Печать безмолвия

Валя Саар, 2023

Он – композитор, в погоне за мечтой приехал в Нью-Йорк, но за шесть лет так и не приблизился к ней. Жаждет выпустить диск с музыкой, которая, вызывая сильные эмоции, будет пробуждать людей. Только сам среди «спящих»: сдал себя в аренду – работает продавцом в магазине музыкальных инструментов, и лишь раз в неделю – в канун выходных, когда импровизирует на клавишных в баре, душа его наполняется.Кто бы мог подумать, что в обычный вечер пятницы один взгляд незнакомки перевернет его мир. Но не все так просто. Реми – девушка из бара – отчаянно желает отведать все оттенки вкуса жизни… Жизни, которая ей не принадлежит.

Глава 9. Он

Реми вела себя странно. С момента встречи, кажется, не проронила ни слова. Когда она заявилась с краденым браслетом, мне вообще захотелось катапультироваться из машины. А потом я будто и сам лишился рассудка, ввалившись в чужой дом. Какая-то заразная блажь. Эта сумасбродка меня укусила? Вообразила, что мы Бонни и Клайд? Но я не готов пускаться во все тяжкие. Неоправданный риск меня никогда не манил. Ставить на кон свободу — ради чего? Хотя в некоторые моменты было хорошо. Когда я играл для Реми, она танцевала так, что я не мог надышаться. Я буквально заглатывал вдохновение, разлитое в воздухе. Это было куда круче секса. Эдакое слияние бурного потока моей музыки и извилистого устья реки, в которое на мгновенье превратилось ее тело. Но с ролевыми играми случился перебор.

Я помотал головой, сбросив воспоминание. Кабриолет остановился на парковке у Бруклинского моста, где Реми подобрала меня вечером. Ровно на том же парковочном месте, словно оно поджидало нашего возвращения.

Леди с безэмоциональной маской на лице заглушила мотор, небрежно бросила ключи в бардачок, забрала оттуда маленькую сумку без ручки, больше напоминающую кошелек, и вышла из машины. Она даже не взглянула в мою сторону.

Да что, вообще, происходит?

Я метнулся за ней.

— Реми, постой, я тебя провожу. Разгуливать в таком виде ночью по городу небезопасно.

Она пожала плечами, продолжив движение вглубь Манхэттена. Я шел рядом, придавленный бетонной плитой чувства вины.

— Я не хотел тебя обидеть.

Она отмахнулась, будто прогоняя назойливую муху. Этот жест в моем понимании означал «проехали», но что на самом деле она имела в виду, я мог только догадываться.

— Скажи хоть что-нибудь.

Она резко обернулась, изобразив жестом поворот ключа в ротовой скважине.

— Мне жаль, — пролепетал я, не зная, что на это ответить.

Я не видел ее глаз за темными стеклами очков, но чувствовал, что она на грани. Я не понимал, с чем связана смена координат ее настроения, да я совсем ничего не понимал. Я заметил, что Реми бьет озноб, опустил взгляд к ее босым ногам, стоящим на сыром тротуаре и, наконец, осознал какой я идиот. Я подхватил ее на руки, не дав опомниться, и ускорил шаг. Реми не сопротивлялась. Она вновь сомкнула кисти на моей шее, но на этот раз не проявляла ни малейшего интереса. Лишь на перекрестках она немного оживала, указывая направление, куда двигаться дальше.

Реми… Легкая как перышко. Говорят, что душа весит двадцать один грамм. Вот ровно столько я ощущал в своих руках… Не больше. Разве так бывает? — размышлял я, чувствуя касание заледеневших пальцев на шее. Ее сумка-кошелек позвякивала блестящими буквами логотипа на брелоке у меня на плече и весила больше хозяйки.

На момент мне показалось, что Реми уснула. Я остановился посреди тихой улочки, не зная, как лучше поступить: разбудить или отнести ее к себе домой. Как она встрепенулась, рывком спрыгнув на асфальт.

Откланявшись в реверансе, она поспешила к ближайшему дому. Оказалось, что я притормозил в нужное время в нужном месте.

— Мы еще встретимся? — бросил я ей вслед.

Этот вопрос, видимо, огорошил нас обоих. Она замерла и не оборачиваясь будто снова отмахнула рукой назойливую муху.

Вот и гадай, что это значит? Хотя я не был уверен, что сам хочу повторить вечер в компании взбалмошной девчонки, от которой непонятно чего ожидать. Может, это к лучшему. С другой стороны, не слишком ли легко я отказываюсь от музы?! Точно. Муза. Она и должна быть странной. Как иначе родится то, чего раньше не было? Предсказуемость дает ожидаемый результат. Именно драйв новизны зажигает звезды.

Я поднял глаза к небу. Сияющие светлячки таяли в лучах наступающего дня. Идти домой не имело смысла, большую часть оставшегося для сна времени я бы провел в дороге. Реми, как оказалось, жила совсем недалеко от моего магазина, и я направился прямиком туда, подремать хоть пару-тройку часов на диванчике для посетителей.

Дребезжание будильника разнесло голову на черепки. И зачем ставить такую дикость, чтобы проснуться? Даже скоту, которого ведут на бойню, бывает, включают Моцарта. А я не скот, и у меня большие планы. Тут же я вспомнил, почему ласкающие слух звуки не прижились в качестве мелодии пробуждения. Я тогда проспал подработку в выходные: подвел ребенка в день рождения, оставив его праздник без музыкального сопровождения. Ох, как мне было стыдно. Так что да, пусть лучше бодрящий хардкор.

Собрать себя в кучу мне мог помочь только кофе миссис Брейкер. С утра она зачастую заправляла сама в кондитерской, давая девочкам-помощницам поспать подольше.

«Нам старикам много не надо, царство вечных снов на подходе, все там будем», — бывало, говорила она, когда я заставал ее в ранний час за работой.

Увидев себя в отражении стеклянной двери, я понял, что даже двойная порция эспрессо не смоет следы ночных приключений с моего лица. Выглядел я изрядно помятым.

— Доброе утро! — поприветствовала меня зеленая шляпка с вуалью, показавшаяся из-под прилавка.

— Доброе утро, миссис Брейкер! — улыбнулся я ей в ответ.

— Боже! Что с вами стряслось? Двойной эспрессо вас спасет. Один момент, мой мальчик.

— Вы опять читаете мысли?

— Грешна… — Она виновато отвела взгляд и удалилась готовить целебное зелье.

Я облокотился на прилавок и непроизвольно закрыл глаза под убаюкивающее жужжание кофемашины. Звук колокольчика за спиной бесцеремонно выдернул меня из дремы. Я обернулся посмотреть, кого принесла нелегкая с утра пораньше и обомлел. Передо мной стояла Реми собственной персоной. Свежая и отдохнувшая, судя по форме одежды, только что с пробежки, она пританцовывала в больших наушниках. Будто прошлой ночи и не бывало.

Встретившись со мной взглядом, она отступила. Выражение ее лица вмиг переменилось: расслабленная улыбка превратилась в маску напряжения со сжатой в замок челюстью. Она обошла меня, как будто я бездушная колонна — препятствие на ее пути.

— Мисс «флэт уайт», чудесное утро, не правда ли? — поприветствовала ее хозяйка, как завсегдатаю. — Вам, как обычно?

Реми кивнула.

— За мой счет, — не то из вежливости, не то из все еще зудящего чувства вины уточнил я.

— Познакомились поближе? — В глазах миссис Брейкер засеял блеск любопытства.

— Можно и так сказать, — хмыкнул я, приняв в руки чашку с заказом.

Расплатившись за кофе, я сел за ближайший столик и наблюдал за Реми, которая с участием вкушала одну из историй миссис Брейкер, произошедшую во время гастролей ее покойного супруга. Я слышал ее, наверное, сотню раз и не уставал умиляться, как эта женщина боготворит мистера Брейкера, хотя его уже давно нет физически рядом с ней. Вот она — настоящая любовь, которой нипочем ни время, ни расстояние!

Кофе миссис Брейкер творил чудеса: с каждым новым глотком я все больше приходил в себя. Глядя на Реми в обтягивающем спортивном костюме, я непроизвольно ее раздевал.

Да что со мной такое? — я не мог понять, нравится она мне или скорее пугает. Ее напор и выходки за гранью меня отталкивали. Но какой-то неуловимый огонек, скрытый в ее груди, вызывал во мне неподдельный интерес. Плюс она выглядела чертовски привлекательно. Невесомое облако… Я вспомнил, как еще несколько часов назад нес ее на руках.

Голова вновь загудела от напряжения. Пока я взвешивал на внутренних весах достоинства и недостатки Реми, и пытался разобраться в своем отношении к ним, в кондитерскую заглянули двое мужчин в строгих костюмах. Любительница флэт уайта уступила им место за стойкой, помахала изящным крылом-ладошкой хозяйке и прошла мимо меня на выход.

Неужели я ее так сильно обидел вчера? Но чем? Отказом от резкого сближения? — Я понял, если сейчас же не проясню ситуацию, мой череп разорвет от вопросов как переспелый арбуз.

Я догнал Реми на улице, остановил, удерживая за руку. Она мягко высвободилась из оков моих пальцев и вопросительно посмотрела на меня. Я протянул ей свой телефон с открытым на экране полем для набора номера.

Это же гениальная идея! Мы не могли полноценно общаться вслух, но писать ведь она умеет.

Но Реми не приняла предложение. В ответ губы ее скривились, и она отрицательно покачала головой.

— Но почему? — взмолился я.

Она пожала плечами и не оглядываясь пошла прочь.

В этот раз мне не хотелось ее догонять. Чем ближе я к ней находился, тем больше запутывался. Чувства, мысли, ощущения, голос разума — все перемешивалось, и я не представлял, что с этим делать. Единственное, что пришло мне в голову — оставить вопросы на потом и пойти на работу. Пора было открывать магазин.

Первую половину дня я провел в тумане. И дело было не только в бессонной ночи. Все мое существо занимали мысли о Реми. Я отвлекался на покупателей, но как только за ними закрывалась дверь, вопросы слетались стаей голубей к рассыпанному пшену непонимания.

Во время обеденного перерыва я помчался в книжный. Я едва дождался, когда в очереди девушка впереди меня заберет свою покупку. Не случайно это была как раз интересующая меня история.

— Мне нужна эта книга, — выпалил я.

— Привет, дорогой! Какая? «Печать безмолвия»?

— Привет! Да, она. Прости за мои манеры. Я спешу. Вопрос жизни и смерти.

— Полегче. Не хочешь поговорить?

— Не сейчас. Мне нужна эта книга.

— Боюсь, вынуждена тебя огорчить, но ты упустил последний экземпляр. Бестселлер… Понимаешь?

— Как? — Я резко обернулся, даже готов был дать двойную цену за нужные мне ответы, но покупательница уже ушла.

— У меня есть предыдущая книга этого автора. Может, это тебя утешит? Я ее начала читать, захватывающая история… — Она достала из-под прилавка томик с вложенной закладкой посередине. — Если для тебя это так важно, держи.

— Да, вполне! — Я выхватил из ее рук небольшое издание в твердом переплете. — Я твой должник.

Не пообедав, я вернулся на рабочее место. Все, что меня интересовало сейчас — это «Личность», которая, как я надеялся, расскажет мне о своем авторе хоть что-то.

Пробежав по первым страницам текста, я понял, что выбрал не самый кратчайший путь. Вместо понимания писательницы, у меня возникали новые вопросы.

Что творится в твоей голове, Реми?

Реми… Ей так шло это имя, простое, как две ноты и непостижимое, как сама музыка. Имя на обложке было другим. Какое из них настоящее мне оставалось только догадываться.

Кто же ты на самом деле?

Мои терзания не имели особого смысла. Я не знал, увижу ли ее вновь. Захочет ли она разделить со мной еще один день, ночь или… вечность.

Я желал докопаться до сути, понять, что кроется за озорной челкой, ниспадающей на миловидное личико. Почему она такая, что ею движет, где ее корни.

Корни!

Я захлопнул книгу и пошевелил мышкой. Оживив уснувший компьютер, открыл браузер и вбил в строку поиска Google имя писательницы с обложки. Результат меня не удовлетворил. Запрос отозвался подборкой ссылок на электронные и аудиокниги, и я добавил еще одно слово — «биография». К моему удивлению, информации больше не стало. Ни даты, ни места рождения, образования или сведений о семье писательницы я не обнаружил.

Конец ознакомительного фрагмента.