Венец безденежья. Счастье неукрощенное 2

Владимир Васильев, 2022

Кейрил и Аниса отправляются в светлую империю, где их не достанут враги, но… Но опять все идет не так, как хотелось бы. Место, куда они попали, раем назвать язык не повернется, скорее уж наоборот. И опять надо приложить все силы, чтобы добиться счастья, а попутно и потрясти кое-какие устои.Неожиданные повороты, ненавязчивый юмор, отсутствие жестоких сцен и совсем уж увесистых роялей. Очередные приключения мага и ведьмы всего на расстоянии в несколько страниц от Вас.

Глава 2

Начать общение я решил с приятного для толстухи, а именно расплатиться за завтрак, заодно и проверить как здесь воспримут наши деньги. А то мало ли… Дикие они какие-то.

Но результат превзошел самые смелые ожидания. Женщина сначала неодобрительно смотрела, как я полез в карман, ведь по ее-то представлениям расплачиваться должна была девушка. Потом неверяще потыкала толстым пальцем в небрежно выложенный мною на стол золотой. Воровато оглянулась и, быстро схватив монету, впилась в нее зубами, как вампир в вену жертвы.

И что это ее так прибило от вида обычного стандартного золотого? Унция почти чистого золота… Одинаковые по всему миру, только рисунки отличаются.

— Клад что ли нашли? Или от предков осталась заначка несданная? — заговорщицки спросила она, вернув монету на стол и придавив дрожащей ладонью. — Ну не из-за моря же вы прибыли!

— Отсчитайте нам, пожалуйста, сдачу? — широко улыбнувшись буквально мурлыкнула моя умница, хотя в глубине ее глаз металась тревога. — Только не обсчитывайте. И объясните, почему эта монета так вас удивила.

Когда трактирщица убежала в заднюю комнату, я с восхищением посмотрел на жену. Знает, когда надо применить свой талант, и буквально кожей ощущает тонкие моменты. Сразу чувствуется четырехлетний опыт обманывать всех вокруг, и полтора месяца меня в том числе. Просто сокровище, а не жена!

Вскоре трактирщица притащила нам целый мешочек сдачи.

— Вот, — исполняя просьбу, принялась она просвещать нас в местной денежной системе, и показала мелкий кружочек из весьма низкопробного золота. — Это наш золотой, вес треть унции, золота только половина от силы. Очень дорогая монета.

— Простой наемный солдат сколько получает в день? — прямо спросил я.

— Солдат в день? Один золотой за двадцать дней примерно. Так вот, в золотом сто бронзиков, в бронзике сто медяков.

Аниса слушала все это с округлившимися от удивления глазами. Я в общем-то тоже, растерянно крутя в руках непривычно мелкую тускло-желтую монету с очень сложными рисунками с обеих сторон и надписями на незнакомом мне языке.

— Брать и давать старые монеты запрещено законом, — заговорщицки продолжила тетка. — Положено менять старые золотые на наши один к одному, и строго в имперской конторе. За нарушение или каторга, или рабство. Но я ваш поменяла на пять золотых. И вам хорошо, и мне заработок. Потом на кольца переплавлю.

— Поменяйте тогда уж и остальные, пожалуйста, — я ссыпал в трясущиеся ладони пару горстей увесистых монет.

— Вот мы и снова стали государственными преступниками, — натянуто хихикнула Аниса, когда трактирщица опять убежала а свою комнату.

Я оглядел пустой зал. Одна воительница с четверть часа как поднялась наверх с разносчиком, другая спала лицом в тарелке из-под сосисок, а семейная пара заходила только купить большую оплетенную бутыль, которую с трудом унесла женщина, явно любящая и берегущая своего мужчину.

— Если законы мошеннические, то их просто необходимо нарушать. Ты представляешь? Местный золотой в сто раз дороже стандартного, да еще и золота в нем в шесть раз меньше. Местная императрица, а мы, оказывается в империи, надувает подданных в шестьсот раз! Но… Но ты не о том думаешь, моя умница.

Аниса вопросительно приподняла бровь, а я полюбовался ей и продолжил:

— Мы, дорогая, в какой-то ужасной дыре, по сравнению с которой бывший мой почтовый перевал просто центр цивилизации. Доказать? Деньги. Если бы сюда была хоть какая-то тропа для контрабандистов, а эти типы даже в игольное ушко пролезут, то они натаскали бы сюда кучу золота, и его ценность сильно упала бы. Мы в каком-то месте, близком к экватору и страшно изолированном. Сообщение с внешним миром вроде бы есть, но очень ограниченное и под полным контролем властей.

— Но по крайней мере можно надеяться, что здесь нет контрактов на наши головы, — натянуто хихикнула Аниса.

— Ты знаешь, к контрактам я как-то уже привык как к родным. Делов-то! Опять перекрасим волосы, ты купишь новые ботинки на высоченном каблуке и пусть ищут маленькую розововолосую тебя хоть до следующей эпохи. А меня по приметам искать даже и не пытаются, таких каждый десятый. А вот здесь, похоже, мне не дадут быть мужчиной в нормальном понимании, так что будем искать способ, который пока не нашли контрабандисты. Хочу быть главным! — усмехнулся я.

— А уж я-то как хочу этого! — поддержала меня жена.

— Но у меня есть и хорошая новость. Наша горсть золотых, которой в нормальных местах нам не хватило бы и не неделю жизни, превратилась в настоящее богатство. Подорожала в пятьсот раз!

— И у меня тоже хорошая новость есть, — поддержала меня супруга. — Трактирщица нас не сдаст властям. Доказать? Слушай! Она поменяла нам золотые. Дня три она будет под моим очарованием. А потом идти к властям будет уже поздно, так как саму арестуют как соучастницу. Да и конфискуют все, но рабыне или каторжанке это уже как-то и не важно…

«Молодец у меня жена!» — подумал я. — «Сразу чувствуются навыки опытной государственной преступницы».

Тут и трактирщица вернулась, принеся целый мешочек золотых, и я приступил к допросу. Новости оказались как плохими, так и очень плохими, с редкими вкраплениями хороших.

Первое, мы на острове Сунория. Достаточно большом, чтобы на нем когда-то существовало несколько государств. Даже до сих пор в разных уголках подмявшей всех под себя несколько сотен лет назад Сунорской империи говорили на разных языках.

Так что первая хорошая новость была в том, что на курни, всемирном языке торговцев и ученых, здесь говорят почти все, и есть даже куча людей, которые никакого другого языка предков не знают, особенно среди дворянства.

Еще неплохой новостью было то, что, несмотря на мой осуждаемый внешний вид, никто в тюрьму или к позорному столбу меня не потащит. Так… могут пьяные девки вслед посвистеть и неприличные предложения с перспективой на ночь сделать. Еще Аниса может в лицо получить, если попытается заступиться за меня, не умея хорошенько махать кулаками.

А в столице еще лучше. Там в последние десятилетия случилось катастрофическое падение нравов, особенно среди благородных, и, подумать только, даже принцев видели в обтягивающих штанах! А мои, значит, вообще никого особо не удивили бы.

На мой вопрос про то, как закон защищает супругов от хулиганок, тетка удивленно произнесла:

— Ну к жененому мужчине, само-собой, лезть не будут, если не совсем пьяные конечно. Бывает еще благородные чудят… Им вообще никто не указ. У меня вот было дело, два раза мужа увозили, пока молодой был. Возвращали потом. Один раз по хорошему, а другой раз к судье ходить пришлось. Только стражницы и отбили. Правда, ту баронессу и не наказали толком, откупилась, как обычно. А она с подругами полтрактира потом мне разнесли… Эх… Только вам-то что с законов?

— Мы вообще-то женаты, — пожал я плечами, напряженно думая, как мне защищать свою красавицу, не попадая в серьезные трения с продажным законом.

— Ты так не говори! Засмеют! Нет, я понимаю, что парни иной раз выдают желаемое за действительное. Не верят, что их поматросят и бросят. Но твоя девка-то не сильно видная, — трактирщица потрясла своими обширными статями и кинула взгляд на хрупкую фигурку моей любимой. — Так что даже непонятно, почему тебе предложение еще не сделала. Уведут. Ты парень видный, так что могут и не спрашивая. Мешок на голову и в храм. Могут и в гарем, туда иной раз чуть не всех с улиц собирают, особо не разбираясь.

В толстухе сейчас сочетались два противоречивых явления. Она и с обожанием смотрела на Анису и беспощадно позорила ее, так как просьба была говорить правду.

— Да как же так? — вспылила моя красавица. — Как я должна доказывать, что мы женаты?

— Не знаю как у вас, на севере, а здесь надо в храм идти. Эти храмы Бога Благотворной Иерархии в каждом городе есть. Там обряд совершают, а потом жрец браслеты надевает неснимаемые. Вот я вдова, — женщина показала тонкий браслет на жирной руке, — и браслет у меня с красной полоской, а раньше был с синей. А второй мой браслет с желтой полосой, это значит, что с первым мужем я развелась. Выкупили у меня его. Я как раз трактир строила, и деньги сильно нужны были, хоть и жалела потом о нем очень. Ласковый был и работящий. А если супруги соприкасаются браслетами, то еще зеленая полоска появляется. Так что идите в храм не мешкая, если, конечно, у обоих желание есть. Может я и ошибаюсь, и парню с тобой хорошо будет, несмотря на то что ты такая щуплая… Может ты ремесленница у себя знатная…

— Я дворянка! Баронесса! — гордо сказала моя Леди, не в силах перенести такого понижения ее статуса.

— Никогда не говори никому такого! — испуганно шикнула трактирщица. — Присваивать титул серьезное преступление! Сначала кнутом выпорют, а потом на каторгу. Или даже в рабство могут, хотя еще не известно, что хуже. Рабов-то берегут, чтобы они богиню смерти не призвали от безысходности, а каторжанам много хуже приходится.

— Для подтверждения дворянства тоже браслет нужен? — усмехнулся я.

— Ну да! Только его в храме Благородной Спеси дают.

— Что за бог такой? — удивился я.

Но тетка только пожала плечами:

— Не знаю… Не мое дело это. Где благородные и где я? Эти храмы в крупных городах есть, и в нашем тоже, но даже чтобы просто зайти в него надо золотой отдать.

А потом трактирщица повернулась к Анисе и предупредила:

— И раз ты о благородных без понятия, то тебе с мечом ходить нельзя. Я-то думала, ты дворянке служишь, а ты просто сама по себе. Могут спросить, и тогда мало не покажется. Мечи положено или благородным, или тем, кто на службе. А меч у твоего парня это вообще не пойми что! Я вот лично считаю, что мужчинам оружие давать вообще не следует. Не мужское это дело.

Еще я уточнил вопрос про поклоны. Оказалось, что система простая, но свинская. Если простолюдинке или простолюдину встретилась благородная, то положено поклониться аж в пояс, но только если так сказать «глазами встретились», морда в морду. А вот если знатная, начиная от графини, то уже всегда кланяться надо, даже если просто мимо проезжает. Но там уже герольдша едет и трубит. Ну и так далее, до императрицы, которой надо уже чуть не в землю лбом тыкаться. Благородным мужчинам можно кланяться не так истово. Сами дворянки, даже встретив императрицу, просто должны головной убор снять и легкий поклон отвесить.

— А если вот так, в трактире, то можно вообще не кланяться, если не совсем знатные зайдут, но к нам такие ни разу и не захаживали, — без умолку болтала трактирщица. — Вон, видите, мордой в тарелке девка спит. Она благородная, кадет пикинерской роты, казармы которой тут недалеко. У нее с подругой выходной вчера и сегодня, вот они и гуляют здесь с вечера. Так в трактире ей кланяться не надо, а вот на улице, если не отвесишь поясной, то может и плеткой огреть. А может и в стражницкую отвести, от настроения зависеть будет. Тогда месяц тюрьмы гарантирован, не говоря уж о плетях.

Трактирщица покрутила свои браслеты и предупредила Анису:

— И ты девка, не вздумай с благородными драться! Чтобы дворянка не делала, руку на нее поднимать не смей. Это сразу каторга! Даже если парня уведет, то только к стражницам бежать. Те через пару дней вернут, но если не муж, то еще и заплатить страже придется, — а потом и мне добавила. — И ты бить даже не пытайся. Вырываться можно, но без повреждений для благородной.

Впрочем, меня это не сильно расстроило. Не амазонки, эти плечистые девки. Можно скрутить и сонную артерию пережать. Уснет без всякой магии. А если повоевать придется, так это еще проще. Я тут такое могу устроить, с моим-то умением уровня архимага, потом город восстанавливать замучаются! Правда, война дело такое. Против всей империю я не потяну, но и сдаваться не собираюсь.

На тему магии была еще одна очень плохая новость. Все маги здесь были строго посчитаны и служили только империи. В крайнем случае, самым знатным вельможам. И если в Анисе мага распознать практически нереально с ее первым уровнем, пока колдовать не начнет, конечно, то у меня, если мой запас маны увидит какая-нибудь магесса, могут быть огромные неприятности, с выносом кучи тел, которые я накрошу.

Чуть успокаивало только то, что магесс и магов здесь было удивительно мало, и встретить их на улице было почти невозможно. Ну и выделялись они тоже браслетом.

Браслеты — это вообще какая-то основа этого убогого общества! Даже рукава на одежде заканчивались, не скрывая запястий. Я рассмотрел эти статусные украшения магическим зрением. Сначала брачные трактирщицы, а потом, сделав вид, что надо в уборную, медленно прошелся к задней двери мимо спящей воительницы и даже постоял рядом, тщательно изучая ее руку, безвольно сжимающую вилку с остатком сосиски.

— Обычные артефакты, — рассказал я потом супруге. — Брачные не сильно сложные, а вот в дворянском наворочено ого-го. Хотя я все равно не артефактор нисколечко, мне даже самого простого не повторить и не взломать никак. Разве что переломить, но на это много ума не надо.

— Непонятно… — задумчиво протянула та. — Артефакты у нас были весьма дороги. А здесь на каждом человеке по одному минимум… А как же крестьяне или слуги всякие? Получается, здесь артефакты стоят не так уж дорого?

— Хотя с магией у них полный… полное то место, на котором сидят, — согласился я. — Еще один парадокс!

Чуть позже я опять позвал и еще некоторое время поспрашивал нашу информаторшу, и наконец окончательно отослал ее за стойку, тем более, что в трактир стал потихоньку собираться народ. В основном хмурые женщины, но было и две вероятно семейных пары. Настало время завтрака для окрестных ремесленниц.

— Дорогой! — чуть не плача зашептала мне Аниса. — Нам путь только в джунгли. Я ведь кланяться не буду. Я Леди! А если меня кнутом… Я же сразу умру! А может… О, боги! Я поняла, любимый. Мы все-таки умерли в том портале. И теперь мы в моем персональном аду. Я была слишком заносчивой, и вот мое наказание, оказаться простолюдинкой и кланяться как болванчик, да еще и так унизительно! А потом еще и получать кнутом. Но я… все равно благодарна богам, что они не разлучили нас после смерти.

Я подивился фантазии жены и ее наглости, за то, что она считает, что мы должны попасть в ее ад, а не в мой, хотя я туда вообще не планировал. Но возразить решил по существу:

— Нет! У богов не хватило бы фантазии, чтобы такое придумать. Так что живы мы, и помирать не будем. И я как-то спину гнуть тоже не рвусь. Сейчас птичек направлю дорогу осмотреть, чтобы этих благородных тварей не было. И мы пройдем в город, найдем этот храм идиотского бога Благородной Спеси, тем более, что дорогу нам уже подробно трактирщица рассказала, и получим браслеты. Не думаю, что это локальный божок, а значит ему все равно, где ты была титулована, да и про меня он должен знать, хоть у меня и выслуженное дворянство. Отнять его даже наша империя могла бы только с башкой.

Я подключился к сознанию двух птичек, которых еще на рассвете поймал своим умением в джунглях. Все утро они или сидели в ветвях дерева около трактира, или летали кормиться, но вот настала пора поработать. Я распределил их на наблюдательные посты и стал птичьими глазами осматривать дорогу.

Работа с сознанием животных, это мой основной профиль. И я очень много чего могу с ними делать. Разведка, атаки крупными животными. Я даже недавно ради тренировки захватил мозги пяти мамонтов разом и заставил их помочь воинскому обозу. А ведь я их и в бой послать могу! Здесь мамонты вряд-ли водятся, но что-нибудь крупное есть несомненно. А я могу управлять ими на расстоянии до четырехсот ярдов, а могу и просто выдать команду, и они хоть на сто лиг пойдут и там устроят погром.

К несчастью, то тут, то там были заметны женщины, девушки или старухи в дорогих нарядах, которым кто-то время от времени отвешивал поясные поклоны. Нет, их было немного, но постоянно кто-то маячил на дороге.

Так что я расслабился, смотря глазами птичек, и одновременно своими собственными изучая посетительниц трактира, что даже начало немного нервировать Анису. Нет, она мне верит, но… но все равно немножко ревнует.

А я вспоминал, как же хорошо было всего несколько часов назад и в предыдущие два месяца.