные силы направлять на будничную работу.

Прошедший год, наверное, в нашей памяти и в истории останется как год развития не только в ширь, но и в глубь процессов демократизации. Это связано прежде всего с реальным выходом на осуществление политической реформы, создание правового государства. Извлекая уроки из прошлого, мы создаем гарантии того, чтобы не повторилось все то негативное, что произошло в нашей истории и что нанесло огромный ущерб социализму, деформировало его гуманные принципы и тем самым на многие годы и десятилетия затормозило движение вперед. И прошлый опыт, и опыт последних лет показывает, что успех революционных преобразований зависит от того, насколько реально народ вовлечен в этот процесс. А задачу нельзя решить, не реформируя основательно политическую систему.

Нам предстоит на принципах широкой социалистической демократии придать новое содержание, новый характер деятельности всех общественных институтов в стране.

Когда мы шли к XIX партийной конференции, перед нами, собственно, не стоял вопрос о том, надо или не надо открывать еще один фронт перестройки, ломать командно-бюрократическую структуру. Нас просто подвела к этому сама жизнь. Поэтому, когда нам говорят: надо ли браться сразу за столько дел? — эти суждения можно признать правильными только в отношении того, что на нас свалилось бремя решения многих задач одновременно. Но мы считаем безосновательными рассуждения о том, что можно было повременить с политической реформой и решением других задач, что надо было бы вначале решить экономические вопросы, накормить людей и т. д.

Может быть, для несведущего человека это и привлекательно. Но такая постановка вопроса, с политической и научной точек зрения, просто несерьезна. Мы не решим насущные экономические проблемы, если не заработает у нас надстройка, если мы не разрушим командно-бюрократическую систему. Но как ее разрушить? Кое-кто предлагает использовать печальный опыт 1937 года — «раскидать», «бульдозером проехать» и т. п. Нет, такого мы никогда не допустим. Мы должны создать механизмы, которые бы саморегулировались, причем через введение главного действующего лица во все эти процессы — народа. Это ведь то, ради чего, собственно, и вышли трудящиеся на баррикады в октябре 1917 года, чтобы взять власть в свои руки и реализовать ее практически.

Ничего не произойдет в экономической и социальной сферах, если мы одновременно не будем решительно осуществлять задачи глубокого реформирования политической системы. Без этого не раскрыть потенциал социалистической демократии, не включить весь народ в преобразовательные процессы. Именно эти вопросы — вопросы политической реформы — и оказались в центре XIX партконференции. Теперь, когда у нас есть возможность на каком-то расстоянии оглянуться и уже спокойно оценить ситуацию, можно сказать, что конференция — рубежное событие в жизни страны. Нашу историю, историю перестройки, можно делить на два этапа — до XIX партийной конференции и после нее, то, что происходит на основе выработанных ею политических установок.

Теперь, как мне кажется, мы все сходимся в оценке значения конференции. Но, по-моему, нелишне в этом кругу вспомнить кое-что. Ведь был определенный момент накануне конференции, когда довольно громко звучали голоса не в ее пользу. Больше того, предлагалось — и настойчивым образом — отложить конференцию, рассматривая ее проведение чуть ли не как сдачу позиций перестройки. Сейчас мы можем сказать, что сама жизнь опрокинула эти сомнительные настроения и призывы. В результате проведения конференции мы имеем четкие политические установки, которые придали всей нашей перестройке другой темп, другую глубину, новую динамику. Так что линия ЦК оказалась правильной и плодотворной. Она принята партией и народом.

Правда, дело не ограничилось лишь одним этим моментом. После конференции, когда началась практическая реализация ее установок, мы снова столкнулись с подобной ситуацией — опять зазвучали знакомые голоса критического настроя. Заподозрили ЦК, причем ни много ни мало, как в отступлении от решений конференции. И опять появилось предложение — отложить теперь уже сессию Верховного Совета, которая должна была принять важнейшие решения, касающиеся первого этапа политической реформы. Вы знаете, что и в этом случае позиция ЦК встретила широкую поддержку в обществе, а предложения, доработанные с учетом состоявшегося всенародного обсуждения, были приняты сессией Верховного Совета СССР.

К чему я это все говорю, товарищи? Не только эти эпизоды, но и весь опыт перестройки убедительно показывают незаменимую роль партии как генератора идей пере стройки и гаранта их практического воплощения. И когда говорю это, то вовсе не хочу рисовать какую-то розовую картину. Нет. Роль партии как политического авангарда, конечно, реализуется в сложной, противоречивой ситуации, в противоборстве мнений. Хочу лишь высказать одну, самую главную мысль — на этапе глубоких преобразований мы еще больше нуждаемся в сильной теоретически, идеологически, организационно партии, действующей на ленинских принципах, на основе широкой внутрипартийной демократии, что предполагает и диалог, сопоставление мнений, и величайшую ответственность перед народом.

И вполне логично, что партия должна начинать с самой себя в перестройке политической системы. Мы начали с разделения функций между партийными, хозяйственными и советскими органами, имея целью раскрыть роль и потенциал партии как политического авангарда, возродить первородный характер Советов как подлинных органов народовластия. Именно под этим углом зрения происходит и перестройка всей партийной жизни, повышается роль выборных органов, совершенствуется структура партийного аппарата, начиная от райкомов и кончая ЦК КПСС. Кстати, принято решение о сокращении аппарата Центрального Комитета партии на 40 процентов и значительная часть работы в этом направлении уже проведена. Созданы комиссия ЦК, изменены функции партийного аппарата: они сориентированы на политику.

Идет активный процесс оздоровления партийных организаций. Мы видим, как из месяца в месяц нарастает инициатива коммунистов, их принципиальность, требовательность, как многие из тех, кого еще недавно зачисляли в так называемый балласт, сегодня в новых условиях активно участвуют во всех делах перестройки.

Давно уже не было в партии такой отчетно-выборной камлании — и по атмосфере, и по содержанию, по активности коммунистов в обсуждении и принятии решений, при формировании выборных органов. Конечно, далеко не все идет так, как хотелось бы, но ситуация совершенно другая. Происходит процесс обновления кадров, причем на принципах широкой демократии. Достаточно сказать, что, по предварительным данным, состав районных и городских комитетов обновился примерно на 60 процентов, а обкомов и крайкомов — более чем наполовину. Значительные изменения произошли и среди секретарей и бюро выборных партийных органов. Одна треть секретарей первичных парторганизаций избрана впервые, каждый второй из них избирался на альтернативной основе. На этой основе избрано 1.117 секретарей горкомов и райкомов партии, ряд секретарей обкомов, включая первых. Надо сказать, что на многих конференциях ситуация была очень острой. Делегаты предъявляли высокие требования к кандидатам, и в ряде случаев секретари, и даже первые секретари, были забаллотированы.

Думается, что отчетно-выборная кампания по своему значению выходит за рамки общепартийного события. Она как бы дает новый импульс всем перестроечным процессам в стране. Это хорошая прелюдия разворачивающейся кампании по выдвижению народных депутатов — тех, кому предстоит на своем первом съезде принять решения огромной важности, внести коренные изменения в механизм функционирования центральных органов государственной власти и одновременно обсудить перспективы экономического и социального развития до 2005 года.

Да и вообще наступивший год будет очень насыщенным в плане развертывания и углубления политической реформы. Мы должны выйти на ее второй этап — глубокую перестройку государственных органов, совершенствование статуса республик, автономных образований, установление гармоничных взаимоотношений между центром и местами. Предстоит принять на этот счет важные законы, в разработке которых участвуют представители всех республик, в связи с повышением самостоятельности мест и переходом на принципы регионального хозрасчета.

И, наконец, уже в первом чтении обсуждался проект закона о местном самоуправлении и местном хозяйстве. Пока он не готов к широкому обсуждению, но уже в ближайшее время это будет сделано.

Осенью предстоят выборы в Верховные Советы союзных и автономных республик, местные Советы и формирование новой системы власти и самоуправления на местах.

Разносторонняя работа ведется в рамках правовой реформы. Здесь также на выходе и скоро будут представлены для всенародного обсуждения проекты законов: о средствах массовой информации, о молодежи, о свободе совести, закон об общественных организациях и другие. Что касается закона о средствах массовой информации, думаю, что он нужен и должен быть хорошей базой для того, чтобы пресса почувствовала и больше уверенности, и больше ответственности.

Конечно, товарищи, какой бы вопрос мы ни рассматривали, нельзя ограничиваться просто констатацией фактов. Важно видеть диалектику процесса в целом. При всей противоречивости картины все-таки просматривается, что перестроечные процессы набирают силу, все больше проявляет себя тенденция на обновление всех сфер жизни. Эта тенденция укрепляется, а самое главное — получает широкую поддержку. Мне думается, что задача партии, всех политических, общественных институтов, нашей науки и культуры — содействовать развитию этих процессов.

Невиданные по своему масштабу, охвату и глубине процессы перестройки органически связаны с серьезными сдвигами в общественном сознании. Противоречивость перестроечных процессов, помноженная на сложность и неоднозначность их восприятия, интересов людей, — реальность нашего времени. Общественное сознание тоже переживает перелом, адекватный тому, который происходит в самой жизни. Можно сказать, что революционные перемены, на которые нацелена перестройка, невозможны без революции в общественном сознании, в психологии, мышлении людей. И в этом незаменима, уникальна роль, а значит, и ответственность нашей научной и художественной интеллигенции.

Мне уже не раз приходилось говорить, и считаю нужным сказать еще раз на нашей встрече, об огромном вкладе интеллигенции в перестройку, о том, что духовный фарватер перестройки в значительной степени прокладывается теми, кто воспринял ее душой и сердцем, понял необходимость вывода нашего государственного корабля на чистую, широкую воду обновления.

Партия высоко ценит вклад ученых, деятелей культуры в создание новой морально-политической атмосферы, оказывающей огромное влияние на все процессы, происходящие в обществе. В немалой степени благодаря этим усилиям нам удалось разрушить многолетние стереотипы мышления, застоявшееся мировоззрение, преодолеть политическую апатию в обществе. Здесь нет никакого преувеличения, и я обо всем этом говорю не для того, чтобы сказать вам приятное, а чтобы подчеркнуть: и в дальнейшем в связи с возрастанием масштабов перестройки будет повышаться роль интеллектуальных сил народа, в первую очередь интеллигенции.

Я бы сказал, что поле деятельности здесь не только не сужается, а все время расширяется. Речь идет о том, что мы должны углублять наши теоретические исследования, относящиеся к вопросам формирования новых представлений о социализме, о путях решения огромной исторической задачи — переходу к качественно новому состоянию нашего общества.

Мы не можем рассчитывать на успех перестройки, если не будут прирастать научные знания и вклад науки в решение экономических задач. Не хочу выделять те или иные отрасли знаний. Нам важно развивать и общественные, и естественные, и технические науки, и в особенности фундаментальные исследования. Предстоит большая работа, радикальная реформа в сфере народного образования. Она должна идти в ногу с жизнью, с оздоровлением общества.

Когда мы ставим в практическую плоскость обновление нашего общества на высоких интеллектуальных и нравственных ценностях, нам не обойтись без огромной работы в духовной сфере. Перестройка ставит в центр всего человека. Как никогда, нам сейчас важно использовать все наши культурные достижения и обогатить их новыми приобретениями.

Культурный слой перестройки создается не в вакууме, не на пустом месте. Он как бы вбирает в себя все то, чего достигли наши народы, наше общество за всю многолетнюю историю, за последние 70 лет после революции. В этой связи нам нужно разворачивать широким фронтом исследования, относящиеся к нашей собственной истории. Не вижу ничего, кроме позитивного, в обращении к истории для того, чтобы воспринять все лучшие достижения народа и вместе с тем осознать горький опыт, чтобы избегать ошибок в будущем.

Надо сказать, товарищи, что духовная жизнь общества, пожалуй, никогда у нас не отличалась такой активностью, заинтересованностью, живым участием в ней не только интеллигенции, но и всего народа, многообразием форм. В жизнь вошло много нового, интересного, укрепляющего нравственность, возвышающего человека. Это все так, и это наш большой актив, огромное завоевание перестройки. Но эти глубокие, масштабные процессы, как и в других сферах, идут непросто, нередко носят противоречивый характер, и, прямо скажем, не обходится и без таких явлений, которые вызывают у нас озабоченность и даже тревогу.

Бурный процесс, в ходе которого происходят отказ от застывших догм и схем общественного развития, перестройка закостенелых форм общественных отношений, высвобождение огромных потенциальных сил народа через гласность и демократию, кое-кого вывел из равновесия, привел в замешательство. Раздаются голоса о распаде духовных и нравственных ценностей. Хотя, мне представляется, речь как раз идет об их возрождении. Иногда даже приходится слышать, что мы чуть ли не отступаем от социалистических принципов и идеалов. Нам намекают на то, что хозрасчет, аренда, подряд, кооперация — это чуть ли не сдача позиций социализма в экономике, хотя именно через эти и другие формы мы и хотим использовать огромный потенциал, заложенный в социалистической собственности, социалистических производственных отношениях, преодолеть отчуждение, вернуть человека к положению хозяина производства.

Не обходится и без попыток просто запугать тем, что перестройка якобы породила проблемы и трудности в экономике, социальных, межнациональных отношениях. Но мы-то ведь хорошо знаем, что все это унаследовано от прошлого, накапливалось годами, и перестройка лишь высветила старые болезни, которые загонялись внутрь. Так что, если говорить о связи перестройки и этих болезненных проблем, то только, как я думаю, в том смысле, что перестройка дает нам возможность осознать, понять причины этих проблем и найти способы их решения.

Конечно, на процессах перестройки пытаются паразитировать и спекулировать экстремисты, всякого рода безответственные элементы. Это есть, и мы видим это. Но это не повод, чтобы ставить под сомнение перестройку или использовать как предлог для того, чтобы включить тормоза, остановить перестроечный процесс. Появились и высказывания, в которых хотят представить вообще перестройку как нечто деструктивное, направленное на разрушение всего и вся. Если это результат излишней эмоциональности и болезненного воображения, то это можно понять. Но если за этим скрывается политическая позиция, то мы эту позицию должны отвергнуть как неприемлемую.

Но в равной мере неприемлема и другая крайность — оценка хода и направленности перестройки с левацких позиций. Мы — против попыток искусственного подталкивания перестройки, всякого рода призывов к форсированию темпов перестройки, перескакиванию через этапы. Мы считаем особенно опасными авантюристические и безответственные призывы к обострению борьбы и искусственному нагнетанию страстей, перетряхиванию кадров с использованием тех самых методов, от которых мы пытаемся уйти через перестройку, через демократизацию нашего общества.

Наш народ никогда не согласится — в этом я глубоко убежден — и с нигилистическим отношением к прошлому, ко всему, что пережито, сделано, к жизни предшествующих поколений. Такой подход с философской точки зрения — не что иное, как голое отрицание всего предшествующего опыта и достигнутого народом, непонимание смысла истории, неприятие диалектики развития, в ходе которого всегда используется из прошлого все то, что может служить строительству нового здания, и отрицается все то, что сковывает историческую деятельность народа.

Да, для нас из прошлого опыта многое неприемлемо — деформация, авторитарно-бюрократические извращения социализма, такие формы организации жизни социалистического общества, которые подавляют инициативу народа, отчуждают его во всех сферах жизнедеятельности, принижают достоинство личности. Но для нас неприемлемы и претензии на научность суждений о «несостоявшемся социализме», о «неудавшемся эксперименте», о том, что социализм чуть ли не тождествен имевшимся в прошлом деформациям.

В равной мере поэтому для нас неприемлемы новейшие рецепты путей дальнейшего развития нашего общества, рецепты, составленные на заемных ценностях. Это уже не перестройка. Ведь мы через нее хотим раскрыть потенциал социализма, придать новое качество нашему обществу. А то, что нам предлагается, не что иное, как неверие в наш исторический выбор, в приверженность нашего народа идеалам социализма и в способность народа возродить общество на ленинских принципах, на подлинно социалистических ценностях.

В общем, как мы видим, критика перестройки «справа», с консервативных позиций, и нападки на нее «слева» в конечном счете смыкаются. Если нам следовать и тем и другим призывам, то выходит, что надо идти не по пути обновления нашего общества, его прогрессивного развития, двигаться не вперед, а вернуться назад. Ведь по сути дела это — отрицание и нашего социалистического выбора, и смысла и предназначения перестройки. В осознании всего этого, в осмыслении, в понимании перспектив нашего движения вперед — огромная ответственность и партии, и всех интеллектуальных сил общества, нашей научной и художественной интеллигенции, к голосу которой прислушиваются, с авторитетом которой считаются.

В связи с этим не могу не сказать о совершенно ненормальных отношениях, которые сложились в среде творческой интеллигенции. Некоторые весьма уважаемые товарищи втянулись в сведение счетов, во взаимные обвинения, используют малейший повод для того, чтобы выставить друг друга в неприглядном свете. Причем все это выносится на страницы газет и журналов, что вызывает у народа не только огорчение, недоумение, но и просто возмущение. И это происходит в переломной ситуации, когда требуется решать огромные созидательные задачи.

Что говорят и думают об этом рабочие, видно из недавних откликов с московского завода «Калибр». Люди поражены и говорят: нам стыдно за некоторых наших писателей, ученых, которых мы любим и уважаем. Давайте договоримся на этом совещании: амбиции — в сторону, будем думать о народе, о стране.

Сейчас, когда на нас взвалилась громада больших новых дел, как никогда нужна консолидация наших сил, максимальное их сосредоточение на решении проблем перестройки, я бы сказал еще раз — на созидательной работе. Мы за консолидацию не любой ценой, а на принципиальной основе, на основе социалистических ценностей, поддержке перестройки, нацеленной на обновление нашего общества, придание социализму подлинно гуманного характера. Давайте и думать об этом, и делать все во имя этого.

Это не отменяет наши подходы, наш курс на широкую демократизацию, гласность, утверждение социалистического плюрализма мнений. Речь не идет о какой-то «смене вех». Это — постоянная принципиальная линия Центрального Комитета партии. Мы ни в коем случае не отказываемся от социалистического плюрализма, именно социалистического, основывающегося на наших ценностях, открывающего широкий простор для выражения позиций, отражающих разные интересы, особенности восприятия тех или иных проблем. Он создает наилучшие условия для поиска истины, для того, чтобы не допустить ошибок на этом ответственном этапе развития нашей страны.

И мне совершенно непонятно то, что некоторые товарищи по существу начинают выступать против плюрализма мнений как такового, когда говорят, что он якобы означает отсутствие позиций, вводит в заблуждение, сеет сумятицу в обществе. Думаю, что такие взгляды на плюрализм мнений — не что иное, как заблуждение. Потому что только на стыке мнений, сопоставлении взглядов и можно найти истину, сформулировать правильные выводы.

Плюрализм мнений вовсе не означает навязывание одной точки зрения. Я бы сказал, что это, скорее, синтез разных мнений, на основе которого мы и приближаемся к истине. Если уж и говорить о нынешнем состоянии дискуссий, то как раз мы часто видим не совместную интеллектуальную работу, не обмен мнениями, не попытки подтолкнуть мысль к совместным поискам, а, скорее всего, они напоминают хождение «стенка на стенку». И получается, что все вроде бы воюют за демократию, а сами призывают к кулачным методам расправы с оппонентами.

Очевидно, это в значительной мере объясняется низкой культурой дискуссии. Но, наверное, не только этим. Уж слишком сильны групповые привязанности. И они часто мешают нормальной творческой дискуссии, обмену мнениями. Каждая сторона видит в противоположной точке зрения не что иное, как «происки», как неприемлемое, недопустимое. Разве могут быть такие дискуссии плодотворными?

В общем, товарищи, всем нам есть над чем поразмыслить. И начальным пунктом этих размышлений должно быть понимание нашей общей ответственности перед народом за перестройку, за судьбу страны.

Говоря о плюрализме мнений, наверное, нельзя обойти и еще один немаловажный аспект этого вопроса. Он имеет значение и принципиальное, и моральное. Когда мы говорим об особенностях социалистического плюрализма, то прежде всего имеем в виду ответственность в суждениях, что предполагает в первую очередь компетентность и достоверность фактов. К сожалению, в наших средствах массовой информации наблюдается стремление распространять скороспелые необоснованные выводы и суждения, а кое-кто стал делать ставку на сенсацию. И должен сказать откровенно, появилось много вранья. Очень много фактов незаслуженного унижения и оскорбления людей. И самое главное, что не все и не всегда имеют возможности защитить свое имя. И это в тот период, когда мы пытаемся честно осмыслить и наше прошлое, и настоящее, выстроить научную перспективу развития общества, решительно оздоровить его моральную атмосферу. Мы обязаны многократно повысить нашу ответственность за обоснованность выступлений.

При разработке закона о средствах массовой информации, гласности все это должно быть учтено. Но разве для человека с высокой моралью, совестью, для партийца нужен обязательно закон? Если плюрализм мнений кто-то понимает так, что человек тем самым освобождается от ответственности, то с этим мы должны сегодня решительно не согласиться и прямо сказать: больше демократии — это всегда больше ответственности, больше прав — это всегда больше и обязанностей. Эти понятия всегда идут рядом. Надеюсь, что вы разделяете мою обеспокоенность, которой я с вами искренне, по-товарищески делюсь.

Хотел бы затронуть в принципиальном плане вопрос о межнациональных отношениях. Сегодня Советский Союз предстает как уникальное явление в мировом сообществе, как государство, в котором при всех сложностях и трудностях этого процесса, накопившихся и обострившихся проблемах имеются действительно реальные, огромные достижения в решении национального вопроса. Весь наш опыт — и позитивный, и негативный — свидетельствует об исключительной прозорливости В. И. Ленина, сформулировавшего принципиальные основы нашей национальной политики. И когда мы были последовательными в реализации ленинских принципов, мы добивались огромных позитивных перемен. Наоборот, всякие отступления от этого осложняли ситуацию, мешали нормальному развитию межнациональных отношений.

Но, пожалуй, все-таки одной из серьезнейших причин того, что сегодня мы столкнулись со многими беспокоящими нас явлениями в межнациональных отношениях, является то, что на каком-то этапе мы уже начали почивать на лаврах, считали, что все вопросы решены. Было даже предложение приступить к практическому слиянию наций. В свое время мне с большим трудом удалось противостоять напору некоторых мужей науки, которые в ныне действующую партийную Программу проталкивали эту опасную установку.

Перестройка и здесь помогла увидеть реальную картину. А это знание реальностей помогает нам сейчас найти правильные пути решения накопившихся проблем, относящихся к развитию всех наций и народностей нашей страны, их экономики, языка и культуры. Правда, этот процесс идет зачастую противоречиво. И прежде всего это связано опять-таки со сложностью отражения межнациональных отношений в общественном сознании.

Думаю, мы должны действовать здесь таким образом, чтобы все позитивное, что в ходе перестройки предлагается в целях гармонизация межнациональных отношений, поддерживать и развивать. И в этом смысле хочу поддержать ответственные и конструктивные предложения наших ученых, творческой интеллигенции, относящиеся к этой сфере человеческих отношений.

Да, мы в ЦК исходим из того, что успех перестройки в решающей мере будет зависеть от того, как будут сниматься и решаться накопившиеся проблемы, какие импульсы будет получать братство народов, объединенных в Советском Союзе. Именно этим продиктована необходимость проведения специального Пленума ЦК по этим вопросам, подготовка к которому идет уже широким фронтом. Мы ожидаем серьезных и продуманных предложений от всех республик, от научных, творческих организаций, общественности. Мы будем приветствовать все предложения, которые направлены на то, чтобы придать нашему союзу, содружеству народов должную динамику и соответствующий характер, все то, что вносится с позиции укрепления дружбы народов, укрепления нашего многонационального государства на основе развития каждой республики и в целом Союза. А по ряду практических вопросов такие решения уже приняты. Но мы иногда запаздываем с осмыслением и решением вопросов, которые ставятся жизнью. Это вызывает неудовлетворение у советских людей. Они хорошо понимают значение сложившегося союза, единого народнохозяйственного комплекса, значение дружбы народов и не мыслят себя вне содружества и совместной борьбы за развитие, за решение задач по обновлению нашего общего социалистического дома.

Перестройка открыла нам возможности для того, чтобы осмыслить и выйти на решение проблем по гармонизации межнациональных отношений. Но кое-где это приняло такой характер, что бьет по самой перестройке, по демократизации и гласности. Кое-кто общественные настроения за решение национальных проблем попытался повернуть против перестройки. Но это же толкает в тупик. Это верный путь загубить решение национальных проблем и ослабить перестройку.

Все то, что ведет к противопоставлениям наций и народов, разжиганию националистических страстей, всякие призывы к национальной замкнутости и исключительности, не говоря уже об экстремистских призывах и лозунгах, — все это неприемлемо. Если бы это получило распространение, то нанесло бы огромный вред нашему общему делу, очень серьезно осложнило бы все процессы перестройки. Об этом тоже надо прямо говорить.

Почему я счел необходимым высказаться об этом на сегодняшней встрече? Очень много зависит от позиций научной и творческой интеллигенции. К сожалению, последнее время показало, что далеко не все оказались на высоте, в том числе и коммунисты. Обнаружилось, что самые образованные люди не могут порой отличить национальное от националистического, понять диалектику интернационального и национального.

В какой-то мере происходящее можно объяснить тем, что каждая нация, имея свою интеллигенцию, развивая свою культуру, осмысливая достижения, обращается к корням своего народа, хочет понять, откуда берут начало сегодняшние успехи. И это хорошо, нормально. Но до тех пор, пока вдруг какая-то нация не объявляет себя «сверхнацией», прикрываясь при этом необходимостью развития культуры, языка, традиций. В итоге такой подход ведет к замкнутости, изоляции от других культур.

Мы, конечно, не можем допустить, чтобы даже самый маленький народ исчез, чтобы был потерян язык даже самого маленького народа, мы не можем допускать нигилизма по отношению к культуре, традициям, истории и больших, и маленьких народов. Вот это мы должны будем на предстоящем летом Пленуме прямо сказать. И не только сказать: подвести правовую базу, выработать экономический и социальный подход к решению межнациональных проблем. И вообще, мы должны иметь в виду, что с годами, с каждым пятилетием, десятилетием в жизнь вступают новые поколения людей, а они не рождаются сразу интернационалистами. Они не рождаются сразу и националистами. Они проходят политическую, интернациональную школу, а значит, весь этот процесс — живой, и он всегда должен быть в поле зрения.

Надо сказать, что трудящиеся горой за то, чтобы не только сохранить, но и упрочить, придать новое качество нашим завоеваниям в сфере национальной политики. Наше общество должно прислушаться к голосу народа. А то ведь у нас часто так бывает: когда надо подкрепить свою позицию, то ссылаются на народ, а когда народ выражает свое мнение, отличающееся от того, что утверждается теми или иными товарищами, то начинают говорить, что народ не все осознает, что он не все понимает. Нет, народ никому не даст заблудиться. Думаю, и нам с вами.

Все, что здесь было сказано, относится прежде всего к сфере нашей внутренней жизни. Но перестройка имеет также и огромное международное значение. Страна теснейшим образом связана и взаимодействует с сотнями стран и народов. Международные события последнего времени убедительно подтверждают правильность теоретических выводов XXVII съезда партии о противоречивом, но взаимозависимом, взаимосвязанном мире, о новых реальностях. Действительно, современный мир стремительно меняется. Никогда, пожалуй, человек не сталкивался с таким объемом проблем. Никогда не было столько сложнейших задач, стоящих перед всеми странами и народами. Для постижения этих новых реальностей нужно менять и образ мышления, и устаревшие взгляды, и давно отжившие привычки. Нам — и не только нам — предстоит понять, что жить в нынешнем мире, отгородившись от всего, что происходит за национальными границами, невозможно.

Жизненный императив, перед которым поставлено человечество, — приоритет общечеловеческих ценностей, мир без насилия и войн, многовариантность общественного прогресса, диалог и сотрудничество в интересах развития и сохранения цивилизации, движение к новому мировому порядку. Постижение всего этого и привело нас к новому политическому мышлению.

Мы предлагаем через новое политическое мышление — новые подходы и новые методы решения проблем мирового развития с учетом современных реальностей. Это — не претензии и амбиции, а приглашение всем сотрудничать.

Мы видим свою ответственность, естественно, защищаем свои интересы, но готовы к тому, чтобы учитывать интересы других, считаться с мнением и других, и предполагаем также ответственность других стран за изменение к лучшему ситуации в мире, за выход на новое мышление.

Мы не только выдвинули, сформулировали принципы, но и трансформировали их в реальную политику и предложили ряд существенных шагов в том, что касается сферы безопасности и разоружения, урегулирования региональных конфликтов, проблем, относящихся к развитию стран третьего мира, экологических проблем и многих других.

Я далек от того, чтобы считать наше новое видение мира законченным, раз и навсегда данным. Собственно говоря, мы все время обогащаем свои представления, свою политику. Новым шагом в этом отношении являются соображения и предложения, высказанные в недавнем выступлении в Организации Объединенных Наций. Думается, нет необходимости пространно разворачивать аргументацию в обоснование нашего нового политического мышления, но есть вопросы, на которые хотелось бы обратить внимание.

Все-таки мы сейчас чувствуем, что отстали в разработке диалектики соотношения общечеловеческих ценностей и классовых интересов. И тут нашей науке есть над чем поработать. Это отставание приводит к известному непониманию и даже — прямо скажем — к нелепым обвинениям в сдаче позиций социализма, в отказе от классовых подходов и от интересов национально-освободительного движения. При этом остаются без внимания такие существенные составные элементы нового политического мышления, как признание за каждым народом права на свой выбор и невмешательство во внутренние дела любых государств. Да и не только это. Новое политическое мышление, как известно, предполагает деидеологизацию межгосударственных отношений. Но это вовсе не означает, как это хотят интерпретировать некоторые, деидеологизацию международных отношений. Нет, это было бы отказом от признания реального положения вещей — наличия социальных систем, базирующихся на разных формах собственности, на разных идеологиях. Мы видим глубину различий между двумя общественными системами, но это не повод для силового противостояния и конфронтации государств.

Мы живем хотя и в противоречивом, но во многом едином, целостном мире, объединены одной цивилизацией, которая подвергается серьезным испытаниям в связи с возникновением и обострением глобальных проблем. В этом — стимул к сотрудничеству, взаимодействию при сохранении приверженности своему социальному выбору.

С позиций нового политического мышления мы рассматриваем социализм как органическую часть современной цивилизации, без которой немыслим прогресс человечества. Убеждены — и эта убежденность базируется на научных данных, — что социализм еще раскроет свои огромные возможности как общество, уверенно смотрящее в свое будущее.

Новое политическое мышление еще только завоевывает умы. Чтобы оно входило в жизнь, не обойтись без совместных усилий политиков, научной, творческой интеллигенции, широких кругов общественности. Действительно, сегодня судьбы мира не могут быть лишь объектом действий одних политиков. Это — результат совместных усилий мировых общественных сил.

Полагаю, нельзя впадать в иллюзии в этом сложном и трудном деле. Предстоит многолетняя и упорная работа по утверждению новых принципов строительства международных отношений с учетом многообразных интересов. Во всяком случае время силовой политики, когда взгляды одной страны навязывались всему мировому сообществу, безвозвратно уходит. И чем быстрее это будут осознавать все члены мирового сообщества, тем лучше для всех нас. Помочь этому — наша общая задача, наш общий долг.

Вот, товарищи, некоторые соображения, которые я хотел высказать в начале нашей встречи. Надеюсь, что у нас состоится основательный обмен мнениями, во всяком случае мы в этом очень заинтересованы.

***

Затем выступили участвовавшие во встрече деятели науки и культуры.