Эра Огня 4. Костёр в ночи

Василий Криптонов, 2023

Сбылись мечты Мортегара. Огненное проклятие больше не висит над ним. Он свободен от всех, кто пытался его использовать. Мир спасён от Огненного апокалипсиса… кажется. И более того – рядом сразу две горячо любимые жены! Казалось бы, живи да радуйся, но вот незадача: в первой же встречной гостинице происходит таинственное убийство, городу угрожает крупномасштабное нашествие лягушек-людоедов, а в арендованном доме обитает призрак. И это не говоря о том, что клан Воздуха, стремясь найти Мортегара с его спутницами, готов развязать большую войну с кланами Земли и Воды. Заканчивается обманчивое затишье. Ставки возрастают. И скоро за своё право на жизнь и счастье снова придётся проливать кровь.

Глава 1

— Деньги? — задумчиво сказал я, глядя на появившийся в рассветных лучах унылый трактир. — Какие деньги?

Трактир был слева, справа — лес стоял стеной… Я прекрасно понимал, о каких деньгах меня спрашивают, но тянул время. Не то чтобы мне было приятно вот так сидеть на морозе, кутаясь в какую-то непонятную тряпку, греть руки у факела… Просто принять неизбежное было бы куда страшнее.

— Ну хоть какие-нибудь, — жалобно сказала замёрзшая Авелла, стуча зубами. Под конец путешествия она утратила уже всякие остатки боевого духа.

Натсэ была более настойчива и категорична.

— Что значит, «какие»? — наклонилась она надо мной, сверкая глазами. — Твои деньги! Которые тебе Вимент давал. И потом, ты же вроде как в турнире победил.

— Ах, деньги! — «вспомнил» я. — Ну да… Слушайте, а вот когда мы с Материка упали, и я отрубился, рядом со мной — совершенно случайно! — не упал мой плащ?

Натсэ и Авелла одновременно помотали головами. Редкостное единодушие. По-моему, это был первый случай за три дня пути, когда они в чём-то друг с дружкой согласились. В основном они притворялись, что друг друга не замечают, но если уж пересекались, то начиналась война не на жизнь, а на смерть. Натсэ готова была лететь в атаку при первом признаке опасности. Авелла уходила в угрюмую оборону и не уступала ни пяди земли врагу. Я хранил доброжелательный нейтралитет.

— Так, ладно, — сказал я. — А давайте, плащ вот прямо сейчас на мне. И пускай зрители пишут в комментах, что четвёртый сезон отстой, потому что там сразу всё по-читерски — плевать. Может быть, я на свадьбу припёрся в плаще, а? И упал тоже в нём…

Я повёл плечами. Плаща не было. Совершенно. Блин…

— Так, погоди, — начало доходить до Натсэ. — Плащ… То есть, тот самый, в котором…

— Тот самый, на котором я вышила рунический орнамент Хранилища, — вздохнула Авелла. — Нет у нас денег…

— Тысяч восемь солсов, — вздохнул я. — Да если б только это! А зеркальце? А печати Огня? Единственный комплект, между прочим! Но зато я дворянин. Правда, родовое имя лучше не называть…

Город, в который мы заехали, тонул в предрассветном тумане. Было жутко и промозгло. Я бы вообще предпочёл объехать его по широкой дуге, но у нас закончились запасы пищи, да и погода не располагала к дальним путешествиям.

Из дверей трактира, шатаясь, вывалился, должно быть, последний клиент, похожий на банального бомжа из моего мира. Он постоял, качаясь, на крыльце, что-то буркнул и, отойдя чуть в сторону, начал вдумчиво мочиться на стену.

— Сука! — Из тех же дверей выбежал высокий злой мужик в грязном белом фартуке. — Тварь! Я сказал — вон отсюда! Прекрати осквернять моё заведение!

— Я ещё и тебя сейчас оскверню, — заплетающимся языком проговорил бомж. — И мать твою, и отца, и бабушку, и дедушку, и…

Он, похоже, изливал всё, что в него лилось целую ночь, и останавливаться не собирался. Хозяин — а это был, видимо, хозяин — подходить к нему опасался по вполне понятным причинам — боялся попасть под струю. Наглый бомж этим неторопливо пользовался, продолжая украшать стену трактира замысловатыми вензелями. Кажется, он даже что-то нарисовать попытался.

— Обалдеть, — сказала Натсэ. — И что? Белянка, деньги есть?

— Да откуда у меня деньги? — поморщилась Авелла, отворачиваясь от неприятной сцены у трактира. — Наверное, мы можем как-нибудь заработать…

— Угу, вот прямо сейчас, в пятом часу утра…

Тут я решил проявить себя. Молча встал, вытянул руку перед собой и призвал Водную печать.

Изменение агрегатного состояния: лёд

Трансформация

Бомж завизжал. Понимаю. Вернее, нет, не понимаю, даже стараться понять не буду, каково это — когда у тебя прям в процессе струя превращается в лёд. А потом лужа, только что испускающая пар, тоже леденеет, превращается в шляпу и надевается тебе на голову.

Издавая дикие вопли, должно быть, оскорбительные для нежных ушей Авеллы, бомж убежал в сторону города, держась руками за причинное место. Холодно, небось… Я поёжился. Ладно, ничего — растает. В другой раз подумает, прежде чем справлять нужду в неположенном месте.

А хозяин, повернувшись к нам, вдруг расплылся в почтительной улыбке и даже поклонился.

— Маг Воды в наших краях — большая честь! — сказал он. — Благодарю, что проучили негодяя, господин. Могу я быть вам чем-нибудь полезен?

— А то ж! — не растерялся я. — Нам бы поспать. И поесть. И с лошадью чего-нибудь в этом духе сделать, — кивнул я на измучившуюся кобылу, которая, кажется, больше всего на свете уже хотела просто сдохнуть.

— Какие вопросы! — всплеснул руками хозяин. — Сейчас пацана пришлю, чтоб лошадку определил. А вы заходите, заходите, холодно тут… — Он демонстративно потёр плечи руками и скрылся в дверях. А я с победоносным видом повернулся к своему «гарему».

— И зачем было так жестоко с этим пьянчугой? — нахмурилась Натсэ.

— А чё он? — выступил я с речью самозащиты. — И потом: мне надо было убедиться, что я способен поступать жестоко.

— А? — озадачилась Натсэ.

— Ну, знаешь, я ведь скинул Искорку, и пока не знаю, каким теперь буду. Она на меня сильно влияла. А когда уходила, сказала, что я слабак и ничтожество, и меня все убьют. Ну вот, я и узнал, что по-прежнему могу бить на поражение.

— Н-да… — Натсэ покачала головой. — Ладно. Хватаем самое необходимое и пошли, пока мужик не сообразил, что у нас денег нет.

***

Довольно быстро стало ясно, что попали мы не в сказку.

— Что значит, «нет»? — стукнула Натсэ кулаком по грязной стойке. Кошка, прогуливающаяся по стойке, укоризненно посмотрела на хозяйку и мяукнула. Хозяин хмуро на неё покосился.

— Нет у нас двух свободных комнат, — пояснил он. — Да у нас их всего три. Две заняты. Я б, конечно, попросил оттуда, но там ведь тоже маги…

— Маги? Откуда маги? — спросила Авелла, протискиваясь между мной и Натсэ. Она очаровательно улыбнулась трактирщику, и тот тут же заулыбался. Как будто забыл о нарождающемся раздражении.

— Ну… Один — из столицы. В Сезан вроде едет, только задержался тут чего-то. А второй — уж и не знаю. Он тут неделю живёт, на полном пансионе. Никуда не выходит.

«Сезан», — услышал я. Так, нехорошо это. Надо бы побыть тише воды ниже травы, пока этот «один» не уедет. А то засветимся тут — опять начнётся кавардак. Мы ведь в розыске. Наверное.

— Ладно, одна так одна, — сказал я. — Мы разве спорим? Да мы только за!

Натсэ с наслаждением пнула меня по ноге, но ничего не сказала — видимо, те же мысли насчёт Сезана посетили и её. Я только вздохнул. Вот как мы жить будем, а? В повозке ладно, там путь-дорога, там дело одно. А тут дело совсем другое. Ведь надо же будет как-то обживаться, быт налаживать… Сперва бы отношения наладить. Поговорить… Сначала с Натсэ наедине, потом — с Авеллой, потом опять с Натсэ, снова с Авеллой, с обеими вместе. Беда в том, что я сам смутно представляю, до чего договориться хочу. Ну вот не было у меня ни разу «шведской семьи» перед глазами, понятия не имею, как у них там всё устраивается. А как-то надо. Недаром в пословице говорится: взялся за двух — не говори, что лопух…

— Прекрати! — прошипела мне на ухо Авелла.

Я очнулся. Сообразил, что, задумавшись, чуть не почесал в затылке горящим факелом. Сгореть — не сгорел бы, но именно это бы хозяина и зацепило. Вот на каждом шагу ведь палюсь, а…

— И с кошками нельзя, — вдруг совершенно обломал идиллию хозяин, успев высвободиться из-под чар Авеллы, пока она спасала меня от факела.

Кошка по имени Кошка перестала вылизывать заднюю лапку и с недоумением посмотрела на него. Натсэ тут же притянула её к себе.

— Кошка с нами, — заявила она.

— Не место тут животным, — упёрся хозяин. — И вообще, будьте так любезны, со стойки уберите её.

— Иди ко мне, моя хорошая, — проворковала Натсэ, забирая кошку. — Не сиди, там грязно.

А хозяин, похоже, вспомнив, что он всю ночь работал и очень устал, продолжил мелко пакостить. Посмотрел на меня. Точнее — на мой факел.

— И с открытым огнём тоже нельзя. Опасно. У нас — вот! — И он грохнул на стойку масляный фонарь. Слов нет, вещица красивая. Для меня, как иномирянина, так и вовсе антиквариат.

— Да бросьте, — попытался я улыбнуться. — Мы же аккуратненько…

— Никаких, — мотнул головой хозяин. — При всём уважении, дамы и господа. Кошка скаканёт, факел сшибёт… Нет, ну вы загасите его, и тогда — пожалуйста.

Сказать, что факел не гаснет в принципе, я не рискнул. Слишком уж легко будет отсюда провести ниточку к мысли: «А не огненные ли маги ко мне приехали?». Хотя не успеет он этой ниточки провести. Как только я ляпну глупость — Натсэ ему глотку перережет. И мне по голове настучит… Авелла потом пожалеет, конечно.

— Это не простой огонь, — сказал я. — Олимпийский.

— Чего? — скривился хозяин.

— Нельзя его гасить, говорю!

— Ну и жить у меня, значит, тоже нельзя. — Хозяин сложил руки на груди. — И вы, пожалуйста, мне тут магией не угрожайте! Мы свои законы знаем. И магическая стража в городе имеется.

Я уже прикидывал, сколько мы успеем спокойно поспать в тепле, если вотпрямщас убить хозяина трактира, когда в конфликт вмешалась Авелла. Она молча перегнулась через стойку и легонько подула в сторону хозяина.

Тот вздрогнул. Как-то по-дурацки улыбнулся.

— Вы нас проводите? — захлопала глазками Авелла, изображая невинную феечку.

— К-к-конечно, — пролепетал, краснея, взрослый небритый мужик. — Ладно уж. Идите, чего там. Осторожнее только…

— Хозяин, я там, того, — шмыгнув носом, подошёл к стойке паренёк лет пятнадцати. — Кобылу определил. Можно спать?

— А тебе лишь бы спать! — рявкнул на него хозяин, мигом переключившись в боевой режим.

— Так всю ночь же ж…

— Господ, вон, проводи в свободную комнату и спи. Бездельник…

Он подвинул парню масляный фонарь, совершенно позабыв об имеющемся у нас факеле.