Собрание сочинений. Том XII

Вадим Пряхин

В XII том Собрания сочинений вошли: «Азбука размышлений о жизни», «Драгоценные принципы жизни», трагикомедия «Легендарная Матильда Бумс», состоящая из двух книг: «Похождения Матильды» и «Воспоминания Матильды», а также стихи разных лет и несколько рассказов: «Конфуз в электричке», «Грудь мачехи», «Отчаяние девственницы». Этот симбиоз прозы и стихов, надеюсь, не оставит читателя равнодушным к калейдоскопу событий, происходивших на грани веков.

Легендарная Матильда Бумс

Похождения Матильды

Книга первая

Вместо предисловия…

Исторически сложилось так, что на грани веков у людей, как правило, возникает повышенный интерес ко всякого рода аномальным и эзотерическим явлениям, которые современная наука пока объяснить никак не может.

С другой стороны, человек постепенно привыкает жить по принципу: «Деньги решают всё или почти всё!» и с лёгкостью необыкновенной отбрасывает любые принципы, моральные устои и в конце концов начинает нарушать законы.

Кроме того, зачастую этот человек за всю свою сознательную жизнь не успевает даже разобраться в своём внутреннем «я» и раскрыться как творческая личность.

Однако любому человеку было бы гораздо легче жить, если бы он владел хотя бы основными понятиями теософии и эзотерики. Тогда он смог бы более уверенно шагать по жизни, быстрее и лучше раскрыть свою личность, найти своё место в жизни, то есть заполнить «свою нишу».

Героиню трагикомедии «Похождения Матильды Бумс» не особенно беспокоили вопросы нравственности или чувство долга, пока она была молода, сильна и сексапильна… Но она никак не ожидала таких ударов судьбы, которые начала постоянно получать, когда достигла так называемого бальзаковского возраста.

После серии таких ударов она быстро утратила всю свою жизненную силу и начала постепенно угасать. И лишь в самом конце жизни она поняла, что каждый человек должен знать и неукоснительно выполнять не только все основные законы нашего светского общества, но также и законы космические…

И пока человек жив, у него на первом плане должны быть такие понятия, как мораль, честь и совесть!

1. Вопреки установленным канонам

Весь смак отдельных мыслей от сжатости их выражения, ибо мысли подобны зёрнам сахара или соли, которые должны быть разведены в капле воды.

Ж. Пети-Сан

К великому сожалению, уже стало аксиомой, что по-настоящему всенародное признание приходит к великому человеку зачастую только после его смерти.

В. Пряхин

Франция издавна считалась законодательницей моды. И потому, когда в газетах появилась первая информация о «Мисс Сись», москвичи восприняли это спокойно.

Однако сам факт, что мода почти во всём цивилизованном мире пошла на суперплоть, почему-то в самом конце XX века весьма примечателен, но одновременно и труднообъясним…

Девятнадцатилетняя живая топ-модель с параметрами сто восемьдесят (бюст) — сто (талия) — сто пятьдесят (бёдра) взбудоражила мир, если не сказать «взорвала» его.

Читатели заваливали редакцию вопросами: сколько же весят «бугры нежности» юной красавицы? Какую сверхпрочную одежду она носит? Держит ли она в секрете свой телефон? Сколько мешков писем она получает в неделю от своих поклонников?..

Многочисленные биографы того времени отмечали, что женщины без бюста или с бюстом чисто символическим её сразу же возненавидели во всём мире.

И Россия, конечно же, не была исключением…

Тогда как подавляющее большинство мужчин приняло её ослепительное фото на страницах популярных газет и на обложках глянцевых журналов восторженно и с нетерпением ожидало появления этой юной суперплоти на экранах своих телевизоров…

Олечка Безуглова в свои шестнадцать лет получила от природы всё, о чём только может мечтать любая девушка: изумительной красоты кукольную головку с белокурыми локонами, томный взгляд и звучный голос, огромный бюст, великолепно сочетающийся с довольно изящной талией и мощными бёдрами, феноменальную память и спортивную походку…

Она не стала дожидаться, пока «Мисс Сись» появится на российских телеэкранах, а просто решила для начала одержать победу на одном из ближайших московских конкурсов красоты и поехать в Париж, дабы лично познакомиться с восходящей парижской суперзвездой.

2. Кто же победит в этом конкурсе?

Кого бог захочет погубить, того поразит сначала безумием.

Софокл

Если человек сумеет предельно мобилизоваться и сосредоточиться, то он сможет найти выход из самого затруднительного положения, пробудив в себе чувство ответственности и волю к победе.

В. Пряхин

Семеро мужчин сидят за длинным дубовым столом в одном из фешенебельных отелей и составляют условия конкурса красоты, который должен состояться ровно через месяц.

Когда закончили обсуждать все традиционные оргвопросы, настало время решить, каких же участниц допускать к первому туру конкурса.

Поначалу большинство членов жюри склонялось к тому, чтобы отсеивать девушек ниже ста семидесяти, с массой более семидесяти кило, с дефектами речи и старше двадцати одного года.

Однако в этом жюри оказался доктор каких-то там наук, который научно доказал, что к участию в конкурсе должны быть допущены буквально ВСЕ желающие. Дабы абсолютной победительницей стала действительно самая умная, самая сильная и самая обаятельная или красивая москвичка.

3. Впереди три увлекательных тура (ум, сила, красота)

Самые опасные и самые многочисленные безумцы суть те, которые бывают ими только наполовину.

П. Буаст

Женщина-хищница постоянно работает, в основном над своим лицом и фигурой, а женщина-скромница — лишь периодически, но зато — над своим комплексным обаянием.

В. Пряхин

Оленька спокойно прочитала в газете условия конкурса, небрежно бросила её на журнальный столик и откинулась в кресле, которое под её массой жалобно заскрипело…

«Можно считать, что приз конкурса — турпутёвка в Париж и сто тысяч баксов — у меня в кармане», — подытожила она информацию из газеты об условиях конкурса.

И с чувством выполненного долга она устало закрыла глаза и начала медленно погружаться в сладкую дрёму: «Уж я-то точно знаю, кто самая умная, самая сильная и самая красивая в Москве, в России, в мире, во Вселенной…»

А в её юной головке уже рождались примерно такие стихи:

В нашем конкурсе три тура:

УМ — рисует всю натуру,

СИЛА — внучка физкультуры

И КРАСОТА, рождённая фигурой.

Всё продумано природой.

Вокруг только посмотри!

Петь готовы мы

сонеты, гимны, оды

Той, у коей подбородков

целых… три!

Ноги — будто ножки пианино;

спереди кругло

и сзади — тоже.

И в головке, видно,

не мякина —

гибок ум её,

с Платоном схожий…

Весело проводит время душка.

Лаской привлекает молодца —

голову прижмёт

(не грудь — подушка)!

Не сойдёт улыбка

с милого лица.

И как бы проза жизни

ни была сурова,

очередного мо́лодца

любить всегда готова!

4. Суперплоть, или Красота тела — понятие относительное

На одного человека, осуждающего свои собственные безрассудства, найдётся сотня людей, предпочитающих осуждать безрассудства своих соседей.

П. Бови

Свершилось наконец!

В хит-парадах, всякого рода шоу и на концертах высоких и тщедушных плоскогрудых девиц всё чаще и чаще вытесняют низенькие дамочки приятной полноты.

То и дело стали вспоминать богинь плодородия всех времён и народов, отнюдь не худеньких, конечно, а также роскошные формы женщин на бессмертных полотнах Рубенса и Тициана. И когда на конкурсах красоты толстушек в Прибалтике или в Италии брали интервью у победительниц с массой никак не меньше центнера, то никого уже ничуть не удивляло, что они (победительницы) не страдают комплексами и не жалуются на отсутствие верных и надёжных поклонников.

Стало быть, суперплоть может быть не только прекрасной, но и желанной для целой армии истинных, стопроцентных джентльменов.

5. Кукольное личико на борцовских плечах

Серость — это не что иное, как подающая надежду темнота.

В. Пряхин

Конечно же, Оля привыкла к тому, что когда ей нужно сниматься на какой-то документ, то её кукольное миловидное личико на фото получалось великолепно и было неотразимо для всех или почти всех представителей сильного пола.

Когда же она позировала как фотомодель, во весь рост, то мнения мужчин заметно разделялись. У кого-то её формы вызывали буйный восторг, у кого-то усмешку, а у некоторых почему-то животный ужас. Ибо к такому редкостному сочетанию — ангельской красоты маленькое личико, правда с двойным подбородком, и тело великанши, хотя и с явно выраженной талией, — было нелегко привыкнуть морально неподготовленному к парадоксам природы человеку.

Во всяком случае, при первом знакомстве с ней большинство впервые её увидевших были вроде как бы слегка оглушены, как бы помягче сказать, шокированы.

* * *

Я ростиком вроде не вышла,

И, чтобы мой дух не зачах,

Господь мне поставил «мурлышло»

На мощных борцовских плечах.

6. Сила ума сального монстра

Те, которые хотят всегда анализировать, походят на химиков, которые для того, чтобы распознать цветы, уничтожают их яркость и аромат.

А. Дроз

В свои юные годы Оля уже успела сделать для себя как минимум два открытия.

Первое — засыпая, человек как бы умирает. Во сне с ним происходят разные действия и события. Он зарабатывает в этих ситуациях плюсы и минусы. Однако, если в результате плюсов оказывается больше и он получает право на то, чтобы жить дальше, он просыпается. Ежели минусов оказывается больше, то человек или вовсе не просыпается (то есть умирает во сне), или начинает болеть с нарастающей интенсивностью, пока не умрёт через какое-то отведённое ему Судьбой время. Второе — каждую неделю у человека отмирает несколько миллионов клеток и примерно такое же количество появляется вновь. Стало быть, если человек в течение своей жизни не будет себя настраивать на то, что он обязательно умрёт, то он теоретически (а может быть, и практически) должен жить вечно… Однако на практике, конечно же, любой человек рано или поздно прикидывает, сколько же ему осталось жить, частенько из пустяковой болезни делает трагедию, наблюдает, как окружающие теряют зубы, седеют, покрываются морщинами… В общем, они стареют и как бы устают от жизни. «Следовательно, — думает наш наблюдатель, — это и меня ожидает», то есть невольно готовит себя к смерти…

И результат не заставит себя долго ждать!..

7. Непослушных буду обязательно наказывать!

Каждый день следует прослушать хоть одну песенку, посмотреть на хорошую картину и, если это возможно, прочитать хоть какое-нибудь мудрое изречение.

И. Гёте

Так получилось, что в день своего совершеннолетия Оля стала победительницей конкурса «Мисс Москва». В качестве приза она получила турпутёвку в Париж и заветные сто тысяч баксов! В Париже она две недели общалась с «Мисс Сись», после чего они стали закадычными подругами. Остаток жизни (а она у них, по большому счёту, только начиналась) обе «Мисс» дали клятву переписываться, периодически обмениваться визитами и поддерживать друг друга морально.

По возвращении в Москву Оле было предложено возглавить коммерческую фирму со строительным и одновременно торговым направлением. В её подчинении каким-то образом оказались все семеро мужчин — члены жюри конкурса красоты, которые отдали ей пальму первенства.

Прошёл год… В великий женский день, то есть 8 Марта, все сотрудники фирмы должны были чествовать своего гендиректора (то бишь Безуглову Ольгу Юрьевну) и осыпать её подарками, как это принято в любом здоровом мужском коллективе.

Однако ни восьмого, ни даже девятого марта директриса так и не дождалась от своих подчинённых ни малейшего признака внимания…

«Это что, бунт? — задавала она себе вопрос снова и снова. — Но тогда чем он вызван? Где истоки?»

А в самом конце рабочего дня она сделала резюме: «Во всяком случае непослушных буду обязательно наказывать. А зачинщика, видимо, следует и потоптать ногами…»

8. Утруска, утечка, распыл на стройке и в торговле совершенно недопустимы

Для молодого возраста знакомство с мыслями светлых умов составляет превосходное умственное упражнение: оно оплодотворяет ум и изощряет мысль.

И. Гердер

Оказывается, весь коллектив фирмы мучительно ожидал прибавки к жалованью. Но так как налоговая полиция сделала фирме начёт, то Ольга Юрьевна, естественно, и думать не хотела о каком бы то ни было поощрении своих сотрудников. Ибо она считала совершенно недопустимыми утруску, утечку или распыл ни на стройке, ни тем более в торговле.

Тогда как все семеро её сотрудников, наоборот, думали, что это, так сказать, обычные проявления природы, некие неизбежные в каждом порядочном учреждении «стихийные бедствия» (никак не больше!), которые не нужно выпячивать, а всё это как-то списать, замазать, так сказать, снивелировать. Главное — не оставлять следов…

Наконец терпение начальницы лопнуло. Она собрала на пятиминутку свой небольшой коллектив и прочла лекцию на тему: «Утечке, утруске и распылу — не бывать!»

А накануне лекции она даже сочинила маленький стишок, то есть некий «оживляж» к своему выступлению:

Опять миг удачи не словлен.

И кто же виновником был,

Что стали возможны в торговле

Утруска, утечка, распыл?..

Когда же в результате тайного голосования стало ясно, что её никто не поддержал, она сразу же для себя отметила: «ПОРА НАКАЗЫВАТЬ!!!» и быстро закрыла это собрание…

9. Наказуемый пусть выбирает сам — отшлёпать ли его, просто придавить массой или слегка расплющить

Краткие изречения врезываются в умы людей, пускают корни, дают цветы, приносят плоды и не перестают оказывать действие.

Ф. Боденштедт

Семеро разгневанных мужчин не торопились уходить из комнаты после пятиминутки. Ибо жаждали наказать свою директрису за несговорчивость.

— Нас много. И мы победим! — передавали они по цепочке полушёпотом друг другу.

— Неужто не сломим всем миром какую-то жирную коротышку? Она наверняка и приёмами-то никакими не владеет…

Через несколько минут боец номер один уже закрыл дверь на ключ; боец номер два встал у окна, чтобы начальница от страха в него сдуру не выбросилась; боец номер три и боец номер четыре встали справа и слева от сидящей за столом дамы; боец номер пять шептал молитву, а боец номер шесть уже давно открыл рот, дабы зачитать суровой начальнице приговор или поставить ей какой-нибудь ультиматум… Ольга Юрьевна неспешно встала из-за стола, тяжёлой борцовской поступью подошла к школьной доске на стене и размашисто написала: «Наказание первое — шлепки по заднице; наказание второе — давление массой; наказание третье — расплющивание по стенке…» Затем она изобразила мелом на доске фамилии своих сотрудников и напротив каждой поставила тире.

— Выбирайте! — буркнула она и засекла время. — Даю ровно десять секунд…

10. Ах, до чего же я устала…

На одного человека, осуждающего собственные безрассудства, найдётся сотня людей, предпочитающих осуждать безрассудства своих соседей.

П. Бови

В течение десяти секунд, отведённых юной начальницей на размышление, так ничего и не произошло… Зато ещё через семь секунд бойцы уже лежали «штабелем в крестик» друг на друге, причём самый верхний из них чуть ли не касался своим нижним бюстом красивой, старинной работы люстры тёмно-вишнёвого цвета. Как всё это случилось, никто из присутствующих в кабинете не понял. Возможно, не поняла этого и сама Ольга Юрьевна — слишком уж стремительно всё это произошло (почти по секунде на каждого бойца!) Однако факт остаётся фактом: бунтари лежали в штабеле и жалобно постанывали…

Первым добровольно лёг на тучную ляжку директрисы верхний боец и получил обещанную порцию шлепков по заднице; затем был полностью накрыт и спрессован сдобным телом начальницы следующий сверху боец; далее был изъят из штабеля, удобно уложен на мощные «бугры нежности» Ольги Юрьевны третий боец, причём она резко разбежалась, прислонила его на полсекунды к стене… И уже в следующее мгновение он (боец), стонущий и причитающий, медленно сполз на пол…

«Ну когда же всё это закончится?» — задавала сама себе вопрос и не находила ответа юная начальница, устало потирая занемевшие члены…

А в её красивой светлой головке уже зарождался очередной стишок, который она несколько позже обязательно занесёт в свой дневник:

Ах, до чего же я, друзья, устала

Шлёпать по задницам

Большим и малым,

Придавливать массой

(Упала и встала),

Сплющивать тушки бойцам бывалым…

11. Зайдите-ка ко мне в кабинетик, дорогой мой человек!

Дайте нам парадоксы, дайте нам ошибочные мнения, дайте нам что хотите, лишь бы избавить нас от закоснелости. Холодный дух рутины — теневая сторона нашей природы, ложащаяся на людей как ржа, притупляя их способности, подрывая их силы…

Г. Бокль

У Ольги Юрьевны было обыкновение время от времени вызывать своих сотрудников на беседу в кабинетик (так нежно и ласково она величала свой офис), так сказать, тет-а-тет. При этом она не разрешала им рассказывать друг другу, что происходило в кабинетике, то есть как протекала эта приватная беседа.

Однако были случаи, когда до неё доходили сведения, что кто-то кому-то протрепался… Тогда она звонила провинившемуся сотруднику и тихо говорила: «А ну-ка, зайдите ко мне в кабинетик, дорогой мой человек».

Провинившийся «дорогой человек» на ватных полусогнутых ногах входил к начальнице «на ковёр» и ждал, когда ему будет предложено сесть. Ежели садиться не предлагали, то он должен был стоять навытяжку в течение всей беседы.

Постольку-поскольку у нас нет точных и вполне достоверных сведений о беседе суровой начальницы с проказником, то в данном случае придётся ограничиться одной из возможных версий…

ОНА. Вы знали, что я запретила всем сотрудникам рассказывать, что происходит у меня в кабинетике, когда я кого-то вызываю?

ОН. Да, знал…

ОНА. Так в чём же дело? Почему вы осмелились нарушить установленный мною порядок?

ОН. Это произошло как-то непроизвольно, случайно… Так сказать, спонтанно-стохастически…

ОНА. Однако случайные ошибки тоже должны быть наказуемы. Как вы считаете?

ОН. По-видимому, вы правы, Ольга Юрьевна… Как всегда, так сказать…

ОНА. А может, у вас есть какие-то сомнения насчёт моей правоты, то бишь на все случаи жизни? Может, вы будете оспаривать моё преимущество, к примеру, по уму или силе?

Он молчит.

ОНА. Почему же я не слышу ответа?

Он садится без разрешения на стул и сразу же начинает ёрзать на нём, но продолжает молчать.

ОНА. Так, с чего начнём состязание? Насчёт ума или силы?

ОН. По силе, пожалуй… Всё ж таки у меня был когда-то первый разряд по боксу… В полутяжёлой весовой категории…

ОНА. И ты, сморчок-каракатица, хочешь со мной боксировать? И у тебя поднимется рука на даму, и на свою начальницу притом?!

ОН. А почему бы и нет, если дама и начальница этого заслуживает?..

Она неожиданно хватает его за нос и начинает вертеть им (носом) так, что в комнате стоит страшный хруст!

Он глазами, полными слёз, молит о пощаде. Кричать не решается, дабы не быть услышанным сослуживцами. Он, конечно, не догадывается, что они по очереди подглядывают в замочную скважину…

Через несколько минут проказник вылетает из кабинетика, закрывши нос рукой…

Больше в этот день на работе его никто не видел. Снова вышел он на работу (после больничного) только через две недели…

Другой провинившийся сотрудник, который проявил строптивость в кабинетике, долго сидел на работе сгорбившись, с забинтованным ухом. Ещё и через неделю одно ухо (которое было сначала подвергнуто экзекуции, а затем забинтовано) всё ещё оставалось раза в полтора больше другого…

Третий провинившийся писал квартальный отчёт стоя, так как получил от директрисы приличную порцию «горяченьких» по своим мясистым ягодицам…

После нескольких таких разборок в кабинетике тет-а-тет с начальницей все сослуживцы на вопросы: «Кто умнее? Кто сильнее? Кто прекраснее?» без малейшего колебания отвечали (причём после ряда тренировок и хором): «Разумеется, ВЫ, дорогая наша Ольга Юрьевна!!!»

12. Только зря отвлекли от трапезы…

Шутка, насмешливое слово часто удачнее и лучше определяет даже важные вещи, чем серьёзное и глубокое изучение.

Гораций

В принципе, Ольга Юрьевна давала шанс «отведать вкуснятинки» каждому своему подчинённому. Ибо ещё не сделала как женщина своего окончательного выбора.

Однако она считала, что партнёр должен удачно поймать момент: когда она сама будет к ЭТОМУ расположена и когда он будет в отличной спортивной форме, чтобы создавалась и ежесекундно крепла эдакая идиллия (некая гармония чувств)…

И когда очередной её подчинённый удачно выбирал (пардон, ловил) этот момент, то она одаривала его такой силой страсти, что только искры летели. Да так, что бедный наш мужичонка не мог уже смотреть ни на какую другую женщину месяцами, кварталами или даже целыми полугодиями…

Правда, если момент был выбран не совсем удачно, например, когда начальница ещё не вполне успокоилась после приёма пищи (или партнёру только показалось, что он в «страшно хорошей форме», а на деле получился конфуз), то директриса становилась прямо-таки беспощадной…

— Вы только зря отвлекли меня от трапезы, дорогой мой человек! Придётся вас немножечко наказать!..

А наказание могло быть каким угодно. Ибо фантазиям начальницы не было предела…

Или она заставляла неумёху выжимать двухпудовую гирю. Хотя он и пудовку-то никогда в жизни не отрывал от пола. При этом она с наслаждением наблюдала, как бедный подчинённый бегает вокруг этого чугунного снаряда и никак не может поднять его…

Устав смеяться, Ольга Юрьевна отталкивала неудачника и безо всякого напряжения выжимала двухпудовку сначала правой рукой двенадцать раз, а затем и левой — пятнадцать раз (она была левша). После чего издавала победный клич «бумс!» и кидала гирю под ноги ошалевшему от страха и посрамлённому «хиляку»…

Или брала пробку от одной из валявшихся на полу бутылок, завинчивала горлышко влажной тряпкой и заставляла свою жертву откручивать эту пробку. Не добившись результата руками, несмышлёный любовник частенько пускал в ход зубы. После каждого такого происшествия клиентов в зубном кабинете заметно прибавлялось…

Или ставила свою прелестную, чудовищно полную и ослепительно белую руку на стол для армрестлинга и с лёгкостью необыкновенной (почти мгновенно) повергала соперника в уныние, а на прощание отпускала ему смачный щелбан в лоб с неизменным «бумс!»…

Короче, забавлялась она от души! Ибо таких забав у неё было великое множество.

И притом одна хлеще другой!!!

13. Единоначалие извольте соблюдать неукоснительно!

Чего не можешь ясно высказать, того ты не знаешь: с мыслью рождаются в устах человека и слова.

И. Тегнер

Будущие биографы Ольги Юрьевны наверняка будут без устали отмечать, что больше всего лелеяла и внедряла в сознание своего дружного коллектива суровая начальница понятие «единоначалие».

Если она начинала замечать, что кто-то хотя бы в тайниках души покушается на это её жизненное кредо (на эту святыню!), то пощады такому смутьяну уж точно не будет!

В лучшем случае она поставит «озорника» в угол на колени и заставит его выучить десяток китайских иероглифов из учебника. А в худшем может неожиданно накрыть его юбкой, стиснуть голову своими бёдрами приятной полноты и выпустить её (голову) лишь тогда, когда несмышлёныш задёргается в предынфарктных (или предынсультных) судорогах…

14. Судья на ринге или распорядитель призов

Не позволяй твоему языку опережать твою мысль.

Хилон

Как правило, по субботам Ольга Юрьевна устраивала в своём учреждении спортивные соревнования среди подчинённых.

При этом самым любимым видом для неё почему-то неизменно оставался бокс. В одном из кабинетов она устроила импровизированный ринг, причём сама была, как правило, и судьёй, и распорядителем призов.

В качестве судьи она выходила на ринг в целомудренно запахнутом махровом халатике и обязательно почему-то в боксёрских перчатках. А в качестве приза она неспешно демонстрировала победителю стриптиз в своём кабинетике (путём неоднократного распахивания своего халатика). Побеждённого же она попросту одаривала парочкой веских и вместе с тем «ласковых» (по её меткому выражению) оплеух-затрещин от души. При этом оба воспринимали это как должное.

Ибо противиться начальнице было, во-первых, совершенно бессмысленно, а во-вторых, небезопасно (как уважаемый читатель, видимо, уже успел заметить)…

15. Хозяйкой в доме буду я!

Чтение для ума — то же, что упражнение для тела.

Р. Стиль

И когда же мы научимся наконец отличать главное от второстепенного? Ибо уже пора понять, что жизнь человеческая, к сожалению, не вечна… И мы просто не имеем никакого морального права распыляться на какие-то пустяки!

В. Пряхин

Одним из последних капризов Ольги Юрьевны было принятие решения выбрать супруга обязательно из числа своих подчинённых.

Однако, кого бы она ни избрала в конечном счёте в мужья, он должен был помнить её незыблемое условие-кредо: «Хозяйкой в доме буду я!»

Для неё было совершенно безразлично, какую он будет иметь комплекцию, рост, ум…

Всё равно она будет руководить будущей семьёй до последнего мига своей жизни.

В любом случае и её избранник, и будущие дети должны главу семейства (то бишь её) боготворить и ловить каждое слово, каждый её жест и намёк на что бы то ни было.

Это незыблемо и не должно обсуждаться. В противном случае любой член семейства обязательно будет наказан и изгнан из дома, причём с позором, как «самый великий грешник».

«Тут уж ничего не попишешь. Такая я родилась, такой и помру», — ежедневно и ежечасно внедряла в своё сознание наша героиня эту шедевральную мысль.

А нам ничего другого не остаётся, как робко пожать плечами и плавно руками развести: мол, имеет право (причём полное и законное)…

16. Королева на улице

Чувства — окраска мысли. Без них наши мысли — простые, сухие, безжизненные абрисы, контуры, но не картины.

Н. Шелгунов

Одевалась Ольга Юрьевна всегда со вкусом, причём предпочитала почему-то тёмные и строгие одежды с красной или голубой окантовкой.

Лицо её вне зависимости от настроения мало что выражало. Разве что подобие кислой гримаски, как отмечали впоследствии наиболее наблюдательные и опытные эксперты и биографы.

Ходила она, как правило, почти круглый год в мини-одеждах: и плащи, и юбки, и платья были обязательно выше колен. Так что, когда она шла по вестибюлю метро, к примеру, в пальто и его пола на третьем шаге чудесным образом распахивалась, всем мужчинам-счастливчикам представлялось такое изумительно-приятное зрелище, что у них сначала дух захватывало, а затем они под разными предлогами искали с ней знакомства. Когда же она, восседая сразу на двух местах вагона электрички, с лёгкостью необыкновенной закидывала ногу на ногу, то и юнцы, и зрелые, вполне сформировавшиеся мужи, сидящие напротив неё, с замиранием сердца обозревали открывшееся перед ними блистательно-прекрасное видение, причём шикали на снующих перед ними пассажиров. Ибо они хотя бы и на полсекунды, но всё же прерывали чудесное зрелище и мешали им радоваться жизни, пока прекрасная незнакомка демонстрирует им свои прелести…

Как многие из нас уже достаточно хорошо знают, Ольга Юрьевна имела сравнительно небольшое, по сравнению со всем остальным, ангельской красоты и свежести личико, но зато на широких борцовских плечах. И это достаточно редкое сочетание никак не меньше шокировало публику, чем мощные бёдра. Невообразимо приятной полноты руки нашей прелестницы летом были, как правило, обнажены почти до плеч, а по локоть (в обязательном порядке) обтянуты белыми перчатками…

Поэтому одна часть мужчин имела возможность любоваться маленькими пухленькими пальчиками, а другая — верхней частью рук Ольги Юрьевны, которые по мощи ничуть не уступали Бельмондо или Сталлоне. С той лишь разницей, что они самым надёжным образом заплыли ослепительно-белым первоклассным слоем жира, через который совершенно невозможно было бы рассмотреть следы какой-либо жилки или сосудика (даже и под сильным увеличительным стеклом)…

В очередях же Ольге Юрьевне удавалось стоять раза в два меньше, чем обычному человеку.

Ибо все без исключения мужчины пропускали её без очереди, причём считали это честью для себя и как бы само собой разумеющимся. Тогда как женщины (и молодые, и старые) сверлили её глазами, с превеликим трудом пытаясь скрыть свою зависть, и не сговариваясь прекращали какие бы то ни было разговоры на всё время, пока она находилась в очереди, причём независимо от того, стояла ли она впереди или позади них…

Однако самый большой кайф мужское население планеты ловило, когда Ольга Юрьевна по каким-то только ей ведомым причинам или мотивам наклонялась, а из её неимоверно глубокого декольте должны были бы по всем расчётам вывалиться (но, как правило, так и не вываливались по непонятным современной науке причинам) два изумительной величины и формы «бугра нежности»…

* * *

В общем, любому представителю сильного пола достаточно было лишь один-единственный раз насладиться этим зрелищем, чтобы стать добровольным пленником этой небожительницы навсегда!

В результате на две — две с половиной пятилетки народ единодушно окрестил Ольгу Юрьевну «уличной королевой»!!!

17. Что такое «судия»

Уметь легко перейти от шутки к серьёзному и от серьёзного к шутке требует большего таланта, чем обыкновенно думают. Нередко шутка служит проводником такой истины, которая не достигла бы цели без её пособия.

Фр. Бэкон

Когда в школе Олечка (то есть теперешняя Ольга Юрьевна) писала впервые в жизни диктант, то допустила в нём только одну орфографическую ошибку, в слове «судья». Она написала это слово, встретившееся и в начале, и в конце диктанта, не иначе как «судия».

На следующий день завуч школы (он же преподаватель русского языка и литературы) вызвал отличницу Олечку «на ковёр» и сказал, что у него рука долго не поднималась, чтобы поставить ей вместо привычной для всех пятёрки аж четвёрку с минусом! Однако всё же поднялась…

Уязвлённая школьница подошла к двери (уже и в то школьное времечко она закрывала собою вширь весь дверной проём), повернула в замке ключик два раза и положила его в своё бездонное декольте.

Затем она повернулась к пожилому завучу задом, на какое-то мгновение приподняла юбку и, дождавшись, пока он скукожится от мощи её тучных полушарий, процедила сквозь зубы: «Я понимаю это слово совсем не так, как все остальные. По-моему, следует читать: «СУД» И «Я» — это, как я считаю, одно и то же. Однако в связи с тем, что у тебя, старого козла, были сомнения, какую оценку мне ставить, я судить сейчас тебя строго не буду. Но остаток своей жизни (а она ещё только-только начинается) я буду писать это слово только так, как МНЕ нравится и как Я считаю нужным, то есть так, как написала в твоём вонючем диктанте.

Я так хочу! И с этого момента я начинаю вершить свой суд…»

Конец ознакомительного фрагмента.