Man Death Ethics. Человек, смерть и этика

Валентин Василевский

…если бы человек был способен написать настоящую книгу по этике, то эта книга, подобно взрыву, уничтожила бы все другие книги в мире.Людвиг Витгенштейн. Лекция об этике

догадка Витгенштейна

«Итак, вместо того, чтобы сказать: „Этика — это исследование того, что есть добро“, я мог бы сказать, что этика является исследованием того, что ценно, или же того, что важно. Либо же я мог сказать, что этика — это исследование смысла жизни, всего того, что делает жизнь стоящей, или же исследование правильного образа жизни. Надеюсь, что когда вы рассмотрите все эти фразы, у вас появится приблизительное представление о том, чем занимается этика.»

В начале Лекции об Этике в 1929 году, Людвиг Витгенштейн довольно близко приближается к пониманию этики, откладывая в сторону общепринятый сущностный подход, и предлагая «этику как исследование… того, что важно». Еще бы немного, и он получил бы то же, что и мы: этику как метод развития, основанный на отношении к проблеме. Т.е. этику как исследование проблемы для жизни, а не самой жизни. К сожалению, этот шаг он не делает, но в целом рассуждение содержит интересные моменты, которые можно обсудить.

«… этика сверхъестественна… Правильная дорога — это дорога, ведущая к заранее определенной цели, и нам совершенно ясна бессмысленность разговоров о правильной дороге отдельно от такой цели.»

Если мы ведем речь о «понимании смерти» как о сущности «человека», то целью развития сущности будет «преодоление смерти». И это бесспорно сверхъестественная задача. Настолько же сверхъестественная, как и всякая другая задача: полет человека в воздухе, выход в космос, странствия под водой или высадка на другую планету, способность разглядеть атомы или удержать плазму солнечной температуры на Земле.

«… абсолютно правильная дорога… это будет дорога, увидев которую каждый с логической необходимостью либо пойдет по ней, либо же будет стыдиться, что по ней не пошел.»

Этот момент удобно проиллюстрировать религиозной догмой. На определенном этапе развития человечества, вера в преодоление смерти посредством бессмертной души была всеобщим убеждением, и «жизнь после смерти» воспринималась как реальность. В этот период религия становится именно всеобщей дорогой, абсолютно правильной дорогой, и появляются вполне реальные для каждого верящего в «религиозное решение» угрызения совести при потере этой дороги. Именно в религиозной догме мы уже имели пример «абсолютного добра», единственное: это было выдуманное решение, но решение именно «проблемы смерти», преодоление смерти и ничего другого. Это требовало создания метафизического, выдуманного мира, о чем далее говорит Витгенштейн.

«Сходным образом абсолютное добро, если это некое описуемое положение дел будет тем, что каждый независимо от его вкусов и пристрастий с необходимостью пытается делать.»

В периоды убежденности людей в религиозном «решении» именно так все и было: спасти душу для «вечной жизни» хотели и разбойники, и праведники, и крестьяне, и короли, и женщины, и мужчины. Общество находило силы и ресурсы содержать особый класс людей — монашескую братию и сестринство, занимавшихся исключительно вопросом спасения, и больше ничем. Каждый, независимо от его вкусов и пристрастий, с необходимостью пытался совершить «преодоление смерти», называя это «спасением души».

«… это химера… Никакое положение дел не обладает само по себе тем, что я хотел бы назвать принудительной силой абсолютного судии.

Конец ознакомительного фрагмента.