Враг моего врага

Василий Горъ, 2008

Империя Алого Топора готова поглотить Элион. Ни отважные воины, ни мудрые полководцы, ни справедливые короли не способны противостоять жесткому натиску полчищ монахов-фанатиков, жаждущих крови невинных. И есть только одно средство помешать Империи. В полном соответствии с Пророчеством Хранителя – вернуть на Элион когда-то изгнанных из него Тварей. Но кто справится с самими Тварями? Неужели русская девушка Маша, вынужденная бежать из нашего мира? Да, именно она! И ее друг, бесстрашный воин Ольгерд, которого на Земле называли Олегом. До исполнения древнего Пророчества остаются считаные дни…

Глава 9

Ольгерд

Беата была великолепна — легкими, почти невесомыми движениями своего любимого меча она гоняла по площадке свою соперницу, не первой молодости здоровенную бабищу, в здешней иерархии занимавшую место начальника штаба вооруженных сил, как бы выразился Вовка Глаз. Опытная, прошедшая огонь, воду и медные трубы воительница ничего не могла противопоставить изощренной технике моей сестры и здорово из-за этого бесилась… Несмотря на то что правила поединка жестко регламентировали степень реальности удара — ранение тяжелее царапины вызывало остановку боя и снятие проштрафившегося участника, — потерявшая голову тетка работала на грани фола. Однако самые неожиданные и частенько подленькие связки и удары Хвостик великодушно не замечала. Мало того, она еще и пыталась скрыть свои реальные возможности. Под возмущенный рев трибун она спокойно и размеренно лишала противницу свободы маневра, а чуть позже, загнав ее в угол небольшой площадки перед королевским троном, спровоцировала на необдуманную атаку и, подцепив кинжалом, зажатым в левой руке, выбила меч из ее ладони…

Озверевшая баронесса Униана, выронив клинок, еще пару раз пыталась рубануть увертливого противника, но, услышав издевательский хохот с трибун для простолюдинов, покраснела и сжала зубы. Мне показалось, что их скрежет было слышно далеко за пределами дворца.

«Однако она что-то чересчур самолюбива! — подумал я про себя. — И столь позорного проигрыша она Беате не простит. Придется держать с ней ухо востро…»

— Победителем этого боя объявляется госпожа Беата Коррин! — заорал глашатай и, не тратя время, объявил начало следующего боя…

Хвостик, совершенно не запыхавшись, поклонилась королеве, потом мне, что в который раз за сегодняшний день вызвало возмущенный ропот на трибунах, а потом и всем остальным, почтившим своим вниманием этот турнир зрителям…

Машка, от души врезав ей по подставленной ладони своей ладошкой, под присмотром Гарика и Семы рванула получать выигрыш — несмотря на то что Беата выигрывала уже шестой бой подряд, зрители упорно продолжали ставить против. Что здорово радовало нашего самозваного казначея…

— Осталось еще четыре поединка, и я смогу претендовать на местное дворянство! — довольно буркнула сестра, усаживаясь рядом: добрая половина одной из гостевых лож, снятая на все время турнира, была забита жителями Волчьего Логова. Всем, кроме Мериона и малышни, оставленной на попечении нянек, было интересно, чем закончатся бои. Наставник же, отпуская с нами восемь, по его мнению, очень нужных в замке человек, желчно заявил:

— Вот еще придумали развлечение на мою голову! Ну неужели там найдется хоть один хороший боец? Или бойчиха? В общем, хрен их там разберет! Оставь хоть пацанов, ирод! Что им мотаться туда-сюда — все равно Хвостик всех там уделает!

Однако, в чем я не сомневался ни секунды, ни один из тех, кого отпустил Дед на турнир, ни за что не отказался бы от бессмысленного, по его мнению, похода за тридевять земель…

Веселились все. Правда, по моему приказу эмоции выражали очень осторожно: и так на фоне сплошного матриархата на трибунах наша ложа, в которой на троих дам было аж шестеро мужчин, причем двое — темнокожие, смотрелась более чем странно…

Машка вернулась довольно быстро и, хихикая, кинула Женьке здоровенный кошель, судя по объему, набитый серебром:

— Этот я забрала, а еще два поставила на следующий бой! Ты как, Хвостик, не подкачаешь?

— Что именно мне надо подкачать? — ехидно зыркнув в сторону мгновенно покрасневших землян, Беата повела грудью под защитным жилетом и непонимающе повела плечами…

— Вот спасли на свою голову! — буркнул смутившийся больше всех Володя. — Мало того что лезет во всякое пекло, так еще и прикалывается!

— Может, ты вместо меня выступишь, джентльмен фигов? — хихикнула моя неугомонная сестра, намекая на то, что за два года на Элионе ни один землянин так и не научился нормально работать на мечах… — Вот они тебя за волосы бы оттаскали… и в кружева бы нарядили…

Глаз смущенно подергал себя за отросшие патлы и демонстративно поднял обе ладони перед собой:

— Сдаюсь!!!

Лерик, Нейлон и Урка, закусив губы, изо всех сил старались не заржать — несмотря на то, что смысл многих шуток землян до них не доходил, зрелище Беатиных издевательств над взрослыми здоровыми мужиками их здорово веселило…

Тем временем бой на площадке подошел к концу — будущая соперница Хвостика, наперсница королевы и фаворитка турнира, баронесса Клод Золиа повергла наземь свою противницу и, галантно подав ей руку, помогла подняться с земли.

— Хороша! — хмыкнула Беата, краем глаза следившая за поединком. — Со скоростью реакции у нее все в порядке… Тянет как минимум на Желтый… И пара финтов мне не знакома…

— Не будешь спать — справишься… — усмехнулся я и ткнул ее пальцем под ребро. — А то бродишь по площадке и зеваешь от скуки. Давай я тебе плечи разомну…

— Пусть Вовочка разомнет! — капризно надув губки, громко попросила она. — У него ладошки теплые и трясутся здорово!

Вся наша ложа грохнула от хохота: Глаз, о нежных чувствах которого не догадывались разве что кроты в окрестностях Волчьего Логова, густо покраснел и, на мгновение зажмурившись, робко пересел на скамью за моей сестрой…

— Вот это ручки! — не давая парню оклематься, завздыхала она. — Так бы и нежилась хоть всю жизнь, если бы не эти бои…

— Можно я ее пристрелю? — нахмурив брови, наконец разродился мыслью Щепкин.

— Меня? Ты у Ольгерда спрашиваешь? — развернувшись на месте, удивленно вытаращилась на него Хвостик.

— Эту, как ее, Клод! Которая там, на арене… Чтобы ты не вставала отсюда! — хмыкнул Гарик, ожесточенно грызущий уже, по-моему, восьмую, если не девятую, морковку. — И харэ вертеться — весь кайф ему обломила!!!

— Так!!! Можно поглядеть на обломок?

Если бы Вовка был дамой, он бы, наверное, упал в обморок от стыда, увидев, как Беата осмотрела его с ног до головы…

— На площадку приглашаются… — донеслось до нас тем временем, и сестра, разминая кисти, выскользнула из рук расстроенного парня и, не забыв игриво качнуть бедрами, вальяжно двинулась к судьям…

Бой получился что надо: Беата, вошедшая в раж, вытворяла такое, что умудрялась удивлять даже меня, как мне казалось, знавшего ее технику вдоль и поперек. Практически ни в чем не уступающая сестре Клод два раза даже салютовала особо удачным финтам поднятым вверх клинком своего полуторника. А трибуны визжали так, что я начал всерьез опасаться за состояние своих барабанных перепонок.

Зато судьи упорно «не замечали» результативных атак Хвостика, но при этом уверенно прибавляли очки баронессе Золиа за каждый намек на попадание. Скоро возмущаться начали даже отдельные зрители, а при счете семь-один в пользу баронессы Беата взвинтила темп настолько, что ее противница просто опустила меч, не успевая или не желая защищаться от атак!

Судья, пожилая однорукая дама, судя по шрамам, прошедшая через горнило не одной войны, «умудрилась» заметить лишь один результативный удар, и тогда взорвалась Клод. Прекратив бой, она, встав на колени, положила свой меч перед совершенно не удивленной таким поворотом событий Беатой и склонила голову в извечной позе побежденного!

Что тут началось! Трибуны визжали, наша ложа забыла про все свои обещания молчать и тоже присоединила свои голоса к возмущенно орущим женщинам… В судей полетели обрывки тканей, ленты, меткие медные монетки, и, представив, что на трибунах могли бы быть земные болельщики, я порадовался за здоровье местного судейства… Однако стоило судье встать, как на трибунах воцарилась мертвая тишина:

— Баронесса Клод Золиа! За поведение, порочащее честь правящего дома, вы арестованы!!!

Четверо стражниц, рванувшиеся к стоящей на коленях женщине, вдруг замерли на месте: Хвостик, нехорошо усмехнувшись, скользнула между ними и своей противницей и чуть приподняла опущенный меч… Через мгновение я оказался рядом, а слишком шустрый, на мой взгляд, Урка возник за спиной судьи и приставил к ее горлу выхваченный из ножен метательный нож. Кинув взгляд на остальных, я понял, что каша, заваривающаяся во дворцовом дворе, может оказаться слишком крутой: Глаз, вскинув руку с «АПСом», спокойно целился в королеву, а Гарик с Семой и двумя пацанами прикрыли своими спинами Машу и Женю…

Тишину, установившуюся над площадкой, прервали негромкие аплодисменты королевы:

— Неплохо, неплохо!!! Кто тут тявкает об аресте? Ты, старая дура? С чего это ты тут раскомандовалась? Что, больше некому голос подать? Убирайся вон, овца!!! Два года в поместье без права появляться в столице, поняла? — Металл, зазвеневший в голосе королевы, заставил съежиться не только проколовшуюся судью, но и испуганно опустивших свои алебарды стражниц.

— Подойди ко мне, девочка! — королева поманила к себе Беату и похлопала по освободившемуся по мановению ее руки креслу по правую руку от нее. — Я думаю, что того, что мы все тут увидели, вполне достаточно, чтобы признать тебя победительницей турнира! У кого-либо есть возражения? — хмуро оглядев ошарашенно молчащие трибуны, она удовлетворенно повела плечами и переключила свое внимание на все еще коленопреклоненную Клод: — И ты иди ко мне, Клод! Ты не меняешься, подруга! И это меня радует, демоны тебя подери!

Баронесса спокойно встала с колен, удивленно покосившись на поданную мной руку, и, проходя мимо меня, одними губами произнесла:

— А ты храбрый паренек! Подойди вечерком к моему поместью, и я уделю тебе немножечко времени!

И, не дожидаясь моей реакции, прошла мимо…

— Герольд! Турнир окончен! — тем временем рявкнула королева и, наткнувшись взглядом на Урку, успевшего убрать свой нож, но все еще стоящего в судейской ложе, перевела взгляд на меня и добавила: — Этих двоих под охраной ко мне в кабинет!

— Охрана им не нужна! — звонкий голос Хвостика заглушил приглушенный ропот трибун, расстроенных неожиданным финалом турнира, и вызвал приступ ярости от не ожидавшей возражения правительницы:

— Это еще почему?

— А толку? — хихикнула Беата, уютно устраиваясь в предложенном кресле. — Сколько, Ваше Величество, по-вашему, надо стражниц, чтобы удержать, например, вот этого мужчинку?

— По-моему, дерзкая девчонка, достаточно одной!

— Мне жаль вас расстраивать, но я бы не поставила и медного гроша на трех ваших лучших мечниц! — ухмыльнулась неисправимая хвастунишка. — Он — лучше!

— Что ж, посмотрим! — холодная ярость в голосе королевы заставила потянувшихся было к выходу зрителей бегом вернуться на свои места. — Я ставлю замок де Плие на то, что три мои лучшие мечницы зарубят твоего воина, девочка! Чем ответишь ты?

— Пусть ответит правой рукой! — прошипела баронесса Униана, мстительно поглаживая рукоять своего меча. — А то деньгами как-то несерьезно!

Королева испытующе посмотрела на гордо вздернувшую носик Беату и кивнула:

— Правильно, баронесса! Только вы тоже выйдете на арену против него! Как вам такое решение?

— Согласна! — вымученно выдавила из себя Униана и вопросительно посмотрела на Беату.

Хвостик, мило улыбнувшись недавней противнице, просто кивнула и, закинув ногу на ногу, поманила к себе служанку, замершую с бутылями вина на подносе рядом с входом в королевскую ложу…