Братки – не значит братья

Владимир Колычев, 2012

Отгремели московские криминальные баталии для Семена Купчинова по кличке Сэм. Дорого заплатил за свою победу главарь волынской группировки – погибла его любимая Наташа… Но вот страсти улеглись, бизнес встал на ноги и окреп, и в жизни Сэма воцарилась стабильность. Теперь можно подумать и о расширении влияния. Семен едет в город Красностальск, на металлургический завод, полноправным владельцем которого он рассчитывает стать в скором времени. Но на месте Сэм узнает, что стальной гигант контролирует банда некоего Фирсана. Между двумя бригадирами завязывается жестокая борьба. И одновременно с этим в сердце Сэма загорается новая любовь…

Глава 8

Ночь. В коридоре на четвертом этаже пустынно и тихо, только слышно, как гудят лампы дневного света. Стрелки часов показывают половину второго. Но Лариса времени не замечала. Она сидела за своей стойкой. И думала, думала…

Со стороны лестницы послышались легкие шаги. Лариса на службе — хочешь или нет, а надо реагировать на звук, выползать из своей раковины.

К стойке подошла Юля.

— Ты еще не спишь? — сонно спросила она.

— Я на дежурстве. — Лариса удивленно посмотрела на сестру.

— Ну и что? Гостиница до двадцати четырех работает, главный вход уже закрыт. И постояльцы уже все спят… — Юля зевнула, прикрыв ладошкой рот. — Там в шкафу раскладушка, ставь и ложись. Стойка высокая, никто не увидит.

— Да ничего, я посижу.

— Ах да, первое дежурство, — снисходительно усмехнулась Юля.

— Да ладно тебе, бывалая, — с иронией глянула на нее Лариса. — Сама без году неделя…

— Давай, сестренка, давай, огрызайся, тебе это сейчас нужно. А я пойду. Если вдруг с проверкой пойдут, звякни. — Юля взглядом показала на телефон.

— Не переживай, звякну.

Гостиница «Красносталь» лучшая в городе, шестнадцать этажей, масса персонала. Сотрудники должны работать, а не прохлаждаться на своих местах — для этого в каждой дежурной смене существовал главный дежурный администратор, чтобы его подчиненные не знали покоя. Если он появится с проверкой на одном этаже, об этом тут же должны узнать все дежурные с других — таково негласное правило. И если Лариса не предупредит коллег об опасности, с ней просто перестанут здороваться. Что, в общем-то, логично.

Юля ушла, и коридор снова погрузился в тишину. Но вскоре послышались шаги парней. Их было двое. Рослые, крупные, мордастые. Что у того походка шаткая, что у другого, но шаги тяжелые, основательные. Перегаром от них разило издалека.

Этих ребят Лариса видела еще в десятом часу вечера. Они шли к себе в номер, и в пакете у них что-то позвякивало. Один из них, щекастый и губастый, глянул на нее тогда с похотливым интересом, но ничего не сказал. Зато сейчас открыл рот:

— Доброй ночи, красивая!

Нахальный тип, нахрапистый. Так ведут себя бандиты, считающие себя хозяевами жизни. Но этот не похож на отъявленного уголовника. Может, сидел когда-то по молодости. Эти ребята приехали откуда-то с Севера, из суровых краев, где можно заработать длинный рубль. Тяжело им там было, потому здесь, на отдыхе, ищут легкой жизни. Вернее, пытаются ее добиться — наглостью и дерзостью. Надо только выпить побольше водки, чтобы почувствовать себя героем, перед которым должны все преклоняться…

— Доброй ночи, — натянуто улыбнулась Лариса.

— Скучаешь?

— Вам чаю?

За стойкой у нее стоял наготове электрический чайник, заварка, сахар, чистые кружки. Это ее хлеб. Все, что Лариса заработает с чая, пойдет в ее карман. Администрация закрывает на это глаза, поскольку зарплата у этажной дежурной маленькая, а тут хоть какое-то подспорье.

— Да нет, чай на ночь вредно… — облокачиваясь на стойку, сказал щекастый.

Его дружок стоял за его спиной и ухмылялся.

— Но за чай мы заплатить можем. — Бровастый достал из кармана пиджака стотысячную купюру, положил ее на стойку.

Но Лариса не прикоснулась к деньгам.

— Бери, пригодятся.

— Здесь на десять кружек чая. Сами говорите, что чай на ночь вреден, — сказала девушка. — Особенно в таких количествах…

— Да нет, это не за чай. Это на чай. За твои красивые глазки…

На чай тоже дозволялось брать. Но Лариса уже догадывалась, что за этим последует. Она не хотела оставаться в долгу перед этими ребятами, поэтому купюра осталась на стойке.

— Мои красивые глазки не продаются, — раздраженно сказала девушка.

— А что продается?

— Мне кажется, вам уже пора спать.

— Я спрашиваю, что продается? — нахмурился бровастый.

— Я вам не справочная.

— Слышь, подруга! Ты это, не выделывайся! Знаешь, сколько я таких, как ты, видел? Сначала ломаются, а потом на коленях ползают, чтобы я не уходил…

— Охотно верю.

— Я же нормально с тобой, да? Я нормально, а ты ломаешься… Нам с братом девочка нужна, и ты нам в этом должна помочь.

— Я сейчас вызову дежурного милиционера, он как раз по этой части.

Для большей убедительности Лариса сняла с рычагов телефонную трубку.

— Слышь, ты это брось, — мотнул головой парень. — Зачем тебе менты? Они все равно нам ничего не сделают, а я завтра жалобу на тебя накатаю, скажу, что ты тут истерики закатывала… Короче, ты не ломайся. Закажи нам девочку, и все дела. Мы в долгу не останемся…

— Во-первых, я не сутенер. А во-вторых, гостиница уже закрыта. Вам нужно идти вниз, там главный администратор, он вам все расскажет.

— Слышь, кому нужны эти заморочки? Ночь уже, никого нет. Мы тебя к себе в номер пригласим. Всего на час. Пять миллионов заплатим, это, считай, штука баксов. Расслабишься, получишь удовольствие. Еще и денег заработаешь… Поверь, мы парни ласковые, ты еще уходить не захочешь…

Лариса уже заткнула пальцами уши, а бровастый говорил, говорил…

— Слышь, ты чо, припухла?

Он понял, что Лариса не хочет его слушать, поэтому грудью лег на стойку, дотянулся до нее рукой и грубо толкнул в плечо.

Лариса не хотела, чтобы ее первое дежурство начиналось с жалобы, но рука все-таки потянулась к телефону. Она вызовет на этаж администратора, а та пусть разбирается с этим пьяным ублюдком.

Но щекастый вырвал у нее трубку.

— Это уже слишком! — возмущенно протянула она.

— Ты чо, коза, русского языка не понимаешь? С тобой по-хорошему, а ты брыкаешься, — безумными глазами смотрел на нее нахал. Его смрадное дыхание вызывало тошноту. — Не хочешь за деньги, так и скажи! Хочешь по любви — пожалуйста! Мы тебя прямо здесь и вылюбим…

Лариса растерялась и не нашла ничего лучшего, как закричать.

— Помогите!

Но это не напугало наглеца. Напротив, еще больше взбесило. Он в два прыжка обогнул стойку, схватил Ларису за горло, прижал ее к шкафу.

— Пикнешь, удушу!

Рука у него сильная, не вырваться. И за горло он ее держал так, что запросто мог задушить.

А на призыв о помощи никто не отзывался. И это развязало подлецу руки. Он полез к Ларисе под юбку, но получил за это коленкой в пах. Увы, но удар оказался слишком слабым — это все равно, что выстрелить из рогатки по разъяренному быку. А кричать Лариса не могла, из груди вырывался только беспомощный хрип.

— Ах ты, сука!

К щекастому присоединился его дружок, и вдвоем они смогли согнуть ее пополам. Один держал ее за шею, а другой стягивал с нее юбку.

Но ситуация вдруг изменилась. И в лучшую сторону. Кто-то все-таки пришел к Ларисе на помощь, и щекастый вдруг разжал руку. И его дружок мешком вдруг сполз на пол.

Конец ознакомительного фрагмента.