Псевдоним хищника

Влада Ольховская, 2015

Сделать вид, что ничего не происходит, а все совпадения случайны, Вика Азарова не могла. Она уже пыталась, когда ее супруг Марк рассказал ей об убийстве сестер Кнориных. Ведь все указывало на то, что это преступление не имеет к их семье никакого отношения! А теперь произошло вооруженное нападение на отель, где проходил благотворительный аукцион, на котором присутствовал Марк, друг семьи Максим исчез, Андрей попал в аварию. Тучи сгустились над домом Азаровых. Только племянница Марка Ева, казалось бы, знает и понимает, что происходит. И у нее, наверное, есть весомые причины, чтобы установить за домом настоящий медвежий капкан…

© Ольховская В., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

* * *

Пролог

Крик девушки разносился на весь подъезд. Впрочем, это никого не удивляло — не открылась ни одна дверь, никто из соседей даже не прильнул к «глазку», чтобы посмотреть, что происходит. А все потому, что характерный высокий голос Люды Кнориной здесь прекрасно знали.

— Скотина! — эхом разносилось по коридорам и лестницам. — Жадная свинья! Ненавижу!

Делать ей замечания не решался никто: ни мужчины, опаздывавшие на работу, ни бабушки с маленькими детьми, которые обычно не боялись связываться и с дворовой шпаной, лишь бы уберечь светлые умы подрастающего поколения от ругательств. Просто если в случае со шпаной какая-то перспектива еще была, то в случае с Людмилой Кнориной — никакой.

— Ну вот за что мне это? — сокрушалась невысокая, хрупкая на вид блондинка. — Чем я заслужила такое отношение?

— По-моему, ты опять драматизируешь, — попыталась успокоить ее сестра.

Но ее реплика просто растворилась в потоке общих переживаний Люды. Это тоже было предсказуемо и типично. Елена Кнорина была старшей сестрой Люды, но всегда казалась младшей. Она не пользовалась вызывающей косметикой, одевалась очень скромно, жила тихо и мирно. Словом, была ее полной противоположностью.

— Как можно быть настолько жадным? — продолжала изливать миру свою скорбь Люда.

Обычно Лена старалась поменьше бывать рядом с сестрой в такие моменты. Чем старше они становились, тем чаще отец отказывал Люде в деньгах. Жить на широкую ногу она привыкла, зарабатывать самостоятельно не умела совершенно, поэтому скандалы гремели в семействе все чаще.

Елена же давно вышла замуж и жила отдельно. Но в этом месяце пришлось переехать в отчий дом, потому что муж собирался вернуться из командировки только к Новому году, а оставаться одной в ее положении женщине не хотелось.

— Ты скоро? — капризно поинтересовалась Люда.

В иных обстоятельствах она не стала бы ждать сестру, давно развернулась бы и ушла, хлопнув дверью. Но отказ в деньгах автоматически означал, что позволить себе такси она не сможет. Люда не сомневалась, что Елена просто обязана подвезти ее — в качестве компенсации за жадность отца. Елена это мнение не разделяла, однако отказывать не умела.

— Я уже готова. — Женщина не без труда застегнула куртку на животе. Шестой месяц беременности превращал эту нехитрую, в общем-то, задачу в настоящее испытание. — Сейчас пойдем.

Подъезд затих, можно сказать, затаился. Да и немудрено, ведь все это время Люда вопила на пороге квартиры. Наученные горьким опытом соседи предпочитали просто не пересекаться с ней лишний раз. Ей дополнительный скандал только в радость, а собеседнику потом предстояло провести с испорченным настроением весь день.

Тихую, добрую Елену соседи любили и открыто жалели.

Они прошли от квартиры к лифту. Людмила не переставая бубнила о жадности отца и несправедливости бытия. А Елена старалась шагать быстрее, хотя чувствовала себя не слишком хорошо. Все-таки не зря она записалась к врачу, пусть проверит, все ли в порядке…

— Домой не вернусь! — категорично заявила Людмила, вызывая лифт.

— А куда ты пойдешь?

— Не скажу! Потому что ты скажешь бате, и он не будет волноваться.

— Ты хочешь, чтобы он волновался? — укоризненно посмотрела на нее Елена. — Знаешь ведь, что у него с сердцем плохо!

— Это ему наказание! Кармическое! Потому что нельзя себя вести как барин! Давать мне деньги — его пожизненная обязанность, а он этого не понимает.

— Да с чего ты взяла-то? Тебе тридцать лет! Радуйся, что тебя до сих пор родители в квартире терпят!

— Не хотели ребенка — нужно было аборт вовремя сделать, — рассудила Люда. — А раз не сделали, пусть терпят теперь! Кстати, ты об этом задумайся. Твоя личинка на свет появится — ты тоже намучаешься!

— Это ребенок, вообще-то… Твой племянник…

— Да плевала я!

Двери лифта открылись, пропуская обеих женщин в просторную, хорошо освещенную кабину. Отличная система вентиляции спасала от духоты, играла тихая инструментальная музыка. На Елену это всегда действовало успокаивающе. Ну а заткнуть ее сестрицу сейчас не могло ничто, Люда продолжала озвучивать свое мнение. Правда, сейчас акустика подводила, такого очевидного эффекта, как на пороге квартиры, не было. Ее ругательства поглощало замкнутое пространство кабины, и выслушивать их была вынуждена лишь Елена.

Ей это радости не добавляло. Женщина с тоской смотрела на цифры, сменяющиеся на табло лифта; ей хотелось, чтобы все это поскорее закончилось, но кабина двигалась вниз так медленно, будто нарочно!

— А если у меня долги? — Люда, судя по всему, наслаждалась звуками собственного голоса. — А если у меня другие неприятности? Вдруг мне лечение нужно? Он же ничем не интересуется! Нет — и все! Скотина… ненавижу!

Тут можно было много что возразить, но Елена даже не пыталась. Это ведь не спор… это очередной монолог Люды, ей все эти аргументы до лампочки. Единственным спасением было не поддерживать разговор.

Девятый этаж, восьмой, седьмой… Когда на мониторе появилась цифра шесть, лифт вздрогнул и остановился. Характерный звуковой сигнал предупредил, что двери сейчас откроются.

— Еще кто-то лезет! — всплеснула руками Люда. — Вот ведь ленивые скоты! С шестого этажа не могут пройти пешком вниз! Небось жирные, как наш папаша!

А Елена уже мысленно сочувствовала будущим пассажирам лифта. Сестре ведь неважно, знакомые это или нет. Ее мнение придется слушать всем.

Но когда двери кабины открылись, все пошло неправильно… В лифт решительно вошли четверо мужчин, оттеснив женщин назад. Все они были среднего роста, в черной одежде, с лицами, закрытыми черными масками.

— А вот и наши сестрички! — объявил один из них. — Как раз по расписанию!

Ситуация была настолько шокирующей, что Елена просто потеряла дар речи. А вот Люду напугать было сложно.

— Какого черта? — возмутилась она. — Что за цирк?

— Помашите камере, девочки. — Мужчина указал на красный огонек, горящий в углу лифта. — Сейчас будем передавать привет вашему папочке — через вас.

— Слушай, а эта беременная… — заметил его спутник.

— Неприятно, но надо работать! Не повезло ей.

Елене хотелось верить, что это какой-то розыгрыш — жестокий, но безобидный. Или конкуренты так запугивают их отца, но к ним это не имеет отношения! Потому что ничто другое не может случиться… только не с ней и ее ребенком!

Но двери лифта закрылись, а мужчина, обратившийся к ним первым, достал из-за пояса нож.