Адмирал Ушаков. Флотоводец и святой

Валерий Николаевич Ганичев

Книга о великом русском флотоводце адмирале Федоре Федоровиче Ушакове, с именем которого связаны блистательные победы Российского флота на Черном и Средиземном морях. В 2000-м году Федор Ушаков канонизирован Русской Православной церковью как местночтимый святой Саранской епархии. Для широкого круга читателей.

На кронштадском эллинге

Через месяц повезли их в Кронштадт в эллинги, где строились корабли. Шум и суета были тут превеликие. Ухала баба, забивающая сваи, скрипели оси нескольких десятков телег, развозивших канаты, бочки со смолой, доски, конопать, солдат и каторжников, вырывался со свистом пар из сушилок, ходили вверх и вниз пилы, взлетали там и сям топоры, раздевая своими железными клювами последние одежды с бревен, что еще недавно были звенящими раскидистыми зелено-золотистыми соснами. Кадеты небольшой стайкой сгрудились у ребристой туши почти построенного корабля. Из-за него вышел офицер в форме Преображенского полка и, доброжелательно поглядывая на них, громко объявил:

— Уши сюда! Я, мастер корабельный Петров, вам объясню все предметы, принадлежащие к кораблю.

Он подошел к кораблю, любовно похлопал его по днищу и, перекрывая шум, уже строго, как на занятиях в корпусе, продолжил:

— Сегодня я вам дам наглядные уроки, что и как в морском деле называется. У нас, у мореходов, — он самодовольно улыбнулся, — есть свой язык, и вы его понять и запомнить на всю жизнь должны. Ну вот, — он показал на верхушку стоящей мачты, — каждого дерева, стоящего вертикально, верхний конец называется топом! Края же у дерев, лежащих перпендикулярно мачтам, то есть у ре-ев, называются но-ка-ми!.. — Каждое слово морское, необычное мастер разделял на слоги, выделял паузой, вроде бы хотел, чтобы оно одно пожило на слуху, в память самостоятельно вошло.

— Всякая веревка, на время привязанная, называется при-креплен-ная. Когда же надобно ее ослабить или совсем отпустить, то говорится по-морскому: от-дать! Если что нужно наскоро или же что-либо на время привязать, то говорится: при-хва-тить!

По дощатому настилу, через отверстие в трюме, они поднялись на палубу, с которой вдруг открылся чуть ли не весь Кронштадт и даже белеющий вдали Петербург. Петров, однако же, не дал любоваться видами, а подвел к хитросплетению канатов и веревок, опоясывающих мачты.

— Вот эта основная веревка через два блока вообще называется та-ли, который ее конец к блоку прикреплен, то — ходовая часть! Самый же конец, за который тянут, именуется — лопарь, обивка несколько раз какого-нибудь дерева или другого чего называется — найтов. Всякий узел называется кноп. Каждый железный крючок, — Петров с маху нахлобучил на один из них свою шляпу, — на корабле употребляемый, называется — гак. — Снял шляпу и тут же присел, ткнув в ребра корабля. — Необвостренные круглые длинные гвозди, коими крепятся части корабля, называются боуты! Такого же рода деревянные — нагели! Поперечные соединения досок, — Петров быстро перебежал вниз, увлекая кадет, — вот смотрите, такие же, как эти, называются стык, а продольные соединения, как вот эти, — паз. Сложенная в один или много кругов веревка называется бухта, а когда вытаскивают какую-либо снасть и оная, завязнув, где-либо препятствует произвести надлежащее действие, то говорят — за-ело!

— А у тебя что, тоже заело? — позвал Петров поднявшего голову вверх и взирающего через проем на мачту Федора.

— Да нет, вон та рея, сдается, плохо прикреплена, и в походе оно может сказаться.

— Не рея, а рей! Нижний рей! — с удивлением посмотрел на кадета Петров. — Правильно увидел, я им вчера еще об этом сказал, башибузукам. Пошли сейчас на корму, там изучим другое важное в деле нашем.

После обеда в Петербург возвращались на баркасе, гребли попеременно, устали, но было удивительно хорошо и радостно оттого, что увидели, как заботятся мастера о рождающемся корабле, их будущем доме, тщательно готовя для дальнего и опасного пути. И еще радостно было, что мастер Петров на прощание при всех руку подал и сказал:

— Глаз зоркий. Сие важно в деле морском. Никакую мелочь не упустить. Упустишь — корабль и себя погубишь. Точи глаз, кадет, на плохое, на недоделанное — оно и исчезнет, хорошее на его место станет.