Одинокие воины. Спецподразделения вермахта против партизан. 1942 – 1943

Вальтер Хартфельд, 2012

В книге рассказывается об одном из подразделений охотников-егерей (коммандос), созданном вермахтом для борьбы с партизанами и заброшенном в район белорусских лесов. В длительной и беспощадной борьбе у каждого члена группы было свое боевое задание, в результате развернутая антипартизанская война становилась схваткой человека с человеком. В. Хартфельд, командовавший в двадцатишестилетнем возрасте егерским подразделением, – один из немногих оставшихся в живых после этих невероятных боев, и его воспоминания – превосходное свидетельство всей нелепости войны.

Глава 3 Женя

В Навле капитана Штюмме ожидали приказы из Берлина.

После сбора с оружием и снаряжением отряд егерей немедленно переправили на грузовиках в городок Ревны, находящийся в двадцати километрах, где отныне располагался оперативный КП (командный пункт) и базовый лагерь отряда.

В Ревнах Клауса ожидал первый приятный сюрприз в виде длинноволосого молодого офицера, руководившего службой разведки района. Маленький, худой, но с большой круглой головой, Ханс Фертер, будучи доктором философии и большим любителем девушек, решил вести войну в одиночку. Он зачастую восхищался прочитанными трактатами по психологии, старался внедрить ее формулировки в армейскую жизнь как можно точнее. В нем родился актер, безобидный вид позволял ему обезоруживать злую волю — то есть волю своего начальства, — а должность, которую он занимал, подходила ему как нельзя лучше.

Когда Клаус Штюмме объяснил ему, что от него требуется, восторгу Ханса Фертера не было границ. У него вызывали воодушевление отнюдь не задачи, поставленные перед командой егерей, но то, что у него под рукой находился блестящий аппарат для оценки методов его работы. Он мог наконец проверять достоверность своих донесений. Фертер представил на мгновение, что будет, если он совершит ошибки, и что в этом случае бойцов отряда ожидает много неприятностей. Но он отгонял эти дурные мысли. У каждого свое ремесло.

Двое офицеров быстро стали друзьями. Другие тоже. Манфред, Хайнц и Гюнтер быстро привыкли к розовому дому (идея Фертера, который перекрасил избу на глазах изумленных русских).

— Понимаете, — объяснял он, — это единственный розовый дом. Ничего не поделаешь, мне не найти такого дома в глуши. Его все знают. Кроме того, меня принимают за немного неуживчивого типа (оригинала, который цапается с начальством). Это дает мне некоторую гарантию личной безопасности. И потом, — добавил он, подмигивая, — такой дом легче найти женщинам…

Фертер установил наличие пяти, в крайнем случае шести организованных партизанских отрядов. Терпеливо собирал все отчеты по региону: об убийствах старост, минировании участков дорог, диверсиях на железной дороге, других террористических актах. Протоколы допросов захваченных партизан — прежде чем их повесили или, в лучшем случае, расстреляли, — также поступали в его отдел. И потом, у Фертера, конечно, имелись собственные агенты, которых окрестили «его очки». Фертер был разговорчив и мог целыми часами вести беседы с крестьянами, с которыми приходил знакомиться. Также благодаря ему коммандос использовали трех местных жителей, этнических немцев из этого района (немцы, эмигрировавшие в Россию в XVIII и XIX веках, селились в основном по берегам Волги и на юге Украины. В начале войны восемьдесят процентов из них были депортированы. — Пер.),

Конец ознакомительного фрагмента.