Корректор. Серия «Блистательные»

Валерий Анатольевич Сальников

Благородное средневековье. Магия. В поле нашего зрения находятся алхимик профессор Энкарт (разумное начало), эстет и баловень высшего света граф Инсар (культурное начало) и всепроникающий друид Аэд (природное начало). Позже к ним присоединяется любомудрая Лана (женское начало), прекрасноликая дочь великого генерала. Этот сияющий союз способен постичь любые тайны мира. А вообще-то они – Блистательные!

© Валерий Анатольевич Сальников, 2022

ISBN 978-5-0055-1592-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящаю Вячеславу, Сергею с Ниной, Павлу с Татьяной, Сергею с Тамарой и Дмитрием, друзьям и в радости, и в горе.

Любое сходство с людьми и событиями настоящего времени является случайностью.

1. Бахратское княжество

Профессор. Достижение научной мысли

Автор убежден, что повествование обязано начаться именно с этих строк.

Мой опыт подсказывал, что любой, даже самый сложный проект когда-нибудь завершается. Нужно лишь настойчиво двигаться вперед, без пауз и желательно без хаотических метаний. Хотя бывают ситуации, где случайные блуждания предоставляют дополнительный шанс отыскать подходящее решение. Как бы то ни было, со спорадическими прыжками или без оных, близился волнующий момент запуска создаваемого на моей кафедре нового экспериментального комплекса. Остались позади горячие споры с подрядчиками: людьми — ювелирами и механиками, гномами — кузнецами и стеклодувами, эльфами — бондарями и скорняками, друидами — травниками и знахарями, по поводу устройства того или иного элемента разрабатываемой системы. Еще бы, ведь именно они, умелые и вдумчивые специалисты, демонстрируя вершины мастерства и находчивости, превращали мои замыслы в реальность. Ассистенты приобрели необходимую сноровку в сборке и отладке узлов установки, уже прекрасно разбирались в переплетениях сонма соединительных патрубков, назначении разнообразных накопительных емкостей, хитроумных вентилей и затворов, петель задержки и выравнивания потоков. За мной же оставалось лишь правильно настроить взаимодействие частей многосоставного механизма. От верной работы даже крошечного клапана зависел конечный результат.

Уф. Наконец-то сумел добиться равновесия во второй и семнадцатой группах. Каждый из сорока восьми блоков должен производить или поглощать необходимый секрет ровно в том количестве, сколько нужно, дабы не искажать ход витальных преобразований во всех звеньях ансамбля. Еще раз проверил исправность входного бункера, заполненного полужидкой травяной заправкой. Порядок. Привел установку в действие. Шестеренчатый насос, бурча и чавкая, как бы нехотя начал откачивать зеленую пасту из исходной емкости и заталкивать пузырящийся субстрат в центральный тракт установки. Я же откинулся на сиденье и для расслабления рассыпал взор куда-то поверх стола, испещренного рисками кислотных ожогов, наслаждаясь клокотанием, урчанием и бульканьем хорошо отлаженных секций.

Как бы хотелось сосредоточить силы на осуществлении многочисленных задумок, подобных данной, что постоянно зреют в моей голове. Но это лишь мечтания, обстоятельства не позволяют такой свободы, а, напротив, настойчиво требуют немалых усилий в других, не известных никому из присутствующей ученой молодежи направлениях деятельности. Моя жизнь разделена на две части. В одной, явной, она отдана практической алхимии, в которой я дослужился до профессора, надеюсь не последнего в университете, и руководителя кафедры; в другой, тайной, я возглавляю глубоко законспирированную следственную бригаду под условным названием «Корректор» с широчайшими полномочиями, о которых свидетельствуют знаки «Действует по велению короны», имеющиеся у каждого члена команды. О существовании группы известно лишь одному из ближайших советников короля. К слову, я никогда не видел куратора и не знаю его имени. Он определяет направления работ, ориентированных на достижение главной цели: негласное и по возможности деликатное решение проблем, наносящих вред королевству, которые трудно устранить обычными средствами без неприятных побочных эффектов. Подобно тому, как после создания черновика желательно исправить ошибки, то есть заменить неверные буквы или целые слова, вписать недостающие и удалить лишние, правильно расставить знаки препинания. И сделать все это без излишнего гама. Задания он присылает почтой, а отчетов не требует. При необходимости обратной связи я могу писать в корректорский отдел королевской канцелярии. Из всего этого следует, что я лишь частично распоряжаюсь собственной жизнью, а «Корректор» является секретным (и, возможно, не единственным такого рода) оружием его величества. И корона, пусть даже не подозревая о нашем существовании, тем не менее ожидает от группы продуманных и эффективных действий в специфических сферах, кардинально отличающихся от задач практической алхимии. Вот такой вот парадокс.

— Ура! — вскричал один из представителей грядущего поколения ученых.

Возвратившись из мечтаний и вернув глазам привычный фокус, я усмехнулся и покровительственно подмигнул талантливой поросли. Внезапно заметил глубокий скол сбоку рабочей поверхности. Отломил щепку, торчащую из-под края столешницы. Непорядок. Порча казенной мебели. Нахмурился. Помощники виновато отвели глаза. Опять не уследили за выходками озорных студентов, режущих и крушащих все, что попадется под руку.

Вновь, но уже более осмысленно, обвел взглядом помещение. Слева расположились у стен приземистые тумбы, перемежающиеся водосливными приборами. Раковинами в просторечии. Существует легенда, что разработавший их великий алхимик прошлого специально разместил передний срез раковин на такой высоте, чтобы даже невысокий студент мог, пока никто не видит, помочиться в ближайшую, не удаляясь от места занятий.

Большей частью в стеллажах, а меньшей — на подвесных полках расположилась разнообразная лабораторная посуда, отблескивающая из-за стеклянных дверец. Чего здесь только не было! Бесчисленные шаровидные и конические колбы, от огромных до крошечных. Реторты, аллонжи, конденсаторы, дефлегматоры, мерные цилиндры, воронки. Сотни пробирок в пачках белели аккуратными шлифами. Нефритовые и базальтовые ступки, снабженные пестиками, с энтузиазмом ожидали использования. Ровными шеренгами выстроились запечатанные воском емкости, до краев заполненные морским щелоком, горным каустиком, едкими землями и множеством других субстанций, необходимых просвещенному алхимику. В небольших оплетенных бутылях в отдельном боксе, обложенном кислотоупорной плиткой, хранились купоросное и селитряное масла, а также соляной спирт. Палисандровые футляры бережно баюкали в сафьяновых ложах ампулы из темного стекла, предмет нашей гордости в виде богатой коллекции энзимов, хранящихся в вакууме. В круглых коробках лежали стопки фильтров разной плотности, в герметичных контейнерах дремали индикаторы кислотности, термометры, пипетки, шприцы, шпатели, пинцеты, зажимы, скальпели, ланцеты. Специализированные емкости с подставками хранили водоструйные насосы различных размеров. Было все. Как-никак лучшая лаборатория факультета прикладной алхимии при королевском университете.

У дальней стены на массивных основаниях разместились необходимые для проведения экспериментов устройства вспомогательного назначения. Измельчители, способные адамантовыми резаками перевести в труху любое твердое вещество. Гомогенизаторы как порошков, так и пастообразных и жидких составов, смешивающие все, что попадется на глаза, точнее, под рабочую лопасть. Деревянные ручки для вращения рабочих органов, отполированные ладонями студентов за долгие годы работы, сияли в падающем из окон солнечном свете.

— Господин профессор, смотрите! — оглушил восторженный взвизг одного из ассистентов.

Я перевел взгляд на нашу установку. Из выходного патрубка устройства вначале несмелыми каплями, а затем устойчивой струйкой потекла белая жидкость и устремилась в приемник. Мне неимоверно захотелось радостно заорать. Ведь, несмотря на почтенный возраст, я во сне до сих пор частенько с молодецкой удалью перепрыгиваю через лужи, ощущая на себе полные томления призывные взгляды юных дев. Но все же воздержался от столь явного проявления эмоций. Наставнику не к лицу размахивать руками и надсаживать глотку, чем сейчас занимается ученая молодежь. Поскольку профессора, насколько я их понимаю, — народ невозмутимый и величественный. Взял фарфоровый черпачок и аккуратно наполнил его конечным продуктом. Понюхал, отпил. Сомнения исчезли.

Парное коровье молоко.

Светский лев. Совещание

Автор, бесспорно, ценит светское воспитание, хотя и не получил оного.

Находясь в кабинете, я сортировал и раскладывал по мысленным полочкам сведения, изложенные приятелем из зарубежной коллегии. Впрочем, он и не подозревал, что отчитывается передо мной, просто за полдником в респектабельной таверне «Гроссфиш» трепался о том о сем, не забывая отдавать должное розоватым пластинам филе горной форели, маринованной в смеси душистых трав. Потом занялся сбрызнутыми соком лимона устрицами, отчего его ораторские периоды приобрели несвойственную дипломатам краткость, так как очередной моллюск манил к себе, пересиливая желание поведать, причем обстоятельно, обо всем на свете.

— Кли-клак! — двоезвучно крякнула отворяемая секретная дверца, разрешая доступ к скрытой полости.

Я извлек из бездонного нутра хранилища серебристо-серую, из созревшей под солнцем и дождем тиковой доски шкатулку с ментальными кристаллами. В артефактах содержались досье на особ королевства, привлекших наше внимание, начиная с членов правящей династии, продолжая руководством коллегий, виднейшими дворянами и завершая купцами Высокой гильдии. Присутствовали и иноземные фигуранты. В рассказе приятеля имелись любопытные подробности о характере и обстоятельствах жизни некоторых персонажей коллекции, и я счел необходимым добавить новые штрихи в соответствующие обзоры.

Сделав несколько шагов, осторожно поставил ларец на прохладную латунную врезку в центре крышки стола из черного палисандра, успокоил сторожевое заклинание, уничтожающее содержимое кристаллов при попадании в чужие руки, и вскрыл контейнер. Завершив обновление нужных досье и восстановив защиту, вернул коллекцию на место и, наложив заклинание, копирующее сведения в крупный сапфир, замурованный в стенку хранилища, закрыл и зачаровал тайник.

Теперь почта. С утра я получил приглашения на рауты в модных салонах леди Малвиль и леди Оттикэ, а также на дискуссию об эльфийской мифологии в клубе «Феникс». Посещение любого из собраний сулило потенциальную пользу с точки зрения собирания свежих сплетен и завязывания новых знакомств, но на сегодняшний вечер у нас с профессором и друидом запланирован анализ текущей ситуации. Хотя, если совсем уж искренне, более всего мне бы хотелось заглянуть в уютный кабачок «Шлепанец», облюбованный молодыми львами от литературы, и за рюмкой ликера похохотать над злющими эпиграммами в адрес известных особ. Но не судьба! Поэтому, как и положено воспитанному дворянину, тем более мне, признанному в светских кругах эксперту по этикету, казалось уместным принести надлежащие извинения и предупредить приглашающих об отсутствии. Выщелкнув из кассеты малахитового письменного прибора необходимое количество карточек с родовым гербом и монограммой Гарбелиа, я, обмакнув платиновое перо в чернила из желез каракатицы, приступил к составлению вежливых отказов. Закончив, позвал экономку, любезную моему сердцу матушку Сотби, и попросил отправить послания курьерской службой.

Женщина, подобно наседке, хлопотала надо мной с юных лет и добровольно покинула наш родовой замок, дабы сопровождать «деточку в чужом и недобром городе». Благо, что на старом месте ее ничто особо не задерживало. Муж, будучи старше ее на добрых тридцать лет, уже несколько лет как растворился в вечности, а взрослые сыновья занимали видные посты в охранной сфере герцогства. Обладая организационным талантом, накопленным за годы работы на моих родителей, и вниманием к деталям, матушка легко (легко ли?) подобрала с десяток слуг, которые беспрекословно подчинялись ей, особенно после показательного увольнения пары нерадивых субъектов, изгнанных обратно в «чужой и недобрый город».

Перебирая нефритовые четки, откинулся в кресле, удобно устроив шею на прохладной атласной обивке, и настроился на ожидание. Услышав мелодичный звон, отложил в сторону медитативный реквизит, приподнялся, заклинил главную дверь и, скользнув вглубь помещения, отпер потайную. Мог бы совершить все перечисленное не вставая с места, а с помощью заклинаний, но профессиональное установление «Корректора», рекомендующее без нужды не применять магические умения, победило. Вернулся на прежнюю позицию, с интересом ожидая появления визитера. Подозревал, что профессор опять обрядится в нечто экзотическое, но желал подтверждения собственной интуиции. Резная створка беззвучно отворилась. Предположение оправдалось. В кабинет проник темноликий купец из восточных просторов. Буркнул что-то в качестве приветствия.

— Рад видеть вас, господин профессор торговой гильдии, — пропел я, усиленно полируя пилкой для ногтей роговую поверхность на левом мизинце.

Мудрый человек усмехнулся, встретив наивную шалость недоросля, и присел в любимое кресло. Красное дерево нагруженного предмета мебели легким поскрипыванием создало комфортное звуковое обрамление, напомнив посетителю о надлежащей роли.

— Местный навоз необыкновенно вонюч! — недовольно заявил зарубежный коммерсант, прислонив ароматизированный платок к крупному носу. — В наших краях власти не допустили бы подобного надругательства над обонянием подданных!

Эти ранимые восточные негоцианты такие хитрецы и выжиги. Небось за навозный дух предъявит мне счет в компенсацию моральных страданий. В подтверждение слов купец воинственно сверкнул глазами и, посмотрев на меня, фыркнул. Потом неожиданно улыбнулся:

— Инсар, мальчик мой, перестань прикидываться. Твои ногти давно в порядке.

Я ухмыльнулся. Все-то он подмечает.

— Просто иногда чуть-чуть дурачусь под настроение. Рекомендую больше опасаться одного лесного человека. Имеющего немалый талант по части розыгрышей и способного, переусердствовав, ввести уважаемого учителя в нервическое расстройство.

Зарубежное лицо поскучнело на миг, а затем вновь преисполнилось полемическим пафосом.

— Не верю, что добрейший друид способен на это! Лечить — да, а калечить — нет!

Внезапно сменил тему:

— Как поживает герцог?

— Слава судьбе, батюшка и герцогиня здоровы. В недавнем письме старшего брата было упомянуто об удивлении родителей: дескать, сынок, он же деточка, перестал напоминать отцу о содержании. Заподозрили в банальном аскетизме, что может бросить тень на благосостояние семьи и тем самым уронить престиж одной из знаменитейших фамилий королевства. Братец успокоил матушку сообщением, что лечение успешно завершено, многолетний кризис преодолен, малыш вышел из хандры и успешно подрабатывает лекциями в университете. При этом ни в чем себя не ограничивает. Что ободрило и порадовало не столько герцогиню, сколько герцога. Не ожидал, мол, деловитости от весьма шаловливого в детстве юнца.

Знали бы они причину «кризиса» и во что вылилось его преодоление. Видели бы родители меня сразу после смерти Гриды. Уж «игривость» была бы последним словом, пришедшим в голову из всего отцовского словарного запаса. Но сейчас я вновь вспомнил, что такое улыбаться и проказничать. К искреннему удовольствию профессуры. Поинтересовался у нее:

— Кстати, почему Аэд задерживается?

— Полагаю, он уже давно присутствует. Скромничает небось.

— Да, я здесь.

Подтянутая мускулистая фигура друида материализовалась в соседнем с профессорским кресле.

— Приветствую соратников, — деловито сообщил «зеленый» человек. — Потратил время на осмотр близлежащих территорий, а затем немного послушал вас. Узнал кое-что об оговорах, витающих вокруг моей скромной персоны.

Я немедленно изготовился к перепалке.

— Однако приступим, — заявил «восточный купец», бросив на нас серьезный взгляд.

Пришлось остепениться.

— В Бахратском княжестве произошли и продолжаются весьма странные события. Совершено несколько неудачных, слава судьбе, покушений на жизнь князя…

Друид. В пути

Единение с природой близко автору на уровне идеи.

Расположившись на опушке и неспешно ковыряя прутиком угли вокруг запекающегося фазана, я с неутолимым восхищением наблюдал восход. Незадолго до этого подходящее пернатое, получив мой призыв, испытало восторг от грядущего соединения наших жизней и само прилетело на заклание. Утренний ветерок со стороны луга, раскинувшегося предо мною бескрайним зеленым одеялом, освежал лицо и, скользя по волосам, терялся в глубине гостеприимной рощицы. Сегодня прибуду в столицу Бахратского княжества. А дальше будем действовать сообща с его сиятельством. Инсар немного опережал меня. Конечно, он путешествовал в карете, а я… передвигался весьма необычным для нашего мира способом.

День вступал в свои права. Древесный сок волнами растекался по стволам и ветвям, поднимаясь из корней и снабжая жизненной силой просыпающиеся почки и листья. Нераскрытые зародыши набухали, подобно персям красавиц, стремясь превратить полученную от породителя мощь в зеленые атрибуты наступившего лета. Уже оформленные листы предъявлялись солнцу во всей красе, заявляя тем самым, что дерево, на котором они появились, заслуживает называться лучшим на планете. Стебли мелиссы, растущей неподалеку от кострища, также приободрились и протянули к свету зеленые мохнатые ладошки. Как прекрасен этот мир!

Жаль, что я непригоден к сплетанию ощущений в поэтические узоры, что легко может делать Инсар. А еще лучше на это способна его сестра, юная графиня Милла. Детские обзывалки ее сочинения всегда отличались особой едкостью. Вспомнил одну, улыбнулся. Я, понимаете ли, медитировал себе в замковом парке, пощелкивал ножницами, убирая по листику там и сям, и тут из-за боскета выскочило черноволосое чудо и завопило: «Ты противнейший друид, от тебя в носу свербит!» Я ответил, что сейчас сниму ремень и у некоторых будет свербеть не только в носу. Но чудо показало язык и тут же умчалось под защиту старших братьев. Хорошая девочка, талантливая, превосходную степень в грамматике освоила.

Сейчас я не живу в герцогском замке, а все больше обретаюсь в поместье Инсара, иногда наведываясь в свои лесные апартаменты. Но там немедленно возникает очередь наставников, желающих воткнуть в мою голову очередное знание из сокровищницы друидской мудрости. Я, конечно, благодарю их, но про себя ругаюсь. Ну и что, что я такой весь из себя талантливый? Или мучить талант приятнее?

Воздух наполнялся пересвистами скворцов и лазоревок, деловитым жужжанием пчел и басовитым гудением шмелей. Запахи луговых цветов приятно бередили ноздри. Едва заметные ароматы вереска и чабреца придавали пикантность и чарующую недосказанность всему душистому букету. Хорошо!

Используя походное полотенце, сгреб горсть колючих шариков с близлежащих зарослей. При верном употреблении эти плоды могут обеспечить удовольствие гурману, при незнании и в особенности попав за шиворот — царапины и жалобные стенания. Пригодится. Конечно, шутить подобным образом с другом не стану, мы не малолетние сорванцы все-таки, а вот угостить его — не премину. Забросил в походный мешок.

Еще раз проверил угли. Достаточно, фазан должен поспеть. Выкатил из кострища глиняный ком и, остудив, расколол легкими ударами рукояти кинжала. Освободив дичь от обмазки и берестяных стяжек, переложил в котелок. Неторопливо отломил истекающую соком ножку. Вкусно, даже очень. Завершил плотный завтрак горстью земляники, собранной тут же, на прогреваемом солнцем пригорке. Вскрыл травяной покров и сложил объедки в ямку. Оросил кострище, дабы устранить малейшую возможность возгорания, и прикрыл дерном.

Пора в дорогу. Сложил скарб в котомку. Подтянул шнурки на высоких голенищах мокасин. Уже долгое время пользовал обувь, производимую известным мастером Шюссером; она обходилась недешево, но всегда оправдывала ожидания. И данная пара, сработанная из яловочной юфти, за считаные дни приспособилась ко мне, став неосязаемой и надежной защитой ступней. Одернул куртку из пропитанной льняным маслом и выдержанной на солнце кунжутовой ткани неброского буро-зеленого цвета. Адамантовые наборные пластины, подшитые изнутри, мягко легли на грудь и спину. Стянул шейные шнурки. Поправил портупею и нацепил кинжал. Закинул за плечи путевую суму и вдел ее подмышечные лямки в замки портупеи. Осмотрелся, все ли я оставил как было до меня? Порядок.

Рассыпался. Распался на частицы, вошедшие в состав деревьев, земли, травы, всего, что окружало меня на расстоянии до тысячи локтей. Я сам и амуниция. Проведенная три года назад инициация, называемая наставниками хрустальной, позволила мне присоединять к рассыпанию все желаемое, что в сумме весит меньше меня. Алмазная инициация, которую когда-нибудь пройду в будущем, позволит нарастить массу вовлекаемого в рассыпание вещества до десятикратного. То есть я и жеребца буду способен скрыть. И добавит возможность перемещения не очень тяжелых предметов даже в распыленном состоянии. Насколько мне известно, сейчас живет меньше десятка друидов, преодолевших этот порог. Когда и я его достигну, то уж всласть понервирую Инсара, дергая его за уши и теребя волосы. Но это потом. А пока лишь способен видеть, слышать, ощущать текстуру, воспринимать запахи в любой точке, где находится крупинка меня. Могу скользить фокусом внимания в пределах «моей» зоны. В любом выбранном месте при желании соберусь воедино.

Переместившись сознанием на край себя в направлении к столице, выбрал полянку и собрался на ней. Вновь рассыпался и двинулся внутренним взором в нужную сторону. Поле. Речка, а за ней, если пересечь мостки, небольшая деревня. Ее миную пешком, незачем пугать народ внезапными исчезновениями и появлениями незнакомого друида.

Большинство жителей уже работали на полях. Немногочисленные селяне, встреченные в деревушке, уважительно кланялись, увидев белоснежные волосы. К друидам остальные люди, особенно деревенские, относились с нескрываемым пиететом. Действительно, кто вылечит от внезапной хвори? Как человека, так и скотину или посевы. Лучше друидов это, возможно, сделают лишь дипломированные маги из столицы королевства, но до них далеко, да и услуги стоят недешево. А так сбегаешь к ближайшему перелеску, отыщешь дерево, украшенное белой лентой, и положишь в специальную шкатулку у корней записку с просьбой о помощи. На следующий день появится посланник леса, который справится с нежданным лихом. И платить не нужно, разве что из благодарности, а не по принуждению.

К тому же у нас всегда можно разжиться урожайной рассадой, затирками и зельями, отпугивающими грызунов, ворон и кожных паразитов. Но уже за деньги, конечно. Если нужно вырыть колодец, то лучшего места, чем то, на которое укажет друид, не найти. Так что польза от зеленого народа в глазах земледельца или скотовода бесспорна. Это не говоря о том, что наши рекомендации по исправлению севооборота на конкретной почве или удалению из очереди на осеменение дефектных самок существенно повышают плодородность угодий или качество стада. Дворяне также часто приглашают моих соплеменников на службу. Предотвратить гниль и плесень в деревянных элементах зданий. Украсить усадьбы цветниками и разбить парки. И многое другое. Работы немало, было бы чем за нее платить. У герцога Гарбелиа всегда находились для этого деньги.

Я вежливо отвечал на приветствия.

Светский лев. Бахрат

Автор ненавидит путешествия, но уважает законы фэнтези.

Дело близилось к вечеру, когда почтово-пассажирский дилижанс, регулярно курсирующий между столицей королевства и Бахратом, главным городом одноименного княжества, остановился в конечной точке маршрута, на центральной площади рядом с помпезным строением, в котором, судя по вывеске «Шатер рыцаря», скрывался пусть и респектабельный, но вполне традиционный постоялый двор. Я спрыгнул на теплую брусчатку и окинул взглядом окрестности. Виды Бахрата для меня не внове, поскольку бывал тут не раз. Помнится, во время прошлого визита в княжество я волей обстоятельств сделал краткую остановку на перевале, где взору открылся живописнейший бахратский ландшафт, сотканный из лоскутов полей разнообразных оттенков зеленого цвета в обрамлении серо-желтых шнурков дорог, деревенек и хуторов, в которых окошки кажущихся отсюда игрушечными домиков в разноцветных шапочках черепицы весело поблескивали в восходящем солнце, и темных, почти бурых рощиц, напоминающих большие родимые пятна. С перевала в долину лестницей устремлялись многочисленные уступы, округленные кустарником и травой. Мы со спутниками, поеживаясь от избытка утренней свежести, наблюдали все это благолепие из-под матерчатого тента и поглощали в придорожной харчевне поджаренные на решетке и истекающие соком ароматные колбаски, макая их в сливовый соус. Воодушевляющее воспоминание!

Мысль совершила поворот к недавнему событию, отправившему меня в путь. Приснопамятное совещание с профессором и Аэдом началось с сообщения о событии, немыслимом до оглашения.

— Мне сообщили, что в княжестве закрылись все гномьи банки, — уведомил «восточный купец» общественность в лице нас с друидом, хитро блеснув глазами.

— Не может быть! — потрясенно воскликнул я. — Чтобы жадные до наших денег коротышки ретировались с полей финансовых сражений?

Аэд был не столь осведомлен в банковских делах, но по моей реакции уяснил, что произошло нечто неординарное.

— И тем не менее это так, — ответил великий ученый и подергал себя за мочки, довольный тем, что сумел ошеломить «мальчика моего», хе-хе. — Узнав об этом, я наведался в ближайшую контору гномов, где навел справки. Конкурентом подгорцев выступила местная церковная община. Тамошний храм стал выдавать кредиты под ничтожный процент, практически себе в убыток.

— И какова цель коварной затеи? — поинтересовался Аэд.

Уж кто-кто, а он в каверзах разбирался, так что сразу стал искать подоплеку.

— Это и предстоит вам с Инсаром узнать, а при необходимости — принять меры по искоренению вреда королевству. Такова текущая задача молодецкой части группы, — ответил алхимик. — Не мне же там в шпионов играть… Интуиция подсказывает, что данный факт поможет нащупать нити к раскрытию непонятных покушений на князя. Несколько необычных явлений разом могут иметь общую природу. Странное тяготеет к странному.

Однако вернемся к прозе жизни. Первой задачей по прибытии в Бахрат является обретение крова. А уж завтра я нанесу визит главе регионального отделения секретной службы. Официально эта могущественная ветвь королевской власти называлась «Тайная коллегия короны», однако подобное именование применялось лишь в официальных документах. Гораздо чаще использовался упомянутый термин, а также именование «Всеведущие», произносимое вполголоса и с опаской.

Приют путника в лице миловидной барышни, расположившейся за стойкой, приветливо встретил столичного вертопраха и прожигателя жизни. Новая мордашка со времен моего предыдущего посещения. Будучи во фривольном настроении, когда коверкать слова вполне допустимо, я бы охарактеризовал ее как «симпампулю», а коли в деловом, как сейчас, то обошелся бы эпитетом «привлекательная». Осмотрелся. Взору открылись знакомые лестницы, ведущие к апартаментам на втором этаже. Между ними затаилась каморка охранителя порядка во вверенном заведении. Правее можно было увидеть поварню с лотком раздачи. Трапезная зала оказалась практически пустой, так как местная кухня, очень неплохая, была большинству постояльцев не по карману, понуждая столоваться в более дешевых трактирах.

— Добро пожаловать, господин, — радушно пропела распорядительница с подкупающей искренностью улыбкой. Мы, как бы говорило выражение ее лица, не лезем к вам обниматься, но видеть рады. Ненавязчивая атмосфера заведения мне и ранее приходилась по душе. Чисто, пристойно, спокойно. Хорошее освещение, предупредительный персонал. Как и прежде, я, любитель элоквенции, что означает «словесность», наслаждался местным говором. Нужно отметить, что провинция, ввиду отделенности от метрополии горным кряжем с немногочисленными проходами, породила собственный неповторимый язык, который и по напевной интонации, и по мягкости произношения отличался от доминирующего в королевстве. Бахратские корни угадывались, даже если уроженец сих мест изъяснялся на эталонном языке столицы. Ощутимый для чуткого уха акцент, легкая шепелявость, горловое или, наоборот, слегка зажатое, чтобы убрать глубину, звучание слов неотвратимо указывали на принадлежность к княжеству. Что в моих глазах лишь добавляло симпатии. Местные женщины, в придачу к опрятному внешнему виду и редкой чистоплотности, были оделены черными или темно-русыми гривами. Однако в немалом числе встречались и девы с пепельно-русым цветом волос. По преданию, дети с седоватыми (глазами нытика) или платиновыми (по мнению бодрячка) локонами стали в массовом порядке производиться на свет вскоре после не столь уж продолжительного пребывания на данной территории армии северного короля-победоносца, заглянувшего в тихий уголок в погоне за очередным неприятелем. Несокрушимые воины гордились не только славными викториями на полях сражений, но и успешным, без принуждения, завоеванием женских сердец и всего, что к ним прилагается.

— Красавица, желаю занять наилучший номер в вашем гостеприимном заведении, — официально заявил я, не желая сбиваться на легкомысленный тон.

— Господин, оба трехкомнатных люкса заняты. Столичные иерархи еще вчера прибыли и заселились, — сокрушенно произнесла радушная особа, причем «господин» в ее устах трансформировался в «хаспатина».

— Я способен выдержать подобный удар судьбы. А что осталось лучшего из худшего? — улыбнулся я.

Мой шутливый тон успокоил встревоженную девицу.

— Есть неплохие двухкомнатные апартаменты, но с окнами на улицу, а не в парк. Чуть шумней будет, да и днем солнце за дом уходит. Водопровод и все удобства в наличии. Вам подойдет? — несмело улыбнувшись, осведомилась распорядительница.

Опасается возможных претензий взыскательного клиента. Касательно вида из окна, в таком случае я смогу наблюдать задворки храма, расположенного по другую сторону площади за высокой оградой. Что неплохо. Но все же несколько насупился. Дескать, мне отнюдь не по душе утомлять глаза горожанами, снующими взад-вперед по гранитной брусчатке и слушать вульгарный словесный переклик? Ну их. Куда приятнее иметь за окном живописный пейзаж с деревьями, ручейками и беседками. Ну да ладно.

— Согласен. Наверное, под влиянием вашего обаяния, милая барышня.

«Барышня» признательно хлопнула ресницами. Я ее заинтересовал. Оценила. Дескать, видно, что столичная штучка, вон какая дорогущая трость в руках, но парень не наглый, а вполне добродушный. Да, я как раз такой. Убивать случается нечасто, и то лишь по необходимости. Надеюсь, здесь столь суровых действий от меня не потребуется.

Разложив невеликий багаж, занялся приведением себя в порядок. Вскоре, чистый и посвежевший, я, расставив в окнах и дверях охранные заклинания, опустился в трапезную. Вечернее меню порадовало густой обжигающе-пряной похлебкой из дичи и нежнейшим седлом барашка с зеленью. Вино, красное сухое, смакуемое из пузатого, на длинной ножке, с широким верхом выше узкой талии хрустального бокала, приятно дополнило вкусовую палитру. Такое устройство чаши позволяло ощущать вдобавок к основным еще и дополнительные оттенки букета. Служитель возникал из ниоткуда и пополнял кубок всякий раз, когда уровень рубинового эликсира снижался к незримому порогу.

На десерт заказал здешнюю гастрономическую достопримечательность — яство, именуемое «бахратским житом». Представляющее собой миниатюрный лоток, заполненный матово-коричневой соломкой подсоленных ржаных сухарей, и глубокую розетку со сладким сгущенным молоком. По замыслу, блюдо надлежало употреблять в процессе неторопливого разговора и распустив пояса, при этом, окуная в сгущенку и надкусывая очередной хлебный прутик, следовало следить за витиеватыми узорами, рисуемыми стекающей струйкой на маслянистой поверхности белого озерца. Я поддержал традицию и, блаженно отдуваясь, высказал прислужнику несколько благодарственных фраз в адрес заведения. Комплимента среди прочего удостоилась также и потребляемая молочная масса, изобретенная местными алхимиками и кулинарами около полусотни лет назад, произведшая фурор во всем королевстве и заложившая основу существующего в княжестве процветания. Сейчас Бахрат торгует десятками видов знаменитого продукта, с сахаром, на меду или вовсе несладкого, томленного до разной густоты, с пряностями и специями, в смеси с ломтиками фруктов, ягодой, обжаренным зерном и тому подобным. Обширные торговые связи с многими провинциями, да и с заграницей, начинавшиеся в давнюю пору с поставок тягучего деликатеса, подстегнули развитие других гильдий княжества, так что местное население жило теперь если не богаче, то уж ничуть не беднее столичного и на зависть остальным. В княжество потянулись переселенцы. В иных местах также освоили производство лакомства, однако Бахрат имел преимущество перед конкурентами за счет устойчивой репутации, подтвержденной высочайшим качеством и разнообразием ассортимента. Столь любопытными сведениями меня снабдил радушный владелец лавки, куда я забрел в поисках сувениров во время предыдущего визита в княжество. В благодарность я научил собеседника, как быстро отличить крепкий горячительный напиток от слабого. Для этого всего лишь нужно бросить в питье кусочек несоленого сала. Если тот тонет или близок к этому, значит, мы имеем продукт с высоким содержанием спирта. Плотность сала как раз соответствует алкоголю крепостью от сорока до сорока четырех градусов. Возвращаясь к реальности, могу отметить, что испробованное лакомство оказалось действительно незаурядным. Грубоватый, соленый и царапающий вкус сухаря мистическим образом сливался в неожиданном гастрономическом единении с обволакивающей сладостью сгущенного молока, оделяя гурмана (в моем лице) непередаваемым наслаждением.

Завершив приятный ужин, я вышел через черный ход и погрузился в теплый полумрак вечернего парка. Бездумно побрел по тропинке, отводя тростью в сторону нависающие над дорожкой ветви деревьев. Вскоре углубился достаточно далеко, чтобы не опасаться внимания чужих зорких глаз и чутких ушей. Остановился и в ожидании друида прислонился к одинокому старому вязу. Погладил заскорузлую, изборожденную трещинами кору. Аэд уже должен прибыть сюда, так что сейчас наверняка проверяет окрестности на предмет подозрительной активности. Пусть его. Затем мы найдем время для подробного обсуждения совместных действий и договоримся о планах на завтра.

Церковник. Трудности жития-бытия

Автор не любит организованную преступность и клерикалов. Впрочем, отставьте автора в покое! В конце-то концов!

Настоятель храма размышлял. Приятной новостью было то, что наконец припожаловал любезный сердцам верующих казначей Панф, в свое время обещавший разменять часть изумрудов из запасов храма на равновеликую сумму в золотых монетах. Значительная часть выдаваемых кредитов не достигала цены даже мелкого камешка, а потому перевод церковной казны в более подвижное состояние являлся крайне насущным делом. И благодетельный архиерей сдержал слово, мешки с желтыми металлическими кружочками накануне доставлены в хранилище в сопровождении крепких, хорошо вооруженных монахов.

Однако крайне огорчительным сюрпризом оказалось появление «с ознакомительными целями» его высокопреосвященства Гурия, главы «Испепеляющих крамолу», назначенного новоизбранным иерократом, его святейшеством Полоном. По убеждению церковника, последний являлся богопротивнейшим ересиархом. Почему, точно не знал, но принял на веру мнение столичных покровителей, которые не одобрили избрания Полона в качестве главы церкви, хотя и не смогли помешать этому. «Церковь нуждается в великих реформах!» Настоятелю пришлось смириться с таким положением дел, поскольку вторая степень его посвящения и даже третья высокопреподобного Панфа были ничтожными в сравнении со статусом могучей кучки богомерзцев, завладевших основными властными постами матери-церкви.

К тому же настроение церковника в настоящий момент сильно подпортил столичный щеголь, уверенно и нагло расхаживающий по храму и совавший нос во все уголки.

— Что вам угодно, сын мой? — строго окликнул иерей нахального молодчика.

Тот внимательно посмотрел на священника и невозмутимо ответил:

— Насколько я понимаю форму вопроса, вы мне не отец. По возрасту не подходите. Вряд ли моя мать могла отдаться восьмилетнему ребенку. Да и сходство отсутствует. Вернемся к сути вопроса: что мне угодно? Желательно лицезреть мощи Ефила Мудрейшего. Из истории, коей я увлекаюсь, следует, что означенный муж был знатоком человеческих настроений и спасительными речами успокаивал сотни тысяч истерзанных сердец. Хочу воспеть благодарности в честь его благочестивых деяний и оделить сие заведение толикой денег за сохранение ларца с прахом великого человека.

Иерей вскипел от неприкрытой дерзости и глумливости первых слов и не очень прислушивался к остальным.

— Щенок, как смеешь ты разговаривать с настоятелем храма столь развязным тоном?

— Я не щенок, а половозрелый кобель. Не нужно пытаться меня оскорбить, господин усыновитель. Ваше божество не одобрит подобных выражений и наложит епитимью, или как там у вас называется церковное наказание. Тяжела кара сия будет. Повторяю, о суровый служитель культа, свое пожелание. Обретается ли в сем святилище добрый пастырь, могущий направить мои стопы к национальной реликвии?

Вызывающая наглость и неприкрытая издевка молодчика должны быть покараны. Иерей увидел вопросительное выражение на лице стоящего у стены инока Феста. Тот возглавлял храмовый отряд выбивателей долгов. Настоятель выразительно скосил взгляд в сторону витийствующего безбожника, указал двумя пальцами в пол. Монах понимающе прикрыл глаза. Накажет.

Увидев вошедшего в храм главу «Испепеляющих», церковник немедленно напустил на себя выражение кротости и благочестия. К своему удивлению, услышал, как нахальный мальчишка как ни в чем не бывало невинно произнес:

— Впрочем, встреча с мощами может быть слегка отодвинута. Господин настоятель, я слышал, вы выдаете кредиты на выгодных условиях? Я намерен потратить в ближайшие дни пару сотен золотых, а деньги мне доставят лишь через семерик. Храм способен ссудить мне нужную сумму на это время?

— Нужно срочно переговорить с владыкой Панфом. Где его возможно отыскать? — нетерпеливо вопросил подошедший Гурий.

Зачем ему понадобился казначей?

— Его преосвященство отбыл в апартаменты для отдыха.

— Ясно.

Его высокопреосвященство состроил недовольную гримасу и, не объясняясь, покинул храм. Иерей вернулся к нахальному субъекту.

— Да, мы оказываем помощь нашим прихожанам, незнакомец. Но вы не член нашей общины. Впрочем, сообразно заповедям творца, призывавшего к милости, церковь может пойти навстречу. Однако заем может быть выдан лишь под пятикратный залог в виде движимого или недвижимого имущества. Вы имеете что-либо похожее?

— Это подойдет в качестве обеспечения?

Столичный прохвост сдернул с пальца перстень и протянул церковнику. Иерей всмотрелся в шедевр ювелирного искусства. Вязь золотой филиграни завершалась бриллиантом чистой воды. Размером с ноготь детского мизинца и идеальной огранкой в пятьдесят семь граней. Цена артефакта составляла не менее десяти тысяч золотых. Иерей хорошо разбирался в драгоценностях.

Нахлынувшая алчность убила в корне возможные размышления о том, сколько людей в королевстве могли носить на пальце то, что стоило если не баронства, так изрядной части последнего. «Ежели сопляк упокоится, — навязчивая мысль овладела служителем, — то перстень мой. Мой!» Прищурился на Феста. Растопырил пальцы на правой руке, что означало команду «пятая директива».

Первая директива означала словесное запугивание. Вторая — избиение без серьезного вреда здоровью, в отличие от третьей, где нужно было ломать кости. Четвертая означала жестокое увечье, приводящее к мучительной смерти. Отданный же приказ подразумевал тайное убийство с сокрытием следов. Монах кивнул в знак понимания и скользнул к выходу.

Иерей с задумчивым видом взглянул на будущего мертвеца.

— Залог принимается. Сойдем в крипту, где и будет выделено искомое вспомоществование. — Церковник повел рукой в направлении подвальной двери.

— Хорошо, господин священник. Но вначале желательно взглянуть на реликварий с мощами Ефила Мудрейшего.

«Ладно, — решил церковник, — терпеть бездельника осталось недолго, пусть посмотрит и уберется».

— Там же, сы… незнакомец, — он указал на вход в подземелье, — ты увидишь столь востребованную тобой урну.

Вручив заносчивому выскочке мешочек с требуемой суммой и заперев за уходящим сопляком двери подвала, настоятель задумался над причиной внезапного появления Гурия. Вспомнил быстрый, но внимательный взгляд, брошенный его святейшеством на стоявшего рядом мальчишку. Оба из столицы. Могут быть знакомы? Что? Если они знали друг друга, то наглое поведение хлыща очень походило на провокацию!

— Брат Митко! — крикнул настоятель. — Немедленно найди инока Феста и передай, что я отменяю последнее распоряжение. Быстро! Быстрее! Бегом!

Светский лев. Нападение

Я увидел, как разъяренный лев бросился ко мне. И… (Записки натуралиста).

Ловушка сработала. Церковник клюнул на дорогой залог, как и предсказывал глава местного отделения секретной службы, советник князя барон Девур эп Онто. Вчера он посвятил меня в местные политические и хозяйственные хитросплетения. Раскрыл подробности нескольких неудавшихся покушений на жизнь князя, которые являлись причиной моего путешествия в провинцию. Прояснил метод, позволяющий церковникам поддерживать дешевизну выдаваемых кредитов. Оказалось, что храм в полной мере отыгрывался на провинившихся заемщиках, без всяких снисхождений изымая в свою пользу их земельные наделы, жилища, домашний скот и ценную утварь.

Не обращаясь в княжеский суд, дабы не терять времени, храм обзавелся собственным отрядом устрашения и исполнения, состоящим из клириков и мирян, отпетых мерзавцев, готовых на любые злодеяния. И хотя за последние годы было убито или исчезло более пятидесяти человек, до сих пор нельзя было предъявить разбойникам в сутанах обоснованные обвинения ввиду отсутствия прямых доказательств. В то же время косвенных улик накопилось немало. Чего стоил тот факт, что все убитые и пропавшие являлись заемщиками храма и либо отдали в залог дорогостоящие предметы, либо публично жаловались на суровость условий возврата займа. Так что я должен быть готов к нападению в ближайшее время. При выходе заметил фигуру друида, возникшую в тени угла. Похоже, Аэд только что собрался в этом месте, чтобы перехватить меня и о чем-то предупредить. Шепнул:

— За левым поворотом, на задворках храма, тебя ждут четверо убийц. Я подслушал их разговор.

— Принял. Направь туда советника с отрядом, — ответил я.

Друид кивнул и исчез. Я неторопливо покинул здание и свернул налево, чтобы, обойдя его, двинуться по направлению к «Шатру рыцаря». В солнечном сплетении завибрировал горячий комок — предвестник грядущего боя. Миновав храм, углубился в аллею, ведущую к калитке храмовой ограды. Есть! Ко мне с двух сторон метнулись тени. Кувырком проскользнув под ними, ринулся вперед, чтобы принудить противника к преследованию и растянуться в цепь. На бегу разомкнул трость на две части, обнажив бритвенной остроты двузубые лезвия адамантовых клинков. Внезапно развернулся и, отклонив левым мечом скользящее в мою сторону враждебное острие, правым резко перечеркнул нападавшего поперек торса. Долговязый монах — его я недавно видел в храме — охнул и, выронив меч, неловко потянул руки к туловищу. Грудные мышцы рассечены — вне боя. Я быстро сократил дистанцию и движением бедра толкнул противника под ноги бегущего вслед крепыша. Оглушил запнувшуюся и грохнувшуюся оземь тушу второго боевика дозированным ударом сапога в висок. Контузия, потеря сознания — вне боя. Волчком крутанулся влево, уходя с линии атаки молодца с секирой, и во вращении перерубил правым клинком топорище, а левым отсек вместе с рукоятью часть кисти с мизинцем. Болевой шок — вне боя. Последний боец, худощавый горожанин, вооруженный лишь мешком и лопатой, оторопело взглянул на побоище, развернулся и бросился наутек. На выходе из аллеи лоб в лоб столкнулся с еще одним подоспевшим персонажем. Да так, что оба покатились кубарем. Этот счастливый случай избавил меня от неизбежной погони.

— Всем стоять! — раздался властный голос.

Глава секретной службы подоспел вовремя. Его боевое охранение окружило недавнее ристалище. Военный лекарь на пару с фельдшером оказали боевикам первую помощь. Затем их и примкнувшего, видимо неслучайно, служку связали и потащили к каретам. Коих на руках, остальных своим ходом.

Я, остужая дыхание, наблюдал за процедурой пленения.

— Граф, сегодня к вечеру загляните к нам для показаний под протокол. Ваши свидетельства, при всей очевидности происшедшего, могут оказаться весьма полезными. А мы поделимся результатами допросов. — Хмыкнул. — По крайней мере, основными. Обсудим последующие действия.

— Хорошо, господин советник.

***

Хотя рассудительные таланты дражайшего профессорэ (Шутливые искажения Инсаром ученого звания наставника даны в вольном переводе и не относятся к итальянскому и другим земным языкам. Прим. автора) были бы нелишними при анализе текущей обстановки, пришлось обойтись собственными мыслительными ресурсами, весьма скудными. Занял позицию у старого вяза. Ждать оказалось недолго. Друид материализовался рядом. Улыбнулся, подмигнул.

— Граф, вы знатный боец. Быстро обездвижить врагов — и никого не зарезать. Поздравления!

— Благодарю вас, коллега. Мечтаю обрести хотя бы малую толику вашего мастерства.

Обращение «коллега» я подцепил у профессориуса. Вообще, слог учителя, насыщенный специфическими научными словечками, меня немало развлекал. Теперь зачастую, выполняя нечто обыденное, я старался подобрать ему какое-нибудь высокопарное научное определение. Например, нагуляв аппетит, я уже не выражался, как прежде, «голоден как волк», а использовал что-нибудь вроде «естество требует насыщения витальными флюидами». Чуткое ухо Аэда уловило мои словесные игрища, более того, после объяснений их происхождения нахальный друид без зазрения совести умыкнул эту замечательную идею и старался использовать ее на пару со мной именно в присутствии нашего командира. Кстати, последний быстро разобрался в причинах внезапной велеречивости молодежи и попросту игнорировал, отнеся ее к шалостям неугомонных недорослей. «Мальчика моего» и… «мальчика моего».

— Инсар, тебя никто еще не дразнил язвой?

Что означал данный вопрос? Я насторожился. Закралось подозрение, что друг замыслил учинить мне некую пакость и для финала готовил оправдательную речь, в которой в ответ на мои обвинения собирался обзываться обидными словами. Вот и выяснял, какие определения желательно применять. В то, что, по словам друида, розыгрыши ему поднадоели, я не верил. Это же так увлекательно! Так что нужно усилить бдительность, но не подавать виду.

— Аэд, не припомню. Благодарности греют душу гораздо дольше, чем упреки остужают.

— Красиво сказано, пусть и не к месту. Позволь поинтересоваться более насущным. Что изволил сообщить виконт, местный предводитель секретной службы?

— Не виконт. Барон. Для легкомысленного, хотя и боевитого графа, в расчете на передачу более разумным индивидам («Боевитый индивид — надо запомнить словосочетание», — подумал я), сообщается следующее. Главарь группы признался во время допроса с пристрастием, что виновен в смерти большинства людей из предъявленного списка. Совершал означенные злодеяния по велению настоятеля. Показания соучастников более-менее соответствуют общей картине. Поспешавший к месту боя инок имел поручение отменить последний приказ начальства. Видимо, оно в самый последний момент заподозрило подвох.

Лесной мыслитель внимательно слушал.

— Выявленные сведения показали очевидную связь местного поборника культа с многочисленными и особо тяжкими преступлениями. Но еще перед началом допроса барон Девур эп Онто, глава всеведущих Бахрата, опытный оперативник, направился к князю с реляцией о задержании церковника. Правильно оценил ситуацию и действовал на опережение. Поскольку время играло решающую роль с точки зрения сохранения или сокрытия улик. По приказу барона был срочно подготовлен ордер на обыск в храме и арест настоятеля. Князь после некоторых колебаний одобрил директиву. Правитель Бахрата сам в немалой степени удручен участившимися посягательствами на его здоровье, а возможно, и жизнь. А шанс обнаружить в храмовых документах след недоброжелателей его воодушевил.

Я помолчал и, не дождавшись вопросов, продолжил повествование:

— В данное время настоятель заточен и маринуется для дознания. Пастве объявлено о внезапной хвори пастыря и рекомендовано молиться о его выздоровлении. Служки разогнаны по домам с предписанием молчания. Помещения опечатаны и взяты под охрану. Кстати, советник признался, что на условиях конфиденциальности он ввел в курс дела одного из приезжих иерархов, моих соседей по постоялому двору. Тот являлся главным блюстителем нравов в церкви. Так вот, столичный церковник не возражал против планируемой операции, его гораздо больше интересовало, не замешан ли второй иерарх в темных делишках местного настоятеля.

— А сам барон не может принадлежать к числу… э… недоброжелателей князя? — осведомился Аэд.

— О мудрейший! Еще вчера вечером я тщательно обдумал данное предположение и признал его невероятным. Слишком много явных потерь против сомнительных обретений. Да и столичная школа обучения кое-что значит. Глава местного отделения секретной службы верен короне и не таит коварных замыслов в отношении королевского вассала — бахратского князя. Это бесспорно.

— Надеюсь, вы правы. Коллега.

Мы усмехнулись. Друид чуть покровительственно, я же — слегка настороженно, по-прежнему не отметая возможности «зеленой» провокации.

Советник. Расследование

Инвентаризационная ведомость — литературная вершина человеческой цивилизации.

Личный состав отделения секретной службы трудился в полную силу. Как бы то ни было, но, в отличие от предыдущих неудачных операций, здесь основные фигуранты были обнаружены, арестованы и препровождены в узилище. Среди оных числились и злокозненный настоятель, зачинатель интриг, и казначей храма, владеющий конкретикой. И это помимо, само собой разумеется, боевиков команды выбивателей долгов. Советник мысленно потирал руки, такой успех в пресечении скрытых противозаконных деяний обязательно будет отмечен столичными властями. А если удастся отыскать зацепки на недоброжелателей князя и тем более выявить их, то и местный властитель не преминет в той или иной форме выразить признательность.

Внезапно нагрянувший столичный следователь, сиятельный Инсар эп Гарбелиа, предъявил барону небольшой брелок, известный, помимо центральных властей, лишь руководителям провинциальных отделений всеведущих и удостоверяющий чрезвычайные полномочия владельца. После продолжительной беседы советник проникся впечатлением о графе как о весьма неглупом молодом человеке, что не столь уж часто встречалось среди высших дворян. Образ лощеного вертопраха и прожигателя жизни замечательным образом скрывал настойчивость, наблюдательность и аналитические способности визитера. Барон, утонув в витиеватых оборотах гостя, не заметил, как без уговоров изложил ему трудноуловимые нюансы происшедших событий, о которых в другой компании, бесспорно, умолчал бы. Потом спохватился, да сказанного не воротишь. «Силен развязывать языки», — мелькнула мысль. Увы, запоздалая.

Всеведущий решил лично посетить храм, чтобы получить общее представление о движимом имуществе и документах, обнаруженных при обыске. Распахнутые двери подземелий, многочисленные свечи и простукивающие стены оперативники убедили барона, что следствие, как и положено, ведется тщательно и досконально. По прикидкам, привлеченные работники интендантского ведомства князя должны были к этому времени завершить осмотр кладовых. И действительно, как только он миновал неприметные ступеньки и погрузился в сухую прохладу подвала, навстречу направился старший кастелян. Старик на правах хозяина провел «гостя» по обширному помещению.

— Господин советник, в настоящее время обследованы и занесены в реестр следующие припасы и ценности. Зерна лущеного и дробленого в ларях — двадцать четыре берковца (1 берковец = 10 пудов = 163.8 кг. Прим. автора), муки в закромах — шестнадцать берковцев. Окороков свиных сыровяленых — триста двенадцать целых и один початый, голов сахарных — двести шесть. Шпика отборного хладокопченого — без малого целый берковец. Четырнадцать бочек соленых груздей, восемь — моченых яблок, четыре бочки с подсоленным маслом под воском, — деловито рапортовал хозяйственник, сверяясь со свитком. — Восемьдесят три сырные головки двух-трехлетней выдержки. Девятнадцать бочонков вина, судя по маркировке, пятилетнего томления…

Советник взглянул вверх. Каждый окорок, в гирляндах по пять штук, подтянутых одним концом к потолку, был обернут ржаной плетенкой, позволяющей дольше сохранять нежный аромат копчености. Башни сырных головок на двухсторонних стеллажах аккуратно проложены листами пергамента. Массивные засоленные рыбины, длиной не менее трех локтей, свисали с крепежных решеток, тараща на советника стеклянные глаза.

— Впечатлен, — не сдержался барон, оценив масштабы увиденного.

«Вот уж действительно жрецы, — подумал советник. — От слова „жрать“… Видимо, проповедование божественной истины является весьма тяжким трудом и требует усиленного питания».

— Мы тоже, — понимающе хмыкнул докладчик и продолжил: — Поскромнее, нежели в княжеских кладовых, но лишь на толику малую. Кстати, ваш молодой столичный гость, осмотрев найденные богатства, выразил желание приобрести все продовольствие, ссылаясь на то, что его домашние подвалы пусты, а профессура и студенчество родного университета живут впроголодь и будут рады вспомоществованию. И предложил цену с прибытком. Так как все это, — кастелян обвел рукой вокруг, — уходит в доход Бахрата, я решил пойти навстречу, поелику указанная сделка принесет несомненную выгоду его высочеству. А что, у них там ученый люд точно недоедает?

— Да нет, его сиятельство изволил шутить, — хмыкнул глава всеведущих Бахратского княжества.

Мастер учета настороженно взглянул на барона и, уловив в его глазах лишь удивление прыткости и хватке заезжих хлыщей, успокоился и продолжил:

— Далее, найдено сто сорок четыре песцовые шкурки в подюжинных связках. Шесть лисьих и десять волчьих. Полностью выделанных.

— А они-то зачем? — удивился советник.

— Не могу знать. В двух ларцах сокровищницы, это там, — интендант указал на мощную дверь в дальнем углу, — находятся ювелирные изделия россыпью, общим весом двенадцать с четвертью фунтов. Подробный перечень составляется. И еще записана шкатулка с тремястами двадцатью пятью изумрудами. Храмовая касса обладает одной тысячей ста двенадцатью золотыми и восьмьюстами шестнадцатью серебряными монетами.

— Желательно взглянуть, — высказался барон и двинулся к месту хранения ценностей.

В освещенном сотнями свечей зале десяток счетоводов из службы мытарей, разложив пергаменты по кучкам, скрупулезно проверяли ведомости, долговые обязательства, кассовые книги и прочие финансовые свидетельства. Увидев вошедшего советника, один из ревизоров подошел с вопросительным выражением лица.

— Господин… э… Ламбер, обнаружено ли к этому моменту что-либо интересное? — поинтересовался глава всеведущих, припомнив имя опытнейшего поверителя обязательств и расчетов гильдий Бахрата.

— Да, господин советник. По расходным книгам выходит, что общая сумма займа в настоящее время составляет двенадцать тысяч сто пятьдесят золотых и сорок серебряных, а расписок в получении этих денег нет! Обнаружены лишь погашенные и вклеенные в приходные книги. А действующие расписки отсутствуют. Кроме одной, где некий граф Инсар обязуется вернуть четыреста золотых до начала семнадцатого годового новолуния.

«Как такое случилось? — подумал советник. — Хитроумный настоятель успел поместить обязательства в тайник, который мы не обнаружили? Зачем?»

***

— Я не представляю, куда подевались расписки, — вопил настоятель. — Они хранились в общем шкафу расхода. Мы каждый день проверяли, кто из должников нарушил срок возврата займа!

Облик провозвестника нравственности, отметил барон, естественным образом потрескался, обнажив личину заурядного жулика.

— Князь воспретил применять в вашем случае методы сурового воздействия, но существуют и иные средства, не менее болезненные. Поэтому прошу искренно и без утайки изложить подробности замысла вашего денежного предприятия.

Выяснилось, что идея обогащения принадлежит некому господину Боунсу, приехавшему из графства Лью, средоточия и рассадника разнообразных жуликов и воров. Он же представил храму серьезные средства в виде солидного сундучка с изумрудами, необходимые для начального субсидирования операции, и оговорил себе постоянные отчисления от дохода. Храмовник также сообщил, что Боунс осуществлял и собственные проекты, документы которых, возможно, хранились в тайнике особнячка, прикупленного в Бахрате. Советник немедленно направил дежурную команду для задержания подозрительного авантюриста и обыска его жилища.

Завершив допрос, советник дождался возвращения тревожной группы. Как и ожидалось, Боунс исчез. Однако сотрудники вернулись не с пустыми руками. Изъяли десятки пергаментов с договорами, планами действий, расписками и другими письменными свидетельствами, позволявшими определить характер деятельности разрабатываемого объекта. Уже неплохо. Наскоро перебрав пачку листов, барон сделал несколько кратких заметок в памяти и, прихватив трофеи с собой для последующего углубленного анализа, отбыл в резиденцию службы. В приемной неожиданно обнаружил его сиятельство, сидящего в непринужденной позе и полирующего ногти. Секретарь всеведущего, еще не побывавший в различных передрягах, робел от столь навязчивого нахальства и отмалчивался, забившись в углу и притворившись занятым дежурными документами.

— Граф?

— Господин советник, будучи рядом, заглянул в ваш уютный уголок. Хотелось бы получить последние сведения о деяниях лиц, посягнувших на здоровье и жизнь как меня самого, так и его высочества князя Бахрата. Извините, если нарушил ваши планы.

«В образе», — подумал барон, мысленно усмехнувшись. Впустив в кабинет и усадив дознавателя в кресло, начал:

— Граф, краткий обзор всех обстоятельств приводит к выводу, что все попытки покушения на его высочество инспирированы неким Боунсом, выходцем из графства Лью. Он также снабдил местный приход средствами, достаточными для инициации кредитной деятельности. В целом все факты не противоречат друг другу. Помимо одного. Из канцелярии настоятеля исчезли действующие долговые расписки. Все, кроме вашей. Весьма странно.

— Барон, могу пролить некий свет на указанную несообразность. Прогуливаясь перед ратушей, я встретил оживленную группу горожан и прислушался к разговору. Оказалось, что бургомистр Бахрата, решающий волею князя все вопросы управления городом, получил пакет, в котором, к всеобщему изумлению, обнаружились пропавшие документы, а также распоряжение главы «Испепеляющих крамолу» о безусловном возвращении расписок их владельцам. Таким образом, все долги аннулированы. Новость отрадная для должников, но, увы, не для прихода церкви княжества. Жаль, что мне не повезло попасть под общую сурдинку. — Граф обиженно вздохнул. — Господин советник, я тем не менее желаю закрыть взятый у обители кредит и вернуть залог.

Всеведущий усмехнулся и извлек из поясной сумки небольшой мешочек. Вытряхнув из него перстень, советник лукаво взглянул на его сиятельство.

— Граф, я предположил, что у вас возникнет, скорее рано, чем поздно, подобное желание. Забирайте ваше имущество, однако документально оформите у секретаря возврат займа. Не могу не отметить, хм, что упомянутая прогулка по площади ратуши внезапно оказалась для вас весьма познавательной. Хм. Изумляюсь вашей удаче в решении неожиданных загадок следствия.

Его сиятельство изящным жестом ввинтил ювелирное украшение на уже обжитой им безымянный палец.

— Барон, успех зачастую сопутствует подготовленным умам.

Советник изумленно взглянул на гостя. Тот лукаво сощурился. Дворяне многозначительно рассмеялись.