Шарлотта

Василиса Прекрасная, 2018

Что делать, если в мире, где преобладают Ани, Маши, Кати, Оли… тебя называют Шарлоттой, в честь какой-то там писательницы? А как поступить, если в день, когда тебе исполняется тридцать, ты умираешь? Особенно, если оказываешься в чужом юном теле и незнакомый страшный мужчина с обезображенным лицом, который к тому же является и твоим мужем, называет тебя Шарлоттой? И как бы, между прочим, заявляет, что у вас, вообще-то, брачная ночь! Что делать? Жить! А мир то ещё и магический!

Глава 9

— Пошли посмотришь, как я жил до знакомства с тобой.

— Ты жил до знакомства со мной?

— Уверена? — спросил Кел.

— Абсолютно, — кивнула и уже пошла к двери, когда в последний момент сменила направление. Подошла к тумбе, допивая содержимое бокала, наполняя его вновь.

— С тобой смутьянки не напасёшься, — издал муж смешок.

— Смутьянка? — переспросила, выпив ещё. — Забавное название этой бурды. Знаешь, эта регенерация всем хороша, но вот толкового опьянения с ней не добьёшься. Полчаса и снова трезвый.

— Интересно, ты всегда столько пьёшь? — задумчиво проговорил Келвин, видя, как я допиваю очередной за сегодня бокал.

— Не знаю, — пожала плечами. — Но ведь сегодня вроде как можно. Не каждый же день выходишь замуж и почти умираешь?

— Твоя правда, — кивнул мужчина. — Ну что, пошли?

— Пошли! — поставила тару на тумбу и прошла к двери.

Выйдя вместе с мужем из его, а может и нашей комнаты, надо бы потом уточнить, огляделась.

— Это замок? — тут же спросила мужа, оглядывая коридор с каменными стенами и редкими светильниками по ним, не слишком ярко его освещающими.

— Да. Его построил мой прапрапрадед много лет назад. Он великолепен, — заметил с гордостью Риверо.

— Круто!

— Круто? — переспросил непонимающий этого эпитета мужчина.

— Ну, то есть… захватывающе! — поправилась. Интересно, почему всё-таки мой словарный запас настолько разительно отличается? И как он может не знать элементарных для моего сознания вещей? Свидание, поцелуи, круто… Какая-то догадка начала крутиться в голове, но весь настрой сбил Филипп, выглянувший из соседней двери, явно услышавший шум.

— Хозяин?

— Филипп, — сказал муж. — До нашего отъезда ты свободен!

— Как скажете, милорд, — склонился слуга, недоуменно покосившись в мою сторону.

— Ещё раз привет, — радостно улыбнулась робкому.

— Леди? — поднял брови Фил, шокированный происходящим и моим новым внешним видом.

— Да, — вздохнул Кел. — Шарлотта изъявила желание прогуляться.

— Как скажете, — смутившись своего пристального внимания к переодетой хозяйке.

И он поспешно развернулся, скрывшись за дверью, из которой появился.

— Вот видишь! — подняла палец. — Он меня не узнал. А ты говорил, что я не знаю, о чём говорю.

Муж закатил глаза и, махнув мне следовать за ним, двинулся по коридору. Ринулась за ним, с трудом поспевая. Всё же, даже в брюках это было тяжело. Его шаг не чета моему. Бедный Филипп.

— Не торопись ты так, пожалуйста! — почти закричала ему вслед. — Я так быстро ходить не могу!

— Прости, — он резко остановился и я практически впечаталась в его спину, в последний момент, успев притормозить. — Не привык ходить с леди, переодетой в мужчину.

Хмыкнула на его фразу. Но дальше муж пошёл медленнее. Хотя бы успевала осматриваться, но пока было мало заслуживающего внимания. Всё те же стены и редкие светильники. Когда впереди обозначилась лестница.

Почти дошли до неё, когда Кел остановился, указывая вниз.

— Она ведёт в парадный зал, где сейчас все собрались, празднуя нашу свадьбу, но, сама понимаешь, нам туда лучше не ходить.

— Мне бы карту замка, — попросила мужа, представляя, как тяжело будет без неё тут ориентироваться.

— Потом дам, — кивнул муж и прошёл немного дальше, двигая светильник на стене в левую сторону. Этим он задействовал скрытый механизм и рядом открылся тайный ход. Если, конечно, это не тропы для слуг.

— Круто! — восхитилась. И Кел польщённо улыбнулся, заходя первым.

— Так мы сможем увидеть всех, кого тебе нужно знать.

И мы прошли в нишу, из которой был полный обзор на парадный зал.

— Если ты сразу мог меня сюда привести, то к чему было переодеваться? — спросила его.

— И не увидеть твою попку в брюках? — со смешком заметил мужчина, вызвав мой смех. Мужчины. — И потом ты с таким энтузиазмом подошла к делу, что просто привести тебя сюда показалось кощунством, Шарлотта.

— Рада, что моему мужу доставляет такое удовольствие смотреть на меня, — широко улыбнулась. Кажется, кто-то смутился. Очаровательно!

— Итак, смотри, — повернулся Келвин в сторону залы. — Видишь главный стол?

— Да, — с ходу ответила на этот лёгкий вопрос.

Ещё бы его не увидеть. Он возвышался над всеми с огромной разницей. Вообще зал был не слишком-то и роскошен. По крайней мере, злата на каждом углу не виднелось. Зато на всех стенах висели просто шикарные гобелены с вышивками. И всё было достаточно чистенько. Всего, помимо главного, было ещё восемь столов. И за каждым из них битком сидел народ.

— Это все твои люди? — почему-то шёпотом спросила супруга, хотя тот отнюдь не говорил тихо.

— Нет, — добродушно улыбнулся муж. — Это просто самые верные люди. Ну и те, кому принадлежат стратегически важные крепости и замки Кайкоса.

— Ясно, — кивнула, с любопытством осматривая их. Удивляясь местной моде. — Так что ты говорил про главный стол?

— Так вот, за ним сейчас сидит твоя семья — Санчесы. Эта блондинка с края — твоя мать, Селена, а рядом с ней, твой отец Бруно. Твоей сестре всего семь лет и её тут сейчас нет. Через пару дней они уже уедут из замка. На нашу свадьбу я подарил им крепость Лорн в двух днях пути отсюда, и они отправятся туда.

— А твоя семья? У тебя есть кто-то? — с интересом спросила Кела, рассматривая женщину, похожую на меня из зеркала, и мужчину с сединой в висках и острым взглядом.

— Только дядя. Бертран Риверо. Вон видишь мужчину почти в центре?

— О, мог бы и не указывать, — рассмеялась. — Там только один такой же медведь, как и ты. А как мне его называть? Дядя Берти? Он тоже завтра уедет?

— Нет, — покачал муж головой, с подозрением на меня посматривая. — Дядя всегда остаётся за главного в моё отсутствие.

— О! Он похож на тебя, — продолжая дразнить своего мишку, уделила особое внимание его единственному родственнику.

Такого мне не стерпели, а легко, как пушинку, подняли и посадили к себе на колени.

— Ты моя! — прорычал муженёк мне на ухо, обдавая целым роем мурашек.

— Ого! — широко улыбаясь, повернулась к нему, прижимаясь перетянутой, но не ставшей от этого менее чувствительной грудью. — Мой мишка умеет рычать!

На меня посмотрели волком.

— Как насчёт поцелуя? — соблазняюще облизнула губы, тая от того, с каким жадным голодом он уставился на них. Сладкий медвежонок!