Пиявки

Вероника Богданова, 2022

Существует мнение, что современные акулы пера не более чем пиявки: они копаются в душах людей грязными руками и питаются чужими страданиями, словно кровью. Так ли это на самом деле? Возможно ли человеку, попавшему в мощный водоворот журналистики и ставшему свидетелем циничных порядков, при которых человек порой перестаёт быть человеком, осознать свои ошибки и, не переступив через нормы морали и общечеловеческие законы, найти дорогу к истинным ценностям, ради которых действительно следует жить: к счастью, любви, гармонии и семейному благополучию?

7

Татьяна Исаенко лежала в двухместной палате и смотрела в потолок.

Вопреки обычным представлениям о больнице, здесь стерильный белый цвет отнюдь не преобладал над остальными. Стены были нежно-салатовыми, а шторы на окнах — жёлтыми с коричневыми разводами. Дополнял картину похожий по расцветке линолеум на полу, только в нём коричневый и жёлтый сочетались наоборот. Только кому всё это было интересно? Татьяне уж точно нет!

«Мне почти тридцать, при более чем приличных внешних данных я абсолютно одинока и вынуждена делить чужого мужика с посторонними бабами, которые старше, страшнее и тупее меня», — эта мысль в различных вариациях сверлила усталый мозг женщины, вытащенной врачами с того света. Вернее, из глубокого забытья, вызванного серьёзной дозой снотворного. Как выяснилось, от этого умереть трудно: антидоты известны, последствия минимальны, психотерапевты непреклонны.

Кстати, о психотерапевтах: вряд ли Татьяне попадётся интересный внешне и внутренне, всё понимающий одинокий мужчина. Такими подобного рода специалисты бывают только в голливудских фильмах. А у нас это обычные тётки, замотанные собственными проблемами, но однажды по какой-то непостижимой причине выучившиеся на престижную по современным меркам специальность. Выслушав вполуха пациентку, они втайне позавидуют её красоте, покрутят пальцем у виска, когда она выйдет из кабинета (мол, с жиру баба бесится), а в карточке напишут стандартные рекомендации: транквилизаторы, витамины, покой и смена впечатлений. И самое смешное, что на всё это она, Татьяна, обрекла себя сама!

…С Димочкой у них всё получилось вполне банально. Однажды, лет восемь назад, когда Танечка временно устроилась на работу в газету сразу после института (где она, признанная умница и красавица, успела выскочить замуж за единственного парня в группе), в редакцию забрели «коробейники» с нехитрым товаром.

Дамы дружно принялись копаться в барахле, отбирая вещички для примерки. А сей увлекательный процесс (то есть примерка) происходил, пардон, в туалете. В редакции он, кстати, не предусматривал деления на привычные «м» и «ж». Уговорили примерить пару бюстгальтеров и Танюшку: с твоей грудью, мол, грех не прикупить пару кружевных штучек! Молоденькая женщина закрылась в туалете, смело сняла блузку и приложила к упругим белоснежным полушариям изящный чёрный гипюр…

Увы, хитроумный запор не сработал, дверь распахнулась, и в импровизированную примерочную ворвался Димочка. Он был просто ослеплён открывшимся перед ним зрелищем: юная рыжеволосая полуобнажённая богиня, пытающаяся прикрыть изящными узкими ладошками роскошные, рвущиеся на свободу груди!

Чарский с места в карьер признался Танечке в любви с первого взгляда, при этом галантно опустив глаза и даже покраснев (ох, тяжело это далось признанному ловеласу!). Был тогда Димочка вполне конкурентоспособен на рынке любовников, лысины и животика ещё не намечалось, а проникновенный взгляд обладал гипнотической силой.

Танюша только ахнула, когда пальцы Чарского, протянувшего ей спасительную блузу, будто невзначай, коснулись какой-то невероятно чувствительной точечки её тела. Совершенно неопытная в амурных делах (муж-салага — не в счёт) Татьяна не смогла устоять перед ошеломляющей нежностью этих пальцев, ставших вдруг удивительно настойчивыми. За эти несколько коротких минут в туалете (только уже надёжно запертом) женщина испытала свой первый в жизни настоящий оргазм.

К сожалению, рядом с молодой сотрудницей тогда не оказалось мудрого человека, способного открыть ей глаза на породу людей, к коей принадлежал Дмитрий Сергеевич. Танечка пошла на поводу у неистребимой бабской природы, падучей на скупую мужскую ласку, и влюбилась стремительно и бесповоротно.

Муженёк Тани в ту пору уже нашёл интересную работёнку, заключающуюся в постоянных разъездах по командировкам, и прелестную жёнушку своим обществом обременять не планировал. К его услугам были женщины всей России и стран ближнего зарубежья, жаждущие мимолётных мужских объятий. И Дима вскорости полностью вытеснил господина Исаенко и из мыслей Татьяны, и из её супружеской постели.

А через некоторое время выяснилось, что Танечка бесплодна. Первым эту трагическую новость узнал, естественно, обожаемый Димочка. Морально раздавленная любовница рыдала, уткнувшись в его «надёжное мужское плечо»; он терпеливо утешал подругу, а внутри у него всё ликовало: можно развлекаться без опаски, мадам не залетит!

И Чарский развлекался вовсю! Больше в его отношении к Татьяне не наблюдалось трепетной нежности, которая с такой лёгкостью позволила покорить её неискушённое сердечко, но женщина этого уже не замечала. Она успела приучить себя к тому, что принадлежит Чарскому душой и телом. О том, сколькими подобными «игрушками» обладает теряющий форму сердцеед, Танечка предпочитала не задумываться.

Так прошло долгих три года, а потом в газете сменился главный редактор. Олег Ефимович Данько притащил с собой в редакцию свою обожаемую жёнушку, даму неопределённого возраста по имени Марина, обладающую внешностью вечного тинейджера и замашками старой куртизанки. Пару раз постояв с Чарским в курилке, она безошибочно просчитала его кошачью натуру (поскольку сама была точно такой же) и смекнула, как можно использовать любвеобильного Димочку для обретения полновесной власти над редакционным коллективом, поначалу невзлюбившим чету Данько.

Третий перекур стал для Чарского роковым. Марина, стрельнув в сторону Дмитрия Сергеевича шальным глазом, без лишних разговоров положила свою ладонь на бедро мужчины. Тот вначале замер, а потом, испепеляя смелую мадам взглядом настоящего мачо (таким он был, по мнению самого Чарского), решительно переместил дамскую ручку на гораздо более интимное местечко. Марина не стала терять времени даром, а потом победно спросила: «Ну и кто из нас кого поимел, красавчик?»

Димочка потерял дар речи, поняв, что события развиваются не совсем по привычному для него сценарию. Сидящая перед ним бесстыдница с сигаретой, щуря насмешливые мальчишеские глаза, только что заявила ему, что попросту трахнула его!

Чарский поразмышлял буквально минуту на щекотливую тему: стоит ли смертельно оскорбиться в ответ на это заявление или принять правила игры, предложенные нахальной тёткой? Дима любил разнообразие и немного устал от собачьей преданности Танечки, а потому выбрал второй вариант.

Лавировать меж двух по-своему притягательных женщин оказалось делом весьма увлекательным. К тому же по дороге Чарский умудрялся залезать под юбку многим представительницам слабого пола, которые сами были не прочь перепихнуться, при этом называя вещи своими именами, а также классически соблазнять романтических дамочек. Они тоже оказывались лёгкой добычей, и главную трудность составляло безболезненное (для самого Димочки) избавление от их ненужной привязанности.

Вы спросите, а как же мадам Чарская? Ведь такая женщина наверняка существовала в природе! Кто-то же добровольно взвалил на себя «почётные обязанности» по обеспечению господина Казановы элементарными житейскими благами?

Как раз в данный момент эта героическая женщина сидела в кресле, ублажаемая порхающими руками лучшего в городе стилиста-парикмахера Ольги Величко. Лариса Чарская, сорокалетняя профессорская дочка, любящая трах во всех его проявлениях и выжимающая из благоверного все сексуальные соки еженедельно в ночь с субботы на воскресенье, позволяла ему отдыхать от себя во все остальные дни (и ночи) недели. Сама она дружила с уже знакомой нам дамой, Валентиной Денисовной Савельевой, и без зазрения совести пользовалась этой дружбой, время от времени влезая и в мягкую постель, и в толстый кошелёк Вечно Второго. Валя же либо ничего не замечала, либо закрывала глаза на безобразное поведение более молодой и привлекательной подруги. Кстати, привлекательность эта достигалась постоянной кропотливой работой над собой любимой. А к работе этой привлекались лучшие специалисты.

— Лариса Георгиевна, как вам наши светлые пёрышки? Понравилось? — Оля поправляла проворными пальчиками истинное произведение искусства, сотворённое за пару часов из далеко не идеальных волос клиентки.

— Знаешь, Оленька, я думаю, в следующий раз тончик возьмём потемнее. Не хочу быть блондинкой даже наполовину: Тоше это не нравится, он предпочитает типичных интеллектуалок. Я даже подумываю отказаться от контактных линз и вернуться к очкам. Леночка подобрала мне восхитительную оправу. — Чарская положила на рабочий столик Ольги весьма неплохую сумму с учётом солидных чаевых и, сотворив нечто вроде воздушного поцелуя, направилась к выходу, горделиво неся голову, увенчанную новой причёской.

Ольга посмотрела вслед Ларисе Георгиевне и едва заметно усмехнулась. Эта стареющая грымза думает, что никто не знает о похождениях её муженька (уж кому-кому, а Оле кобелиная сущность Чарского была известна, что называется, из первых рук). А ещё она кичится связью с самым ярким мужиком в городе, Антоном Савельевым. Что он нашёл в этой кошёлке? Ни вкуса, ни волос, ни кожи, ни рожи… Дешёвка в дорогом фантике!

Ольга сгребла деньги в красивое кожаное портмоне и оглядела собственное отражение в зеркале. Ну чем плоха? Иссиня-чёрные блестящие волосы, яркие глаза с натуральными (почти) ресницами, идеальная кожа… Почему мужики обращают внимание на таких сучек, как Чарская, игнорируя по-настоящему красивых женщин, обладающих при этом и определёнными душевными достоинствами?

Взять того же Тошу — вернее, Антона Павловича: этому мужчине не идёт собачья кличка, которой его наградила Лариса. «Отчего этот красавчик столь неразборчив в отношениях с женщинами? Где были его глаза, когда он укладывал в свою постель эту насквозь фальшивую куклу? Да и жёнушка у него, если честно, никакая. Старше его лет на пять (а на вид — на все пятнадцать), самовлюблённая расползшаяся корова, на которую без слёз не взглянешь».

И Оля с удовольствием провела ладонью по собственным формам, близким к идеальным. Длинные ножки, задорные крохотные грудки, тонкая талия, — не заняться ли этим Тошей вплотную? Пора уже завести нормального любовника, а то молоденькие самцы, мечтающие о ни к чему не обязывающем сексе, задолбали своей душевной простотой, а замуж пока не хочется.

Ольга вызвала такси, не захотев напрягаться за рулём своего изящного серебристого паркетника. «Не навестить ли сегодня за обедом непутёвого братца? Славик вроде бы жениться собрался. Может, привести в порядок его невестушку, заодно срубив с неё бабки? Он ведь специализируется на доении богатеньких тёток, не забывая при этом и сестрёнку, подбрасывая ей ценных клиенток».