Дефиле по подиуму

Вера и Марина Воробей

После успешно сданных экзаменов за девятый класс Аня Малышева, приложившая немало усилий, чтобы избавиться от комплексов по поводу своей внешности, решила закрепить успех и отправилась в школу при одном из московских модельных агентств. Ради этого она отказалась поехать на летние каникулы в Прагу вместе с Ваней Волковым. Ваня же решил, что Аня его разлюбила, и, вернувшись в Москву раньше срока, стал за ней следить…

5

— Мам, доброе утро! — Аня улыбалась, и Марина Сергеевна облегченно вздохнула.

— Доброе утро! Знаешь, я тут подумала… Словом, это лето мы с тобой потратим на очень важное для любой женщины занятие.

— Что же это такое?

— Женская школа выживания.

— Что? — опешила Аня.

— Сейчас в Москве открылось много школ по подготовке моделей.

— О, самолетики я тоже люблю. — Папа влетел на кухню, расправив руки, как крылья.

— Коль, ну какие самолетики? Я говорю о фотомоделях, о манекенщицах. Так понятно? — засмеялась мама.

Аня с папой вытаращили глаза.

— А зачем ей эта чепуха? — Николай Петрович первым пришел в себя.

— А затем. Там учат ходить, а не топать, садиться, а не плюхаться, краситься, а не мазаться, и так далее. Там учат шарму.

— Ах, вот оно что… Мы будем на Аньке деньги заколачивать?

— Мы будем в Аньку деньги вкладывать. Знаешь, сколько это стоит! Ань, ну что ты молчишь, как рыба об лед?

Аня молча встала, пошла в свою комнату, достала из рюкзака визитную карточку Лапушкиной сестры и также молча положила ее на стол перед родителями. Села, положила голову на сцепленные руки и серьезно посмотрела на маму.

— Ты хочешь сказать, что уже все решила? — удивилась мама, крутя карточку в руках.

— Мама, я хочу сказать, что я даже подумать об этом не смела. Но раз ты так сказала, значит…

— А я вам денег не дам! — резюмировал, самодовольно улыбаясь, Николай Петрович.

* * *

«Анна Малышева… Нет, Анна Николаевна Малышева — будущая супер-пупер модель, даже топ-модель. Прошу любить и жаловать.

— Вы хотите, чтобы я приняла участие в вашем проекте? Свяжитесь с моим агентом Иваном Евгеньевичем Волковым. Хотя, по-моему, у меня все расписано на ближайшие месяцы. Вам необходимо мое лицо? Не знаю, я могу понять ваши трудности, но поймите и вы меня. В сутках, к сожалению, только двадцать четыре часа. Как вы думаете, где мне выкроить время на дополнительные съемки? Ну, попытайтесь, мы рассмотрим ваши предложения.

— Алло, слушаю вас. Журнал „Космополитен“? Решение о моем участии в вашем проекте пока не принято. Свяжитесь, пожалуйста, с моим агентом. Я думаю, мы сможем вам ответить на следующей неделе.

— Валентин Юдашкин? Ой, Валечка, здравствуй, дорогой! Не узнал, значит, богатой буду. Да-да, с показом все решено. Да, заключительное дефиле в свадебном платье. Только умоляю, без последующего фуршета. Я так устала! Мечтаю о восьми часах сна, как о несбыточном чуде. Будет ли Иван Евгеньевич? Сейчас узнаю. Ванюша, ты будешь на праздничном весеннем показе Валентина? Валечка, слышишь? Непременно. Жди. Привет жене».

Аня медленно шла к школе. «Во размечталась!» — посмеивалась она сама над собой. Но тут ее веселость как рукой сняло. Она вспомнила, что предстоит серьезный разговор с Ваней. Ей необходимо было объяснить ему все так, чтобы не возникло обид и непонимания. И сделать это лучше в спокойной обстановке, на своей территории, в уютной комнатке с любовно выращенными «растениями на подносе» — так называется эта тысячелетняя японская техника создания крошечных деревьев самых замысловатых форм.

— Здравствуй, солнышко! Или ты сегодня туча? — Ваня тревожно смотрел на Аню.

— Привет! Я сегодня премьер-министр, и у меня к тебе серьезный разговор. Поэтому после уроков и репетиций идем ко мне, а сейчас ни слова. Понял?

— Нет, но повинуюсь.

Конец ознакомительного фрагмента.