Шаг в преисподнюю

Василий Горъ, 2010

Космические сражения между людьми и напавшими на планеты Земной Конфедерации Циклопами становятся все яростнее. Все труднее сдерживать силы агрессоров пилотам подразделения «Демон», какую бы тактику они ни придумывали, сколько бы ни тренировались. Ведь и их модифицированные организмы имеют предел прочности и выносливости. А до того момента, когда «великолепную девятку» поддержат выпускники второй очереди проекта, еще надо продержаться. Однако выясняется, что самые опасные враги у Виктора Волкова и его команды вовсе не пресловутые Циклопы. Не считаясь с войной, преследующие свои интересы политики готовят Демонам ловушку, от которой не уберегут ни мужество, ни сила, ни отвага...

Глава 3. Майор Тишкин

Глядя на стройную шеренгу стоящих перед ним здоровяков, Тишкин не мог отделаться от мысли, что все еще находится на Лагосе-два: двадцать два парня и пять девушек из Отсева внешне практически не отличались от более удачливых собратьев, виденных им неделю назад. Правда, в глазах ребят из подразделения «Демон» никогда не появлялось чувства неуверенности в собственных силах, однако удивляться этому не стоило: в отличие от этих ребят подчиненные капитана Волкова прошли ВЕСЬ курс изменений. И успели ощутить на своей шкуре, для чего все это было нужно…

Почувствовав, что пауза затянулась, майор заставил себя отвлечься от воспоминаний:

— Доброго времени суток, господа. Сожалею, что был вынужден оторвать вас от дел, но нам потребовалась ваша помощь. Мы — это четвертый отдел ВКС, или, по-вашему, «контрики». Служба, занимающаяся обеспечением безопасности Проекта и всех тех, кто к нему относится. Увы, неделю назад в результате допущенного нами просчета был похищен один из офицеров подразделения «Демон». Для того чтобы его найти, делается все возможное и невозможное. Ваша помощь — из категории, еще недавно считавшейся невозможной. Пеленг одного модификанта силами других модификантов. Если не вдаваться в подробности, то принцип поиска, предложенный разработчиками Проекта, довольно прост. У каждого из вас в голове имеется биологический компьютер, или БК-ашка, который позволяет вам общаться напрямую. Минуя обычные средства связи. Насколько я знаю, без использования усилителей «Кречета» расстояние уверенного общения между двумя Демонами составляет пять километров. Со штатными усилителями боевых машин — на три порядка больше. Новая аппаратура, которую в настоящее время монтируют на уиндеры, стоящие в трюме этого корабля, обеспечивает не только прием и передачу сигнала на три десятых астрономической единицы, но и его пеленгацию. То есть задача, которая ставится перед вами, относительно проста: совершить последовательные прыжки по системам, указанным в полетном задании, и с помощью своих БК-ашек провести сканирование всех без исключения планет и астероидных поясов. Учитывая то, что сигнал не экранируется и не глушится ни одним известным науке веществом или полем, задача вполне реальная. При обнаружении сигнала необходимо определить координаты места, где содержится ваш товарищ, и немедленно сообщить об этом старшему офицеру местного отделения Четвертого отдела СО ВКС. Вот, собственно, и все. Официальное прикрытие операции — поиск вражеских кораблей-разведчиков нового типа, недавно «обнаруженных» пилотами подразделения «Демон» в системе Койвела. Впрочем, эта часть работы вас почти не касается: пилоты ваших уиндеров уже получили и ценные указания, и коды связи с местными подразделениями ОСО ВКС, и все необходимые полномочия. Хочу отметить, что вероятность наткнуться на Циклопов, особенно в системах Окраины, достаточно велика. Поэтому всплытие ваши корабли будут осуществлять достаточно далеко от центральных планет. В случае появления вражеских кораблей вы ОБЯЗАНЫ немедленно уйти в гипер. Вне зависимости от того, отсканирована система или нет. Ввязываться в бой я запрещаю. Чем бы ни была обусловлена такая необходимость. Ясно?

— Так точно!

— Вот и отлично. В течение получаса каждый из вас получит на комм номер трюма и посадочного стола, на котором стоит его корабль. В девятнадцать сорок по общегалактическому вы должны быть в своих машинах. Чтобы под руководством инженеров пройти калибровку и подстройку к аппаратуре, а также инструктаж по технике ее применения. Вылет первой тройки — в двадцать три часа. Да. Чуть не забыл. Для вашего отдыха выделены каюты на палубе А-3… У меня все. Можете быть свободны…

…За время, потраченное на инструктаж, в блоке «Пуаро» комма Тишкина ничего не изменилось. Программа продолжала анализировать загруженную в нее информацию, а индикатор процесса все еще отливал красным. Свернув интерфейс в режим ожидания, майор перебрался из кресла на кровать и, надвинув на глаза рамку виртуального монитора, включил воспроизведение виртуальной модели похищения.

…Небольшая фигурка, шагающая по аппарели «Посейдона», светилась зеленым: в это время Гомеса снимали камеры корабля, и при желании можно было рассмотреть выражение его лица и даже оценить настроение, в котором он пребывал. Однако приближать его фигуру Тишкин не стал: все, что можно было выжать из мелкой моторики и движения губ офицера, было уже выжато: в этот момент Марк крыл матом «эту ненормальную парочку».

Стоило фигурке спуститься на пластобетон, как часть ее силуэта посерела — все, кроме лица и части правого плеча задумчиво оглядывающегося по сторонам парня пропало из зоны контроля. А то, что продолжало гореть, было видно с позиции лейтенанта Кожина, одного из ребят капитана Иевлева. Поворот через левое плечо, и Демон сделал первые неторопливые шаги по направлению к «Гнутой Подкове». Их будет всего восемнадцать. А на девятнадцатом «Капля» генерала Харитонова, возникшая рядом с ним, закроет лицо Гомеса и от камеры Кожина. Впрочем, логика состоявшегося в этот момент разговора будет понятна и без изображения: капитан Слэйджер, ожидавший появления своего босса, предложит старшему лейтенанту подбросить его до бара. Гомес согласится. И через минуту и двадцать две секунды после остановки бота рядом с ним решительно заберется внутрь.

…Судя по скорости движения тронувшейся с места машины, ни Гомес, ни адъютант генерала Харитонова никуда не торопились: перелет до точки поворота в трехстах двадцати метрах от «Подковы» занял четыре минуты шесть секунд. Хотя, двигаясь в обычном для капитана скоростном режиме, до нее можно было бы добраться за минуту двенадцать.

«Совпадение почерка пилотирования управляющего «Каплей» человека со среднестатистической манерой пилотирования капитана Слэйджера на этом отрезке составляет восемьдесят девять процентов… — вспомнил майор. — Правда, найти записи, на которых он передвигался по космодрому так медленно, нам не удалось. Так что быть уверенным в том, что машиной управлял не он, мы не можем».

Остановка над посадочным квадратом двести девять длилась всего минуту сорок секунд. Затем бот развернулся на шестьдесят семь градусов, сорвался с места, набрал крейсерскую скорость и высоту четыреста шестьдесят два метра. И, уйдя за территорию базы, встроился в разгонный коридор, ведущий к Блэквуду. Движение черной точки, отделившейся от его борта и приземлившейся рядом с одной из мачт привода, подсветилось синим пунктиром. Чтобы обозначить траекторию движения тела капитана Слэйджера, катапультированного Гомесом из «Капли». Двенадцать секунд мотания машины перед отделением спасательного кресла, видимо, должны были «свидетельствовать» о происходящей на ее борту борьбе…

«Сейчас она выйдет из коридора, поднимется на три шестьсот… и с выходом на форсаж сорвется в почти вертикальное пике… — остановив движение «Капли», подумал майор. — Столкновение с идущим по грузовому коридору встречным курсом транспортом, груженным «Пираньями», уничтожит девяносто девять и три десятых процента органики. И заставит экспертов просеять двадцать шесть квадратных километров прилегающей к точке взрыва местности»…

«Итак, вернемся на космодром»… — перемотав модель к точке разворота бота, Тишкин добавил к ней второй слой визуализации, и пластобетон расцвел светло-зелеными линиями, обозначающими пролегающие под его поверхностью коммуникации.

Остановка решающего, где «пообедать» Гомеса прямо над штуцером элеватора артсклада была продумана заранее. Находящийся вне зоны, взятой под контроль «четверкой», он был одним из немногих мест, где можно было достаточно спокойно выгрузить из машины каким-то образом лишившегося сознания Демона. Небольшая перекодировка системы доставки боеприпасов, и контейнер с телом унесется в квадрат сто семьдесят семь, где стоит посыльный уиндер командующего базой полковника Ридли. Минута пятьдесят две секунды, и контейнер окажется на корабле. А еще через двадцать три машина уйдет в гипер.

«Идеальная реализация динамической модели похищения. Уровень проработки стыковочных звеньев — выше всяких похвал… — подумал майор. — Если бы не результаты полного сканирования мозга Харитонова и Ридли, я бы подумал, что это они. Вернее, наша же «четверка» под их руководством. С ума сойти, какая великолепная реализация идеи… Ладно, а что у нас с имеющейся на данный момент информацией?»

Введенная в модель команда послушно развернула искомый файл. Пробежав его взглядом, Тишкин тяжело вздохнул: точной информации было мало. Даже очень. Во-первых, тело пилота «Капли» не могло принадлежать старшему лейтенанту Гомесу: найденные на месте взрыва микрочастицы органики принадлежали наркоману со стажем по фамилии Гизатуллин, последние три года проживавшему в трущобах Блеквуда. Во-вторых, небольшие сбои в нормальном функционировании системы снабжения космодрома не позволили планировавшей похищение группе подчистить все следы вмешательства в свое программное обеспечение, и маршрут контейнера удалось определить уже через три с половиной часа после взрыва. Таким образом, можно было с восьмидесятипроцентной уверенностью утверждать, что похищенный Демон убыл из системы именно на уиндере полковника Ридли. В-третьих, травма головного мозга, полученная капитаном Слэйджером при приземлении и превратившая его в инвалида, была результатом точного расчета пилота «Капли»: две микро-коррекции ее курса по определению не могли оказаться случайными. В-четвертых, манера пилотирования бота с момента разгона от штуцера элеватора не принадлежала ни Марку Гомесу, ни адъютанту генерала Харитонова. И с вероятностью в девяносто семь процентов была просчитана заранее. В-пятых, старший лейтенант Гомес не попытался выйти на связь ни с одним офицером своего подразделения — то есть пребывал без сознания. А, значит, те, кто осуществлял операцию, сумели нейтрализовать Демона за исчезающе малый промежуток времени. Что вызывало кучу неприятных вопросов. В общем-то, больше ничего серьезного накопать не удалось: все остальное относилось к категории домыслов. В том числе и твердая уверенность Владимира Семеновича в причастности к похищению команды генерала Белоцерковского…

По большому счету, к этому же самому мнению склонялся и сам Тишкин: попытка погибших андроидов хакнуть сервера «Кречетов» однозначно свидетельствовала о том, что разработчики Зомби не чурались промышленного шпионажа. А, значит, были способны и на похищение. Однако выборочное сканирование мозга Белоцерковского оснований для его ареста не дало. Как и оснований для полного сканирования. А последовать примеру Харитонова и Ридли, настоявших на проведении именно этой процедуры, он почему-то не захотел.

Намного сложнее обстояло дело с господином Гронером, отсканировать которого требовал Тишкин. Им оказался самый настоящий андроид. Зомби! Поверить в то, что его полное подобие образу оригинала было попыткой разработчиков скопировать чью-то внешность, было почти невозможно. Если бы не однозначное утверждение Родригеса, что стоящий перед Тишкиным человек не является таковым, Александр бы в это никогда не поверил: сканер его комма утверждал, что все контрольные параметры андроида, начиная с папиллярных узоров и заканчивая альфа-ритмом мозга, принадлежат именно господину Гронеру, и никому больше! Впрочем, еще одна копия — на этот раз одного из аналитиков Белоцерковского, — появившаяся в лаборатории одновременно с оригиналом, заставила майора слегка сбавить обороты. И покинуть борт «Эльбы» не солоно хлебавши…

Официальная версия происшествия, озвученная через двое суток после похищения — нервный срыв офицера подразделения Демон, закончившийся потерей управления десантным ботом и столкновением с грузовым флаером, — вызвала у Белоцерковского недоверчивую улыбку. Выслушав объяснения Тишкина, генерал посмотрел на присутствующего при этом Харитонова и картинно вздохнул:

— Я приношу вам искренние соболезнования. Надеюсь, что такого больше не повторится и ваши психологи смогут лучше контролировать психологическое состояние вверенных их заботам модификантов. Как я понимаю, расследование закончено, и сомнений в том, что мы не имеем никакого отношения к этому происшествию, нет?

Оснований утверждать обратное ни у Харитонова, ни у Тишкина не было. Поэтому уже через два часа «Эльба» вышла в открытый космос…