ЗУУM-ная поэзия и проза периода пандемии

Виктория Левина

Эпидемия закончится, и узнать из первых рук, как мы жили в это время, нашим потомкам можно будет в том числе и из произведений этого сборника.

Левина Виктория

Когда свершится…

Когда свершится и прорвётся

в проём, запаянный снаружи,

в двери аорту — к саду, к морю! —

сердечный выплеск аритмий,

к людским отарам проберётся

тот, кто в такую пору нужен,

тот, кто залечит боль и горе

в миру внезапных пандемий.

Придёт негромко. На сандальи

осела пыль тысячелетий,

простой верёвкою подвязан

хитон — подобье древних тог.

Далёк от войн и вакханалий,

он, кто единственный на свете

носить мобильник не обязан…

Его узнают — просто бог.

Укажет взглядом потеплевшим

на молодняк, проросший споро

на месте вырубленных просек,

на снег нетающих вершин,

где, чистым ветром охмелевши,

хохочут поле, лес и горы.

Так сохранить планету просит

посланник жизни — божий сын.

Рехтер Вера

Было лето безрадостным,

осень будет долга…

В лоб нацеленный градусник

так похож на наган.

Как в плохом сериальчике,

где вся ставка на страх,

престарелые мальчики

бодро лгут в новостях —

массам правда не надобна,

значит: ври, не красней!

Жизнь расколота надвое —

до «короны» и с ней.

Лица скрыты под масками

и куда б ни пошёл,

ты участвуешь в массовых

сценах из «Маски-шоу»,

где веселье изъято и

на запрете запрет,

а улыбки запрятаны,

будто их больше нет.

Висо косное

Сумасшедшее время —

ни весна, ни зима,

високосное бремя…

Припозднившийся март

выдаёт нам по полной.

То ли выть, то ли пить?

Объедаясь попкорном,

за сюжетом следить?

Мир прикован к экранам,

каждый третий — пророк.

Знатоки в инстаграмах

взять советуют впрок

туалетной бумаги,

чтобы год или два

беспрепятственно гадить,

только хватит едва ль…

Сериал разномастный

из трагедий и лжи,

вместо скальпеля — пластырь,

место действия — жизнь.

Где ты, добрый волшебник?

Мир не верит давно

в эти детские бредни…

Только я всё равно

на виду у всезнаек

Чебурашкой бреду,

эскимо покупая,

отгоняю беду.

Он

Он не хотел быть строчкой

выпуска новостей…

— Господи, дай отсрочку!

Пусть временной ручей

катит наш мир, как прежде,

многие сотни лет.

Господи, дай надежду,

что не сотрешь нас… Нет?

Вымрем, как динозавры?

Мы же чуть-чуть умней…

Дай дотянуть до «завтра»,

чтобы поднять детей,

чтобы смиритъ гордыню,

лучше познать себя.

Ты не жестоковыйный,

Господи, так нельзя…

Маску надев, перчатки,

взяв со стола очки,

выдохнул: — Всё в порядке,

хочешь молчать — молчи…

Может, хоть знак какой-то?

Переступил порог:

— Срочно добавить койки

в инфекционный блок!

Выдалась ночь спокойной,

время начать обход.

— Здравствуйте, знаю — больно,

вылечим, заживёт.

Нет, не несите вздора! —

голос и добр, и строг.

— Будете дома скоро.

…Он здесь и царь, и бог!