Вокруг Самотлора и другие рассказы

Валерий Борисович Банных, 2019

Автор прожил в емком и содержательном отрезке времени – от брежневских времен до сегодняшних. В доверительно-ироничной манере в своих повестях и рассказах он переносит читателя в различные уголки нашей страны и зарубежья, где множество событий и встреч с интересными людьми. Содержание этой книги можно охарактеризовать как мемуарная проза. В качестве иллюстрации на обложке книги использована фотография озера Самотлор из личного архива автора.

Меньшие братья наши

Сыну Боре и внуку Игорю посвящаю

Ждать появления нового котенка осталось не долго. В конце февраля, после темноты и сырости, как солнышко он появится в нашем доме. Боря с Игорем уже видели его: мордочка плоская, на груди оранжевое пятнышко, уши с заломом — шотландец. Умеет стоять «столбиком». Вся моя семья с нетерпением ждет пушистого друга и мы уверены, что полюбим его также, как и его предшественника Грея. Плошки для еды, воды, игрушки Грея ждут нового хозяина. Четвероногие друзья были у нас всегда, и я вспомнил сразу обо всех.

Кеша

Вся моя семья обожала собак. Мы думали, что любим только собак. Котов не замечали. В жизни собак имели четверых.

Когда сыну исполнилось пять лет (в 1981 году) нам кто-то подарил белого беспородного щенка, который став взрослым Кешей размером не превышал котенка. Мы любили его сильно, и он нас; всегда выкупан, расчесан, жизнерадостен и неутомим. Послушный нежный пес и замечательный пятилетний человечек превратили нашу небольшую комнату общежития строителей в рай. Вся"мерзость бытия наших соседей по «общаге» и контингента на работе «проходила» мимо нас.

Вскоре мы переехали в большую квартиру. Радость! Но проблема — девятый этаж без лифта. Потому и стали позволять Кеше выходить гулять самостоятельно. Он вел себя правильно: тащил за одежду к двери, влюбленно смотрел в глаза просясь на улицу, повизгивал от нетерпения, и всячески демонстрировал виртуозное владение собственным хвостом. Удовлетворенный прогулкой Кеша возвращался, царапался в дверь и, радостно ворвавшись в дом скулил от счастья, вертелся юлой и пытался нас всех расцеловать. А хвост?! Знаете ли вы, что у счастливой собаки делает хвост? Думаю, видели. Но однажды Кеша не вернулся. Втроем ходили мы по темным дворам, ребенок плакал и звал:"Кеша! Кеша!"Но Кеша не отзывался. Он исчез.

Первую неделю трудно — тревога, беспомощность. Да что там — горе давило, все молчим, прислушиваемся к каждому шороху, глаза слезятся. Только месяцы спустя боль значительно утихла.

Идем с сыном, как-то вечером, по пустынной тропинке, а навстречу двое мужчин, оба в подпитии. У одного на поводке овчарка в наморднике, у другого на поводочке знакомая белая, но какая-то зачуханная, собачка. Я подумал было, что обознался. Но ребенок вдруг закричал:"Кеша!"Кеша вырвался и подбежал к нему с радостным лаем, Боря прижал его к лицу. Мне показалось, что у обоих текли слезы счастья. Но счастье не было долгим. Мужик вырвал Кешу.

— Что за дела? Какая Кеша? Отвалите! — сказал он угрожающе.

— Разве не видно, это наша собака? — ответил я.

Тогда другой снял у овчарки намордник положив пальцы на карабин поводка, пошатываясь произнес:"Что, в рыло захотели?"Ребенок кричал:"Папа, папа забери Кешу! Папа забери! Забери папа!..". Знаю, я должен был бесстрашно победить всех троих, двоих человек и серьезную собаку настроенную агрессивно, показав себя сильным и смелым папой, но испугался — отступил. Совесть и стыд мучают до сих пор, спустя тридцать лет. Эта встреча оставила"глубокий шрам"в наших душах, моей и сына. Больше Кешу мы не видели…

Ферри

Север остался позади. Мы вернулись на «большую землю". Сын ходил в третий или четвертый класс и стал нас уговаривать приобрести ему собаку. Преодолев сопротивление мамы:"Вся квартира будет в шерсти. Кто будет за ним смотреть, гулять, кормить. Обуза на мою шею. Я знаю, чем это кончится", через клуб, взяли породистого щенка эрдельтерьера. Клубным собакам хозяева кличек не дают, в паспорте она уже вписана — Ферри.

Надо отдать должное, Боря прилежно и с радостью занимался собакой: кормил, купал, расчесывал, выгуливал на стадионе, учил простым командам, и даже, после занятий в школе, водил в"собачью школу".

Постепенно между нами и собакой установилась духовная связь. Удивительно, но пес, иногда, ставил нас в неловкое положение. Он слишком откровенно выказывал свою доброжелательность к нашему гостью, в отношении которого мы испытывали то же, или наоборот — ложился в сторонке и позой, взглядом, демонстрируя безразличие к тому, кто и нам был безразличен. Маловероятно, но мне казалось, что гость это видит и чувствует.

На собачьих выставках Ферик неизменно занимал призовое второе место. По мнению жюри, какая-то непропорциональность тела не дотягивала до золота…

Вспоминаю, как сквозь открытое окно, выходящее на школьный стадион, мы с женой смотрим, как наш Боря с собакой гордо вышагивают, а пес, понимая ответственность момента, демонстрирует свои награды.

Собирается группа взрослых и детей.

— Ой! Какой песик! А какая это порода? Эрдель? А как его зовут? Имя такое интересное, — говорят взрослые.

— Можно его погладить? Он не кусается? — спрашивают дети.

— Конечно можно, — важно отвечает Боря.

Затем медали снимаются, поводок отстегивается и Ферик начинает бегать за детьми (а они за ним), бабочками, воробьями, другими собаками. Смех, гвалт, куча мала.

После прогулки шумно вваливаются в квартиру. И мы все возбужденные, собираемся в прихожей. Ферик вращается вокруг собственной оси, но он воспитан и безропотно выполняет команду"Сидеть!", терпеливо ожидая окончания процесса мытья лап. После команды"Лежать!", он укладывается на своем коврике, смотрит счастливыми глазами, учащенно дышит, постукивая хвостом"Тук!.. Тук!.. Тук!.. Тук!..", затем успокаивается и внимательно следит за каждым нашим движением.

Боря поступил в мореходное училище. Дома только в увольнении. Мы работаем и редко гуляем с собакой, — плохо ему стало, очень грустит. Пришлось отправить его к моему отцу в г. Черкесск. В маленьком городе конкурентов у Ферика меньше, в местном клубе он «поднялся» до золота и титула главного производителя — зарабатывал деньги к собственному удовольствию. Сейчас его дети бегают по Карачаево-Черкессии. В графе «отец» у них написано: Ферри, Ростов-на-Дону.

Барсик

Прошло много времени. Сын женился, подрастал внук; построив дом в селе, мы переехали туда, оставив молодых в городе. Внука на выходные, а затем и на лето, привозили к нам. Ребенок резвился на газоне, наслаждался сельским воздухом и простором. Ясно, что домашний питомец стал необходим не только ему, но и нам. Хотелось собаку друга и защитника.

Как-то мой товарищ Гена, сказал:"Я в котельной, на Баррикадной, видел замечательного щенка, на овчарку похож, не хочешь взять его себе?"

Мы взяли.

Щенок был солиден: лапы массивные, уши торчком, по окрасу близок к овчарке, да и размером тоже, только хвост подвел — «бубликом», как у лайки. Все издали принимали его за овчарку. Дворняга, но я в шутку говорил, что учитывая его происхождение, полное имя звучит очень благородно:"Барс Геннадиевич Котельников-Баррикадный". Барсик, одним словом.

Когда Барсик стал взрослым, я построил ему вольер, а в центре вольера просторную будку. Гулял он по двору заросшему цветами, кустарниками, травой, деревьями и находил там массу любопытного. По винограднику псу бегать было запрещено — и он слушался, но спелый виноград с куста ел с удовольствием. Свои обязанности выполнял исправно — громко лаял и наводил ужас на потенциальных злоумышленников, к нам и внуку Игорю относился добродушно.

Поскольку собака беспородна, прививок ей не сделали, и то ли поэтому, то ли другим причинам через пять лет Барсик заболел, стал апатичен, смотрел тоскливо и, наконец, перестал есть. Привезенная из города ветеринар определила:"Спасенья уже нет, издохнет через несколько суток в страшных муках, гуманно было бы его усыпить". С ней поехали в ветлечебницу за жутким снадобьем. Не подозревая как это тяжело, я согласился сделать роковой укол сам. На обратном пути я видел не дорогу заснеженную и скользкую, а страшный шприц на пассажирском сидении.

"Вот сейчас протяну руку и выброшу его в окно, в снегу потом не найдешь, и весь кошмар закончится", — думал я, а в голове звучало:

— Укол сделать удобнее в бедро. Он просто уснет, через пятнадцать минут.

— А конвульсии?

— Незначительные, ему не будет больно, уйдите куда-то на время.

И казалось тошнотворным и специфическим запахом лечебницы заполнен весь салон автомобиля."Гуманно то, что надо сделать", — успокаивал себя я.

Приехав, полчаса сидел на кухне, прикуривая сигарету от сигареты, не мог себя заставить подойти к собаке. Наконец набрался храбрости и вошел в вольер. Собака часто дышала, судорожно вздрагивая, смотрела на меня с надеждой затуманенным взглядом. С комком в горле, я перекрестил себя и собаку:"Господи, прости меня! Прости меня Барсик! Прощай, мой хороший!" — сказал вслух и воткнул иглу. Нажав на шток, выдавил всю жидкость.

Вернувшись на кухню, машинально бросил шприц в мусорное ведро, но началась истерика — я плакал, не имея сил остановиться, и жена плакала со мной. Повторял снова и снова:"Люба! Любочка, я убил его собственными руками! Я! Я! Убил его!"Люба давала мне вонючие капли и горячий чай, несколько раз я ходил умываться холодной водой, но снова и снова твердил:"Я убил его, убил, убил". Немного успокоившись, не стесняясь красных глаз и перекошенного лица, пошел просить соседа помочь. Барсика положили в мешок и похоронили в конце огорода. В сумерках шел обратно с пустыми руками. Спотыкаясь по пахоте, громко, неистово рыдал.

За жизнь было много потрясений — это страшное.

Щенок

А что время? Оно шло, конечно, шло, лечило и меняло. Мы старели, а внук взрослел и радовал нас. Однажды, положив ноги друг на друга, мы лежали с внуком в высокой весенней траве, отдыхая после рыбалки и наблюдая за беленьким ничейным щенком.

— О чем поговорим? — спросил Игорь.

— А обо всем.

— Дед! Давай возьмем белого щенка домой?

— Но он же совсем маленький, маму, наверное, сосет?

— Разве у нас нет молока в холодильнике? И жилище Барсика осталось. Зарастает травой.

— Может бабушка не захочет? От тебя помощи мало, ты же в школе, и к нам приезжаешь два раза в месяц.

— Нет. Бабушка захочет. У меня скоро каникулы и я буду к вам ездитьчаще, чем к той бабушке.

Как тут не согласиться? — Да. Хорошо. А как его назовем? — спросил я.

— Он такой миленький. Давай — "Щенок"?

Щенок оказался грязным и «блохастым», но мы, произведя необходимые процедуры, сделали из него белоснежного красавца. Из маленького щенка он быстро превратился в крупную собаку и занял жилище Барсика.

Как и люди, животные имеют разные характеры. И хотя у нас большой двор для собачьих прогулок, но каждый раз, когда я открывал ворота, выезжая на улицу, собаки выскакивали наружу. Заставить Барсика вернуться несоставляло труда, но Щенок проявлял повышенную самостоятельность. Заманить его домой стоило больших усилий и терпения, были случаи длительных его отлучек. Наконец однажды он не вернулся. Люба сказала:"Жалко, конечно, но может оно и к лучшему, я устала постоянно варить ему еду, да и ты без особого рвения убираешь в вольере". Игорь горевал и долго ждал возвращения Щенка. Но, увы!

Грэй

Пришли к выводу, что всех удовлетворил бы котенок. В интернете Боря нашел маленький серый комочек, который мы с Любой, с трепетной осторожностью, в обувной коробке привезли домой. К котенку прилагался пакетик с «вискасом» для котят, пакет с наполнителем для туалета и собственнокошачий туалет.

Пока везли, уже начали влюбляться в него, а рассмотрев внимательно дома, поняли, что это чудо — наше любимое существо. Окрашен он был как тигренок, но полоски серые и белые, больше серого. Туловище по-детски непропорционально короткое, хвостик тоже. Шерсть фантастически мягкая, как плюш. Если его брали на руки, то он закрывал глазки и мурлыкал. Раньше я думал, так делают только взрослые коты.

Несколько первых дней котенок жалобно мяукал и обследовал территорию. Кстати, сразу поразил нас тем, что нашел свой туалет и присел на него, чем в глазах Любы вызвал большое уважение. Освоился быстро, и когда не спал, вел себя очень, ну очень активно. Подпрыгивал чуть ли не на полметра, затем смело падал на любое пятнышко на полу, делая вид, что охота прошла успешно. А уж про движущиеся объекты и говорить нечего. Чем мы ни были заняты, постоянно искали взглядом его, бесконечно любуясь позами и движениями. С кличкой сомнений не было вообще — кот английской породы, преобладает серый цвет, значит — Грэй (по-английски — серый).

Начался процесс его взросления и воспитания; как было сказано выше, проблема туалета решилась автоматически, а далее важнейшие моменты, что можно, а чего нет.

Например, прыгать на обеденный стол — категорически нельзя. Для лучшего усвоения периметр стола был протерт уксусом. Если соблазн оказывался велик и кот пересиливал отвращение перед уксусом, то кардинальная мера — обрызгивание водой из «пшикалки» для белья — вызывала паничское бегство.

Нельзя переступать порог зала и, тем более, наших спален. В наказание уксус, громкий хлопок в ладоши, обрызгивание водой.

Нельзя спать в зале на диване или кресле. Наказание то же.

Нельзя не приходить на зов. Сначала — "кис-кис…?", потом — "Грей, кис-кис", под конец просто — "Грей! Грей!"За исполнение награда вкусняшкой и погладить.

Кот становился старше, послушнее, умнее, быстро набирал вес, туловище его сделалось пропорциональнее, он уже меньше уделял времени пустой беготне, больше игре в охоту. Наконец поймал мышь и, поигравшись с ней, съел. Кнут и пряник эффективно делали свое дело. Экзамен на солидного юношу Греем был сдан.

Постепенно выделил себе любимые места в доме: спал на стуле в кухне или бильярдном столе, часами сосредотачивал свое внимание на движущихся картинках в телевизоре или на вращающемся барабане стиральной машины. Кстати, с первых дней был очень терпим, дети делали с ним что хотели, и даже мы, взрослые, таскали его за хвост — никогда никого не поцарапал. Удивительно!

Нежное взаимопонимание усиливалось с каждым днем. Как только Боря переступал порог дома, слышался его громкий возглас:"Кот! Ты где? Иди, будем фотографироваться". И начиналась фотосессия. Всей семьей восхищались рассматривая снимки кота: вот он лежит в одной позе, другой, третьей, вот он в прыжке, в броске, а это он облизывается, а это он зевает, а это он ест, спит."А это вот! Вот мяукает, просит молока"."Ой, прям молока?" — выражал сомнение Боря."Да точно тебе говорю", — убеждал я.

Теперь открывает дверь Игорь:"Кот, иди сюда". Грей приходит:"Кот, если бы ты знал, как я рад тебя видеть". Они валятся на ковер; Игорь теребит лаская кота как хочет, а тот радостно мурлычет и извивается во все стороны.

Мы научились понимать его язык. Базовое слово у него было одно — «мяу» (у собак больше: лай, визг, скулеж, вой, рычание, всякие вздохи и хрипы), но это слово имеет такое многообразие значений и тембров, что чей словарь богаче, можно спорить: от «мяу» — я проснулся до «мяу» — хочу молока (именно молока), а другого — звучит иначе. (Правда, вышесказанное не относится к мартовским разговорам котов; но, наверное, я неправ, уж в интимной жизни, могут коты иметь тайны от людей?)

Повзрослевшему и поумневшему коту стало возможным показать, что мир значительно шире. Начал он гулять во дворе. Сначала робко, а потом все смелее и дольше общался с растительным и животным миром. Оказалось, что есть другие коты и даже собаки. А в соседнем дворе, куда доступ открыт, живет кошка-сверстница Алиса, свободно приходившая к нам в гости, — и это было прекрасно. Надо видеть, как они играли!

Как позвать Грея домой? Да нет проблем:"Грей! Грей!"надо сказать громко, и он появлялся ниоткуда. Открываешь входную дверь с ласковым «заходи», и тут он вспоминает, что он — кот, гуляющий сам по себе. И заходит вальяжно, не спеша.

С появленим Грэя атмосфера в доме стала спокойной, нежной и доброжелательной. Это правда, что, приласкав кота, человек получает огромный заряд положительных эмоций. Перед сном, например, Грей забирался мне или Любе на колени, для погладить и помурлыкать. После этого в душе"летали бабочки", как от разговора шепотом с ребенком. Думаю, у кота тоже.

И вот, в повествовании, наступил момент написать страшное"однажды".

Однажды, когда на улице темно, в 20 часов семнадцатого декабря 2015 года, Люба пошла звать Грэя домой. Вернувшись, говорит:"Вот засранец, пришел на ступеньки, а следом Алиска, развернулись оба и убежали в темноту".

— Не переживай, вернется сейчас, — успокоил я.

И буквально через несколько минут, заходит к нам сосед со словами:"У нас во дворе лежит ваш кот. То ли ранен, то ли мертв".

— Приготовь тряпку, надо положить его в тепло, — помню, выбегая, сказал я.

Грей лежал на боку вытянув лапки, я взял за них и спиной вниз, еще плохо понимая, что уже произошло, принес его на крыльцо. Заметил, что тело почти свободно гнулось, а из носа вытекло две капли слабо окрашенных в цвет крови. Оставил кота. Вошел в прихожую.

— Что!!?? — спросила Люба.

— Он мертв, — ответил я.

"Зачем же бросил на ступеньках, — подумал, — отнесу к сараям, утром похороню".

Вышел, отнес. Вернулся.

"Нет, надо закопать сейчас, ночью его собаки обидят", — абсурдная мысль.

Взял фонарик, лопату, пакет и стал засовывать в него уже деревенеющее тело кота. Шел в темноте по грязи огорода, огромные комья налипали на ботинки; выкопал яму, положил туда свою ношу, сказал:"Прощай Грей, прощай мой хороший".

И тут ужас, возникнув, где то в ступнях ног, быстро поднялся до головы. Подумал:"Я схожу с ума?"Слезы потекли ручьем. Закапывал яму не чувствуя веса лопаты и сопротивления комьев грязи, было ощущение, что я стою рядом и смотрю, как это делает другой человек. Возвращаясь, с трудом нашел калитку.

На кухне Люба плакала, мы стали рыдать оба, не находя сил успокаивать друг друга. Ночью просыпался несколько раз от мысли:"Где Грей? О ужас! Он же мертв". Шел в туалет, казалось:"Да вот же он, пробежал по лестнице. Фу, какая чушь мне приснилась. Да нет, нет. Нет! Его!!"На кухне сильный запах валерьянки — это Люба не спит (она гипертоник). Да-а-а, к семидесяти годам нервы расшатались, сам испугался своего состояния, настолько сильной и длительной боли.

Следующие три-четыре дня мы оба ходили практически молча, встречаясь взглядами, сразу начинали плакать, в моей голове стучало: «Грэй-Грэй-Грэй». По утрам мысленно я «проигрывал» детали произошедшего, уговаривая себя не делать этого, и шел на могилу. Возникали порывы раскопать ее. Думал:"Поспешил, зарыл живого? Ну хорошо — мертвого, тогда еще раз посмотрю на него". Но сдерживался.

Дополнительная мука — как рассказать внуку? Наступали выходные, он должен приехать в гости, к нам и коту. Мы позвонили сыну и невестке, попросили не привозить Игоря. Решили, что в выходной день он побудет с мамой, и она ему скажет сама, но у нее не хватило решимости; прошла еще неделя, за два дня до нового года сказала. Игорь плакал сутки.

Ребенок же, у него нервы крепче. В новогоднюю ночь он сидел грустным, а затем фейерверк на лужайке, подарки, и начал улыбаться, слава Богу. Мы с женой, особенно я, страдали почти месяц. Постепенно кошмар отпускал.

* * *

В начале января обратились туда, где брали нашего кота. И, надо же, мистика! Оказывается, в день гибели Грэя та же мама-кошка родила котят — его младших братьев и сестер. Мы взяли брата.

Начинал я свой рассказ с того, что не более месяца ждать «нового» котенка, а заканчиваю, когда он уже, несколько дней бегает по нашей кухне. Только строение черепа, как у Грэя, в остальном — другой. Порода та же — «шотландец». И мы неизбежно начинаем в него влюбляться, и атмосфера в доме теплеет."Бабочки в душе еще не летают", — но будут.

Большой процент людей никогда не заводил в своем доме"братьев наших меньших", а некоторые их в упор не замечают. Они не знают горечи потерь милых существ, но, зато и не испытали радостей общения с ними. Оглянитесь вокруг, приласкайте животное. Нужны нам они — очень!

02.2016