Мечтай. Надейся. Люби!

Владимир Леонов

Человек приходит в мир, чтобы видеть солнце и звезды, получать удовольствие и наслаждение. Являясь сам светильником мира, он не может допустить угасания света в нем. Жажда радости. Воодушевление и страсть – сведенные автором в единый аккорд счастья и благополучия – они дают ответ на поставленный вопрос – как сделать мир местом приятного пребывания.

***

История»

«Нерон и Геркулес — оба во мне»

«Владимир вдруг ощутил такой период времени, что все вокруг утратило новизну и яркость. Иссякло воодушевление, жизнь приобрела тусклые краски. Ни радости, ни веселья. Не говоря о каком — то счастье. Ситуация ухудшалась с каждым днем. Он стал чувствовать нехватку воздуха, как Зевс, на которого навалилось грузное тело Пифона.

Писатель решил прибегнуть к помощи врача. После общения с Владимиром врач спросил, способен ли тот точно следовать его инструкциям в течение дня. Владимир ответил утвердительно. Тогда врач велел автору провести следующий день в том месте, с которым связаны самые счастливые воспоминания его детства. Врач разрешил ему взять с собой еду, но предупредил, что он не должен буде ни с кем не разговаривать, читать, писать и слушать радио. После этого он передал Владимиру четыре сложенных листа и предписаниями и предложил прочитать одно в девять утра, второе в полдень, третье в три часа дня и четвертое — в шесть вечера.

— Вы это серьезно? — недоверчиво писатель.

— Когда получите мой счет, сами поймете, что я не шучу! — отвечал врач.

На следующий день Владимир отправился на побережье. Открыв первое предписание, он прочел: «Слушайте внимательно!». Он решил, что доктор не в себе. Как это можно слушать в течение трех часов! Но поскольку он пообещал врачу, что буде выполнять его указания, то стал слушать. Вначале до его слуха доносились вполне обычные звуки — шум моря и пение птиц. Но через некоторое время он начал различать и то, что не слышал вначале. Слушая, он начал думать о том, чему его учило в детстве море — о терпении, уважении и чувстве взаимозависимости всего сущего. Он слушал звуки, слушал тишину и в нем росло ощущение покоя.

В полдень он развернул второй лист бумаги и прочел: «Попытайтесь вернуться назад». «Куда это назад?» — с недоумением подумал он. Может быть, в детство, в свои счастливые воспоминания? Владимир стал думать о своем прошлом, о мгновениях счастья. он старался представить их во всех подробностях. И, вспоминая, ощутил, как на душе у него становится теплее.

В три часа дня Владимир развернул третий лист. До сих пор предписания врача выполнять было несложно. Но это было совсем иным, в нем значилось: «Проанализируйте свои мотивы». Вначале Владимир занял оборонительную позицию. Он думал о том, к чему стремился в жизни — об успехе, признании, безопасности — и находил убедительные подтверждения всех этих мотивов. Но вдруг ему пришла мысль, что все они недостаточно хороши и что, возможно, именно в этом и кроется причина его нынешней депрессии. Гордон тщательно разбирался в своих мотивах. Он подумал о счастливых состояниях своего прошлого. И наконец нашел ответ.

— «И вдруг с удивительной ясностью я увидел, — вспоминал Владимир, — что при неправильных мотивах ничто в жизни человека не может быть правильным. Неважно, кто вы — почтальон, парикмахер, страховой агент или домохозяйка. Когда вы понимаете, что служите другим, вам все удается. Если же вас заботят только собственные интересы, дела ваши идут не слишком успешно — и это закон, столь же непреложный, как закон всемирного тяготения».

Когда стрелки часов подошли к шести вечера, оказалось, что последнее предписание выполнить проще простого: «Напишите все свои тревоги на песке», — значилось на листе. Владимир присел на корточки и написал обломком раковины несколько слов, потом повернулся и зашагал прочь. Он не оглядывался назад, зная, что скоро начнется прилив…

А в сознание накатилась другая волна — чувственная яркость строк поэта, ставшего больше, чем век, с ощущением онтологической непрочности бытия:

«Пусть остылой жизни чашу

Тянет медленно другой»

А. Пушкин

Близкое состояние, с очевидным, хорошо просматриваемым ключом к ответу, позволил себе описать Иосиф Бродский:

«Когда так много позади,

Всего, особенности — горя,

Поддержки чьей — нибудь не жди,

Сядь в поезд, высадись у моря»

Об этом великом уроке, что каждый закат — это начало очень — очень яркого и большого рассвета, напомнили Владимиру эти слова:

«Уже поздно возвращаться назад, чтобы все правильно начать, но еще не поздно устремиться вперед, чтобы правильно закончить»

Ошо

Они оживляли в сердце Владимира мощь эпикурейского вожделения — что жизнь коротка, как вздох — возносящего ум от суеты к первообразу человека — воспринимать мир как «жизненный пир», с напряженным призывом — «наслаждайтесь жизнью, ощущайте ее полноту, ее интенсивность.

Будьте героями на Празднике жизни.»