Городские проказы, или Что случилось в День Дурака в Нордейле

Вероника Мелан, 2016

Юмористический рассказ о том, что случилось с любимыми героями в Нордейле на День Дурака

Бернарда и Тайра

Бернарда нашлась не дома, но на лавке через дорогу. Сидела на ней, взъерошенная, непричесанная, без макияжа, одетая в несочетающиеся между собой яркую майку с блестяшками и зеленые джинсы. Отпивалась кофе. Именно отпивалась — по-другому не скажешь. Держала в руках высоких пластиковый стакан, удивленно и подозрительно оглядывалась по сторонам, истребляла кофе по три здоровых глотках за раз. При виде Тайры заулыбалась, сделалась более-менее привычной.

— Привет! А ты чего с таким здоровым кофе сидишь, не выспалась?

— Выспалась? — послышалось в ответ. — Выспалась, блин, сейчас расскажу. А ты чего… с перьями?

Тайра смущенно переступила с ноги на ногу.

— Да вот,… птиц хотела привлечь.

— Каких птиц?

— Обыкновенных. Хотела, чтобы они прилетели жить ко мне в сад.

— И для этого украсила себя, как индеец?

— Как кто?

Бернарда улыбалась. Живо и с любопытством рассматривала необычные украшения подруги, а затем уткнулась взглядом в зажатую в пальцах валторну.

— А это же…

— Ага, валторна.

— Точно! Я бы сама не вспомнила название. Здорово, мини-вариант! А зачем она тебе — хочешь играть в оркестре?

— Нет, птиц хочу привлечь.

— Ничего не понимаю…

— Сейчас расскажу. — Тайра опустилась на лавку и растерянно посмотрела на духовой инструмент. — Знаешь, мне кажется, она не работает. Понимаешь, пару дней назад мы со Стивом говорили о том, что мне бы хотелось, чтобы в моем саду было больше птиц, и он обещал подумать, как мне помочь. А этим утром оставил для меня перья, вот это (еще один разочарованный взгляд на рог) и записку, в которой написал, что эти вещи мне помогут. Но они не помогают.

Глаза Дины по мере рассказа распахивались все шире.

— И ты все это время дудела в нее?

— Ага.

— На улице?

— А где же еще?

— Прямо перед прохожими?

— Ну, да!

— Обряженная перьями?

— Да!

И Бернарда неожиданно расхохоталась в голос.

— Ты что, не помнишь, какой сегодня день?

Тайра какое-то время озиралась вокруг.

— Какой?

Хороший. Солнечный, ласковый, без дождя. Прекрасный день для прекрасных событий.

— Да сегодня же День Дурака!

— И что? Это такой день… шуток?

— Конечно!

— Значит,… — в желто-зеленых глазах возник проблеск понимания, — Стив пошутил?

— А как же! Оставил тебе на столе странный «подарок» и ушел на работу хихикать, представляя, как сегодня ты будешь тешить народ на улице. А прохожие, наверное, думали, что ты проспорила какому-нибудь идиоту желание в карты. Хорошо хоть ослом не икала на каждой остановке, опускаясь на четвереньки.

— Значит, я… Значит, она и не должна была работать?

Валторна заслужила еще один полный удивления взгляд. Мимо лавки, покачивая сеткой с бананами, прошла полная женщина в панаме и солнцезащитных очках. Вокруг гудел довольный жизнью город, пахло свежескошенной травой с газона.

— Конечно, нет. Духовые инструменты предназначены для другого.

Тайра какое-то время кусала губы, — вот она задаст своему любимому перца! Вот ведь найдет, как отплатить той же монетой.

— И я, как дурочка, дудела в этот рог зря? Тогда понятно, почему у меня ничего не получилось, а то ведь я уже голову сломала. Думала, может, не туда перья засунула? Не так прицепила?

— Так. — Дина продолжала смеяться. — Они тебе идут, кстати. И вообще, не самая плохая шутка, если сравнить с тем, что случилось этим утром со мной.

— А что случилось с тобой?

— Что-что? Помнишь, с кем я вообще живу?

— С Дрейком.

— Да, с Творцом и Создателем всего сущего здесь.

— И?

— И иногда я об этом забываю. Знаешь, что он учудил? Вот ни в жизнь не поверишь! Представляешь, проснулась я этим утром в постели, а комната чужая. Да-да, другая, незнакомая и непривычная. Квартирка тесная, неубранная, рядом лежит голый мужик.

— Дрейк?

— Да если бы! Незнакомый мужик — сивый такой, конопатый. Бог ты мой! Знаешь, первым делом я подумала, что напилась накануне…

— Так ты не пьешь. Не в таких объемах.

— То-то и оно! А мужик этот спит. И еще во сне руку тянет, чтобы меня обнять. Знаешь, какой ужас я испытала, проснувшись? Мало того, что место чужое — полные провалы в памяти, — так еще и какой-то герой-любовник рядом. Которого Я НЕ ПОМНЮ!

— Это… ужасно.

Несмотря на деланный трагизм, Тайра едва сдерживала расползающуюся на лице улыбку. Качались, будто насмехаясь над рассказом, растущие у лавки одуванчики.

— Не настолько, насколько ужасно мне стало дальше. Естественно, первым делом я потихоньку выбралась из кровати — вокруг пустые пивные бутылки, трусы женские…

— Твои?

— Да не мои!

— А чьи?

— Той женщины… Подожди, не перебивай. Так вот, выбралась я из кровати, шарахнулась в первую попавшуюся дверь, отыскала ванную, заперлась в ней и посмотрелась в зеркало. А там!

— Что?

Красивые губы Тайры приняли округлую форму буквы «О».

— А там, в зеркале, отражается незнакомая баба!

— Ты?

— Да нет же! То есть я, но не я, понимаешь? Память моя, мозг мой, движения мои, а тело нет! Обычно в зеркале я вижу себя, а в этот раз увидела незнакомую брюнетку — стройную, приятную, но какую-то… потасканную. Уставшую, что ли. С кругами под глазами, черной шевелюрой, ребра торчат, лобок…

Ди вдруг покраснела.

— Что?

— Небритый. Мохнатый такой.

— То есть в чужом теле с небритым лобком была ты?

— Да! И знаешь, что хуже всего? Не успела я очухаться и сообразить, что происходит, проснулся этот хмырь. Заорал через дверь, «ты тут, любимая?» Что-то плел про то, что приготовит нам завтрак, что сегодня мы едем к каким-то друзьям, что… Блин, ты представляешь, что творилось в моей голове? Я — не я. За дверью незнакомый человек, вокруг незнакомое место, а мозг плавится! Вот честно неприятное ощущение с утра.

— Да оно и после обеда бы приятнее не стало.

— Но с утра такое вообще плохо переносится.

— Так что было дальше?

— А дальше я все думала, что сейчас он войдет, наверное, попытается меня обнять или поцеловать, и тогда я огрею его по голове керамическим стаканом для зубных щеток.

— Или задушишь туалетной бумагой?

Тайра уже хохотала.

— Ага, смывалкой для туалета. Вот смешно тебе! А мне было совсем не смешно, между прочим. И только когда я решила, что сейчас «прыгну» в то место, которое знаю — вот плевать, что я в незнакомом теле, плевать, что может не получиться — я решила, что всяко получится, — вот тогда иллюзия и рассеялась.

— Так это все было иллюзией?

— Говорила же тебе! Я иногда забываю, с кем живу, а сегодня День Дурака! Вот Дрейк перед уходом на работу и подшутил — создал то ли в моей голове, то ли в комнате странный антураж, в который я поверила, как в реальность. И пока не решила «прыгнуть», продолжала в нем находиться. Ужасная шутка! Ужасная, да еще и с самого утра. Знаешь, лучше бы я получила валторну и перья, чтобы привлекать птичек — хоть безобидно. Лучше бы проснулась на необитаемом острове, чем вот так… Вот он, наверное, хохотал у себя на работе.

Тайра смеялась, закрыв лицо руками. Понимала, да, ужасно, да, так ведь можно и свихнуться, но смешно. А Ди все сокрушалась.

— Знаешь, а ведь все выглядело таким реальным — это тело, стены, кафель в ванной. Мятая постель, солнечный свет через окно, которого не существовало на самом деле. Дурдом.

— Вот тебе и очередной опыт по трансформации реальности.

— Ага. Насильной. И ведь, когда все растворилось, и я оказалась стоящей голышом в собственной ванной, позади меня в воздухе качалась надпись «С добрым утром, любимая!» Шутник! Я ему тоже устрою сегодня добрый день. Вот только придумаю, как именно, и тоже устрою.

— Так он же Творец?

— И что? Чувство юмора у него отсутствует? Нет. А, если так, значит, посмеемся и мы.

Тайра впервые созерцала подругу, пыхтящую, как паровоз. И теперь стало понятно, почему первая попавшая майка и джинсы, почему не расчесаны волосы и для чего понадобилось столько кофе.

— Ты просто не хотела идти в другие комнаты, да?

Бернарда качнула головой.

— А ты бы хотела?

— Наверное, нет. Нет. Точно нет.

— Вот и я — «нет». Дошла до кладовки, где хранятся старые вещи, а в спальню не сунулась — вдруг бы там очередная иллюзия? С меня уже одной хватило.

И она, осыпанная пробивающимися сквозь тяжелую крону солнечными бликами, покачала головой.

— Я ужасно выгляжу, да?

— Ты в любой одежде красивая. Даже в старой.

Добрая ухмылка, неверие и смешливые чертики в глазах.

— Ужасно, я знаю. Не успела ни умыться, ни накраситься, и оделась во что попала.

— Ну, не голая же.

— Угу. И не брюнетка с торчащими ребрами.

— И небритым лобком. Значит, день задался?

— Значит, задался.

Они сидели на лавочке и улыбались солнечному дню — встрепанная Бернарда и украшенная перьями Тайра.

* * *

Для завтрака подруги выбрали «Дон Туррато» — маленькую уютную пекарню с небольшим залом на восемь столиков — заказали по фирменному утреннему блюду, состоящему из яичницы, жареных тостов с ароматным маслом, стаканчику йогурта и сладкой булочки; взялись за еду.

Распиливая надвое улыбающееся кетчупом лицо глазуньи, Тайра продолжала вспоминать недавний рассказ.

— Слушай, а если бы ты все-таки прыгнула из этой иллюзии? То оказалась бы голой на улице?

Ди первым делом взялась за йогурт.

— Ну, я бы прыгала не на улицу, я думаю, а в особняк к Клэр.

— Так там ведь сегодня Антонио готовит торт.

— Не в моей же спальне?

— А ты уверена, что, едва соображая, ты прыгнула бы к себе в спальню?

— Знаешь, я ни в чем не уверена. И хорошо, что прыгнуть я не успела, а то потешила бы своим голым видом того, кто попался бы на пути. И тогда бы Дрейку точно несдобровать. Слу-у-ушай!

Осененная идеей, Дина вдруг просветлела лицом:

— Я знаю, как отомстить Дрейку! Он мне иллюзию, и я ему тоже. Создам кое-что. Только нам ведь сначала на Архан за супом, а потом обратно — сил останется меньше. Поможешь мне после этого набрать энергию?

— Конечно. Только не говори ему, что я тебе помогала.

Тайра хихикала.

— Как будто он сам не увидит.

— Ладно, если День Дурака, то все можно — наверное, не будет ругаться. Не должен.

— Да, не будет, — Бернарда махнула ложкой. — Он прекрасно знает, что любое действие рождает ответное действие.

— И какое в твоем случае?

— Об этом позже. Ты мне лучше объясни вот что — каким образом на наших ребят, ты думаешь, подействует суп из паутины? Ты ведь говорила, что это галлюциноген?

Тайра, улыбаясь, откинулась на стуле, промокнула губы салфеткой:

— Да, но не сильный. Он по большей части сильно расслабляет, заставляет думать о хорошем. И еще верить.

— Во что?

— Ну, в то, что видишь.

— То есть, если Элли и Лайза тоже создадут нашим друзьям какой-нибудь антураж, а предварительно накормят их этим супом, ребята в него поверят?

— Обязательно.

— Вот хитрюги — они точно что-то задумали. Всю неделю меня спрашивали о том, можно ли с Архана доставить твой диковинный суп, а я взяла и согласилась. Может, зря?

— Это наркотик природного происхождения, он очень слабый. Не волнуйся, под действием супа люди не становятся агрессивными и не совершают глупостей, просто верят тому, что видят, отдыхают и расслабляются, потому и принимать его рекомендуют в уютной красивой атмосфере.

Когда йогурт, яичница и тосты были съедены, Ди придвинула к себе кружку с чаем.

— Значит, сначала на Архан? Или переоденем меня во что-нибудь более подходящее?

— Для Архана нет ничего более подходящего, нежели наши тулы. А их я уже погладила, так что не беспокойся.

— Ясно, — морщинка беспокойства между бровями разгладилась. — Уже придумала месть Стиву?

— Нет еще. Но уверена, что под жарким солнцем Руура мне в голову придут замечательные идеи.

И темноволосая Тайра загадочно блеснула глазами, в которых Бернарде все еще чудился отблеск медной валторны.