Попробуй уснуть

Влад Райбер, 2022

Загадочная надпись на обоях: «Гунзы были!». До людей мир населяли другие создания, их «стёрли», но иногда они появляются, чтобы напомнить о себе. Мы живём вместо них.В квартире сверху постоянный топот. Это не шумные соседи. Это зловещая тварь устроила себе гнездо.Близкий друг сошёл с ума и стал убийцей. Он узнал тайну, которую неспособен вынести человеческий разум. Теперь и ты её знаешь. Что теперь будет?..«Попробуй уснуть» – это двенадцать страшных и увлекательных историй писателя ужасов Влада Райбера.

Гунзы были!

Всем привет. Я Вий. Да, тот самый Вий, который видеоблогер. Создатель и лицо канала с пятнадцатью миллионами подписчиков, а также автор таких роликов как «Ночёвка в заброшенном особняке», «Ночёвка в древнем склепе», «Спуск в подвалы разрушенной церкви» и прочее, и прочее, и прочее…

Прозвище я придумал себе не сам, и появилось оно задолго до моего блогерства. Меня так называли в школе. Одному «гению» было трудно выговорить «Вениамин» и он додумался дразнить меня «Вием», а остальные подхватили. Поначалу меня это бесило, а потом стало привычно. Вий? Почему бы и нет? Он был самым опасным демоном в повести Гоголя.

Теперь меня так называют миллионы подписчиков. Даже мои друзья ко мне так обращались.

У меня были друзья… Рома, Полина и Филя. Моя команда. Они помогали мне вести канал, можно сказать, делали половину работы, но их никто не знает, потому что они всегда были за кадром.

Мои подписчики думали, что я один посещаю заброшенные места. Надо признаться, мы намеренно вводили зрителей в заблуждение. Мой образ одинокого «ловца призраков» не имеет ничего общего с моей настоящей личностью. И мы никогда не ставили целью заснять настоящий полтергейст. У нас изначально был развлекательный канал. Об этом сказано в описании. Все заснятые «аномалии» были подстроены или преувеличены. Например, был такой эпизод в ролике «Ночёвка в заброшенном особняке»: я услышал тихую мелодию и пошёл смотреть откуда это, полез в разрушенную стену, нашёл свёрток, а в нём старинная музыкальная шкатулка. Эти «удивительные находки», мы привозили с собой.

Мы подготовились и к поездке в заброшенную деревню Ивкино. Сделали фотоальбом с жутковатыми чёрно-белыми снимками, чтобы я его «случайно нашёл» в одном из домов.

Мы приехали снять очередную порцию интересного контента. Ни на что большее не рассчитывали. Но поддельный альбом нам не понадобился. Заброшенная деревня была полна своих странностей.

Ивкино находилось за лесом, в болотистой местности. На въезде нас встретили чудные вороны. Когда машина приблизилась к домам, несколько птиц взметнулись в воздух и улетели с криками, а затем вернулись целой стаей. Вороны расселись на крышах и разглядывали нас, дёргая головами. Вид у них был деловитый. Они будто спрашивали меня и моих друзей, чего это мы припёрлись в их края?

Филя искал куда бы переставить машину. Полина сразу начала снимать футажи. Рома огляделся по сторонам и воодушевлённо произнёс:

— Красота!

Я бы так не сказал. Окружающий пейзаж навевал тоскливые мысли, которые всегда приходят в голову при виде заброшенных домов: тут когда-то жили люди, а теперь всё брошено и забыто.

Некоторые дома «держались молодцами», другие «делали вид», что ещё готовы стоять, но уже дали крен, а третьи обрушились под тяжестью крыш.

Я сразу начал думать, какими словами буду нагнетать атмосферу на озвучке, подбирал фразы: «гнетущий дух запустения», «дома ветшают и рушатся».

Со стороны леса послышался тихий звериный вой.

— Тут волки? — испугался Филя.

— Бродячие собаки, скорее всего, — успокоила Полина.

— Которые одичали и снова превратились в волков, — добавил Рома.

Я подумал, что эту фразу тоже стоит запомнить: «собаки одичали и снова превратились в волков».

Стало ещё интереснее, когда мы заглянули в дома. В одной избе мы нашли большую икону, приколоченную гвоздями к полу в центре комнаты. В другом доме всё было обвязано шерстяными нитями, они были натянуты между стенами, дверными ручками и уцелевшей мебелью.

Всё это заставляло думать о мистических культах и безумных обрядах. Ещё в одном доме окна оказались заколочены досками, но не снаружи, а изнутри, и на одной стене того дома кто-то отставил надпись: «ГУНЗЫ БЫЛИ!».

Я поискал в интернете, что значит «гунзы», но поисковик не знал такого слова.

Когда я закончил позировать в кадре, с улицы зашёл Рома и сказал:

— Походу, мы тут не одни, там какие-то люди.

Мы пошли посмотреть. Рома показал, где их видел:

— Вон там мимо леса шли три человека — два парня и девушка, и тащили какой-то ящик.

Я предложил пойти посмотреть, что за компания. Рома шёл впереди и завёл нас на заброшенное кладбище, где были только разваленные ограды, почерневшие деревянные кресты сикось-накось и пара каменных надгробий.

Я подумал, что Рома задумал шутить и наехал на него, а он оправдывался, что точно видел каких-то ребят. Я указал на тропинку:

— Тут только наши следы. Видишь? Других нет.

Полина и Филя заступились за Рому и сказали, что я зря на него набросился. Я попросил их быть посерьёзнее, ведь мы приехали работать. Нужно отснять материал.

С той минуты мы перестали шутить и смеяться. Рома обиделся, а Полина и Филя держались от меня подальше, чтобы не терпеть моего раздражения.

Я чувствовал себя козлом, но извиняться не собирался. Убеждал себя, что всё сделал правильно. Думал, кому-то надо поддерживать дисциплину.

Так мы и провели время в напряжении до самого вечера. Главная часть съёмок должна была пройти после темноты, поскольку мы снимали очередную серию «ночёвок».

Мы нашли не слишком ушатанный дом, где я должен был провести ночь. В том домишке даже была кровать, стол и кирпичная печь с железной дверцей.

Мои друзья сказали, что заночуют в доме напротив. Я попросил их сильно не орать, ведь звук пишется. С Филей мы договорились, что он постучит мне ночью в окно, а я типа буду спать и не услышу, но потом пересмотрю запись и с ужасом пойму, что кто-то стучался в стекло ночью.

В одиночестве я побеседовал с камерой, а потом попытался немного вздремнуть. Не получилось. И я стал смотреть в окно. В доме напротив горели фонари. На шторах висели силуэты моих друзей. Тень Полины прикрывала рот рукой и подрагивала от смеха. Ребятам было не скучно. Они о чём-то болтали.

На меня вдруг напала грусть. Я вспомнил время, когда мы только начинали, а наши выезды были совместными приключениями без рабочего накала. А потом главными целями стали: просмотры, рост активности и заработок, конечно же.

Я пожалел, что поссорился с Ромкой и шикал на Полину с Филькой. Они мне всё-таки друзья, а не подчинённые. Кажется, я стал об этом забывать…

Чтобы не душить себя виной, я ещё раз попытался заснуть. Лежал себе спокойно и вдруг по комнате прокатился гул, похожий на вспыхнувшее пламя, на веки лёг оранжевый свет. Я открыл глаза.

В печи плясал огонь. Искры летели из прикрытой железной дверцы. Мне не пришлось изображать страх и удивление на камеру. Всё это и так было.

Я заглянул в топку. Там пылали угли. Не дрова, а красные угли, словно печь горела около часа, а не вспыхнула минуту назад. На печном выступе лежала старая школьная тетрадь, которой там не было, когда я пришёл в дом…

Или была? Может это просто бумага для растопки?..

Я взял тетрадь. На обложке неумелой рукой было написано «Игры с гунзами». Опять это слово!

Страх сменило раздражение. Я подумал, что всё это выглядит слишком «подстроено». Внезапно вспыхивает пламя, чтобы я увидел «заветную тетрадь». Кто-то задумал делать шоу, не посвятив меня в детали сценария?

Я выключил камеру и позвал своих друзей.

— О, ты печку топишь! Не боишься угореть? Она же старая! — сказал Ромка.

— Ну-ка признавайтесь, кто устроил фокус? — злился я.

Мои друзья не понимали о чём речь. Я рассказал им всё как было.

— Давайте уедем отсюда, — предложил Филя.

— Чего ты сразу в штаны наложил? Может подписчики выследили Вия и прикалываются, — попытался успокоить Рома.

Филя ответил, что фанаты тоже разные бывают. Среди них могут быть и маньяки. Пока ребята спорили угли истлели и печь погасла. Полина отыскала кочергу и пошарила в топке, пытаясь найти какое-нибудь устройство для воспламенения, но там был только пепел.

Мы были на нервах, но не рвались уезжать. Куда ехать ночью по болотам и через бурелом? Решили просто заночевать в машине, а как посветлее — по газам и прочь отсюда.

Я тихонько включил радио, мы ели батончики и обсуждали, кто подбросил мне странную тетрадь.

— А может в этой деревне в самом деле происходит какая-то потусторонняя дичь? Не зря же она опустела, — сказала Полина.

Мне это и в голову не приходило. Я своими роликами убедил стольких людей в том, что нечистая сила существует, но сам окончательно разучился в неё верить.

Мы изучили тетрадь. Время сделало белые страницы желтоватыми, а паста от шариковой ручки из синей стала фиолетовой. Писали не вчера.

На каждой странице был заголовок и инструкция. Игры назывались так: «Тревожный час», «Любопытные глазки», «Все твои смерти», «Попробуй уснуть» и тому подобное.

В инструкциях не было никакой цели, а только бессмысленная последовательность действий для вызова духов, вроде Матного Гномика или Кровавой Мэри.

Утром мы покинули заброшенную деревню. Вернувшись домой я сел за монтаж ролика, а друзей попросил подумать, что можно придумать с этой тетрадью и накидать идеи в чат.

Я всегда монтировал видео с большим увлечением, не замечая, как проходят часы. Мог не спать ночами. На лице росла щетина, а на столе копились пустые банки из-под энергетиков.

Работая над моментом, где самовозгорелась печка, я сделал хороший скриншот, кинул его в чат и написал Полине, чтобы она сделала «превьюху» к видео.

Я писал друзьям ещё несколько раз. Рассказывал, как идёт работа, и спрашивал, что там с идеями. Прошло несколько суток прежде чем я заметил, что мне никто не отвечает. Обычно, наш чат был активен, а тут все молчали уже три дня.

Полина так и не сделала картинку. От Ромы и Фили тоже не было никаких сообщений. Я забеспокоился и стал им звонить по очереди. Полина не подходила к телефону, Рома был не в сети, только Филя ответил на мой звонок, и он был не в себе.

— Ч-ч-чего надо? — у него дрожал голос и стучали зубы.

— Что с тобой? Почему заикаешься? — спросил я.

— Х-х-холодно, — сказал Филя.

— Да что происходит? Где все?! — я хотел, чтобы мне всё немедленно объяснили.

— Отстань, я пытаюсь поспать, — после этих слов Филя повесил трубку.

Это было совсем не похоже на моих друзей. Я и думать не стал, что могло случиться, тут же собрался и поехал к Роме. Он жил ближе всех.

Мне открыл его старший брат, он, похоже, был под градусом с самого утра.

— Андрон, где Ромка? Он трубку не берёт, — я так волновался, что меня даже подташнивало.

— Ромка умер, — ответил его брат.

Меня так и дёрнуло:

— Ты чего говоришь такое? Когда?!

Андрон попросил зайти, чтобы подробно всё объяснить.

— Мне никто не верит, но ты постоянно с таким работаешь… Я вчера пришёл и увидел Ромку на полу. Вот тут… Он выглядел так, будто его забили до смерти или машина сбила, или с крыши упал. Переломанные ноги, голова расколота. Я набросил на него одеяло и вызвал ментов. Они приехали, а Ромки нет. Только одеяло лежит. Меня заставили пойти к психиатру. Но я не псих. Я знаю, что видел! И если Ромка не умер, тогда где он? Я думаю, что это всё из-за этого… Вот смотри, что я нашёл у него на столе.

Парень протянул мне тетрадный листок с описанием игры под названием «Все твои смерти».

Я выбежал из квартиры и полетел вниз, прыгая через ступеньки. Андрон кричал: «Ты куда?!». У меня на уме было только одно: «Полина! Что с ней? Где она сейчас?».

Эта девушка жила в загородном доме с матерью. Я звонил и стучал, мне так и не открыли ворота. Тогда я подогнал машину поближе, влез на крышу и перепрыгнул через забор.

Во всех окнах было темно. Подойдя ближе, я понял, что это не просто мрак. Стёкла были закрашены чёрной краской изнутри! Что за…

Дом не был заперт, я вошёл позвал Полину. В комнатах была полная тишина и темнота. Как не хотелось найти там подругу мёртвой!

Подавив нерешимость, я прошёл в зал и включил свет. Какой погром! Сорванные занавески. На полу валялись банки из-под краски, присохшая кисть к подоконнику. Это сделала Полина?

Вся комната усыпана пылью и штукатуркой, и было ясно откуда она взялась — потолок весь в круглых дырах, словно его изъели черви!

И эта чёрная надпись на обоях, выведенная пальцем: «ГУНЗЫ БЫЛИ!»…

Дом пуст. Ни подруги, ни её матери. На ковре лежал смятый тетрадный листок, объясняющий правила игры «Любопытные глазки».

Я сел за руль, успокоился и снова позвонил Филе:

— Эй! Слышишь? Полина пропала. Рома тоже исчез, а его брат, говорит, что он умер. Ты знаешь, что происходит?

— А ты только сейчас хватился? — холодно ответил Филя.

— Ты где? Надо поговорить!

— За гаражами. На кладбище. Тебе надо — приезжай.

Было ещё утро. Я приехал. Филя игнорировал мои звонки и мне пришлось его искать по всему кладбищу. Мой друг спал на одной из могил, прямо на земле и трясся от холода.

Я его разбудил. Филя поднялся. За эти три дня он сильно изменился. Осунулся, под глазами появились тёмные круги. Я спросил, зачем он спал на могиле.

— Чтобы они меня не мучали, — ответил Филя.

— Кто?!

— Гунзы. «Игры с гунзами», помнишь? Ты оставил нам тетрадку, а мы решили проверить инструкции, ради интереса. Каждый взял по игре. Полина и Рома не справились. А я понял, как их обмануть. Я выиграл! Гунзы меня больше не тронут. Вот на, забери!

Конец ознакомительного фрагмента.