Свобода

Борис Ярне, 2020

Его судьба перевернулась после того, как он взялся помочь незнакомой девушке, в отчаянии совершившей убийство. Размеренная жизнь с предсказуемым будущим разбилась в прах, а последующие события вынудили еще не раз преступить закон и превратили его вместе со спутницей в преступников и беглецов, у которых не осталось никаких шансов вернуться к прежнему существованию. Скрываясь от правосудия, они угодили не только в политические и криминальные лабиринты, будучи преследуемыми и полицией, и бандитами, но и стали жертвами неведомых мистических сил, контролирующих тайное сообщество, чья деятельность давно является объектом расследования спецслужб. И они оказались не одни, – под необъяснимую лавину угодили и те, кто впоследствии решил присоединиться к ним. Что-то толкнуло их всех встать на новый путь и подразнить судьбу. К ним прикоснулся призрак тайны их существования. Как и когда это произошло? И что это за тайна?..

— 11 —

Утром все проснулись словно по сигналу, одновременно. Кортнев, имея, в отличие от Андрея с Оксаной, гораздо менее объемный рюкзак, был более подготовлен к походной жизни. Вскоре в котелке была сварена гречневая каша, и все приступили к завтраку.

Улыбка никак не сходила с лица Петра Ильича.

— Глядя на вас, создается впечатление, что мы попали в рай, — заметил Вячеслав.

— Для меня, во всяком случае, в данную минуту, это рай, — заявил Петр Ильич.

— Ну, и о чем вы вчера поговорили? — спросил Кортнев Андрея.

— Петр Ильич едет с нами, — коротко ответил Андрей.

— На море?

— Для начала, на море. Дальше видно будет. Ведь, мы, также как и вы, едем к морю, просто потому, что там море. Безумие с нашей стороны… Да и с вашей.

— Почему же?

— У вас есть дальнейший план?

Кортнев промолчал.

— Вот и у нас. У Петра Ильича я не спрашиваю. — Андрей взял Оксану за руку.

— Уверяю вас, — сказал Петр Ильич, — на море такой воздух, что мы придем к какому-нибудь единому мнению.

— Единому? — тихо спросил Вячеслав.

— Давайте не будем торопить события, — вставил Андрей. — Да, и у меня проблема с автомобилем. Мне бы желательно в хороший автосервис. Я тут полазил в «Интернете» и, как ни странно, ближайший в Ростове. Но, это не самое главное. Денег, которые мы вчера, как бы это сказать, честным трудом заработали, мне не хватит, поэтому, я бы попросил в долг, если у кого есть.

— А сколько нужно? — поинтересовался Кортнев.

— Узнаю только в сервисе.

— Господи, да что вы, у меня есть! — воскликнул Петр Ильич.

Все разом посмотрели на него.

Через час колонна из двух автомобилей въехала в Ростов-на-Дону.

— Петр Ильич, — говорил Андрей, когда они остановились около банка, — если вы серьезно намерены с нами остаться, то это рано или поздно станет известно в соответствующих органах. Я бы на вашем месте больше карточкой не пользовался.

— Я обналичу все, без проблем. Прямо сейчас. Я скоро буду.

Андрей, Оксана, Вячеслав и Маша стояли рядом, провожая взглядом Петра Ильича, направлявшегося в банк.

— Кто-то еще, кроме меня думает о том, что он все же сошел с ума? — медленно проговорил Кортнев.

— Не надо так, — отозвалась Мария. — Он в порядке. Просто, нам его сложно понять.

— Кстати, Андрей, — спросил Вячеслав, — вот ты о карточках говоришь, а сам постоянно в свой телефон пялишься.

— По номеру нас не вычислят. Наши симки мы выбросили еще в Москве. Эти мы бесплатно понабрали у входов в метро. У нас этих номеров! Тут все чисто.

— Ты знаком с работой ФАПСИ?

— А что?

— Я не знаком, и не знаю наверняка, но я бы еще и аппараты поменял.

На полученные от Петра Ильича деньги, Андрей произвел ремонт автомобиля. Ему заменили все, о чем говорил предыдущий мастер, и так, как он говорил.

Через четыре часа они покинули город. Свернув с трассы, ведущей в Краснодар, они, как и планировали, объездными путями направились на юг.

К вечеру на горизонте заблестела морская гладь. У Оксаны перехватило дыхание.

— Еще полчасика, — улыбаясь, сказал Андрей.

— Я сразу окунусь, — с придыханием проговорила Оксана.

— Нам всем отвернуться? — смеясь, спросил Андрей.

— У меня все есть, не надейся, — также смеясь, сказала Оксана.

— Вода еще, мягко говоря, не особенно теплая.

— Вот, совершенно не повлияет на мое решение, — гордо заявила Оксана.

Через полчаса оба автомобиля остановились на берегу моря. Они находились где-то между Сочи и Туапсе.

— Море, — прошептала Маша, выходя из машины Петра Ильича.

— Горы, — промолвил Петр Ильич.

— Нам, наверное, не стоит останавливаться здесь? — спросил Андрей.

— Предлагаю направиться вон туда, — Кортнев указал рукой в сторону небольшой горы, вырастающей из воды, где-то в пяти километрах от того места, где они находились. — Съедем с дороги. Спрячем тачки, разобьем лагерь где-нибудь поглубже. Пляжа я там не вижу, хотя тут везде как бы пляж.

Предложение было одобрено и вскоре, укатив машины, насколько это было возможно дальше для такой гористой местности, они стали там же разбивать лагерь. Кроме ремонта автомобиля Андрея, деньги в Ростове были потрачены на три палатки и необходимый туристический инвентарь. Команда была во всеоружии.

Солнце качалось над горизонтом.

— Я больше не могу терпеть! — воскликнула Оксана.

— Я с тобой! — поддержала ее Маша.

Через десять минут они заходили в воду. Мужчины стояли на берегу и, улыбаясь, смотрели на двух красавиц, погружающихся в морскую пучину.

— Очень скоро стемнеет, — произнес Кортнев. — Пойду к ужину что-нибудь придумаю. Мы на курорте, а не в бегах. Какой-то… бред.

— Все быстро меняется, — сказал Андрей. — У вас какие планы относительно моря были? Я о времени?

— Мы не обсуждали. Думаю, пару дней, но я бы убрался завтра же. Нам не стоит так рисковать. Хотя, что так, что так, мы рискуем.

— А куда мы потом? — спросил Петр Ильич.

Вопрос повис в воздухе.

В сентябре 1955 года в Аргентине произошел очередной военный переворот, и был свергнут президент Перон. Эмигрантам — противникам свергнутого диктатора было предложено вернуться на родину, чем воспользовались многие проживавшие в Мехико аргентинцы. Эрнесто отказался вернуться, поскольку был увлечен предстоящей экспедицией на Кубу.

Пока Вячеслав занимался ужином, Андрей с Петром Ильичем ставили палатки. Дело это оказалось не простое. Кортнев устал наблюдать за муками двух москвичей, оставил готовку и пришел к ним на помощь. Вскоре все было установлено, разложено, одним словом, был наведен армейский порядок.

Тут же вернулись девушки, закутанные в полотенца, с синими губами и стучащими зубами. Процесс согревания оказался не быстрым.

— Я предупреждал, — сказал Андрей.

Вскоре, переодевшись, все сидели вокруг костра и стучали ложками об алюминиевые миски.

— Согрелась? — нежно спросил Оксану Андрей.

— Уже да. Солнце скоро скроется.

Андрей бросил взгляд на ту самую гору, выраставшую из воды.

— Пятнадцать минут и мы на вершине, — предложил он.

— Бежим. — Оксана тут же поднялась.

— Мы вас покинем, у нас вечерний сеанс, — кинул Андрей.

— Бегите, молодежь, — крикнул им вслед Вячеслав.

— А я и отсюда полюбуюсь. Запах моря и гор, — проговорил Петр Ильич.

Солнце готово было нырнуть в море.

— Успели, — с трудом дыша, сказал Андрей.

— Какая красота! — воскликнула Оксана, оглядывая окрестности.

Андрей присел, увлекая за собой Оксану. Он обнял ее и поцеловал в щеку.

Оксана улыбнулась и хитро взглянула на Андрея.

— Как быстро заходит, — с сожалением говорила Оксана.

— Оксана… — Андрей смотрел на девушку.

— Впервые на море, — продолжала Оксана, — и сразу же вижу закат. Как прекрасно.

— Оксана.

— Как подумаешь, — не обращая внимания на Андрея, говорила Оксана, — чего человек может лишиться по тем или иным причинами!.. Как я, например. Сколько бы я еще торчала в Москве, не имея возможности куда-либо выбраться. Нет, для настоящей ситуации, пример какой-то… неудачный. Но я даже не об этом. Не важно, видел ты что-то или нет, хотя это тоже безумно интересно. Я о том, что…

— Оксана…

–… сколько людей на земле не могут, например, как мы сейчас, любоваться закатом, не могут оказаться…

— Оксана, я тебя люблю, — тихо произнес Андрей.

— Не могут делать то, чего они… Что ты сказал? — Оксана растерялась.

— Я люблю тебя. — Глаза Андрея горели. В них отражался отсвет заходящего солнца, в них полыхало нечто необъяснимое, что-то доброе, нежное, светлое. Что-то дикое, сильное, страстное и… печальное.

— Андрей. — Оксана спрятала лицо у него на груди. — Андрей…

Солнце село за горизонт. Андрей с Оксаной продолжали сидеть в том же положении. Оксана плакала, уткнувшись в грудь Андрея.

— Ну, что ты, маленькая?

— Все хорошо, — говорила она, — я сейчас.

— Мы не найдем дорогу обратно. Еще чуть-чуть и землю покроет кромешный мрак. Тут нет иллюминации.

Оксана выдохнула.

— Идем, — сказал она, и поднялась, опираясь на руку Андрея.

Но не успели они сделать и шага, как Оксана обвила руками шею Андрея и впилась в его губы. Оторвавшись, она прошептала ему на ухо:

— Я тебя люблю.

Когда они вернулись в лагерь, у костра сидел один Кортнев.

— Ну как, налюбовались?

— Это чудо! — воскликнула Оксана.

— Ну, и хорошо.

Андрей с Оксаной залезли к себе в палатку.

— Дорогая, ты устраивайся, я скоро подойду. Хорошо?

— Как ты меня назвал?

Андрей улыбнулся.

— Хорошо, милый, — сказала она.

Андрей подсел к Вячеславу.

— Не спится? — спросил тот.

— Как и тебе, — ответил Андрей.

— Спрашивай.

— Что?

— Ты же хочешь что-то спросить?

— Да, ты прав. Только, мне нужно знать, готов ты будешь ответить на все, как есть, ничего не утаив.

— Мне на Библии поклясться? — спросил Кортнев.

— На чем угодно, — сказал Андрей.

— Тебе придется просто мне довериться, если ты хочешь что-то услышать.

— Ладно, начнем с простого. Откуда у сбежавшего зека, не имевшего ранее ничего общего с преступным миром, у бывшего офицера Российской армии, новый паспорт, ствол и деньги, — начал Андрей. — Согласен, простой вопрос.

Кортнев молча смотрел на огонь.

— А тебе зачем это знать? — вопросом ответил Кортнев.

— Ты же догадываешься, зачем.

— Просвети.

Андрей ухмыльнулся.

— Помнишь вопрос Петра Ильича? «А что дальше?»

— И что?

— Я предлагаю не разбегаться после этого курортного мгновения, — сказал Андрей.

Вячеслав поднял глаза. Удивления в них Андрей не обнаружил.

— А что ты предлагаешь? — спросил Кортнев.

— Объединиться и… Нужно создать ополчение и направиться непосредственно в район боев.

— Что? — Кортнев опешил.

— Шутка. Метафора, я бы сказал. Более того, я уверен, что ты хотел предложить мне то же самое. Поэтому ты тут и сидишь один. Я прав?

— А ты много чего видишь, — заметил Кортнев. — Ты прав. И возникло это желание еще там, в магазине. Поэтому мы и бросились за вами. Не знаю, как и почему, но так вышло.

— Это огонь, — промолвил Андрей. — Он бьет прямо в голову.

Вячеслав снисходительно посмотрел на Андрея.

— Нам будет сложно, — произнес он.

— Сбежавший зек, сидевший за убийство, с сообщницей, два убийцы и грабителя и сумасшедший писатель. Кто бы подумал, что нам будет легко?

— Это не смешно, — серьезно произнес Вячеслав.

— Я не смеюсь. Но нам нужен план. А разработать мы его сможем только в том случае, если будем доверять друг другу. И ничего не утаивать. Итак, я слушаю.

— Хорошо, — проговорил Вячеслав. — Значит так. — Он на мгновение задумался и продолжил: — Есть в стране банда, именующая себя Черными псами. Я не оговорился, именно в стране. Это не мафия, это некое сообщество воров, да и не только, скорее всего, объединенных общей идеологией, я так думаю, отличающейся от обычных группировок. В чем это заключается, я не знаю. Возможно, они просто дали клятву, расписались кровью и на этом все закончилось. Это кружок взаимопомощи с уникальной материальной базой и связями. И это только мое предположение. На самом деле, я понятия не имею, что это такое.

— И ты сидел с ними? — спросил Андрей.

— С одним из них. Чужих в этот кружок не пускают под страхом смерти, грозящей и пустившему и вошедшему. Я бежал с одним из них. Я помог ему, без меня бы у него ничего не вышло. Могила его звали.

— В прошедшем времени? — поинтересовался Андрей.

— Да, — ответил Кортнев, — я убил его. И знаешь почему?

— Он хотел убить тебя.

— Верно, и знаешь почему?

— Ты оказался в кружке.

— Почти, — согласился Кортнев. — Далее. О материальной базе. Есть у банды тетрадь, довольно объемная, в которой расписаны все их возможности с указанием адресов, имен и координат.

— Координат чего? — спросил Андрей.

— Тайников. Это может быть оружие, деньги, да что угодно. Что нужно, то и есть.

— И эта тетрадь попала тебе в руки?

— Да. Поэтому у меня и паспорт, и ствол, и деньги. Денег не так много, их почти не осталось. Но, есть другие тайники.

— Кстати, денег и у нашего писателя не так много, — заметил Андрей. — Карты он обнулил, а счета, похоже, закрыть не сможет. Уже. Нет, я не собирался его использовать в этом ключе…

— Да я понимаю.

— Кстати, — подумав, сказал Андрей, — нужно было в Ростове обналичить счета…

— Андрей!

— Гипотетически. Ладно. И что дальше? — спросил Андрей.

— Нам всем нет пути назад, — сказал Вячеслав. — Мы можем только сопротивляться.

— Я об этом и говорю, — согласился Андрей.

— Оружие, нам нужно оружие. Три ствола с початыми обоймами нас не спасут.

— Ты не просто так приехал на море, верно? — спросил вдруг Андрей.

— Карачаево-Черкесия, там должен быть тайник. Их много на Кавказе, но я выбрал этот. Сам не знаю, почему. Наверное, опять же, море. — Вячеслав ухмыльнулся. — Вообще, их и по пути было достаточно, но… не знаю, этот я выбрал…

— Отлично! — не дослушав, воскликнул Андрей. — Но этого не достаточно. Мы не спецотряд, и всю жизнь так не протянем, даже, если, как ты, сделаем себе паспорта.

— Верно, но мы можем покинуть страну, — тихо проговорил Кортнев.

Андрей внимательно посмотрел на Вячеслава.

— Это грустно, — проговорил Андрей.

— Ты хочешь сесть за двойное убийство и ограбление.

— Ну, двойное убийство еще доказать нужно.

— Для этого нужно достать из башки пулю и провести экспертизу. Тех чудиков, думаю, раскололи, и вся полиция страны знает о похищенных трех стволах. Так что, будь спокоен, все докажут.

— Приятно слышать, — выдохнул Андрей.

— Ты сам влез в это дерьмо, — спокойно проговорил Андрей. — Она тебя так зацепила?

— Оксана?

— А кто еще?

— Сначала нет, вроде бы, — нерешительно начал Андрей. — Было что-то другое. Я увидел в ней себя и решил помочь сам себе. Может, так будет правильнее сказать. А может, это я так пытаюсь объяснить то, чего не могу понять. С помощью относительного цинизма. Черт, я не знаю. Так вышло, и все. Просто в какой-то момент становится тяжело смотреть, как кто-то оказывается под катком этой жизни. В рабстве. И тут возникает желание всех освободить. Но, как я могу кого-то освободить, если сам я прикован к позорному столбу, я на дне, в бездне. Я сам прибываю в рабстве. Начать нужно с себя. Вот я и начал таким образом… наверное. Не знаю, понимаешь ли ты то, о чем я говорю, но я стараюсь быть искренним. Во всяком случае, сейчас.

— Думаю, у нас будет еще много времени для таких бесед. Дорога может оказаться очень длинной.

— Как скажешь. Так как ты хочешь покинуть страну?

— Потом. Сейчас об этом говорить рано. Нужно достать оружие. Пора спать. Хочешь погреться у костра?

— Сейчас пойду.

— Давай, до завтра.

— Пока.

Андрей смотрел, как тлеют угли, и глаза его начали слипаться.

— Покинуть страну? — раздался милый женский голос.

— Я сам только что услышал.

— Вести борьбу, находясь в эмиграции?

— Ты далеко смотришь.

— Я лишь рисую варианты. Я даже не утверждаю, что ведя борьбу с режимом, любым режимом — тоталитарным, авторитарным, якобы демократическим, не важно, можно приблизиться ко мне. В мире много иллюзий. Нужно быть очень осторожным.

— Ты намеренно меня путаешь? — спросил Андрей.

— А ты не поддавайся. Стоять на своем, иметь свое мнение, разве это не является частичкой осознания себя независимым?

— Зависимость от обстоятельств к этому не имеет никого отношения.

— Все взаимосвязано, — заметила незнакомка. — Все имеет выход куда-то, к чему-то. Нужно лишь выбрать подходящую дверь, за которой будет нужная дорога.

— Дорога к тебе?

Волшебный смех разлетелся по окрестностям и скрылся где-то за черным горизонтом.

— Что-то ты долго, милый, — сонным голосом проговорила Оксана.

— Спи, маленькая, спи.