Сказки

Валентина Ива, 2022

Не успеешь сочинить одну сказку экспромт для засыпания внучки, как на краешке кровати сидит новая увлекательная неправда для пробуждения интереса старшего внука. Фантазиями наполнены секунды, минуты и весь окружающий мир, только успевай записывать. Живые персонажи требуют воплощения их образа, приходится и зарисовать на всякий случай, чтобы не забыть кто на что похож.

© Остапенко В. И., 2022

* * *

Посвящается моим внукам

Времена года спасают мир

Глава 1. Декабриха, или Зюзяка — труженица

У Зюзяки не было ни секундочки. Она с утра до вечера — и особенно ночью — трудилась до изнеможения. В этом году декабрь-месяц особенный по сравнению с прошлыми годами, когда оттепель беспрерывно растапливала скудный снежок, а слякоть мокрушничала, уничтожая крошечные серые сугробики и мелкие снежные заносы в овражках и ямках. Невозможно было тогда ни слепить снежную бабу, ни покататься с горки на сидушках, ни поиграть в снежки. Снежное покрытие такое скудное, что чёрная и рыжая земля в виде грязи выглядывала и тут, и там. Зимние пимы были так грязны, что девочке Сонечке, которая проживала в доме номер 7 по улице Вернова, надоело их беспрестанно мыть и чистить, а мамочка говорила, что обувь должна быть и чистой, и сухой. Совсем неинтересное занятие — очищать грязную обувь, но что удивительно: надевать такие сапожки с засохшими комками вдвойне противно, хотя чавкать ногами по тестообразной грязище — одно удовольствие. В этом же году, в начале декабря, навалило столько снега, что всё время хочется на улицу: кататься с горы, валяться в снегу, лепить снежки, огромные снежные шары и даже русалочку с хвостом. Вокруг белым-бело, такое удовольствие запрыгивать в пушистую белизну и валяться в ней, это даже лучше, чем есть пирожное тирамису на завтрак без каши. Тут двадцатиградусный мороз затрещал, как в январе, и наступила настоящая, почти сибирская, зима.

Сонечка не была знакома с Зюзякой. Конечно, откуда девочка, которая ходит в детский сад и на танцы, у которой совсем нет времени собирать игрушки, наводить порядок в своей комнате и помогать маме, может заметить, как по улицам города в сумерках, рано утром и в разгар дня шныряет Зюзяка с огромной сосулькой под носом! Лохматым тельцем, пушистыми варежками и блестящими скользкими кроссовками Зюзяка наводит глянец на замороженной воде. Главная и любимая задача Зюзяки — хохотать до упаду, и в этом она мастерица. Декабрь был её родным месяцем, поэтому иногда братья и сестры даже называли её Декабрихой: она в этот первый зимний месяц старалась, как могла, тем более что в этом году такой снег, такой мороз, что просто обхохочешься! Зюзяка от слова «зюзя» — это такой милый мифический персонаж, олицетворяющий холод, зимнюю стужу, дрожь от застывшего тела, когда-то давным-давно его изображали лысым маленьким дедулькой с длинной седой бородой.

— Как там, на улице, холодно? — спрашивала соседка.

— Такая зюзя, что в пору надевать валенки, — отвечала Сонечкина бабушка.

Зюзяка не была лысой, никакая борода не росла на её забавной рожице, а озорство и смешливость можно было легко приравнять к семилетнему возрасту, хотя совершенно точно известно, что весёлым может быть и мальчишка, и девчонка, и дедушка, и бабушка, а также мамочка и папочка, а они, понятное дело, совершенно разного возраста. Так вот: пока никто не видит, Зюзяка надраивала пушистыми варежками и тельцем застывшие лужи. Потом припорашивала их лёгким снежком. Пряталась за соседним деревцем или кустиком, зарывалась в сугроб и, когда начинался по́папад, падала от смеха. Особенно Зюзяка любила раскатать дорожки в школу, детский сад, тропинки между сугробами, ведущие в магазин, аптеку и на стадион. Как только кто-нибудь шлёпался, задрав ноги к небу, Зюзяка давилась от смеха и, приплясывая, бежала дальше безобразничать, при этом от особенно смешных ситуаций на неё нападала икота. Зюзяка очень не любила дворников с песком и антигололёдным реагентом. Как только дворник начинал разбрасывать эти необходимые зимние спасатели, Зюзяка тут как тут, прямо за его спиной: или подметает и смахивает песчинки в сугроб; или закручивает снежную вертушку и посыпает всё снежинками — и опять скользко, даже опасно.

Недавно мальчик Костя из соседнего дома поскользнулся, упал и сломал руку и теперь ходит в детский сад с загипсованной рукой. Интересно, смеялась ли Зюзяка над этим бедным мальчиком?..

Однажды, когда Соня вернулась из детского сада, мамочка оставила её на улице и строго-настрого наказала не уходить с детской площадки, а сама ушла на минутку домой — отнести продукты для ужина. Вечерние сумерки закрасили воздух синим цветом, ведь уже двадцать первое декабря и скоро Новый Год. День короткий, а ночь длинна. Папочка сказал, что сегодня день зимнего солнцестояния, когда на земле самый короткий день и самая длинная ночь. Странные эти времена года: то длинный день, то короткий, как настроение с утра — то хорошее, без причины, то плохое от себя самой. Соня посмотрела на небо. Сверкающие звёздочки подмигивали ей, а сумерки всё сгущались, ночь надвигалась, редкие сверкающие снежинки кружились и падали прямо на лицо.

На детской площадке никого не было. Тишина окружила девочку. Сделав два шага по тропинке к качелям, Сонечка поскользнулась и шлёпнулась на припорошённом снежком пятачке. Хоть ей не было сильно больно, она хотела заплакать от обиды, но вдруг услышала смех. Растянувшись на животе, Соня медленно подняла голову и увидела мохнатое существо с хворостинкой в руках, смеющееся и держащееся за лысенький серенький животик. Существо помахало ей рукавичкой, высунуло язык и исчезло за сугробом. Соня вскочила, миновала скользкие места и заметив, куда направилась хворостинка, отправилась за ней. Мохнатик не торопился и два раза сам поскользнулся на припорошённых лужах, при этом ойкал, но держал баланс и ни разу не шлёпнулся. Соня еле сдержала смех. Она понимала, что шуметь нельзя, а то волшебное животное убежит и исчезнет, и она никогда не узнает какую-то очень важную тайну.

Время от времени лохматик крутил хворостинкой, и к небу поднималась снежная метелька, похожая на туманный вихрь.

Существо перешло через дорожку и, подпрыгивая то на одной ножке, то на другой, скрылось за кустиком в овражке. Соняша не могла остановиться и, оглянувшись вокруг, не идёт ли мамочка, направилась прямо по следам лохматика, оставленным блестящими кроссовками. За поворотом у густого куста, засыпанного снегом, он исчез. Куда делся, непонятно! Соня остановилась, обернулась и испугалась. Стало совсем темно. И вдруг яркий свет из-под куста осветил окрестности и мигом исчез, как будто открылась дверь и тотчас же закрылась, выпустив сноп света. Соня сделала несколько маленьких шажков и заметила яркий луч, струящийся из-за неплотно прикрытой дверцы. Она постояла, подумала, немножко струсила, а потом решила войти. Только протянула руку к деревянному сучку, торчащему около светлого луча, как услышала звуки приятной музыки. Решительно взялась за корешок и отворила дверь.

— Ну, заходи, заходи быстрее, раз пришла! — весело сказал лохматик. — Я знаю, что тебя зовут Соня, а меня — Зюзяка. Закрывай дверь, — и добавила громкости музыке. Соня увидела, что Зюзяка — девочка, её небрежно заплетённые косички торчали в разные стороны, а бантики на них посверкивали нежным синим огнём. Теперь было так шумно, что ничего не было слышно. Соня озиралась вокруг и не могла понять, где она оказалась, а громко кричать не хотелось. Зюзяка убавила громкость и толкнула Соню на мешок с сушёной травой, вкусно пахнувший земляничным мылом. Она плюхнулась и замерла.

— Девочка Соня, я включаю музыку так громко, чтобы разбудить Трещака, а то он ещё очень крепко спит, а ему уже пора вставать.

— А кто этот Трещак? — спросила Соня, оглядываясь и пытаясь найти его.

— Ты, конечно, ничего не знаешь. Я тебе сейчас всё расскажу. Ты должна нам помочь. Мы давно хотели с тобой познакомиться.

Зюзяка приблизила лохматое личико прямо к Сониным щекам, коснулась её мокрой сосулькой и спросила:

— Соняша, ты настоящий друг? Скажи честно!

— Честно? Настоящий! — шёпотом ответила девочка.

Глава 2. Январь Трещак — исток Нового Года

В пещерке, под корнем огромного старинного дуба, за толстой дверкой под рельефной корой, на тюфяке, набитом сушёным земляничным листом, сидела девочка Соняша, потрясённая и удивлённая ярким освещением каморки. Зюзяка налила коктейль из мороженого в прозрачный стакан, похожий на голубой лёд, промокнула сосульку под носом, которая начала подтаивать в тепле, и протянула Соняше.

— Пей потихоньку, а то холодное! Слушай, что я тебе расскажу. Сегодня наступило зимнее солнцестояние и до Нового Года осталось совсем немножко, лучик Вечной Звезды почти на треть окрасился в белый цвет и через 10 дней, когда я разбужу Трещака — морозного виртуоза января, мне можно укладываться спать до следующего года и передать Вечную Звезду следующему месяцу. Ты знаешь, тут у нас тревожные дела наступают, но я ещё не всё знаю! Запомни, Соняша, что я тебе скажу.

Зюзяка отогнула корешок и извлекла круглую шкатулку. Голубое сияние от неё было таким сильным, что Соня испугалась этого света и чуть-чуть прищурилась. Зюзяка открыла шкатулку, и Соня увидела на дне красный круг с четырьмя лучами. Один луч светился голубым светом, второй зелёным, третий — жёлтым, а четвёртый на одну треть был белым, а на две трети — жёлтым. Красный круг пульсировал, попеременно становясь то серым, то чёрным, то синим.

— Вот, Сонечка, смотри: когда Трещак проснётся и заберёт Звезду, лучик окрасится на две трети в белый цвет, а когда Вьюжка проснётся — это Февралька наша — то лучик станет весь белый как зима и захватит холодом голубую весну. Голубой лучик станет тоже белым, и первый весенний месяц Тайка — от слова «таять» — покрасит лучик Весны на треть, потом придёт Журчак — от слова «журчать», ручейки, — это Апрель, и покрасит лучик на две трети, а потом придёт Почколоп — Май наш прелестный, и так далее. Ты понимаешь, раньше Вечная Звезда была белой и немножко светилась голубым, а сейчас она покраснела, и это о-о-очень опасно! Знаешь, если что-то болит, оно обязательно покраснеет, горло, например, или глаза, или ещё что-нибудь. Вот однажды мне на макушку упал маленький железный автомобиль. Это противный Гоша с шестого этажа кидался игрушками с балкона, пока мама его в угол не поставила, так у меня шишка такого красного цвета была, что даже в причёску не спрячешь. Что-то случилось на Земле страшное, вот Звезда и воспалилась! Мы ещё сами не знаем, ЧТО! Вечная Звезда покраснела, болеет, значит… Главное нам расскажут завтра. Приходи после детского сада сюда. Я тебя буду ждать. Самое страшное — это, наверное, опять Мракурн летит. Он, видимо, и своих уже сюда заслал для подрывной деятельности.

— Кто это — Мракурн? — спросила испуганно Соня.

— Потом, всё потом! Ты должна нам помочь, но об этом завтра. А сейчас беги, а то мама волноваться будет!..

Зюзяка хлопнула в ладоши, и Соня очутилась на детской площадке, где она поскользнулась и упала.

* * *

«Как интересно! — думала Соня. — Трещак, какой он? От слова «трещать», наверное… Мороз десятиградусный трещит в аллеях парка, нам весело, нам радостно и на морозе жарко — бабушка мне читала эти стихи».

— Трещак! Трещак! — звонко запела Соня. Стаканчик с остатками коктейля растаял в её руке, и только мокрая рука напоминала о только что произошедшем с девочкой.

— Вставай, вставай! — закричала мама. — Что ты лежишь на снегу, простудишься! — Она подошла к Соне, поскользнулась и шлёпнулась рядом. Они рассмеялись, но Соне показалось, что хохотали они не одни, так как кто-то, совсем рядом, начал икать.

* * *

…Трещак открыл один глаз и сонным голосом спросил:

— Сколько мне ещё минуточек можно поспать?

— Минуточек у тебя ещё навалом, а деньков маловато осталось. Ты пока ещё спи, но помни: я уже познакомилась с Сонечкой, на неё у нас большая надежда. Ровно в половине двенадцатого тридцать первого декабря, когда ты уже станешь нашим главным дирижёром, когда проснутся все месяцы и соберутся за этим столом ровно на полчаса, мы должны сделать всё от нас зависящее, чтобы Мракурн не съел нашу землю. Дедушка Мороз приедет и всё нам объяснит.

— Опять Мракурн воду мутит? — прошептал сквозь сон Трещак и засопел, причмокивая.

* * *

Трещаку повезло. Это был единственный месяц, который начинал свои морозные дни с праздника за круглым столом, когда собирались все месяцы года, обнимались, целовались, накрывали стол из разных вкусностей. Например, Вьюжка-Февралька приносила к столу мороженое, Тайка-Марта, первая весенняя просыпашка, — подтаявшие льдинки с клубничным вареньем, Журчак-Апрель — газированную сладкую воду, Почколоп-Май — жарко́е из сморчков с луком, Цветуля-Июнька — свежую зелень и редиску, Жарень-Июлька приносила корзину клубники, туесок черники и целое ведро земляники. Иногда Жарень с Цветулей менялись местами. Фруктян-Овощан, самый богатый на угощение, приносил яблоки, груши, сливы, арбузы, варёную картошечку с грибами, котлетки из морковки и свёклы со сметаной и ещё множество всяких яств. Хмурик-Сентябрь всегда старался притащить больше всех. Он два раза бегал в своё хранилище и приносил жульен из грибов, запечённую свинину с черносливом, жареную баранину с кетчупом, персики, абрикосы, варёную кукурузу и луковый салат. Шуршана-Октябриха приносила виноградный сок, целую бочку, но её всегда не хватало. Нуляк-Ноябрь был горазд на пироги с капустой и пирожные с кремом. После того, как стол был готов, Зюзяка звонила Дедушке Морозу по мобильному телефону, и через минуту все были в сборе и сидели за столом. Трещак держал в руках шкатулку со Звездой, а Дедушка Мороз доставал из котомки колыбельку со спящим малюсеньким Новым Годом, ставил её на середину стола, и все тихо сидели и ждали, когда часы пробьют ровно двенадцать раз. После этого мальчишечка открывал глазки, выползал из колыбели, и все поздравляли друг друга, целовали Младенца Нового Годика, пили газировку, кушали вкусняшки и наблюдали, как на глазах малыш растёт и становится настоящим мужчиной.

* * *

Трещак как самый гостеприимный и весёлый месяц целыми днями занимался тем, что прыгал по улицам и пощипывал холодом носы и щёки, а также пальцы рук и ног. Если деревья покрывались густым снегом, Трещак прыгал по веткам именно в тот момент, когда кто-нибудь проходил под деревом и, повизгивая от смеха, наблюдал, как человек отряхивает заснеженный воротник и шапку. Это был великий выдумщик и неистощимый шуточник. Если, например, какой-нибудь мальчик или девочка потеряли денежку, он находил её и подбрасывал на дорожку перед растяпой, или если кто-нибудь потерял перчатку или варежку, то он обязательно вешал её на веточку, чтобы не затоптали и не замело снегом.

Не раз бывало, что мальчишки и даже девчонки теряли рюкзаки с учебниками, ну, это, конечно, самые отъявленные растяпы. Тут Трещак подбрасывал рюкзаки с вещами и книгами прямо под нос растеряхам, а иногда и по попе подкидывал.

Подружка Трещака, Вьюжка, сменяла его в феврале. Это была знаменитая забияка. Она наряжалась в длинное белое платье и так кружилась, что вихри снега летели во все стороны, закручивались в воронки и засыпали всё на своём пути. Ещё она любила устраивать ссоры и драки, когда какой-нибудь мальчик шёл в школу, она кидала в его спину увесистый снежок, мальчик оборачивался, а там его друг-приятель. Тут начиналась если не драка, то точно ссора. Снежки летели друг в друга, и каждый считал, что не он начал всё это безобразие, а Вьюжка хохотала и вертелась, как юла, в белом платье, кувыркалась в снегу, вероломно дёргала за косички девочек, сдувала шапки с голов мальчишек, а однажды даже зацепила за ветку капюшон куртки соседа Павла Дмитриевича, когда он шёл по тропинке с работы, и он повис, суча ногами, пока ветка не сломалась и он не шлёпнулся прямо в снег.

* * *

На смену Вьюжке пришёл марток. Народная пословица гласит: надевай семь порток, то есть штанов, чтобы не замёрзнуть, а на самом деле приходит уже Тайка-Марта. Тайка, Таичка, Таюша — от слова «таять». Снежок подтаивает, и все чувствуют: весной пахнет, хоть и мороз бывает. У Тайки платье серое, а на голове фата, хрустящая, белая, в ночных сверкающих снежинках, а пахнет от неё духами Весна, которые она хранит в страшном секрете.

* * *

Тайка только подтаяла снежок, как Журчак — тут как тут. Теплота разливается волной нежного счастья, и журчат ручьи из растаявшей воды, текут с возвышенностей в ложбинки, речки и моря. Журчак-Апрель — весёлый, добрый и отзывчивый.

Никого не обижает, ни над кем не смеётся, а только развешивает теплоту солнца между дрожащими, ещё не ушедшими слоями холода.

* * *

Вода напитывает землю. Корни растений оживают. По стволам текут соки тепла и любви, добираются до почек… Тут и начинается Почколоп. Этот звук лопающихся почек такой громкий, что его слышат все насекомые, что спали до сей поры в укромных местах. Кожурки от почек устилают землю, липнут к кроссовкам и пахнут. Пахнут так приятно, что все видят и чувствуют: наступила настоящая весна, жизнь бурлит, как горная река, и шум страстей природы великолепен. Почколоп — толстенький, добрый, немного ленивый, — очень любит нежиться на солнышке. Однажды его продул Вьюжкин друг Северный Ветер, нечаянно забежавший в майский вечер, и у бедняги прострелило поясницу. Проснувшаяся раньше срока пчела, давно дружившая с Почколопом, прилетела к нему на помощь и спасла толстульку от боли в спине: укусила в самое больное место, подпустила пчелиного яду, и всё прошло. Яд-то — целитель в микроскопических дозах!

* * *

Цветуля дружила с Почколопом давно. Красавица июня Цветуля была так хороша, что все, кто был с ней знаком, влюблялись тотчас же. Её волосы развевались до самой земли: пышные, кудрявые, русого цвета, с вплетёнными цветами и душистыми травами, они были так хороши, что люди останавливались и подолгу вглядывались в цветущие кусты сирени, казалось, они искали там Цветулю. Среди ландышей, красных маков, лесных фиалок она незримо парила и неуловимо скользила туда, куда приближалась Жарень…

* * *

Ох уж эта Жарень! До чего неприятная особа!

Июльская Жарень бывает разная. В прошлом году Жарень похудела, постройнела и не мучила никого изнуряющим зноем, плавала в реках, купалась в морях, плескалась в озерах и вела себя хорошо, никого не покрывала потом и не заставляла задыхаться от духоты, но в этом году она просто распоясалась. Лицо красное, толстое, волосы дыбом, бока крутые, живот свешивается. Температура воздуха и воды зашкаливает за тридцать градусов, дышать нечем, земля сохнет, плоды не родятся.

Пришёл на смену Жарени Фруктян-Овощан, а урожай никакой. Всё высохло, и даже грибов не было в лесу. Фруктян-Овощан сильно расстроился и даже заплакал. Когда он лил слёзы под яблоней в саду у бабушки, единственное яблоко, которое болталось на макушке дерева, оторвалось и со всего размаха стукнуло Фруктяна-Овощана по голове. Бедняга потерял сознание. Хорошо, что Сонечка вышла в сад с брызгалкой и нечаянно полила его водой из детской игрушки, тут он и пришёл в себя.

— Спасибо, Сонечка! — произнёс он громко.

— Кто тут? — струхнула девочка и убежала в дом.

* * *

Тут Хмурик-сентябрь подкрался и давай поливать дождями землю! Бывает, конечно, по-разному. Иногда жаркие дни стоят до конца сентября, и все радуются продолжению лета. Но иногда… Как начнёт поливать, ну просто как будто издевается! Каждый день дождь, дождь, или морось! Все в сапогах, везде лужи, ещё и ветер дует со всех сторон, просто безобразие.

* * *

Шуршана-Октябриха хороша листопадным дождём. Как раскрасит леса и поля в жёлто-красные цвета, глаз не оторвёшь! Да ещё подсушит листву, и она шуршит под ногами. Так тихо-тихо, и только шур-шур-шур, как будто прощается с красками лета и осени навсегда перед слякотным или морозным будущим.

* * *

Тут и Нуляк-Ноябрь с температурой ноль градусов обрадованно бродил из угла в угол, никому покоя не давал ветреной погодой. Чих да кашлих везде. Гриппозная погода, что ни говори!

* * *

Никто не подозревал, какие вещи на самом деле происходили на земле. Каждый месяц надеялся, что будет всё, как всегда, но все помнили, как однажды, много лет назад, к Земле подкралась огромная мусорожорка Мракурн. Эта злобная поглощалка умерших планет почувствовала какой-то неприятный запах и отправилась искать его источник. Она всегда находила по отвратительному запаху погибшие планеты, прилетала к ним и засасывала их в свою утробу с жадным чавканьем.

В этот год на Земле горели деревья, леса и поля. Это произошло оттого, что люди перестали любить свою планету и стали совершать плохие поступки: мусорить, бросать зажжённые сигареты, спички, вот маленький пожар и превратился в огромное пожарище!.. Запах дыма полетел по всей вселенной, и Мракурн обрадовался. Он давно был голодным и холодным, а тут — такое счастье: поджаристая планета Земля! Но когда он подлетел к нашей планете, пожар уже потушили и было поздно. Мракурн выбросил на околоземную орбиту лазутчиков и ввинтил их в озоновый слой. Лазутчики стремительно помчались к поверхности Земли, а были это: Жмот, Жадина, Злюка, Вредина, Хитрюга, Обман, Драчун, Ябеда, Вредитель, Пофигист, Равнодушкин и ещё трое, серого цвета с красными глазами. Каждый из них обладал способностью крепко прилипать к людям и мгновенно размножаться.

Голодный злобный Мракурн покрутил носом-астролябией в безвоздушном пространстве. Ему показалось, что где-то около Меркурия попахивает запечённым, сопротивление его поля слабовато, и он медленно полетел туда.

Глава 3. Непредвиденные обстоятельства

Соня проснулась, когда на улице было темно. Сегодня наступает Новый год. Все хлопочут, суетятся и ничего у этих взрослых не поймёшь: то иди быстрее сюда, то подожди немного, одну минуточку. У Сони очень важное дело. Она обещала Зюзяке прибежать на детскую площадку, где под качелями она должна была ждать её в полпервого дня. Сонечка не разбиралась в минутных и секундных стрелках и поэтому беспрестанно спрашивала у мамы, который час.

— Зачем тебе это знать? — спрашивала мама.

— А это секрет! — отвечала девочка.

— Пойдём прогуляемся, мне нужно в магазин — забыла зелёный горошек купить, а ты меня на детской площадке подождёшь. Хорошо?

— Замечательно! — обрадовалась Соня, тем более, что на часах уже двенадцать ровно. Эти-то цифры Соня уже давно выучила.

На детской площадке никого не было. Соня заглянула под все качели, карусели и домики. Когда ты что-то должен сделать важное, ты всегда собран, сосредоточен и приходишь в отчаяние, когда дело не идёт, как запланировано. Из магазина вышла мамочка, и тут Соня почувствовала, как кто-то наступил ей на ногу и пощипывает пальцы.

— Ну что же ты, ничего не слышишь! — свистящим шёпотом произнесла Зюзяка. — Я тебе шепчу-шепчу! Слушай меня внимательно. Сегодня ровно в полдвенадцатого ночи, перед самым наступлением Нового Года, намотай на большой палец правой ноги вот эту ниточку, — она протянула девочке золотистую, сверкающую нить, — залезь под одеяло и проговори: «Лечу, не кричу! Вернусь, не боюсь!» Запомнила?

Соня кивнула головой.

— Повтори, — строго сказала Зюзяка, а мама тем временем уже почти подошла к детской площадке.

— Лечу, не кричу! Вернусь, не боюсь! — тихо прошептала Соня.

— Пока! — и Зюзяка испарилась.

— Соняша! — крикнула мама. — Идем обедать!

* * *

Ниточка была тёпленькой и шевелящейся, как живая букашка, и Сонечка даже побаивалась её немного, а ещё она светилась в темноте нежным жёлтеньким светом. Гости только начали собираться у мамочки с папочкой в гостиной, а детей уже накормили и уложили в постельки. В Сониной комнате стояла маленькая ёлочка. Сверкая шарами, она медленно вращалась, и отражённые блики плыли по стенам и потолку. Ещё Соня очень боялась проспать, она щипала себя за живот, чтобы не уснуть. В крепко зажатой ладони шевелилась золотая ниточка. Соня затолкала её под подушку, широко распахнула глаза и целую минуту следила за сверкающими шарами на ёлке и бликами на потолке, потом немного покрутилась под одеялом, думая о том, как она придёт в гости к Зюзяке и что там такое от неё зависит, чего она не знает и не может понять…

Пока Соняша вертелась в постели, ниточка выпала из-под подушки на пол. Сонины глазки закрылись, и девочка засопела. Было десять вечера. В это время дверь тихонько приоткрылась, и в комнату просунулась лохматая голова старшего брата. Полумрак комнаты давал возможность видеть всё без света. Мальчик поискал на полке нужную книгу, неловко взял её за корешок, выпавшая из рук книжка упала на пол. Женя испугался, что сейчас проснётся Соня, присел на пол, прижал книгу к груди и заметил около кровати извивающуюся золотистую гусеницу.

— Это что тут такое интересное? — прошептал он и осторожно потрогал золотую ниточку.

Соня зашевелилась и повернулась на другой бок. Женя схватил гусеницу и быстренько убежал в свою комнату.

Глава 4. Главное — успеть

Зюзяка не могла предположить, что произойдёт такая неувязочка. Она-то была уверена, что только Соня сможет раздобыть этот платок-покров Обонум, и совсем не рассчитывала, что в важное дело по спасению Земли вмешается Сонин брат Женя.

Когда золотая ниточка зашевелилась в руке, Женя закричал от неожиданности и швырнул её под стол. Через секунду перепуганные мама с папой приоткрыли дверь. Женя лежал на кровати под одеялом с широко открытыми глазами. Папа с мамой спросили:

— Что случилось, дорогой? Сон приснился?

— Ну да, приснился, — сказал нерешительно мальчик. Включил настольную лампу и открыл книгу. Родители ушли, закрыли дверь. В соседней комнате тихо играла музыка. На часах было ровно одиннадцать-ноль-ноль. Женя выполз из-под одеяла и стал разыскивать золотую ниточку. Под столом у стены солнечным светом светилась полосочка. Её свет пульсировал то голубым, то розовым, и даже пыль из закутка, в которой вывалялась ниточка, не могла затмить этот свет. Мальчик залез под стол, взял ниточку и тотчас же бросил. Ему показалось, что она обожгла ему пальцы. Тогда он взял карандаш и прикатил ниточку поближе. Шевелящаяся золотая нить вскочила на один конец, вытянулась во всю длину и, стоя на кончике, приблизилась к носу удивленного мальчика. На торчащем кончике образовался кругляш, на котором моргнули два злых чёрных глазика, и красный крошечный рот прошипел:

— Зачем ты притащил меня сюда? Ты можешь сорвать очень важное дело! Немедленно положи меня обратно! Я должна быть рядом с Соней!!! Понимаешь ты или нет?! Несносный мальчишка!!!

Золотая нить покраснела от возмущения. Вокруг её тела засверкали языки огня. Женя чуть не закричал опять от неожиданности и страха, хотя он не был трусоватым мальчиком, но иногда где-то под ложечкой выныривал тёмненький ужас и встряхивал всё его существо.

— Я опасаюсь за Соню, — сказал он хриплым сердитым голосом, — во-первых, она маленькая, во-вторых, я — её старший брат.

— Как — брат? — удивилась ниточка, и голос её, растерянный и притихший, изменился. — Мы не знали, что у неё есть брат!

— Кто это «мы»? — сердито спросил Женя.

— Долго рассказывать! Если ты брат, тогда другое дело! Слушай меня.

И золотая ниточка рассказала Жене всё, что случилось на детской площадке, а ещё и о том, что в 23.30 нужно быть в секретном месте. При этом она не забыла напомнить, что никому говорить об этом нельзя, а то не сбудется план спасения Земли.

— Какой план? Какого спасения? Какой Земли? — вопросы сыпались на ниточку, как вода, текущая из крана.

— Я сама ничего толком не знаю. Моя задача — доставить Сонечку в секретное место ровно в 23.30, а там всё, что нужно, расскажет Дед Мороз!

— Тогда я — с вами! Смотри: на часах уже почти 23 часа и 25 минут! Осталось пять минут. Всего пять! Запрыгивай в мою ладошку, только не обжигай меня! — Женя решительно направился в комнату сестры.

Соня спала, что-то тихонько бормоча во сне.

— Соняха, вставай! — Женя раскрыл одеяло и потряс её за плечо. — Просыпайся, у нас осталось очень мало времени, всего четыре минуты! — Он будил девочку, а она всё не просыпалась.

— А как нам попасть в секретное место? — обратился мальчик к ниточке.

— Я вам всё покажу, только не забудьте произнести важные слова!

— Какие слова?

— Это только Соня знает, — ниточка удлинилась и засветилась синим цветом.

Соняша сидела растерянно на кровати, волосы рассыпались по плечам, глаза то открывались, то снова закрывались. Она никак не могла проснуться.

— Быстрее, быстрее, — торопила ниточка.

— Соня, какие нужно говорить слова? — искрил Женя.

— Я забыла, — прошептала Соня, зевая во весь рот.

— Соня, ты сейчас меня проглотишь! Вспоминай скорее слова! — прошептал Женя.

Тут ниточка опять стала красной и больно обожгла палец Сони. Девочка вскрикнула и тотчас проснулась.

— Садитесь рядом! — скомандовала ниточка, — приблизьте большие пальцы ног друг к другу. Так, хорошо! — ниточка обмотала Сонин большой палец ноги, затем Женин и громко сказала: — Давай, говори слова, быстрее! Главное — успеть!!!

— Лечу, не кричу! Вернусь, не боюсь, — прошептала Соня.

— Теперь ты говори, — ниточка покраснела, и Женя зашептал:

— Лечу, не кричу! Вернусь, не боюсь…

— Глаза закройте! — крикнула ниточка…

Тёплая мягкая волна закружила девочку и мальчика, приподняла их и понесла над землей.

Глава 5. За тридцать минут до Нового года

Когда Женя и Соня открыли глаза, им пришлось открыть и рот тоже от того невероятного, что они увидели. За огромным круглым столом, уставленным едой, десертами, соками, конфетами, сидели все представители года. Сонечка узнала Зюзяку. Зюзяка помахала ей пушистой варежкой, промокнула сосульку под носом, встала и бросилась им навстречу.

— Это кто с тобой прилетел? — тревожно спросила Зюзяка.

— Это брат её родной, — прошептала золотая ниточка и превратилась в ярко горящую свечу.

Из-за золотого полога вышел резной кружевной Трещак, неся на подносе огромный пирог с маком.

— Дорогие мои! — произнесла Зюзяка. — Сейчас я позвоню Деду Морозу, и через минуту мы узнаем, что случилось такого страшного и не терпящего отлагательств в срочном решении у нас на Земле! Для этого меня попросили разыскать девочку Соню, которая сможет помочь в чём-то о-о-о-очень важном.

Зюзяка нажала кнопочку под столом и торжественно произнесла:

— Уважаемый Дед Мороз, все в сборе!

Не успела Зюзяка присесть, как дверь отворилась, холодный воздух взметнул снежинки, влетевшие от порыва ветра, и перед сидящими за столом возник румяный Дедушка Мороз. В тот же миг часы на стене с красным петушком пробили один раз, звонко и мелодично. Петушок прокукарекал тоже один раз, стало быть, на часах ровно 23.30.

— Здравствуйте, родные мои! — Голос Деда Мороза, приглушённый и немного хриплый, выдавал волнение и тревогу. Он стремительно подошёл к столу, распахнул белый махровый мешок, вынул из него кроватку со спящим крошечным Новым Годиком, поставил на середину стола и, не мешкая, приступил к делу.

— Друзья мои! Смотрите на экран, — Дедушка Мороз движением руки развернул большое белое полотно, посередине которого пылал и пульсировал огромный красный шар. Из шара в разные стороны торчало множество огненных рук и казалось, что это солнце, окружённое бесчисленным количеством протуберанцев. — Это — центр нашей Земли. Густая пылающая магма щедра силами тяготения, которые крепко держат на Земле всё живое и неживое. Смотрите, руки магмы ломаются и исчезают. Силы тяготения уменьшаются, и на Земле начинаются тайфуны, извержения вулканов, ураганы и смерчи. Они уничтожают всё живое на Земле. Земля умирает. — На экране красная магма потемнела, руки исчезли, только маленькая их часть бессильно размахивала в пространстве, как будто просила о помощи. — И тут к Земле стремительно летит Мракурн и съедает её! — Сбоку вылезла огромная страшная чёрно-синяя планета и, разинув фиолетовый рот, попыталась заглотить Землю.

— Спасите! Помогите! — закричала испуганная Сонечка, закрыла лицо руками и заплакала.

— Не плачь, моя хорошая девочка! — Дед Мороз взял её на руки и прижал к себе. — Друзья мои, чтобы не случилось страшное, я сегодня пригласил к нам эту маленькую девочку и её брата. Слушайте, друзья мои. Почему пропадают силы тяготения? — Дед Мороз задал вопрос и поднял в небо указательный палец. — А вот почему! Как только человек на земле совершает плохой поступок, тотчас же одна рука от магмы исчезает, и исчезает одна сила тяготения. Если сто человек совершат плохие поступки, то исчезнет сто рук и сил тяготения тоже сто, а если миллион, то миллион ослабит силу Земли, и бессильная Земля станет пищей для Мракурна. Он сразу чувствует, у какой планеты слабое поле, где пахнет дымом, несвежим воздухом, тухлыми болотами и войной. У нас в гостях сейчас девочка Сонечка и мальчик Женечка. В их семье, у бабушки Вали, хранится волшебный платок Обонум. «О» — это город Оренбург, там вяжут знаменитые оренбургские пуховые платки, а «бонум» — это в переводе с латинского «добро», — Дед Мороз вопросительно посмотрел на детей.

— Нет у неё никакого платка, я ни разу не видел, ни Обонума, ни какого-нибудь другого, бабушка в шляпах ходит, — растерянно сказал Женя.

— Как же ты забыл! — воскликнула Соня. — Помнишь, когда ты кашлял и бабушка тебя растирала вонючей мазью, бомба-бенга, кажется, её называла, а потом закутала тебя в большой платок, мягкий, тёплый и нежный, но местами дырявый? Она ещё говорила, что на платке двенадцать дырочек, она их зашивала-зашивала, а они снова дырявятся, никак она не найдёт время, чтобы его зашить как следует, и что он ей от прапрапрабабушки её достался!

— Это ОН и есть, — серьёзно проговорил Дед Мороз. — В моей волшебной книге «Энциклопедия Руси» так и написано: старый, дырявый, двенадцать дырочек имеется, из позапозапозапозапозапрошлого, короче XIII века пришёл, сотворила его волшебная вязальщица Яйка, что жила в реке Яик, сейчас «Урал» называется. Волшебница-вязальщица Яйка вложила в шерстяную пряжу и узор великую силу добра и тепла. Один-единственный раз во Вселенной можно такое сотворить. Энергия этого Обонума живёт вечно. Если этим платком накрыть злого человека, он тут же прозреет и подобреет. Если он был вор — станет честным человеком, если дрался и всех обижал, станет мирным и защитит обиженного, если не слушался маму — послушание тотчас же вернётся к нему, а если холодно или болезнь, то согреет и вылечит. Столько силы у этого плата Обонума, что на весь мир хватит! В книге волшебной написано, что именно девочка Соня должна принести этот платок.

— А откуда прапра-а-а-а-а-бабушка взяла такой волшебный платок? — Соня посмотрела на притихших сидящих за столом, как будто они могли знать.

— Помнишь, бабушка рассказывала, как её прапра-а-а-а-а-бабушка, тогда совсем ещё девчонка, пошла в лес по грибы, притомилась и прилегла на густой мох отдохнуть, да и задремала. Жили они в ту пору в селе Орь, когда крепость Орьская ещё не построена была, — Женя помолчал, а потом в полной тишине добавил: — Не Орьская, а Оренбургская, — вспомнил он, — уснула девочка, и приснился ей сон…

Глава 6. Сон прапрапрабабушки Бажены

Ах, какая природа на Руси! Кудрявые могучие леса, зелёные поля, небо синее, чистое и облака белые, как молоко! 1237 год под облаками бродит и здравствует.

Вдруг из-за сопки чёрный дым пошёл стеной. Пламя огня поднялось до неба. Из охваченного огнём леса выскочил отряд монголо-татар, разбрасывая стрелы с огненными факелами, и Земля задрожала от вражеского налёта.

Бушует страх, и смерть идёт по Русской земле. Огонь всё ярче и выше, до небес дорос и вширь пустился.

Тут из реки Яик поднялась красавица Королевна Воды, из её рук плетётся сверкающими спицами полотно платка, голубое, водянистое, беловатое, пушистое. Торопится красавица, вяжет-вяжет, чтобы успеть спасти Родину, и покрывает огненное пепелище и вражескую конницу со стрелами этим огромным платком, и кричит что есть силы:

Обонум, лети, лети,

Чтобы Родину спасти!

Превращай, не робей,

Всех не́людей в людей!

Платок огромный на всё небо распахнулся и накрыл стадо татаро-монгол. Сильным огнём поранился платок, обуглился местами, но Землю Русскую спас от врага. Татары подобрели и остались жить на этих полях и лесах, воевать перестали, грабить перестали, а принялись трудиться на земле. Бажена открыла глаза, а она куском платка накрыта, не белым, а коричневым, немного обгоревшим. Яйка провела рукой по платку, он ожил и потеплел, как печь, только от аквамаринового кольца серебряной оправой зацепила, и промелькнули по полю Обонума ровно двенадцать дырочек. Неспроста эти дырочки остались! Ой, неспроста!

— Носи платок, красавица, береги его, радуй людей добром! Передавай его доченьке своей, младшенькой, и далее, — сказала, как будто ручей прожурчал, и исчезла.

С тех пор платок живёт и здравствует, переходит от матери к дочери, всегда пушистый, тёплый и очень добрый. Мало того: как было на нём 12 дырочек, так и осталось — ни больше, ни меньше.

Глава 7. Главный секрет по спасению Земли

Дед Мороз взволнованно осмотрел присутствующих и взглянул на часы.

— Жаренька, где ты, мой месяц Июль? — обратился Дед Мороз к краснолицей толстушке. — Поскольку ты, дорогая, любишь купаться, лучше всех плаваешь и ныряешь, да ещё под водой можешь долго быть, то тебе будет важное задание: полетишь на реку Урал-Яик, нырнёшь в прорубь. Сейчас там мороз под тридцать градусов. Прорубь надо рубить сильным. Даю тебе в помощь Трещака, Фруктяна-Овощана и Почколопа. Найдёшь вязальщицу Яйку — она живёт под крутым берегом в скалистой пещере. Расскажешь ей про планету Мракурн и про людей наших, что добро и любовь забывать стали. Скажешь ей, что очень мало времени у нас. Силы тяготения уже почти не силы, слабая попытка жить. Проси платок увеличить. Спроси, что делать дальше. Ждём вас до третьего января! Летите все вместе. В этом году спать, видимо, не придётся! Ох, уже двенадцать бьёт! Соняша и Женя, вы к бабушке Вале, за Обонумом — бегом! Его с собой должна Жарень забрать и передать Яйке. Времени у нас мало. Шкатулку с ослабевшей Вечной Звездой я пока оставлю себе. Когда Трещак вернётся, ему передам. Звёздочку лечить надо, смотрите, её тело кровоточит…

Все увидели алый пульсирующий свет Звезды.

В эту секунду прозвучал последний удар часов, и из колыбельки вывалился Новый Год. Нечаянно наступил голой ножкой в винегрет, второй ножкой — в мороженое, потянулся и попросил молока с маковым пирожком.

Глава 8. Поиски платка Обонума

— Не будем терять время! — воскликнула Жарень. — Полетим всей командой к Соняшке, вместе легче искать плат!

Золотая ниточка увеличилась на много метров, закрутилась за большие пальцы ног Соняши, Жени, Жарени, Трещака, Фруктяна-Овощана и Почколопа.

— Шепчите заклинание, — сказала она, но не успела поторопить, как Шуршана и Нуляк взмолились взять их с собой.

— Мы будем помогать пилить лёд на реке! Возьмите нас с собой!!!

— Нет! — сказал грозным голосом Дед Мороз. — Вы нужны мне здесь! Сейчас начнётся такой упадок сил тяготения, что нам будет некогда! Вы будете мне помогать предотвращать плохие поступки людей! Оживлять и поддерживать руки энергетических сил Земли, таким образом, лечить Вечную Звезду!

— Лечу, не кричу! Вернусь, не боюсь! — хором грянули все и исчезли. Несколько золотистых зёрнышек закрутились в воздухе и упали на пол.

Конец ознакомительного фрагмента.