Вторая жена моего Альфы

Вероника Веритас (2025)

“Это моя жена”, — сказал мне муж, когда впервые привёл к себе домой после свадьбы. Слова, которые раскололи моё сердце надвое. Ни разу до этого он не говорил, что женат, и теперь, кажется, она хочет избавиться от меня, потому что именно я — истинная пара альфы Ронана. ВТОРАЯ ЧАСТЬ КНИГИ.

Глава 2

Раздался выстрел. Должно быть Ронан повиновался какому-то инстинкту, потому что он подался в сторону, и пуля лишь оцарапала его, даже не изменив траектории движения. И, когда он бросился на вампира, тот обернулся летучей мышью, но не успел взлететь достаточно высоко, как рухнул на землю.

— Что за… — второй вампир толкнул меня в спину, отчего я упала прямо на дорогу, и бросился бежать в лес.

Но Ронан в несколько прыжков преодолел разделявшее их расстояние, в последний момент обернулся человеком и, навалившись на кровососа сверху, заломил его руки. Через несколько мгновений они уже шли в мою сторону, а я так и сидела на дороге, зачарованно глядя на это, потому как бежать мне было некуда. Если только в лес, но что потом? Какая бессмысленная безысходность. Мой муж настигнет меня так же, как этих вампиров.

Второй, который трепыхался в пыли, наконец, смог изменить свою форму и, отплёвываясь, поднялся на ноги.

— Не шевелись, и я не причиню тебе вреда, — сухо произнёс Ронан. Он был обнажён, и оттого выглядел совсем не так устрашающе, как несколько секунд назад, но вампир, похоже, уже понял, что у него нет против оборотня никаких шансов.

— Что же, — кровосос оскалился. — Даже не убьёшь нас?

— Вы не сделали моей жене ничего дурного, так что не заслужили смерти. Или я чего-то не знаю?

Он выгнул бровь, а вампир сжал губы в тонкую линию, после чего процедил:

— Нет. У тебя нет причин нас убивать.

— В таком случае, оба встали к автомобилю и руки на крышу.

Я медленно поднялась на ноги, наблюдая за происходящим. Он просто так пощадил их? В самом деле? После того, как убивал беззащитных женщин и детей? Кровожадный монстр, которого я успела себе представить, не мог так поступить. Или это он передо мной изображает великодушие?

— Вы будете стоять здесь до тех пор, пока мы с женой не скроемся за вон тем поворотом. А потом валите на все четыре стороны. Если сможете уехать со спущенным колесом.

Что? Когда он успел прокусить колесо?

— Я с тобой никуда не пойду, — произнесла я. Слёз уже не было. Только злость.

— В самом деле? — спокойно спросил Ронан. Он не стал ни угрожать, ни спрашивать о чём-либо. И лицо его сохраняло предельную серьёзность.

— Не после того, что ты сделал.

— Хочешь сказать, я не должен был вытаскивать тебя из загребущих лап кровососов?

— Нет, я не про это.

— Или ты про Минди?

При упоминании его второй — вернее, первой, — жены, я невольно сжала зубы и оскалилась.

— Я про то, что ты — кровожадное чудовище. Монстр. Я не хочу иметь с тобой ничего общего! И если надо, я собственными зубами вырву кусок плоти, на котором проявилась метка нашей истинности! Я не буду женой убийцы!

Ронан несколько мгновений смотрел на меня, пока я, сжав кулаки и тяжело дыша, панически соображала, что я буду делать, когда он разозлится.

— Откуда тебе известно? — сухо спросил он. — Впрочем, не важно. Поверь, без тех тварей, которых мне пришлось лишить жизни, мир стал только лучше.

— Ты! — вскричала я. — Как ты можешь такое говорить! Они ведь были всего лишь детьми!

С этими словами я не выдержала и, разрыдавшись, упала на колени и спрятала глаза в ладонях. Великая Луна связала меня с настоящим монстром. И за всю жизнь ему не замолить свои грехи, даже если я буду молиться вместе.

— Это вы наговорили моей любимой жене эту чушь? — услышала я его голос. — С каких это пор я — детоубийца? Почему я сам ничего не помню?

— Что, перед бабой из себя святого строишь? — ехидно спросил один из вампиров. Я с трудом взяла себя в руки и остановила слёзы. — Наш Старейший всё нам рассказал. О резне в Экивоке.

— К Экивоку, — тихо проговорил Ронан, хотя в его голосе отчётливо слышалась угроза. — К Экивоку я никакого отношения не имею. Так что наврал вам ваш Старейший.

— С чего мне тебе верить?! — вскричала я. — Ты врал мне! Всегда! Обо всём!

— Я действительно говорил тебе не обо всём, — спокойно ответил Ронан. — Но никогда не буду врать без нужды. Я действительно убивал вампиров. Тех, которые нарушали закон. Пили кровь детей. Обращали в вампиров без согласия жертвы. Проводили обряд Чёрной Луны. Я пять лет был охотником за головами и успел избавиться от многих. Но я никогда не причинял вреда тем, кто не заслужил.

— Но Старейший…

— Старейший вам лапшу на уши навесил, а вы и рады были слушать. Не было меня в Экивоке. Я в это время находился лично на открытии отеля в сотнях миль отсюда. Если интересно, пойдите и выясните сами. Может, докопаетесь до правды.

— Старейший не стал бы врать! Мы преисполнены жаждой мщения!

— Значит, кто-то другой заставил вашего Старейшего думать, что я причастен к Экивоку. Но это не так. Если хотите, мы с вами встретимся ещё раз и на клыках разберёмся, кто прав, а кто виноват. Но второй раз я вас просто так не отпущу.

Ронан перевёл взгляд на меня.

— Ты остаёшься с ними или идёшь со мной?

Я поднялась на ноги и сделала глубокий вдох. Потом сказала:

— Посмотри мне в глаза и поклянись, что ты никогда не трогал невинных и беззащитных.

Он ответил прямым серьёзным взглядом:

— Клянусь. Клянусь Великой Луной и собственной шкурой, что лишал жизни только в бою и только тех, кто заслужил смерть.

— Забери пиджак у того, который почище, и идём. Нам есть о чём поговорить.

— Эй, я не отдам ему пиджак! — возмутился кровосос. — Он же будет своими причиндалами об него тереться!

Но мы на эти крики не обратили внимание и продолжали смотреть только друг другу в глаза.

— Так ты готова всё-таки поговорить со мной, прежде чем уйти на все четыре стороны?

— Как будто ты дашь мне уйти, — хмыкнула я.

— Если ты этого хочешь, я не стану тебя держать. Я правда хочу, чтобы ты была со мной по-настоящему. По собственной воле. И если ты уйдёшь, приму это. А если останешься, положу свою жизнь на то, чтобы больше никто и никогда не обидел тебя.

— Тогда тебе в первую очередь придётся защищать меня от самого себя.

Несколько мгновений царило молчание, а потом Ронан усмехнулся, и я тоже не смогла сдержать улыбки.

— Не шевелись! — поднял он голос, обращаясь к вампиру. — Мне придётся тебя немного раздеть. Но не думай, что после этого я женюсь на тебе, мне жён уже достаточно!

Вампиры что-то проворчали, но я их уже не слышала. Отошла немного в сторону от дороги и устремила свой взгляд на безграничные зелёные луга, которые соседствовали с лесом. Там, далеко, садилось солнце, опускаясь за тонкие тучи, и там, далеко, небо прояснялось, пропуская косые плотные солнечные лучи, которые падали на траву, окрашивая её в яркий, сочный цвет.

Мне предстояло ещё узнать Ронана, чтобы разобраться во всём, что происходит. И если он действительно монстр, то Луна всё равно накажет его. Если не сегодня, то завтра.

Непременно.

***

В пути Ронан выменял свой пиджак на простую рубашку и штаны у фермера, мимо дома которого мы проходили. В одном пиджаке на голое тело он выглядел весьма нелепо, а в фермерской одежде оказался вполне симпатичным, будто он и в самом деле странствующий бедняк. Я невольно улыбалась этой мысли, посматривая на него, и в конце концов Ронан недовольно спросил:

— Ну? Чего смеёшься?

— В этой одежде ты выглядишь, как свинопас на свидании, — хихикнула я.

— В таком случае свидание у меня с местной дояркой, — фыркнул он, и я обиженно поджала губы.

— В любом случае, это лучше, чем то, что было.

— Мне кажется, кто-то должен создать специальные сумки, чтобы волки могли носить в них сменную одежду, — Ронан погладил подбородок. — Мы могли бы сделать на этом неплохие деньги.

Я мало что понимала в такого рода делах, поэтому просто пожала плечами. Нам многое нужно было обсудить, но мне не удавалось сообразить, с какой стороны подойти и как вообще начать разговор. В доме Бейл женщинам вообще не позволялось начинать разговор первой, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы научиться давать отпор Ронану, отцу и даже вожаку стаи, отстаивать собственные чувства и интересы, которые с самого моего рождения мужчины вокруг ни в грош не ставили.

Но всё изменилось в тот момент, когда я поняла, что лучше смерть, чем такая жизнь.

— Не думай, что я просто буду верить тебе во всём, что ты мне скажешь, — наконец, произнесла я, чем вызвала удивлённый взгляд Ронана. Я вдохнула и смело встретила его взгляд: — Знаю, у тебя в рукаве с десяток объяснений всему, что произошло. Но я не поверю ни единому твоему слову. Если ты действительно любишь меня и действительно хочешь, чтобы мы с тобой были семьёй, тебе придётся сильно потрудиться. Меня не остановит то, что истинные не могут жить друг без друга. Я прошла через столько смерти подобных вещей, что это будет меньшим из возможных зол. И первое моё условие: ты ко мне и пальцем не притронешься до тех пор, пока не разведёшься с той вертихвосткой.

— Всё сказала? — мрачно осведомился Ронан.

— Нет, но сначала хочу узнать, что ты думаешь об этом.

— Я думаю, что сначала тебе нужно разобраться в том, что происходит.

— Однажды я уже попыталась разобраться. И это кончилось тем, что тот, кто должен был вытащить меня из кошмара, сам оказался моим кошмаром.

— Знаю, что ты долго будешь припоминать мне мою ошибку. Но ведь я же исправил её! Я ведь осознал, что ошибался и уже заплатил за это кровью.

— О волке говорят не слова, но его поступки. И твои поступки…

— Тебе мало моих поступков?! — вскричал Ронан. — Я получил за тебя пулю, вытащил тебя из лап кровососов, женился на тебе без благословения отца и привёл в дом, не считаясь ни с чьим мнением! Я всегда защищал тебя, Эмбер. Ни разу не усомнившись и готовый к самому худшему.

Он замолчал, а я ждала, почему-то чувствуя, что он не закончил. Ронан схватил меня за локоть и остановил, развернув к себе лицом.

— Эмбер. Что ещё я должен сделать, чтобы доказать тебе, что я не так плох, как ты думаешь?

— Разведись. Я должна быть первой женой. Единственной.

Ронан с выдохом поморщился.

— Минди — дочь друга моего отца. Она осталась сиротой, едва успев войти в брачный возраст, но, потеряв родителей, Минди потеряла и клан, и приданое… Если ты думаешь, что в твоей семье строгие нравы, то ты не знаешь клан Иккер.

— Почему… почему она потеряла клан? — нахмурилась я. — Если бы мой отец погиб, меня бы всё равно растили, как дочь… Да, не как родную, но меня бы не прогнали из дома.

Ронан сжал зубы и, засунув руки в карманы широких фермерских штанов, пошёл дальше.

— Минди не знала, куда идти, и потому пришла к нам, — продолжил Ронан. — Отец… Наши отцы были очень дружны, и мой отец предложил ей остаться у нас. Но по закону стаи мы могли принять её в клан только если она станет частью семьи.

— Ты женился на ней из жалости? — хмыкнула я. — Но это мало что меняет. Я не согласна быть второй.

— Эта связь лишь на бумаге, — ответил альфа. — Между нами нет ничего большего. Ни благословения луны, ни предков, ни даже скрепления союза первой брачной ночью.

— В самом деле? — сощурилась я, вспомнив, что наша первая ночь случилась ещё до того, как брак был окончательно заключён. — Хочешь сказать, ты ни разу к ней не прикоснулся.

— Прикоснулся, — он пожал плечами. — Вот только сегодня у тебя на глазах она обнимала меня. Но мы никогда не были вместе в постели.

— Почему? — с недоверием уточнила я.

— Потому что я не рассматривал её как настоящую жену. Не рассматривал её, как волчицу.

— Ни за что не поверю, что ты всё это время ни с кем ничего не имел.

Он опустил на меня взгляд и некоторое время не сводил его. Я же упрямо смотрела вперёд, не сбиваясь с шага.

— Консумировать брак с Минди означало бы предать самого себя. Одно дело помочь несчастной девушке. И другое — дать ей ложные надежды. Мне не нужны от неё дети. Не нужно, чтобы она считала меня своим мужем. Это лишь бумага, которая позволяет ей жить в клане Редмун.

— Какое благородство, — с лёгкой ноткой сарказма ответила я, но всерьёз задумалась над всем этим. Можно ли решить этот вопрос как-то иначе? Выдать Минди замуж за другого мужчину клана? Или удочерить её?

— Твой отец мог просто удочерить её, — проговорила я, напряжённо глядя на дорогу, вдоль которой мы шли. — И тогда тебе не пришлось бы жениться на той, на ком с самого начала не хотел.

— Видимо, отец тоже не хотел себя с ней связывать, — мрачно усмехнулся Ронан. — Я хоть и альфа, но мой отец — вожак стаи. И я должен слушаться его приказов.

— Значит, у тебя тоже есть свои слабости, — заметила я.

— Пока есть, — сухо подтвердил он. — Но сейчас отец при смерти. И я прошу тебя об одном, Эмбер.

Ронан остановился и обхватил ладонями мои щёки. Я схватила его за запястья, пытаясь убрать его руки, потому что всё ещё не хотела, чтобы он меня касался, но Ронан удержал их, заставляя меня смотреть себе в глаза.

— Эмбер, — его голос стал тихим и утробно-низким. — Клянусь, я тебя и пальцем не трону, пока ты сама этого не захочешь. Просто останься в моём доме и дай нам время привыкнуть друг к другу. Я бы предложил тебе пожить вдвоём отдельно ото всех, чтобы традиции кланов не мешали нам узнавать друг друга. Но сейчас я должен быть рядом с отцом. И когда его не станет, я должен быть рядом со своими волками.

— Почему я должна верить тебе? — тихо спросила я.

— Потому что у тебя нет выбора.

С этими словами он поднял передо мной руку с меткой истинности, от которой мне уже было тошно. Я прикрыла глаза. За эти дни мне много приходилось думать о будущем. О том, что я не выживу одна, что мне нужно искать запасной вариант, каким бы он ни был, и пока не находила. Слишком мало я знала об этом мире. Словно нарочно, меня, как и любую девочку клана, полностью ограждали от внешнего мира и почти ничего не рассказывали о нём. Все мои знания происходили из книг и рассказов кузена, за которые потом дед наказывал его.

Должно быть, всё это делалось нарочно. Чтобы мы даже не думали о возможности жить вне клана.

— Ты прав, — ответила я, отстраняясь, и Ронан выпустил меня из рук. — У меня в самом деле нет выбора. Но теперь тебе придётся поверить моему слову.

Ронан нахмурился, ожидая продолжения, а я глубоко вдохнула, прежде чем сказать:

— Сейчас у меня нет выхода. Но я его найду. И, поверь, тогда меня уже ничто не остановит. А сейчас представь меня своей семье, как должно.

— Минди всё равно будет первой женой. С этим ничего нельзя сделать.

— В самом деле? — я выпрямилась, опустив плечи и бросила на мужа косой взгляд. — Это мы ещё посмотрим.

Может, она и первая жена по закону, но главной я ей быть не позволю.