Эфиррия

Василина Александровна Лебедева, 2022

Когда-то люди не знали о том, что мир пронизан таинственным, вездесущим эфиром. Не ведали о его разрушительной, смертоносной силе, которая едва не погубила род человеческий. Понадобились века, чтобы появились те, кто смог обуздать эту силу – эфиррии. Одарённые. У Эвелины слабый дар, но разве это важно? Она счастлива, потому как любит и любима. Замужем не за абы кем, а за самым красивым, потрясающим мужчиной, главой рода, уникальным эфиррием! Для истинного счастья не хватает малости – родить наследника да со свекровью подружиться. И всё у неё сложится, всё будет хорошо, если только не вмешаются людская ненависть и злоба.

Глава 5

— Просыпайся, соня, — тихий, такой родной, до сумасшествия любимый голос прорвался через сон, и Эвелина со счастливой улыбкой распахнула глаза.

— Утро? Уже? — Девушка, зевнув, сладко потянулась и, с улыбкой притянула к себе сидевшего на краю постели мужа.

— Утро, утро, соня, — рассмеялся Кристэн, позволяя увлечь себя вниз. Насладился поцелуем и с тяжёлым вздохом отстранился: — Если не остановимся, то в постели мы проведём весь день. А мне, между прочим, в канцелярию с отчётом надо явиться. Вставай, — чмокнув любимую в нос, отчего Эвелина ярко, солнечно улыбаясь, поморщилась, встал.

— А сколько… — девушка повернула голову и, увидев, как солнечные лучи пытаются пробиться сквозь тяжёлые портьеры, вскочила с кровати как ошпаренная: — Благостные… сколько сейчас времени? Я же… мне же в центр надо!

— Успокойся! Лина! — Кристэн поймал забегавшую по спальне жену, заключая её в объятия. — В центр отправил вестника — предупредил, что ты задержишься. Поэтому спокойно собирайся, позавтракаем и я отвезу тебя. Беги, — отпустил любимую.

Не удержался — шлёпнул её по попке, отчего та, взвизгнув, показала ему язык. Схватив с кровати покрывало и закутавшись в него, умчалась через межкомнатную дверь в свои покои.

Хихикая как маленькая, беспечная девчонка, Эвелина торопливо прошла в купальню, скинула покрывало и замерла возле ростового зеркала. То тут, то там, на коже расцветали маленькие фиолетовые пятнышки — свидетельство бурной ночи и страсти, которая поглотила супругов накануне. Огладив ладонями тело, девушка, не сдерживая счастливой улыбки, поторопилась к раковине.

— Доброго вам утречка, — встретила Эвелину камеристка.

— Доброе, — пропела девушка, пританцовывая, направляясь к гардеробной: — прекрасное.

— Вы прямо сияете как залудень драгоценный.

— И как же ты определила это? — усмехнулась Эвелина, с помощь камеристки облачаясь в нательную рубашку.

— Так по глазам, трэя. У вас глаза счастьем лучатся, — улыбаясь, отвечала Кэри, снимая с вешалки голубое платье для хозяйки.

— Пожалуйста, поторопись, — просила Эвелина уже одетая, усаживаясь на пуфик возле зеркала. — Что-нибудь простое. — Поёрзала, когда камеристка начала её причёсывать. — Косу я уже в центре заплету.

— Торопитесь? — блеснула хитринкой в глазах Кэри.

— Очень. Хочу Кристэну подарок за завтраком вручить. А он спешит.

— Подарок, который в крафтовой бумаге? В гардеробной?

— Он самый, — улыбалась девушка, и едва последняя шпилька погрузилась в золотистую копну, удерживая незамысловатый узел, вскочила на ноги.

Эвелина с часто бьющимся сердцем входила в столовую, где её уже ожидал любимый. Замерла на входе, любуясь мужем, и решительно прошла вперёд.

— Крис, любимый, — произнесла взволновано, подходя к супругу, который отложив газету, поднялся ей навстречу.

— Что это у тебя? — брови мужчины удивлённо вздёрнулись.

— Подарок, — девушка протянула свёрток и завела руки за спину, сцепляя ладони в замок. Не хотела, чтобы муж заметил, как дрожат от волнения пальцы. — Я хотела подарить вчера, но… ты открой! — торопливо говорила, наблюдая как Кристэн, усмехнувшись, покачал головой и принялся разворачивать бумагу, а приоткрыв подарок, поражённо замер.

— Где… Эви… — Кристэн поднял на супругу ошеломлённый взгляд. Посмотрел вниз и стал поспешно разворачивать подарок, сбивчиво приговаривая: — Глазам не верю… это же… Благостные, откуда?

— Тебе нравится? — прошептала девушка, всё ещё волнуясь, но, когда Кристэн поднял взгляд, поняла — у неё получилось удивить мужа, порадовать его.

— Девочка моя, — Кристэн аккуратно отложив подарок на стол, притянул жену к себе и заключил в объятия. Отстранился, но только чтобы накрыть любимые губы жадным поцелуем, который, по мнению Эвелины, был слишком короток.

— А теперь, — Кристэн отодвинул стул, дождался, когда жена сядет за стол и только потом продолжил: — рассказывай — где, как и каким образом ты достала это сокровище.

Эвелина, улыбаясь, качнула головой. Для кого-то сокровище — это деньги, украшения, недвижимость, для некоторых мужчин — редкое оружие или лошади, а вот для её мужа, одержимого наукой и саморазвитием — это были книги. Наблюдая как Кристэн, восторженно блеснув глазами, едва касаясь кончиками пальцев, огладил обложку редкого фолианта, спросила:

— Ты помнишь профессора Кольберна?

— Конечно, — вскинул голову Кристэн. — Как он связан с фолиантом?

— Не торопи, — укорила Эвелина. Взяла кофейник и налила ароматный напиток в чашку мужа, продолжая: — Так вот, когда я училась на втором курсе, меня и ещё трёх студенток, направили ему в помощь для разбора книг в его домашней библиотеке. Вот тогда работая с картотекой, я увидела несколько редчайших изданий. Я помнила о тех фолиантах и хотела для тебя их выпросить у профессора, хотя бы для копирования. Но его долго не было в городе. Пока ты был в отъезде, он вернулся, и я встретилась с ним.

— И сколько же он запросил? — подозрительно прищурился Кристэн. — Как такое сокровище вообще можно продать? — чуть повысил голос, потому как для него подобное было святотатством, кощунством.

— А он и не продавал, — улыбнулась Эвелина. Заметив, как мрачнеет взгляд мужа и, не дав его фантазии выдать что-нибудь плохое, пояснила: — Он подарил. И подарил её лично тебе, Кристэн! Профессор хоть и не знает тебя лично, но слышал о тебе, как об истинном ценителе редких знаний. Ну и есть маленький нюанс — я поклялась трэлу, что после детального изучения фолианта и копирования, ты передашь его в королевскую библиотеку.

Усмехнувшись, Кристэн поднялся. Подошёл к жене и, чуть склонившись, тихо проговорил, едва касаясь губами золота волос у самой макушки:

— Сегодня ночью я покажу тебе — насколько мне понравился подарок и как я благодарен тебе, дорогая. А сейчас, отнесу фолиант в кабинет, и мы продолжим завтрак. Ты как раз расскажешь — чем занималась в моё отсутствие.

Сияя искорками счастья в глазах, Эвелина спешила по коридорам центра к рекреационной. Кивала, отвечая на приветствие коллег, равнодушно отворачивалась, если наталкивалась на неприязненные взгляды, которых, увы, было большинство. Знала — многие в центре её недолюбливали. Было время, когда она остро переживала, услышав за спиной пересуды, а потом перестала обращать на данный факт внимание.

Всё началось с того, что женский коллектив, узнав о том, кто именно ухаживает за ней, сразу начали бурное обсуждение этой новости — что такой мужчина, как глава рода Аладун, мог найти в такой посредственности, как Эвелина. А уж когда она вышла замуж за Кристэна, сплетни и обсуждения стали особо колкие, непристойно отвратительные. Как же так — она, серенькая мышь из сестринского отделения, вдруг смогла охмурить одного из завидных женихов королевства! Значит, дева не чиста, имеет богатый порочный опыт и в этом направлении фантазии не только женщин, но и некоторых мужчин цвели отвратным букетом.

Первым порывом Эвелины было рассказать всё мужу, но выплакавшись всласть, пришла к выводу, что муж, узнав о сплетнях, проведёт зачистку, выгнав большинство целителей.

«И что мне это даст? — с горечью размышляла девушка. — Придут другие, но разве они будут относиться ко мне иначе? Нет. Всё та же зависть, злоба будет в их сердцах. Только вот сейчас я знаю — кто именно и как ко мне относится, а к новеньким придётся постоянно присматриваться и опасаться всех от незнания — от кого ждать удара в спину».

Так и получилось, что Кристэн даже не подозревал, в какой напряжённой обстановке приходится работать его жене. Но Эвелина ни разу не подумала бросить работу или сменить центр — уж слишком прикипела душой к маленьким пациентам.