Член партии

Виктор Телегин (2024)

Красивая археолог Оксана Свириденко, русская Лара Крофт, вместе с коллегой Романом Коксовым спускается в гробницу Члена Партии в Миусах в центре Москвы… То, что увидят отважные исследователи, изменит их жизнь навсегда.

К северной стене пробились к вечеру. Коксов опустил кирку, уселся на камень, вытер лоб тыльной стороной ладони, улыбнулся застенчиво.

— Оксана Евгеньевна, можно закурить?

Оксана Свириденко поправила волосы; ее сиськи, выглядывающие из выреза топика, завязанного узлом в районе пупка, белели в свете факела. Коксов отвел глаза.

— Курите, Леонид Романович.

Коксов достал сигареты, закурил.

— Оксана Евгеньевна?

Свириденко оторвала взгляд от испещренной иероглифами стены и посмотрела на напарника.

— Как вы думаете, это все правда?

— Что правда?

— Ну, что рассказывают про него?

Оксана усмехнулась, дотронулась рукой до изображенного на стене фаллоса.

— Леонид Романович, вы же сами знаете, что неправда.

Коксов почесал бороду.

— Да, знаю. Однако, они же в него верили, как в божество. Неужели, вы не испытываете ни малейшего трепета, находясь здесь, у его гробнице? А, Оксана Евгеньевна?

Свириденко, казалось, задумалась.

Коксов затянулся сигаретой, разглядывая барельеф на стене.

Это было нечто древнеегипетское, а вместе с тем, с изрядной примесью сталинского ампира. Люди с головами птиц перемежались с пятиконечными звездами, и пышнотелыми колхозницами, точно младенцев, держащими на руках снопы пшеницы. Барельеф изображал процессию, направляющуюся к пирамиде, увенчанной кремлевской звездой. Кроме птицеглавов и колхозниц, в процессию входили весталки храма Амона в широких и длинных (до пят) одеяниях, оскопленные юноши (голый низ, сверху — костюмчики воспитанников Суворовского училища), сакральные проститутки, одетые, как героини фильма «Интердевочка» и с соответствующими прическами, горгонообразные старухи, несущие в левых руках собственные непричесанные, сморщенные головы, благообразные старцы с длинными любовно расчесанными бородами, и эрегированными членами, к которым припали головами люди в военной форме, евреи — гермафродиты, несущие на руках иссеченное дамасскими клинками тело Ясира Арафата, карлики с распоротыми животами, в которые вставлены электрические экономичные лампы в 100 ватт. За пирамидой — сидит некто, чье лицо скрывает пятиконечная звезда, однако, над звездой видна головка исполинского члена, с воткнутым в каналец свернутым трубочкой Планом Расширения Московского Метрополитена за 1976 год. Некто обнимает пирамиду таким образом, что на ребрах пирамиды видны его ладони, а у подножия, — крупные босые ступни с испещренными грибком ногтями.

Что-то пробежало по руке, Коксов невольно вскрикнул.

Жук-скарабей.

— Ах же дрянь ты этакий.

Леонид Романович сбросил жука на каменный пол и раздавил. Поднял глаза на Свириденко.

— Оксана Евгеньевна.

Женщина встрепенулась.

— А?

— Вы мне так и не ответили.

— Простите, Леонид Романович, я… я отвлеклась. О чем вы спросили?

— Я спросил, Оксана Евгеньевна, — несколько обиженным тоном сказал Коксов. — Испытываете ли вы трепет, находясь у гробницы Члена Партии?

Оксана Евгеньевна засмеялась, обнажив ряд белоснежных зубов.

— Леонид Романович, о каком трепете вы говорите?

Конец ознакомительного фрагмента.