Однополчане. Русские своих не бросают

Валерий Петрович Большаков, 2018

Лето 1942 года. Немцы разбиты в Демянском котле, снята блокада Ленинграда, наступление немцев под Харьковом обернулось не прорывом Вермахта к Волге, а разгромом группы армий «Юг». В бой идут краснозвездные реактивные истребители, зенитные ракеты сбивают «Юнкерсы», управляемые бомбы крушат немецкие бетонные ДОТы. Все это чудо-оружие поступает в Красную Армию из таинственного и секретного Центра, где трудятся «гости из будущего». Казалось бы, союзники должны радоваться победам Советского Союза, ведь они приближают завершение самой кровавой и страшной войны… Но на Западе почему-то начинают нервничать, наблюдая за успехами Красной Армии. Абвер и МИ-6 вступают на тропу тайной войны…

Глава 9. «Старый моряк»

Лондон, Даунинг-стрит, 10.

Апрель 1942 года

Уинстон Черчилль подхватил вредную привычку — курить кубинские сигары — еще в молодости, когда работал в Гаване полужурналистом-полушпионом.

Вот и теперь, с удовольствием откушав в Садовой комнате, он отвалился на спинку кресла, причмокивая запашистой «Ла арома де Куба».

Бездумно глядя на лужайку сада за окном, премьер-министр неторопливо размышлял о нескольких вещах попеременно: о войне на континенте, об «особых отношениях» с этими несносными янки, об увядающей империи.

«Джерри»^[9] готовятся к наступлению на Восточном фронте. Гитлер, взбешенный снятием блокады Ленинграда и разгромом под Демянском, торопит вермахт. Это локальные победы русских, и они вовсе не означают перехода Красной Армии в контрнаступление, просто гунны впервые потерпели сокрушительные поражения в большевистской стране, покорить которую они собирались еще осенью прошлого года. Не вышло!

Черчилль смачно затянулся и, держа сигару между двух пальцев, словно в жесте «виктория», медленно выпустил ароматный дым.

Забавно… Все генералы хором убеждали его, что русские не выстоят. А они выстояли. Отступали, да, но с такими боями, что весь цвет вермахта, маршировавшего по Европе, выбило ко всем чертям.

Да и кто не отступал, даже в этом году? Англичане драпали к Нилу, спасаясь от танков Роммеля, американцы откатывались со всех островов Тихого океана — самураи гнали их пинками до самой Австралии.

Черчилль довольно хрюкнул, едва не перекусив сигару.

Разведка доносила, пользуясь источниками в Абвере, что после битвы под Москвой Сталин и Жуков бросят обескровленные войска в наступление, понесут чудовищные потери и тогда уж точно сдадут врагу столицу СССР. А советский вождь не поддался соблазну, удержал прытких маршалов, дал армии передышку, подтянул резервы… Может, эксперты негодные? Хм…

Премьер-министр вернул сигару в рот и чмокнул, покачивая головой в такт своим мыслям. Нет, дело не в экспертах. Ведь до самой зимы их прогнозы сбывались, хоть и не все. Монтгомери мерил русских европейскими мерками, и ничего-то у него не сошлось. Это французы сразу лапки подняли, едва только накатили немецкие танки. Да и чем его британцы лучше? Целые дивизии сбились в Дюнкерке, десятки тысяч грузовиков, целые составы боеприпасов! И что? Дали наши смельчаки бой гуннам? Нет! Все скулили только, поглядывая на запад: «Ой, спасите нас, мы хотим домой!» Да танки Гудериана не передавили храбрых «томми»^[10] лишь потому, что сам Гитлер удержал свои войска по странной прихоти.

А может, и не странной вовсе. Возможно, «фюрер немецкой нации» раздумывает над планом «Б» — замириться с Альбионом? Ничего у него не выйдет.

Черчилль поморщился. Как у него самого ничего не получается с заокеанскими ковбоями! Не выстраиваются «особые отношения». Рузвельта, со всем его лоском, джентльменом назвать трудно, это торгаш. И сговориться дряхлеющей империи с молодой и наглой Америкой можно исключительно на условиях Вашингтона. Но тогда уделом гордого британского льва станет коврик в Белом доме. Коврик для послушной шавки.

Хотя этой весной на Даунинг-стрит, 10, испытывали не только унижение, но и злорадство. Штаты, сами себя убедившие в собственной исключительности и недосягаемости, получили немало увесистых оплеух от немецких подводников. Американцы еще в себя не пришли после погрома в Пёрл-Харборе, а тут уже «бородатые мальчики папы Деница» постарались — отправили на дно полторы сотни штатовских кораблей! Да не просто так топили, а с разбором, выискивая танкеры, волокущие нефть из Венесуэлы. «Наливняков» у Восточного побережья сгорело столько, что Белый дом ввел нормирование на бензин, сахар и кофе! Как в Британской империи…

Черчилль покривился. Империя, империя…

Одно слово осталось, а суть ушла.

Раздраженно стряхнув пепел, премьер-министр втянул дым. Мысли совершили круг и вернулись к великому противостоянию рейха и Советского Союза. Оскалившись на манер бульдога, Черчилль подумал, что, по крайней мере, не надо будет открывать второй фронт. Зачем? Русские и сами справятся, и Англию прикроют.

Потери будут чудовищными с обеих сторон. Что ж, тем выгодней для нашей собственной стороны…

Черчилль нисколько не сомневался в правильности своей политики. Англия прежде всего! Немцы представляли опасность для Острова, русские тоже — и вот они сошлись в чудовищной кровавой каше, истребляя друг друга. А чем слабее окажутся вермахт и РККА, тем лучше для Британии, храни ее Бог!

И здесь задача премьер-министра состояла не в том вовсе, чтобы бороться с одной из враждующих сторон. Надо было помогать и немцам, и русским в их взаимном уничтожении.

Именно для этого Великобритания посылала в СССР караваны судов с устаревшими самолетами и танками — пусть бьют немцев! Именно поэтому в феврале английский флот не стал преследовать немецкую эскадру, вырвавшуюся из блокированного Бреста.

Тяжелые крейсера «Шарнхорст», «Гнейзенау», «Принц Ойген» миновали узкий Па-де-Кале, и ни одна береговая батарея не открыла огонь — пускай корабли Кригсмарине свободно выходят на Балтику или в Арктику. Пусть бьют русских!

Разумеется, на людях Черчилль не позволял себе подобную откровенность. Беседуя с Иваном Майским, советским послом в Англии, премьер высокопарно вещал: «Врага надо обманывать всегда. Можно иногда обмануть и широкую публику — для ее же пользы. Но никогда нельзя обманывать союзника!»

Уинстон Леонард поерзал беспокойно. Что-то растревожило его, какая-то юркая мыслишка проскочила… Ах да, эти русские… Русские в феврале.

Все газеты «свободного мира» вышли с аршинными заголовками «Русские бьют немцев в Демянском котле!», сопровождая статьи роскошными фото — длинной вереницей пленных эсэсовцев, закутанных невесть во что. В одеялах, с женскими платками на головах, с ногами в ящиках, набитых травой, жалкие, скукоженные, потерянные, дрожащие…

Эта газетная шумиха была похлеще истинного разгрома! Недаром Гитлер так бесновался… Но не о том думка проскакивала, не о том…

Как им это удалось, вот в чем вопрос! Чуть ли не весь февраль люфтваффе перебрасывало припасы окруженным частям, воздушный мост работал бесперебойно. Конечно, русские этому противились, сбивали самолеты, но гунны подтягивали все новые и новые транспортники, даже из Италии перебрасывали, из Северной Африки.

И вдруг за какую-то неделю были сбиты четыре сотни самолетов!

Как?! Черчилль побывал в шкуре военного и сносно разбирался в армейском бытии. Вон сколько зенитных орудий стоит вокруг Лондона! И что? Стихали немецкие бомбардировки?

Нет!

Сотни зениток жгли стволы, чтобы сбить хоть один самолет, но если «Юнкерсы» и падали, то лишь «поймав» случайный снаряд.

А что произошло под Ленинградом? Когда адъютант бодро зачитал что-то вроде: «…После мощного артобстрела и ночных бомбардировок немецких позиций…», премьер-министр только головой покачал. Разве русские не бомбили гуннов раньше? Разве не обстреливали из орудий? Бомбили. Обстреливали.

Так почему же раньше у них все кончалось провалом, а тут вдруг, за одну бедственную — для немцев! — ночь, вышло как в сказке?

Размышления прервал визит адьютанта Черчилля, коммодора Томпсона.

— Сэр, — сказал он почтительно, — к вам мистер Мензис.

— Зови, — буркнул премьер-министр.

Генеральный директор МИ-6^[11] Стюарт Грэхем Мензис имел мягкие манеры, был хорошо сложен и опрятно одет. В его внешности поражала бледность: бледное лицо, словно у жителя подземелья, никогда не видевшего солнца, бледные, будто выцветшие глаза, серебристо-светлые, редеющие на макушке волосы.

— Проходите, Стюарт, — ворчливо проговорил Черчилль. — Спросонья вас можно принять за вампира, жаждущего крови.

Мензис тонко улыбнулся, занимая кресло напротив.

— Есть интересные новости, сэр.

— М-м?

— Вас не удивляла та молниеносность, с которой русские разбили немцев под Демянском и Ленинградом?

Премьер-министр выпучил глаза на гендиректора.

— Вы что, Стюарт, мысли мои читаете? Хм… Удивляла. И что?

— Источники в Абвере передали, что русские использовали новое оружие — противосамолетные ракеты и управляемые бомбы.

— Та-ак… Что ж, это многое объясняет. А доказательства?

— Немецкие пилоты из тех, кому посчастливилось вернуться, докладывали о ракетах. Посланные коммандос почти все погибли, лишь двоим удалось вернуться. Задачу свою, правда, они не выполнили, не доставили целую ракету за линию фронта, но кое-какие детали сообщили — размеры, высоту поражения, наличие неких фургонов с антеннами. Мои научники пришли к выводу, что русским удалось создать ракету, управляемую по радиолучу и поражающую самолеты на высотах больше двадцати тысяч футов. То же можно сказать и о бомбах — русские сбрасывали их с большой высоты, и те точно накрывали немецкие укрепления. Причем ночью. Следовательно, на русских бомбардировщиках были установлены радиоприцелы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

9

Прозвище немцев в Англии и США. Сокращенно от German.

10

Прозвище, данное британским солдатам.

11

Английская разведка. Она же — Сикрет Интеллидженс сервис.