Подарок. Приключенческая повесть

Валентина Леонидовна Космина

Приключения молодой девушки начинаются с неожиданного подарка – старинного ожерелья. Она не только избегает опасностей в реальной жизни, но и попадает в прошлые свои воплощения, где раскрывает загадку подарка.

Часть четвертая

— 1—

Перед глазами открылся величественный пейзаж гор, с вершинами, подпирающими небо, влажными лесами, глубокими ущельями, и водопадами между ними.

Стоял жаркий, летний день. Через базарную площадь небольшого поселка, шла процессия жриц. Первой выступала Старшая Жрица Моала — женщина лет сорока пяти. За ней, по старшинству, другие. Одетые в яркие одежды, изготовленные из шерсти лам, они выглядели как райские птицы. Особый интерес вызвали головные уборы, состоявшие из красочных нитей, закрепленных особым способом в волосах, переплетая их, и в то же время, защищая голову.

Я будто видела все в целом и каждую деталь отдельно. Догадки приходили сами собой, например, откуда-то я знала, что чем младше жрица, тем проще переплетаются узлы нитей, а у самой молодой были только бесконечные косички, переплетенные разноцветными нитками. Моала отличалась одеждой из трех цветов белого, красного, черного. Ее головной убор состоял из нитей тех же цветов. У других жриц одеяние было более красочным.

Каждая из них несла в руках корзину с овощами и фруктами, которые им подносили жители поселка. Позади всех шла девочка лет пяти, и подгоняла козу, тянувшую тележку с подарками, состоявших из теплых одеял, и тканых накидок. Подарки дарили более состоятельные жители поселка.

Девочку звали Патаканча, она была единственной дочерью Моалы, и самой молодой жрицей. Рождение девочки было загадочным. Никто не видел мужа Старшей Жрицы, не замечал ее беременности. Просто однажды Моала исчезла на неделю, позвав с собой только старую знахарку, а потом вернулась, неся ребенка и сказав, что это ее дочь. Исключительные способности девочки, подтвердили ее избранность, и она стала самой молодой жрицей храма.

Обычно жрицы никогда не выходили за ворота своей горной обители и то, что они сейчас спустились в поселок, взволновало всех. Крестьяне, не зная, что думать, переговаривались между собой:

— Чего это сегодня Мудрая Моала сама спустилась с гор, что же это может означать?

Итак, величественная процессия направлялась базарной площадью. Дойдя до маленькой часовни, стоявшей посреди площади, процессия остановилась и Моала решила провести обряд молитвы. Вдруг, размеренную молитву Жрицы прервал тихий говор людей, которые указывали на пастуха, несшего на руках маленькую девочку. Для крестьян, показалось это странным. «Откуда у него — старого, одинокого человека ребенок? Ведь пастух живет один, и родственников у него нет», — переговаривались между собой крестьяне.

Разговор раздражал Моалу, но она была Старшей Жрицей и не хотела показывать своего недовольства толпе. Чтобы прекратить шум, она подозвала к себе пастуха, благословила его и поставила рядом со своей дочерью. Позже, если бы кто-то спросил Моалу, почему она так поступила, она бы не ответила, но шум стих, и обряд молитвы был достойно завершен.

Люди начали расходиться, и жрицам тоже было пора возвращаться к себе. Старшая Жрица уже повернула лицо к горному храму, но пастух, упав перед ней на колени, просил выслушать его рассказ, потому что в отчаянии он не знает, что делать? Моала кивнула в знак согласия, подошла со стариком к часовне и замерла, слушая.

— Старшая Жрица! Пути Богов велики и непонятны. Только Они указывают нам верное решение. Поэтому сейчас, благодаря твоей молитве, я понял, что эту маленькую девочку, нужно отдать вам в храм.

Моала удивленно посмотрела на него:

— Почему ты решил, что она должна быть одной из нас? И кем приходится тебе этот ребенок?

— Все обстоятельства, при которых я нашел девочку, указывают на то, что она избрана, но это я понял только сейчас.

— Что за обстоятельства, старик?

— Когда я пас стадо, то мои козы, испугавшись большой кошки, побежали кто куда. Я собирал стадо три дня и три ночи, забираясь в такие места, на которых лежал запрет Богов. И в этом мой грех.

— Хорошо, от имени Богов, я прощаю тебе. Что было дальше?

— Так вот. Когда я поднимался на Священную Гору, услышал грохот горного обвала. Я начал молиться Богам и просить прощения за свой проступок. Боги простили мне эту дерзость, ибо открылась небольшая пещерка, где я и пересидел обвал. Когда все затихло, выглянул из своего убежища и услышал, как где-то неподалеку блеют мои козы. Пошел на их голоса и увидел, что животные столпились в одном месте. Недалеко от них лежали два мертвых человека, забитых камнями обвала, а возле них сидит маленькая девочка и плачет. Бросился я к ребенку, она была цела, невредима, только очень напугана. Забрал ее с собой. В своей хижине успокоил дитя, как мог, напоил козьим молоком, и решил принести в поселок, может кто примет сироту?

— А почему ты решил, что она избрана? — снова спросила Моала, уже понимая, что ребенок появился в их краях не случайно.

— Я — обычный пастух, и многого не понимаю. Но, если на Священной Горе идет такой обвал, что взрослые мужчины погибают, а малое неразумное дитя, в целости и сохранности! Да еще мои козы толпились возле нее, как возле защитницы, то это все не спроста.

Конец ознакомительного фрагмента.