Крылатое счастье. Дилогия

Валентина Гордова, 2019

Не стоит надевать на себя украшения, свойства которых тебе неизвестны. Вдруг тем самым ты пробудишь дух древнего дракона? Не стоит позволять ему увести себя в другой мир, ведь может оказаться, что иногда смерть – это не так уж и плохо. Не совершай ошибок, не вызывай подозрений и как можно скорее верни сильнейший артефакт хозяину. Но никогда, ни при каких условиях, что бы ни случилось – не попадайся на глаза грозному правителю драконьего народа. Иначе будь готова к тому, что всего одна встреча перевернёт всю твою жизнь, в которую, подобно смертоносному вихрю, ворвутся сказочные существа, древние тайны и традиции, которые сложно понять, но ещё сложнее принять. Не попадайся ему на глаза… В первый раз он отпустит, во второй позволит уйти, но в третий раз у тебя не будет и шанса.

Глава 5

Вечером дом решил напомнить о собственных странностях.

С тихим щелчком приоткрылась дверь холодильного шкафа и на пол скользнул уже знакомый мне белесый туман. У меня болело всё тело, особенно спина, руки и ноги, я устала настолько, что не могла уговорить себя встать и идти спать, поэтому даже не дёрнулась, замучено глядя на щупальца, что осторожно пробирались по пустой тёмной кухне в мою сторону.

Вообще в доме была подсветка. Нам было лень её искать, поэтому мы передвигались вечерами и ночами в темноте, а драконы просто хорошо в темноте видели, но сегодня выяснилось, что подсветка действительно была. Она включалась хлопком в ладоши и представляла собой свечение потолка. Один хлопок — яркий свет из всего потолка, два быстрых — тусклое освещение лишь по краю.

У меня не было сил даже шевелиться, поэтому я сидела в темноте. И совершенно ничего не делала, даже когда туман подобрался вплотную ко мне, осторожно прикоснулся к ноге, даря ей странно-приятную прохладу, и тоненькой спиралью пополз вверх.

По ноге, колену, выше, выше, выше… и на руку, чтобы обвить то место, где находилось скрытое от посторонних глаз кольцо-артефакт.

Но дальнейшие события меня невероятно удивили. Дракончик, ловко перебирая лапками, выполз на запястье, с интересом посмотрел на туман, туман в ответ на него. Какой-то быстрый, совершенно мне неясный разговор, после которого туман живенько начал уползать обратно в холодильник, а дракончик, весело глянув на меня, указал на духа лапой и закивал мордочкой.

— Что? — Не поняла я, чего от меня хотят.

Дракончик укоризненно покачал головой, снова выразительно указал на уже практически скрывшийся в шкафу туман, снова активно закивал.

— Идти за ним? — Нахмурилась я и с сомнением посмотрела на холодильник.

Он был довольно маленьким, я в нём точно не помещусь.

Моя живая татуировка плюхнулась на пухлую попу, забавно расставив в стороны короткие задние лапки, а передней с чувством хлопнула себя по лбу, сокрушённо качая мордой. Мне даже совестно немного стало за своё непонимание.

— Ну я не понимаю, — пожаловалась я.

— Он говорит, что Хвассу можно доверять, — раздался вдруг глухой голос у меня над головой.

Подскочив от неожиданности, я отпрыгнула от стула, на котором только что сидела, и с искренним изумлением воззрилась на полупрозрачную дымчато-серую морду кого-то непонятного, свисающую прямо с потолка.

— Вы кто? — Хриплым от страха и волнения голосом спросила я, запоздало пряча руку за спину.

— Да не убирай руку-то, — махнуло существо на меня короткой ручкой, после чего легко так спустилось с потолка на стол… в смысле, просто слетело… или я даже не знаю, что оно сделало, просто плавно сползло по воздуху и разместилось на краю стола, свесив вниз короткие ножки в сапогах.

Тоже белых и прозрачных. Он вообще весь прозрачным был, а ещё с бородой и маленькими глазками, весело на меня посматривающими.

— Я Топтон, — задорно представился… ну, я бы сказала «старичок». Низенький, бородатый старичок.

— Катя, — представилась потрясённая я.

— Знаю, — беззаботно махнули на меня рукой.

А потом махнули ещё раз, в сторону, и окно в половину стены вдруг подёрнулось тёмным туманом.

— Это чтоб не подсматривали, — прокомментировал свои действия старичок, — а это чтоб не подслушивали.

И снова рукой махнул, заставляя вначале закрыться дверь… которой в кухне до этого совершенно точно не было, а потом тусклые золотые искорки разбежаться по всем стенам.

— Ну, теперь и поговорить можем, — решило полупрозрачное существо, продолжая смотреть исключительно на меня.

— О чём? — Не совсем поняла. Не поняла и ещё кое-что: — Так кто вы?

— Дух, — болтая ногами в воздухе, весело признались мне, — дух этого дома. Ты извини, тебя той ночью мой страх разбудил.

И я отчётливо вспомнила шум среди ночи, вспышки, атаку драконов. И страх я тоже вспомнила, такой крепкий, будто пропитавший весь воздух. И то, как он ушёл, стоило мне выйти из дома.

— Я всё думал сидел, — продолжил не ждущий моих слов старичок, — чего же ты так испугалась, ведь остальные ничего не слышали и не видели. И тут понял: это я тебя испугал. Но знаешь, что самое интересное?

Я не знала, поэтому отрицательно покачала головой. Даже не взглянувший в мою сторону дух продолжил развивать мысль:

— Я тебя намерено не пугал, значит, это произошло неосознанно. А как лишённый магии человек может почувствовать присутствие духа?

Вопрос был ко мне, на меня же вопросительно посмотрели.

— Не знаю, — призналась честно.

— Если он уже был в контакте с духом, — любезно пояснил мне Топтон. — Я за тобой весь день наблюдал, но так ничего и не нашёл. Послал Хвасса проверить, он ещё в первый день что-то вместе с Войсом почувствовал…

И я вспомнила и духа воды тоже, и то, как они вдвоём меня окружили и заползти пытались… так они почувствовали артефакт и привязанного к нему духа?

— Вижу, помнишь, — удовлетворённо кивнул снова внимательно за мной наблюдающий старик. — Молодцы, хорошо скрываетесь, даже эти, вечно свой нос в чужие дела сующие ничего не заметили. Одного я понять не могу, где же ты Арх-Аира нашла?

Я открыла рот, да так и закрыла, не ответив. Просто не став отвечать.

Но тут сидящий у меня на запястье дракон поднял голову, привлекая моё внимание, и кивнул, разрешая ответить.

— Я не из этого мира, — осторожно начала я.

— Знаю, — спокойно ответил дух, — Арх-Аир был в твоём мире?

— У ведьмы, — кивнула я, — ко мне он попал по чистой случайности.

Старичок вдруг хитро прищурился, улыбнулся и насмешливо погрозил мне указательным пальцем.

— Не скажи-и-и, — протянул насмешливо, — Арх-Аир ничего не делает случайно. У него за четыре сотни лет лишь один прокол — из-за него он у вас в мире и оказался. Но, знаешь, сейчас я уже не уверен, что это был прокол, а не часть его плана.

И мы оба вопросительно посмотрели на мою руку. Дракончик с очень важным именем невозмутимо пожал тем, что должно быть плечами, и больше никак на слова духа не отреагировал.

— Зачем я ему? — Вскинув брови, посмотрела на вновь болтающего ногами Топтона.

— А кто ж знает? — Хмыкнул он и вдруг велел: — Проколи палец.

Даже не дёрнувшись, с подозрением спросила:

— Зачем?

— Чтобы Арх-Аир заговорил, — не стал скрывать дух.

И я снова на дракончика посмотрела. И сильно удивилась, когда он, взглянув на меня своими чистыми золотыми глазами, отрицательно покачал головой.

— Не надо? — Догадалась я.

Дух снова покачал головой.

— Почему? — Мне этот момент с прокалыванием крови был в принципе не понятен.

А Арх-Аир тяжело вздохнул… теоретически, потому что я снова ничего не почувствовала, но движение определённо было.

— Он не хочет, чтобы ты привязывалась к роду, — пояснил наблюдающий, как оказалось, за нашим «разговором» старик.

— Я не понимаю, — с тяжёлым вздохом сообщила сразу обоим.

Потом, плюнув на всё, прошла и села обратно на свой стул, на котором до этого сидела. Дух старика повернулся ко мне, облокотившись рукой о столешницу, осмотрел задумчиво и попытался объяснить:

— Видишь ли… Арх-Аир — дух рода Арганар.

— Я догадалась, — кивнула я.

Топтон тоже кивнул, помолчал немного и неторопливо продолжил:

— Фактически, тебя он использует, как временного носителя, понимаешь?

— Не очень, — призналась честно.

Вообще с пониманием последнее время как-то всё напряжённо.

— Ты не принадлежишь к Арганарам, — зашёл Топтон с другой стороны, — значит, не являешься его хозяином. Соответственно, связи с ним у тебя нет никакой. Твоя кровь могла бы решить эту проблему.

— Каким образом? — Снова не до конца поняла я.

С временным хозяином всё ясно, а вот с кровью…

— Ну, если по-простому, — дух задумчиво почесал свою призрачную бороду, — Арх-Аир напитался бы твоей кровью и установил через тебя связь с родом. Фактически, он бы принял тебя в род. Это в принципе не является большой проблемой, если ты собираешься возвращаться домой, но он почему-то всё равно не хочет.

И вот стоило ему это договорить, как Топтон вдруг дёрнулся всем телом, выпрямился, с нескрываемым подозрением посмотрел на меня и у меня же требовательно спросил:

— Это из-за тебя рухнул столичный храм?

Я ничего ему не ответила, я просто виновато опустила голову… А потом подумала: а почему это из-за меня? И, подняв взгляд на стремительно бледнеющего, если это вообще возможно, духа, праведно возмутилась:

— А я тут причём? Я вашу столицу даже не видела, если уж на то пошло.

— А там видеть и не надо, — ехидно заявили мне.

А потом старичок, спрыгнув на пол, принялся ходить туда-сюда вдоль стола, напряжённо о чём-то раздумывая. В итоге начал говорить:

— В храме было восемь пророчеств, последнее исполнилось пять лет назад — собственно, тогда наследник Арганаров изгнал свою экс-невесту из страны. Значит, осталось восемь. Я поспрашиваю у своих, к утру напишу тебе, что это были за пророчества.

— Спасибо, — поблагодарила я искренне, хоть пока и плохо понимала, зачем мне эти пророчества.

Но приятно было, что он хочет помочь. Мёртвое, по сути, существо, потому что дух вряд ли может быть живым… Очень приятно.

— Не за что, — отмахнулся, даже не взглянув на меня, Топтон, — я бы сказал, что тебе нужно как можно скорее вернуть Арх-Аира наследнику рода, но…

Его «но» мне не понравилось совершенно. Как и замедлившиеся шаги и его старательно отводимый взгляд.

— Скажите, пожалуйста, — попросила я негромко. Замолчала, прикусила губу и ещё тише спросила: — Всё очень плохо, да?

Старичок виновато посмотрел на меня снизу вверх, затем тяжело вздохнул, снова взгляд отвёл.

— Это мы завтра решим. Узнаем пророчества и будет действовать, уже исходя из имеющихся у нас знаний. А сейчас тебе лучше бы поспать.

Он был прав, да… спать не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Мне в принципе всё это окончательно переставало нравиться. Потому что одно дело найти дракона и отдать ему артефакт, как бы безумно это ни звучало, и совсем другое впутаться в какие-то там пророчества.

Я понятия не имею, что в них, но уже практически уверена: ничего хорошего.

* * *

— Держи, — раздался утром чей-то смутно знакомый голос и сверху на меня упала стопка каких-то бумаг.

А я, между прочим, ещё даже не проснулась, и получить папкой по животу — не самое приятное, что может случиться.

С трудом сев, я растёрла слипающиеся глаза, потому что ночью опять практически не спала, глянула в окно, на котором была тёмная дымка, потом на севшего на край моей кровати духа и только после — на бумаги у себя на коленях.

— Что тут? — Сцеживая зевок в кулак, спросила в итоге, потому что совершенно непонятные символы размывались перед глазами.

— Пророчества. Я сначала хотел только последние восемь найти, а потом подумал, что не будут лишними и те, что были до исчезновения Арх-Аира.

Предусмотрительно.

Снова зевнув, я уткнулась взглядом в ряды крупных, но всё равно непонятных букв. Посидела, посмотрела на них ещё какое-то время, но всё равно ничего не поняла.

— Ну и что тут написано? — Не сдержала раздражённого вопроса и посмотрела на терпеливо чего-то ожидающего Топтона.

Он ещё подождал, уже не так терпеливо. Забрал у меня из рук бумаги, посмотрел, удовлетворённо кивнул, вернул мне на колени, одеялом вязаным укрытые, и снова выжидающе на меня посмотрел.

Я на всякий случай тоже ещё раз взглянула на символы, не поняла совершенно ничего, подняла взгляд на духа.

— Да ты издеваешься, — решил он в итоге.

— Даже не начинала, — призналась искренне.

И бумаги у меня снова забрали, чтобы, разместив уже у себя на коленях, начать выразительное и немного торопливое чтение:

— Священное писание, датированное в ночь седьмого февраля семисот двенадцатого года. В ночь безлунную, когда дитя чужого мира услышит голос мёртвый, пробудится в наследнике древних кровей надежда, да не будет прежним мир его, да начнутся деяния великие. — И уже мне, повернув голову и взглянув на меня: — Ничего не напоминает?

Даже отвечать не стала. Посидела, мрачно обдумывая всё, что услышала, в итоге пришла к выводу:

— Бред какой-то. Что ещё за надежда в наследнике древних кровей?

Дух этого дома снова вышел из образа благоговейности, возмущенно посмотрел на меня и психанул:

— Да откуда я знаю? Если ты не заметила, я, как и ты, всё это время сидел здесь.

Какие мы нервные.

Переложив подушку повыше, откинулась на неё спиной, задумчиво посмотрела на полупрозрачного старичка, подумала и, медленно проговаривая слова, сказала:

— Не факт, что это обо мне. Вряд ли я… скажем так, единственный гость из другого мира.

— Нет, — обрадовал Топтон, — до тебя были другие.

— И что с ними случились? — Заинтересовалась я.

— Выживших не осталось, — честно сообщили мне.

Хочу домой. Опустив голову, посмотрела на сидящего на руке печального дракончика и с надеждой спросила:

— Может, ну его, этого наследника? Пошли домой, а?

Печали в золотых глазах стало на порядок больше. А ещё в них была вина, и, в общем, всё и без слов понятно.

Тяжёлый вздох я сдержать не смогла.

— Что там в остальных пророчествах?

Всё было нерадостно. Вот вообще. У тех, кто их придумывал, была явно совершенно нездоровая психика, потому что все, вообще каждое из пророчеств обещало муки, страшные муки и очень страшные муки. И, насколько я поняла, ничего из этого не сбылось бы, если бы не сбылось самое первое, в котором у наследника рода Арганар просыпается надежда. Только непонятно, какая вообще надежда, о чём она и где до этого пряталась.

Если честно, мне вообще мало чего понятно было.

— Хочу домой, — стонала я уже вслух, прижимая колени к груди.

— Раньше думать надо было, — жестко осадил меня дух, спрыгивая на пол, оставив папку на краю кровати. — Если бы ты сразу отдала Арганару Арх-Аира…

Он замолчал, не договорив, потому что молчаливый дракончик на моей руке печально покачал головой.

Он ничего не сказал, но тут и так всё ясно.

— Ничего не изменилось бы? — Догадалась я.

Его виноватый взгляд, который он тут же отвёл, и Арх-Аир, не прощаясь, уполз вверх по руке.

Проводив его задумчивым взглядом, Топтон потёр свою длинную бороду, недовольно цокнул языком и развернулся к двери, бросив через плечо:

— Ничего не делай. Нужно подумать и решить, как быть.

Дух ушёл, забрав с собой дымку со стекла и искорки со стен.

Посидев ещё немного, я воровато спрятала бумаги под одеяло, убрала постель, взяла из шкафа полотенце, щётку и новую одежду и пошла вниз.

* * *

Следующие дни слились в одно бесконечное пятно. Мы копали… вечность, наверно. Мы постоянно копали. У меня на это не было уже ни сил, ни желания, но мы всё равно копали.

Выкапывание древних находок, скрытых от нас где-то там, глубоко-глубоко, чередовалось с завтраками и обедами, от которых меня с каждым днём воротило всё сильнее и сильнее. Не знаю, как такое возможно, но вместо привыкания к местной кухни во мне развивалась её жуткая непереваримость.

Ещё одним разочарованием стал сон. С каждым днём я спала всё хуже и хуже, вздрагивала от каждого шороха, открывала глаза и напряжённо всматривалась в пустоту тёмной комнаты, а потом снова с трудом проваливалась в состояние полудрёмы.

В итоге я не высыпалась, ела совсем мало и из-за этого ходила вялая, недовольная и откровенно пошатывающаяся. Но всё равно копала, да.

Потом Топтон стал спать со мной. Не буквально, нет, он просто сидел на откуда-то появившемся столе, просматривал всё новые и новые бумаги, которые я даже не знаю, откуда у него появлялись, и всё это так спокойно и невозмутимо, потому что стекло неизменно было закрыто от драконов чёрной дымкой. Даже не знаю, почему они до сих пор ничего не заприметили.

А когда я просыпалась в слезах и холодном поту, дух дома просто неодобрительно качал головой и вручал мне большую кружку с чем-то тёплым, очень сладким и травяным — очень вкусно, без этого странного привкуса, что был у всей еды и воды. И я успокаивалась и могла поспать хотя бы несколько часов.

Так прошла неделя, вторая… я уже ни на что не надеялась, мне просто хотелось домой. К несчастью, моё единственное желание пока что исполниться не могло никак.

А потом одним ранним утром меня разбудил Топтон, что было на него совсем не похоже — дух наоборот старался сделать всё, лишь бы я поспала побольше.

— Мёртвое море умирает, — дрожащим от тревоги голосом сказал дух.

И остатки сонливости мгновенно пропали. Резко сев прямо на постели, я в ужасе посмотрела на Топтона — он с не меньшим ужасом в ответ на меня.

— Пророчество, — прошептала я непослушными губами, чувствуя, как ледяной ужас скользит вдоль позвоночника.

Второе из восьми пророчеств, что уже начали приходить в исполнение… Меня просто затрясло от этой мысли. Затрясло от всего этого.

Вскочив с кровати, подбежала к столу, отрыла нужные бумаги, дрожащими руками передала их духу, потому что сама всё ещё ничегошеньки не понимала, и напряжённо замерла, ожидая его слов.

— Когда великий наследник прознает про тайну страшную, когда дитя чужих богов потеряет веру всякую, встанет всё на места свои, и мёртвое умрёт, и должное жить оживёт.

Мне плохо. Мне очень-очень плохо. Настолько, что сердце забилось раза в три быстрее, а дыхание сбилось и теперь рваными обрывками скользило сквозь приоткрытые губы…

— Что будем делать? — Попытка выглядеть невозмутимо позорно провалилась, сметённая чистым искренним ужасом, который я сейчас испытывала.

Посмотрев на меня, дух вполне серьёзно предложил:

— Отрубаем руку, бросаем артефакт с Арх-Аиром и бежим.

И я действительно сильно задумалась, старательно обдумывая такой вариант… Пришлось с тяжёлым вздохом отрицательно покачать головой. Руку было жалко, гарантии, что это сработает — никакой.

— А нельзя просто снять кольцо и как-нибудь переправить хозяину? — С надеждой спросила я.

Старичок выразительно посмотрел на мою руку, дракон решительно покачал головой. Итогом странного молчаливого разговора был тяжёлый вздох духа дома и его же слова:

— Снять артефакт может только наследник рода, но…

И так это «но» звучало, что я точно поняла: всё плохо. Очень плохо. Но выбора всё равно не было, так что:

— Говорите, — решила, мысленно собираясь с силами принять то, что услышу.

И услышала.

— Твоя кровь позволит Арх-Аиру принять тебя в род, и это в принципе избавит нас от множества проблем.

Вот только сам Арх-Аир был категорически против, что и продемонстрировал яростным мотанием мордочки. В золотых глазах уверенно расцветала злость, он даже челюсти с силой сжал, да и вообще выглядел так, что я должна была исключительно из страха не делать то, о чём уже дважды сказал Топтон.

— Конкретно, что случится, если Арх-Аир получит мою кровь?

Дух дракона развернулся на месте с самым зверским выражением лица, открыл рот и с силой цапнул меня за руку… только я ничего не почувствовала, что не помешало Арх-Аиру меня ещё и лапками попинать.

— Из положительного, — начал наблюдающий за истерикой дракончика старик со странным выражением лица, — Арх-Аир обретёт форму, то есть не будет больше рисунком на твоём теле, сможет вернуться к наследнику, да и в принципе к любому представителю рода, без необходимости тащить за собой артефакт. Просто понимаешь, ты, извини, никто, и оставлять с тобой родовой артефакт нельзя, Арх-Аир просто не имеет на это права. Но если ты будешь принадлежать к роду, то и артефакт с тобой оставить можно, понимаешь?

Нет. Я решительно ничего не понимала.

Топтон сокрушенно вздохнул, посмотрел на меня… очень так выразительно посмотрел, и решил зайти с другой стороны:

— Тебя примут в род, артефакт останется у тебя. Просто прими это, как данность, и оставим этот момент.

И он замолчал, ожидая моих слов. Вот только у меня такое чувство, что о чём-то этот дух умолчал. Причём о чём-то очень важном… Убедилась в своих опасениях, когда вновь опустила взгляд на мечущегося у меня по руке дракона. Арх-Аир, завладев моим вниманием, решительно замотал головой, даже струйку огня в мою сторону пустил и снова головой замотал, говоря, что он совсем и совершенно против.

Посмотрев на молчащего старичка, спросила прямо:

— Почему он против?

Топтон замялся и промолчал, виновато отведя взгляд. И он всё молчал и молчал. Арх-Аир на мой вопросительный взгляд отреагировал всё таким же непримиримым отказом.

Так мы и сидели несколько минут: ничего не понимающая я, злой дракон и виноватый Топтон.

Я не выдержала первой:

— Вам не кажется, что я имею право знать? — Поинтересовалась у присутствующих.

Им не казалось. Особенно ничего говорить не хотел дракон, духу этого дома просто всё категорически не нравилось… но в итоге именно он сказал:

— Не только хранитель имеет возможность переноситься между представителями рода, но и сами представители также.

Я едва ли поняла, о чём он вообще.

— Я не понимаю, — призналась честно, скривившись от своего скудоумия.

Топтон страдальчески скривился, как-то странно на меня посмотрев, но всё же попытался объяснить:

— Хранитель, то есть Арх-Аир, связан с каждым представителем рода Арганар.

— Это я понимаю, — серьёзно кивнула я.

— Как хранитель, — продолжил дух, — он имеет возможность связываться с каждом Арганаром.

Я снова кивнула. Топтон кивнул в ответ, помолчал, подбирая слова, и продолжил:

— Но каждый Арганар так же имеет возможность связываться с Арганаром.

И на меня выразительно посмотрели, ожидая реакции.

И она была, она такая была!..

— То есть, — я подняла руку, пытаясь ухватиться за ускользающие мысли, — если Арх-Аир получит мою кровь, то любой из рода Арганар сможет меня найти?

Это пугало. Это в принципе звучало дико, поэтому я понадеялась, что меня сейчас назовут… пусть будет не очень умной. Я действительно верила в это.

Поэтому не сразу поняла виноватый взгляд Топтона и скорбный вид Арх-Аира.

Бред какой-то! Никаких иных слов у меня просто не было.

Смерив возмущенным взглядом обоих, я принялась нервно ходить по комнате взад-вперёд, пытаясь как-то скомпоновать всё то, чем владела.

Получается, Арх-Аир пять лет назад сделал что-то такое, из-за чего оказался в моём мире вместе с артефактом рода, который охранял. Нашёл меня, заставил перенестись сюда, но теперь не мог оставить меня наедине с артефактом, потому что, по сути, этот артефакт не был моим, и дракончик не имел права оставлять меня с ним.

Существует два вариант решения этой проблемы.

Первый — пустить себе кровь и позволить Арх-Аиру принять меня в род. Тогда дух сможет уйти, я сама смогу оставить себе кольцо и, по сути, тоже уйти обратно домой. Это само по себе звучало бредово, но не будем также забывать о том, что в этом случае любой представитель рода Арганар сможет меня найти.

Вариант второй — найти наследника и лично вернуть ему артефакт вместе с хранителем. И всё бы ничего, но, во-первых, я физически не могу его найти, во-вторых, это всё равно уже бесполезно, потому что в игру вступили пророчества. Совершенно мне непонятные, какие-то безумные, придуманные явно психом пророчества.

То есть, в итоге у нас на выбор или возможность быть обнаруженной Арганаром, или возможность не быть обнаруженной в ближайший год.

По сути, выбора не было, потому что меня в конечном итоге всё равно найдут, это даже не обсуждается. И убьют — это, к сожалению, тоже уже практически не обсуждается. Была ещё маленькая надежда, совсем-совсем такая маленькая…

— Хорошо, давайте сделаем это, — решила я, резко выдохнула и решительно пошла к столу, на который Топтон свалил много чего, ножницы в том числе.

— Уверена? — Полетело мне в спину.

— Нет, — призналась честно, решительно игнорируя очередную истерику Арх-Аира, в которой он сейчас бился у меня на руке, старательно пытаясь привлечь внимание и заставить не делать глупостей.

Ножницы нашла с трудом, в процессе дрожащими руками спихнула на пол добрую часть бумаг и пару карандашей.

Топтон молча подошёл, отобрал ножницы, которые я сжимала в руке с такой силой, что побледнели костяшки похолодевших пальцев. Короткий жест духа дома, и мне в руку лёг нож.

— Подумай хорошенько, — проникновенно заглядывая мне в глаза, с сочувствием посоветовал старик.

Но мы с ним оба знали, что я выберу — собственно, поэтому он на меня с сочувствием и смотрел.

Занеся лезвие над ладонью, я невольно зажмурилась, но всё равно резко и безжалостно проткнула кожу ладони. Руку мгновенно обожгло болью. Зашипев от непередаваемых ощущений, я убрала нож и открыла глаза…

Слишком рано. Мне в принципе не стоило их открывать, потому что именно в это мгновение всю мою комнату затопил яркий белоснежный свет. Он залил всё пространство, каждую деталь, ослепил меня, вынуждая вновь зажмурить слезящиеся глаза… он пульсировал в воздухе, наращивая энергию с каждым испуганным ударом моего сердца.

А потом всё закончилось. Кожу перестало жечь, глаза слепить, я смогла вздохнуть полной грудью, а через пару минут звенящей тишины даже рискнула приоткрыть глаза…

Уж лучше бы я этого не делала! Уж лучше бы я вообще ничего не делала! Прямо напротив меня стоял мужчина — высокий, широкоплечий, с распущенными золотистыми волосами, спадающими куда-то на спину, в чёрном мундире и с крайне гневным выражением как на лице, так и в сверкающих золотых глазах… собственно, только благодаря золотым глазам я Арх-Аира и узнала.

А он будто только моего взгляда и ждал, потому что, стоило мне на него посмотреть, как мужчина с шумом втянул воздух через нос, у него даже крылья носа гневно раздулись, открыл рот и… и как начал шипеть что-то совершенно мне непонятное!

И он всё шипел и шипел, временами переходя на рык, переводил яростные взгляды с меня на потрясённо застывшего Топтона, дёргано жестикулировал, а я стояла и не понимала ни слова. Ни единого.

— Это он ругается? — Подавшись в сторону, шепотом спросила у духа дома, не сводя со второго духа, крайне злого, напряженного взгляда.

И ругаться он перестал, чтобы повернуться к Топтону всем могучим корпусом, сложить руки на груди и мрачно на старичка взглянуть. И он стоял и чего-то ждал, а Топтон… Топтон почему-то очень странно смотрел на меня.

В итоге именно он, скорчив виноватую раскаивающуюся морду, повернулся к дракону, который драконом уже не был, открыл рот и… Ну, заговорить-то он заговорил, только вот в наборе длинных гласных и такой комбинации согласных, что произнести это без риска сломать язык не было возможности, я не поняла ничего. Ни-че-го.

Постояла, нервно переминаясь с ноги на ногу и чувствуя себя крайне неприятно под косыми взглядами этих двух — виновато… оправдывающегося, судя по интонации, и крайне недовольного и мрачно молчащего.

Подождав несколько минут, нервно напомнила о своём присутствии:

— Эй, может, можно говорить по-человечески?

Но духи решили не говорить вовсе. Топтон и вовсе на меня даже не смотрел. Арх-Аир смотрел, но уж лучше бы он этого не делал, правда, потому что его взгляд не внушал мне ничего, кроме страха.

— И почему вы молчите? — Не поняла я, раздраженно сложив руки на груди.

В ответ — снова молчание. Мой требовательный взгляд не произвёл совершенно никакого эффекта.

Через почти минуту нашего молчания Арх-Аир всё же вздохнул, чуть повернул голову в сторону духа дома, не сводя при этом с меня взгляда, и что-то ему сказал всё на том же совершенно мне непонятном языке. Топтон ответил, дракон снова что-то сказал…

А до меня начало медленно доходить. Очень медленно, если уж совсем честно, потому что думать о том, что я попросту перестала понимать местный язык, было откровенно страшно.

Хочу домой. Пожалуйста, можно я уже домой, а?

А потом Топтон что-то так тихонько сказал, и Арх-Аир как давай орать! Он орал так громко, что дрожали стены, да и весь дом целиком, наверно, тоже дрожал! Драконы на улице, которых видела я, но которые не видели меня из-за того тумана, что Топтон неизменно насылал на стекло, встревожено заозирались, пара из них даже в драконью форму перевоплотилась, и все выглядели такими тревожными, настороженными, напряжёнными и в целом готовящимися к атаке.

А Арх-Аир продолжал орать что-то очень-очень злое, иногда переходя на рычание, от которого дрожало всё моё тело, а иногда — на шипение, от которого закладывало уши.

С грохотом и оглушительным звоном разбилось окно моей спальни. Но испугалась одна я, невольно вскрикнув, дёрнувшись и в ужасе посмотрев на драконью морду, что сунулась в комнату… Морда не успела сделать ровным счётом ничего, потому что была сметена прочь раздражённым взмахом руки Арх-Аира. Дракона просто выдуло из комнаты, пронесло через весь задний двор и уронило в яму, которую мы до этого тут копали почти месяц!

Шок. Основательный. У всех драконов, что с искренним изумлением замерли кто как был, широко распахнутыми глазами глядя на не менее потрясённого валяющегося в яме дракона.

Шок драконов стал куда основательнее, едва Арх-Аир подошёл к разбитому окну, представляя всю свою грозную натуру собравшимся. Секунда изумления, закончившаяся в итоге тем, что все они, каждый из этих драконов слаженно рухнули на одно колено, опустив головы к земле.

Кто-нибудь что-нибудь понимает?!

А потом дух дракона, который духом не выглядел совершенно, а скорее напоминал живого такого мужчину, начал что-то говорить. Голос его был суровым и в повисшей тишине явно слышимым всем, слова — сложны для моего понимания, но они в целом тоже звучали весьма сурово.

А ещё я точно поняла, что Арх-Аир говорит что-то крайне нехорошее, потому что все коленопреклоненные с каждым мгновением становились всё мрачнее и напряжённее.

Когда дух дракона закончил, драконы остались в тех же позах. А он, больше на них даже не взглянув, развернулся, мрачно посмотрел на меня и молча указал на одного из тех, кто был в драконьем обличье.

И я как-то мгновенно поняла, что он хотел мне сказать: его хозяин, наследник рода Арганар направляется сюда.

* * *

Меня трясло. Трясло до такой степени, что я не удержала поданный Арх-Аиром стакан воды. У меня зуб на зуб не попадал, нервы во всём теле натянулись до такой степени, что уже ощутимо ныли, и меня трясло, да. Не спасло даже одеяло, в которое меня заботливый дух дома замотал. К несчастью, одеяло было колючим — то, что подарил Рхарг, Арх-Аир на эмоциях сначала порвал на ниточки, потом эти же ниточки поджёг… чёрным пеплом стала и зубная щётка с пастой, и последний букет чёрных пионов, которые мне дракон три дня назад подарил. Он их и раньше дарил, но Арх-Аир все сжигал.

Так продолжалось целый час. Мы сидели в гостиной втроём, всех остальных дух рода Арганар выгнал на раскопки, причём он даже драконов копать заставил, а Топтон им по лопате откуда-то притащил. С драконами дело пошло заметно быстрее — они Арх-Аира откровенно боялись, поэтому и старались изо всех сил, так что через час яма там была уже приличная такая… раза в два больше той, которую мы целый месяц копали.

К слову, забор опять подвинули, причём прилично так, а в яму спустили множество верёвочных лестниц, так что дело шло очень активно.

Пока учёные не нашли череп. Они на эмоциях так громко радовались, что мы втроём пошли посмотреть, что же у них там происходит… У кое-кого не выдержали нервы. У меня, да.

Череп был маленьким. Прямо очень маленьким, и принадлежал он ребёнку лет десяти всего…

Ревущую меня уволок в дом Топтон, Арх-Аир просто куда-то исчез, а вернулся уже через пару минут с большой глиняной кружкой чего-то, пахнущего чем-то тёплым и сладким, но отчётливо отдающим ванилью.

Я выпила всё до капли. За этим внимательно следил хранитель рода Арганар, так что выбора у меня не было.

А через пару минут меня основательно так накрыло полным и абсолютным безразличием вообще ко всему происходящему. Кажется, упади с неба метеорит, я бы вряд ли этому удивилась.

Не удивилась я и тогда, когда весёлая Аманда притащила в дом череп — тот самый, из-за которого у меня истерика и началась. Не знаю, что она сказала, но Топтон ушёл с ней, и Арх-Аир, посидев пару минут со мной, вскоре тоже куда-то исчез.

И остались мы вдвоём: я и череп.

Не знаю, сколько времени мы так сидели, в тишине и одиночестве. Я просто смотрела, смотрела, смотрела в его тёмные провалы глаз… пока вдруг отчётливо не увидела лицо.

Это был просто какой-то не подконтрольный мне импульс. Поднявшись, я сходила за листами плотной бумаги и простым карандашом, которые лежали тут же, в гостиной, на одной из угловых полок, и сделала то, чего не делала со времён окончания художественной школы, наверно — начала рисовать.

Долго и упорно, старательно выводя каждую линию, создавая вначале схематичные черты лица, затем добавляя ему реалистичность, тени, блики… каждую ресничку, каждую волосинку. К сожалению, у черепа не было волос… у него вообще ничего не было, только рубленные черты лица, но я почему-то смотрела на него и видела что-то совершенно иное — живое, двигающееся…

Это была девочка. Маленькая черноволосая девочка с ямочками на щеках, большими наивными голубыми глазами, бровями вразлёт и пухленькими, но всё равно невероятно очаровательными щёчками.

И я сидела, отложив карандаш, и переводила взгляд с рисунка на череп, затем назад, и снова… И видела одно лицо. Я не знаю, как это работает, но каким-то образом работало.

А потом на улице что-то взорвалось. Причём взрыв был основательным таким — дом до основания и тряхнуло. Если раньше все посторонние звуки я игнорировала, то игнорировать этот просто не могла.

Встав и зачем-то зажав подмышкой листы, я ещё и череп со стола стянула, бережно к себе прижала, не испытывая никакого отвращения, лишь только грусть… такую глубокую, впитавшуюся в кровь грусть. И только после этого вышла из дома.

А на улице было весело! Там и снова на одно колено припавшие драконы, и учёные, которые были крайне недовольны, потому что их тоже на колени поставили, и стремительно уползающий прямо под землю Топтон, и Арх-Аир, который возвышался над всем этим безобразием мрачным воплощением чего-то такого… неизбежного.

И я поняла, чего именно, едва округу потряс повторный взрыв! Не ожидавшая подобного я не удержалась на ногах, рухнула на деревянный порог, больно ударившись об него коленями и виском о закрывшуюся дверь. Боль ослепила на мгновение, а затем мир вокруг потонул во тьме.

Это была совершенно нехорошая тьма, сгущающаяся со всех сторон, пробирающая чистым ужасом до самых костей… возможно, если бы Арх-Аир не принёс мне тот вкусный час с успокаивающим эффектом, я бы сейчас тоже дрожала, прямо как и все эти, на коленях стоящие. Невольно подумалось, что они могли не сами такие позы принять, а просто на ногах не удержались, прямо как я сейчас.

Исключительно из чувства противоречия я дождалась, пока дрожь утихнет, а потом, пошатываясь, с трудом поднялась на ноги. В накрывшей пространство тьме меня никто и не заметил.

А потом случилось то, чего я ожидала… ну, больше часа уже тоже. Потеряла время, пока рисовала эту малышку, но могу предположить, что прошло больше двух часов.

Так вот, оно случилось. Так решительно и зло, явно намереваясь всех нас напугать.

Небо рухнуло на землю! Умом я понимала, что это физически невозможно, и, скорее всего, просто тот самый правитель, о котором все столько говорили, спустился на землю, но ощущения были именно такими — небо рухнуло.

Причём оно так занимательно рухнуло, что, не сбавляя скорости и вообще не тормозя у самой земли из огромного чёрного пятна вдруг превратилось в просто спрыгнувшего на землю мужчину.

Одного взгляда мне хватило, чтобы понять: я не зря боялась его. Совсем не зря.

Он был высок… но это в целом не впечатлило, потому что, когда у тебя рост сто шестьдесят семь сантиметров — все вокруг по умолчанию выше тебя. Про всех собравшихся тут драконов я и вовсе молчу, так что да, высоким ростом правитель меня не удивил, ровно как и внушительным разворотом плеч и явно крепкой мускулатурой.

Не удивили меня и его убранные в низкий хвост чернильно чёрные волосы по середину спины.

Зато удивили движения — плавные, подчёркнуто медленные, будто мужчина намерено сдерживал себя, заставляя двигаться вот так, медленно и не вызывая подозрений.

В абсолютном, я бы сказала мёртвом молчании, что повисло с его появлением, правитель драконов оглядел всех коленопреклонённых и медленно, наталкивая на мысли о диких хищниках, повернулся чётко ко мне. Я вообще была сбоку и сзади, и находилась на расстоянии шагов в тридцать, у тёмной двери, в окутавшей же округу темноте — он просто не мог меня увидеть. Никак не мог.

Но увидел. И даже больше — он как-то сразу понял, что именно меня прилетел здесь искать.

Он выглядел жутко. Низко опущенные тёмные брови, из-за чего казалось, что этот мужчина смотрит будто исподлобья, не доверяя в принципе никому. Нос, который из-за горбинки тоже выглядел хищным и настороженным. Плотно сжатые узкие губы… невольно подумала, что не хочу, чтобы они открывались и он что-либо говорил.

Когда подняла взгляд на его глаза, поняла, что хочу, чтобы он вообще взял и улетел себе куда-нибудь обратно.

Это были совершенно странные и самые ненормальные глаза, которые я когда-либо видела. Чёрные с тёмно-золотым зрачком, который прямо у меня на глазах расширялся, и становилось видно, как золото внутри него медленно перетекает…

Шаг. Всего один, обманчиво-плавный шаг в мою сторону и чёрно-золотые глаза, внимательно отслеживающие малейшие изменения… которых не было. Очевидно, это всё ещё действие чая давало о себе знать, но мне в целом было наплевать вообще на всё.

Правитель, да. Большой, злой и пугающий. Куча народа, что боялась даже дышать, замерев перед ним на коленях. Вся эта темнота вокруг… вот вообще всё равно. Внутри даже ничего не ёкнуло.

Дракон шёл четко ко мне — неторопливо, но в тот же миг немыслимым образом стремительно, уверенно, решительно. В каждом его шаге, в каждом жесте читалась угроза — неуловимая, но явная. Угроза всем и каждому, кто посмеет сунуться к этому мужчине.

Он остановился в шаге от меня, поражая воображение высоким ростом, да и в целом я себя несколько ущербно на его фоне почувствовала.

А потом он сделал то, чего лично я вообще не ожидала: улыбнулся немного криво, окинул меня внимательным взглядом и на совершенно чистом русском, без акцента даже, произнёс:

— Так это вы то недоразумение, по чьей вине рухнул трёхсотлетний храм и высохло целое море?

Сомневаюсь, что я в своём потрясённом состоянии смогла бы ответить. Слов не было. Вообще ничего не было. Я просто широко распахнутыми глазами смотрела на того, кто не только не сжёг меня взглядом, как я того опасалась, но ещё и заговорил так непринуждённо, даже по-дружески — на русском. На чистом, мать его, русском. Вообще идеальном.

— Вы бывали у меня дома? — Хрипло спросила я.

— Не имел чести побывать конкретно в вашем доме. Досадное упущение с моей стороны, обещаю исправиться при первой же возможности.

По его учтиво-доброжелательному тону сложно было понять, но я почему-то подумала, что надо мной издеваются.

— Это угроза? — Уточнила нервно, покрепче прижимая к груди чужой череп.

Просто с ним как-то спокойнее было.

— М-м-м, скорее, я только что пригласил себя к вам в гости, — улыбнулся мужчина совсем не жутко, не обнажая зубов.

Направленный на меня взгляд не внушал доверия к его словам — уж слишком отчётливые смешинки плескались в золотом зрачке.

— А вам не кажется, что приглашение должна была давать я? — Поинтересовалась так очень-очень, вот прямо совсем осторожно.

Мужчина, не прекращая доброжелательно улыбаться, да и в целом не меняя выражения лица, вдруг довольно хрипло заметил:

— Вам же так не показалось.

Мгновенно опустила взгляд, осознав непрозрачный намёк. Но, жутко смущённая, всё же заметила:

— Конкретно ваш дом я даже не видела.

На что получила выразительное:

— Территория Даркхайма является моим домом. И лично мне хотелось бы узнать: по какой невероятной причине вы решили нас посетить?

Последнее было произнесено с отчётливой угрозой и злостью, отвечать совершенно не хотелось. У меня вообще появилось такое чувство, будто меня с кем-то спутали… с кем-то очень-очень нехорошим и крайне нежелательным.

Или правитель Даркхайма в принципе не жалует тех, по чьей вине рушатся древние храмы и высыхают моря.

Кстати говоря:

— Что, прямо высохло? — Уточнила я, осторожно подняв любопытный взгляд.

Наткнувшись на его гневно прищуренные глаза, свои мгновенно опустила вновь, но через пару секунд молчания снова осторожно подняла. Любопытство меня явно погубит.

— Прямо высохло, — подтвердил дракон.

— Прямо совсем? — Не поверила я.

Ну как море может высохнуть? Это же… море! Море не может просто так взять и высохнуть. Это просто невозможно. Нелогично. Ненормально, в конце концов. В нём же столько воды, столько жизни… На это уйдут годы, десятилетия, даже целые столетия!

— Прямо совсем, — мужчина вдруг вздохнул как-то устало, посмотрел на меня с укором, от которого мгновенно стало довольно стыдно, хоть я и не понимала, причём тут вообще я.

И я, даже сама не зная, зачем, открыла рот и сказала:

— Я не знала, — прозвучало тихо и откровенно жалко, противно стало даже мне самой, но устало на меня смотрящему дракону было всё равно, именно поэтому под его взглядом я и продолжила: — Я ничего не знала ни о пророчествах, ни о чём-либо ещё. Я просто хотела вернуть вам это.

Взглядом указав на теперь уже всем видимое кольцо на всё ещё сжимающей череп руке, я замолчала, виновато прикусив нижнюю губу. Я же действительно не знала, что тут такое начнётся…

А дракон, проследив за моим взглядом, посмотрел на моё кольцо… в смысле, на своё кольцо, что было у меня на руке. И смотрел он так довольно долго, думая о чём-то своём.

В итоге сказал:

— Мне жаль, что вы оказались втянуты в это.

Голос его был негромким, но слова звучали искренне, так что я даже и не подумала ставить их под сомнение.

Вместо этого перехватила череп другой рукой, а правую протянула дракону. Он также молча её коснулся… Его пальцы оказались практически обжигающе горячими, а ещё ловкими, поэтому кольцо с меня сняли легко и непринуждённо… а я палец чуть не сломала, когда в последний раз пыталась избавиться от украшения.

Которое, к слову, правитель драконов взял и надел на свой средний палец. И устроился артефакт там так, будто был создан именно для этой руки.

В звенящей тишине отчётливо прозвучал полный облегчения выдох Арх-Аира.

— Что я могу сделать для вас? — Сделав вид, что ничего не заметил, спросил мужчина, вновь глядя мне в глаза.

Я ответила то единственное, что могла и что должна была:

— Верните меня домой.

Это всё, чего мне хотелось. Вернуться домой. Возможно, я даже начну новую жизнь — совершенно непохожую на ту, в которой я жила до этого. Я всё начну сначала. Воплощу все свои мечты, осуществлю все планы, буду жить так, как мне хочется.

— Это хорошее желание, — одобрительно заметил мужчина, благосклонно кивнув, — я сделаю всё возможное, чтобы исполнить его.

В этот момент я ощутила прилив огромной благодарности к этому существу. Пропала вся та злость, что я испытывала к нему же из-за того, что по его вине оказалась в этом мире. Пропали вообще все отрицательные чувства, осталась только благодарность — большая и тёплая, мёдом разливающаяся в душе.

— Спасибо! — Поблагодарила я совершенно искренне, улыбнувшись этому мужчине, этому тёмному дню и этой жизни в целом.

Просто вдруг подумалось, что жизнь прекрасна. Вот так просто и немного банально, а на душе тепло-тепло, и хочется улыбаться от уха до уха, и танцевать до боли во всём теле, и заражать, заражать, заражать окружающих своей радостью, чтобы они тоже улыбались и были просто рады. Чему угодно, даже самой маленькой мелочи.

В моём окружении сейчас находился лишь один человек, и его улыбка была больше грустной, чем радостной, а ещё усталой и кривой — один уголок его губ был приподнят больше, из-за чего создавалось ощущение, что он скорее усмехается, нежели улыбается… а ещё в глазах не было смеха, только грусть. Такая неявная, скрытая глубоко-глубоко — наверно, он и сам не понял, что показал мне её на пару мгновений.

— Это мне нужно вас благодарить, — заметил он, — вы вернули важнейший артефакт и хранителя моего рода, не побоявшись за свою жизнь.

— Поверьте, мне было очень страшно за мою жизнь, — заверила я тут же.

Мимолётная улыбка скользнула по тонким губам, а меня, кивнув, успокоили:

— Охотно вам верю. Если вы не будете против, я хотел бы просить вас дождаться завтрашнего утра, когда я смогу вернуть вас домой, в моём доме.

И прежде, чем я успела отказаться от сомнительного удовольствия:

— Мне будет спокойнее, если столь важная гостья будет под моей надёжной защитой.

Про надёжную защиту мне наверняка приврали, но в целом всё звучало так, что отказаться как-то не получилось.