Наставник дезертиров

Владимир Мясоедов, 2013

Да уж, тяжелая это работенка – возвращать дезертиров в королевскую армию. Даже для Проглота, придворного мага с (ух, какой грозной!) репутацией и по совместительству Пожирателя чудовищ и главы ковена местных колдунов. Тяжелая и неприятная, особенно если ему, землянину-попаданцу, сделавшему в мире Осхи головокружительную карьеру, а в принципе человеку глубоко мирному, и самому на фронт не очень-то хочется. Но служба есть служба. К тому же еще неизвестно, где теперь спокойнее и… безопаснее. Уж очень много разных нереальных сущностей, от мелкой нечисти до прикладных божков, вдруг захотели свести с Проглотом более близкое знакомство. И почему бы не спастись от них… в бою? Такое уж точно еще не приходило в голову никому, а потому может сработать. Ну и помочь королю войну выиграть, однако, тоже не помешает…

Глава 1

— Люди, занимайтесь любовью, а не войной, — тихонько вздохнул я, вцепляясь руками в твердый камень, чтобы не упасть. — Ну, или хотя бы войной, а не любовью. Но вот совмещать, устраивая внезапные отлучки из района боевых действий, пожалуйста, не надо.

Из открытого окна доносилось веселое щебетание леди Инессы, весьма гостеприимной хозяйки, пустившей путешествующего придворного мага, застигнутого ужасающей силы грозой, во время которой по раскисшим дорогам передвигаться было решительно невозможно, к себе домой. И не только туда. К сожалению, на второй вечер нашего близкого знакомства, посреди ночи, в лучших традициях бородатых анекдотов, заявился ее муж, вроде как отбывший в армию короля дней десять назад и обязанный оставаться там же до конца войны. И потому теперь я висел на гладкой каменной стене и надеялся на то, что никаких компрометирующих улик в спальне дамы забыто не было. Судя по долетавшим из неплотно прикрытого за собой окна звукам, мало похожим на сцену ревности или семейный скандал, не оставить слишком явных следов преступления удалось. Теперь бы еще спуститься отсюда как-нибудь.

Одно из бледно-розовых щупалец, сжимающее узорчатый женский поясок, прихваченный, видно, по ошибке вместе с остальной одеждой, неожиданно метнулось вбок и ударило по пролетавшей мимо по своим ночным делам летучей мыши, мгновенно заглотив добычу. Кусочек ткани заколебался на ветру, начиная планировать вниз, но был подхвачен еще одной дополнительной конечностью, вырастающей из моего тела.

— Фух, успел. — Подставлять свою новую знакомую, равно как и становиться объектом мести со стороны ее мужа, совсем не хотелось. Да, я с недавнего времени являюсь придворным чародеем и главой ковена магов Азалии, выше любого местного жителя из числа людей головы на две, а также куда сильнее и тяжелее их, обладаю пугающей репутацией пожирающего своих врагов чудовища, заставляющей нервно посматривать в мою сторону жрецов… Но все вышеперечисленные обстоятельства не отменяют одного маленького, буквально микроскопического фактика, размером эдак с гору Эверест, самую крупную на покинутой мною не по своей воле старушке Земле. Я был и остаюсь, в общем-то, обычным человеком, лишенным особых талантов. Нет, нельзя сказать, будто ситуация совсем уж безнадежна и такое ничтожество даже куры могут заклевать, но… Поначалу, когда не знал местного языка и скитался по помойкам, став самым обычным бомжом, выручали повышенные физические кондиции, из-за которых все принимали что-то нечленораздельно мямлящего и кое-как ухитряющегося добывать себе пропитание бугая за потомка великанов. Потом произошел карьерный взлет, позволивший устроиться на службу к боевому магу, охотнику на чудовищ. Правда, на этой работе, хоть и довольно рискованной, но в общем и целом вполне приемлемой, я продержался недолго. Взятая на стороне халтурка закончилась тем, что в моем организме поселился живой артефакт, странное образование, получившееся из останков добровольно принесшей себя в жертву чернокнижницы и силы некоего темного покровителя гномов по имени Млфурий. Последний являлся древним и крайне недобрым существом, обожающим принимать жертвы бородатыми коротышками, но, к счастью, почти не переваривающим представителей иных рас, за исключением самых могущественных магов, не столько, по его мнению, вкусных, сколько полезных. Не так уж много веков назад он лишился своих последних последователей, уничтоженных врагами или просто сбежавших от столь жестокого господина. Вынужденный искать альтернативные методы насыщения представитель, может, и не высших, но, вне всякого сомнения, весьма могущественных сил обратил свой взор на разного рода отступников и тех, кто по каким-либо причинам остро нуждался в силе и помощи, вне зависимости от цены, уплаченной за них. Живые артефакты стали одним из путей, по которым древний ужас подземелий внедрялся в просителей и получал необходимое. За малейший чих, сотворенный с их помощью, артефакты тянули силы своих носителей, не брезгуя заодно и каким-то образом усваиваемыми кусочками тела, а также с готовностью уничтожали любого врага.

Доставшийся мне экземпляр живого артефакта был, в некотором роде, эксклюзивен, обладая как минимум оригинальным дизайном, так как напоминал не хищный драгоценный камень, а скорее некую полупрозрачную студенистую медузу. С теми же гастрономическими пристрастиями, к сожалению. Является ли последнее плюсом или минусом, сказать сложно, но зато из-за необычного внешнего вида живой артефакт до сих пор не опознали, считая его действия проявлением моих собственных способностей.

Щупальца, повинуясь мысленным командам, затолкали все вещи, удерживаемые в них, внутрь безразмерной сумки, напоминающей крохотный напальчник и висящей на шее. Полезный артефакт, но вот если бы еще энергии столько не потреблял да вес сложенных туда вещей убирал полностью, ему бы вообще цены не было. Но и так неплохо, по крайней мере, запасной комплект одежды и еда на пару-тройку суток отныне всегда с собой. Да и посох главы ковена, отличное оружие, являющееся одновременно артефактом, самостоятельно накапливающим магическую силу, есть куда положить без боязни, что утащат. Увы, аналогичных ему предметов, изготовленных древними волшебниками, на порядки превосходящими своих нынешних коллег, испытавших на себе все прелести регресса, в продаже практически не найти. Даже за очень большие деньги. Вообще эти ребята, о чьих способностях остались лишь смутные легенды, умели очень многое. Впрочем, возможно, и до сих пор умеют некоторые уцелевшие, но очень хорошо спрятавшиеся. К примеру, самым бесценным предметом для жителей целого мира является вещество под названием золотой эликсир, значительно удлиняющее жизнь и способное резко повысить способности к магии, превратив даже обычного человека в сносного чародея, не говоря уж о мелких бонусах, вроде крепкого здоровья. И данное вещество не выдумка, мне случалось его не только видеть, но даже и пить, когда был посажен в тюрьму и, удирая оттуда, случайно ввязался в междоусобную борьбу двух принцев, один из которых ныне и является королем, искренне уверенным, будто своим троном он обязан великому и ужасному придворному магу. Хотя если бы в реальность, через живой артефакт, не вздумал выглянуть сам Млфурий, просто сожравший прежнего главу ковена магов и всех возглавляемых им заговорщиков, то верховной властью ныне бы считалась совсем другая персона.

Позднее было еще много чего, приятного и не очень. Дворцовая жизнь, во всяком случае, в такое смутное время, оказалась весьма богата покушениями, еда без яда стала восприниматься едва ли не как недосоленная, а талант находить вход в любое трудное положение, увы, никуда не делся. Хорошо хоть вместе с ним в комплекте шло умение находить оттуда еще и выход.

Печальные размышления о собственной судьбе не мешали мне потихоньку сдвигаться по камешкам башни, где и находилась спальня дамы, чей муж так не вовремя вернулся из служебной командировки. Надо сказать, кладка была довольно гладкая, но благодаря живому артефакту и собственному прорезавшемуся магическому дару, судя по всему, ориентированному в сторону геомантии, удерживаться на вертикальной поверхности удавалось без особого труда. Тревожный симптом. Чем могущественнее волшебник, тем лакомее он для Млфурия, способного в один прекрасный момент, когда особо проголодается, меня просто сожрать, несмотря ни на какое противодействие, ведь мы, во-первых, в слишком разных весовых категориях, а во-вторых, его частичка уже находится внутри моего организма. Средства, чтобы избавиться от жуткого дара в виде живого артефакта, пусть принятого отнюдь не по своей воле, даже древние колдуны не знали. Или еще рано беспокоиться, ведь до титана чародейства еще далеко? Думаю, сейчас я нахожусь по силе где-то на среднем уровне местных стандартов, вот только пользоваться своими способностями не умею. Хм, когда-то охотник на чудовищ, у которого я служил, сказал, будто бы при условии ежедневных упорных тренировок на протяжении лет двадцати обычный человек способен поднять свой дар до уровня сельского колдуна. Можно ли засчитать за упражнение периодическое сотворение самых примитивных чар, которым удалось научиться по книгам? Не знаю, но даже если и так, еще есть лет десять, прежде чем значительно поднимусь над общей массой, а значит, можно не торопиться с тем, чтобы изобретать методы личного регресса.

Я наконец-то достиг следующего окна и, открыв запертые изнутри ставни щупальцем, просто просочившимся в миниатюрную щель между деревом и каменным косяком, опасливо в него заглянул. Никого, только пустая винтовая лестница вверх, к комнатам хозяйки замка. Что ж, значит, можно перевести дух и одеться. А потом вновь поползти по стене, ведь выход из башни надежнее всяческих заклятий сторожат всевидящие слуги, чьи клетушки там расположены. Прокрасться мимо них незамеченным — не с моими талантами, да плюс сейчас еще со своим сеньором и дружина должна была прибыть, а значит, поднимется переполох. Легче уж по стенке до самого низа доползти, если и заметят, не страшно, одетый волшебник, занимающийся ерундой, ассоциируется с тараканами в голове, а не с наставленными благородному рыцарю рогами. Скажу, что тренируюсь. Или вышел проветриться, поскольку в отведенных комнатах тяжело дышалось, ну а где именно примоститься: на лавочке или на вертикальной каменной кладке, чародею моего уровня абсолютно безразлично.

Примерно метров за восемь до земли я совершил невозможное. Умудрился столкнуться с типом, следующим со мной встречным курсом. По вертикальной стене. Ночью. В голом виде. Хотя стоп! Я же уже одетый! Интересно, хозяин замка наверху, так кто же лез в жилище его жены в классическом костюме любовника, вспугнутого мужем, пока не получил сапогом по лбу? И, кстати, а почему это моя ступня чувствует вместо уютного микроклимата обуви, латной, между прочим, обуви, ночную прохладу?

Проворно отдернутая нога вернулась обратно, а руки даже сами собой подняли тело на пару метров вверх, подальше от отплевывающегося железом существа. Точно существа, люди стальные башмаки, пусть даже въехавшие им с размаху в зубы, прогрызть за пару секунд не могут. На какой же экзотический гибрид техногенного бобра и урбанистического дятла мне посчастливилось нарваться и, самое главное, чего от него можно ожидать?

— Доброй ночи, мэтр Проглот, вас-то я и искал, — обрадовал меня этот странный тип, наконец освободивший свою ротовую полость от посторонних предметов, блеснув алыми глазами без зрачков, очень заметно выделяющимися на фоне остальной головы, покрытой буйной растительностью в виде давно не стриженных волос, разросшихся до неприличия усов и неряшливой бороды. Клыки в мире, где полно весьма зубастых представителей орков и гоблинов, временами скрещивающихся с людьми, обращали на себя куда меньше внимания. Конечно, для гарантии надо данного кровососа подержать на солнце до превращения в кучку праха, а еще лучше сводить в храм для проверки жрецами с аналогичным результатом, но, думаю, он будет сопротивляться. — Спасибо, что вышли встретить, не уверен, что смог бы, не поднимая шума, преодолеть границы освященного жилища.

— Не имею чести быть с вами знакомым, — осторожно заметил я, при помощи всех своих невеликих способностей и банальной логики пытаясь понять, насколько опасный кровосос попался мне на пути. Особой силы в ауре не заметно — либо слабый, либо голодный, либо просто маскируется. На стене держится за счет одной лишь физики — вцепляясь во все-таки имеющиеся в камне выступы и вися на них за счет свойств тела, почти не способного устать. Одежды нет, вероятнее всего, по причине недавней трансформации в далеко не человекоподобную форму, иных причин являться нудистом, как ни крути, придумать не могу. Вывод прост — передо мной далеко не низший вампир, но и не один из могущественных представителей этого странного и страшного племени, стоящий по степени опасности на одной ступеньке с отрядом в десяток-другой боевых магов. — И вообще, чем обязан визиту?

Слишком уж вежливо вести себя резону нет, номинально я являюсь фигурой, способной укладывать подобных типов пачками и есть их без соли. Последнее не совсем и преувеличение. Однажды, еще до того момента, как обзавелся живым артефактом, случилось мне попробовать на вкус самого натурального упыря. За большие, для почти нищего, деньги и в рамках эксперимента, проводимого магом, на которого я работал. Впечатления остались мерзкие, но в случае острой необходимости опыт можно и повторить.

— О, я всего лишь посланник, — махнул рукой, временно выпустившей почти незаметный глазу уступ, обладатель красных глаз. — Пробная ласточка, засланная от истинных детей ночи, так сказать.

— Ну и чего же в клювик тебе хозяева напихали? — Что-то грубоват я нынче. Наверное, сказываются испорченные планы на шикарную ночь. Или практически нетронутый ужин, оставшийся в спальне у леди Инессы. Продолжительный период голодного существования на дне общества оставил после себя последствия в виде невозможности бесстрастно смотреть на хорошую пищу, а подселившийся в тело симбионт, периодически подкармливающийся своим носителем и вынуждающий ради регенерации собственного тела очень много жрать, лишь усугубил ситуацию. — Слушай, не тяни, мне висеть здесь особого удовольствия не доставляет. И общество голых мужиков тоже.

— Народ мрака и крови уважает твою силу, волшебник, — зрачки своеобразного живого письма начали светиться, словно разгорающиеся угли. — И он предлагает тебе считать наше племя не своими врагами, а своими друзьями. Мы дадим тебе список имен людей, от которых придворный маг сможет одним своим словом отводить всякие нелепые слухи и обвинения, неважно, насколько истинными те будут. Еще из страны должны быть изгнаны или же хотя бы поставлены законом в неудобное положение различные охотники на вампиров, как одиночки, так и представители давно сложившихся групп и орденов. Взамен же ты получишь полное невмешательство в свои дела, право держать не только ту троицу низших, которую спрятал в своем жилище, но сколько угодно подобных им рабов без каких-либо кар со стороны детей ночи, а также нанимать за плату хозяевам гнезд их по-настоящему могущественных слуг, желающих по той или иной причине сменить господина.

— Все? — уточнил я через полминуты после того, как посланник замолчал.

— Да, — кивнул он. — Слово в слово то, что мне велено было передать. Ответ будет?

— Будет. — Кажется, мой тон заставил его занервничать. Впрочем, было от чего. Предлагать мне, главе ковена магов целой страны, доверенному лицу короля, батрачить на каких-то посторонних кровососов лишь за возможность заниматься дальше своими делами? Фактически только что состоялся самый банальный наезд, лишь немного замаскированный ради приличия. Вампиры хотят войны? Они ее получат! К моим услугам громадный административный ресурс и мнение общественности, полагающей, будто снижение популяции красноглазиков есть достаточно нужное деяние, чтобы выплачивать за каждый уничтоженный экземпляр солидную премию. А если кто-то решит играть более жестко, вплоть до физического устранения оппонента, — милости просим! Я всегда буду рядом с королем, едва севшим на трон и очень-очень серьезно относящимся к своей безопасности по причине регулярных покушений! И сейчас, объективно, ни у кого в стране нет большей силы, чем у него и его родни. Исключая, пожалуй, армию вторжения, которую, очень надеюсь, в ближайшее время разгромят. — Подползай сюда поближе, чтобы лучше расслышать и передать во всех подробностях.

Наивный кровосос купился и действительно взобрался по гладкой каменной стене на один уровень со мной, да еще и острые звериные уши, немного поросшие черной шерстью, направил в мою сторону, словно локаторы, высвободив из шевелюры. А я в это время сосредоточенно готовил чары усиления звука, довольно простые и, как считали все прочитанные книги о магии разом, безопасные и чуть ли не бесполезные. Уверен, если над ними хорошенько поработать, то можно сделать свой крик отличным оружием, поражающим цель инфразвуковыми колебаниями, но для этого надо долго трудиться. Мне хватит меньшего. Максимально возможной громкости и небольших профилактических щитов из пыли, незаметно для собеседника перегородивших слуховые проходы наглухо и обязанных уберечь барабанные перепонки от разрыва.

— Облезете!!! — Упс, кажется, немного перестарался с вкладыванием силы в заклинание, думаю, клич был слышен даже в не такой уж и далекой армии короля, и теперь она, заодно с силами вторжения, тоже вроде бы болтающимися где-то рядом, спешно поднимается по внезапной ночной тревоге. А вампира в голом виде и вовсе вниз унесло. Бедняга от неожиданности взмахнул руками, то ли чтобы себе уши зажать, то ли чтобы рот мне заткнуть, но забыл о гравитации и потому рухнул вниз. Не убился, подобные ему существа живучие, хотя до конца и не уверен, правильно ли местные относят их к нежити, но на некоторое время из строя выбыл вследствие резкой встряски всего организма.

— Запомни, эксгибиционист ушастый, — доверительно поведал ему я, сам спускаясь вниз и убавив громкость чар до приемлемого уровня. — Мне абсолютно все равно, кто будет нарушать законы в моей стране. Вампиры, демоны, аристократы, крестьяне, да хоть оборотни в погонах и страдающие бессонницей мумии отцов-основателей партии! Виновны? Ответят. А вздумают лезть в мои дела, которые их абсолютно не касаются, так получат по полной, вплоть до тотального уничтожения. Вопросы? Предложения? Пожелания? Нету? Тогда проваливай отсюда и постарайся в точности передать хозяевам это послание!

— Сделаю, — меланхолично пожал плечами вампир, сжимаясь в комочек, начиная обрастать темной шерстью и не обращая ни малейшего внимания на высыпавших во двор замка людей, растревоженных усиленным волшебством криком. Судя по тому, как стоически он отреагировал на выходку своего собеседника, ожидал худшего, вплоть до помещения в пыточную или демонстративного сожжения, и потому сейчас был рад отделаться одним лишь испугом. — Я всего лишь посланник, а решения принимают другие.

— Что происходит? — А это, надо полагать, законный муж леди Инессы, сэр Трегест, из башни с мечом наперевес выскочил. Не слишком молодой, но и совсем еще не дряхлый мужчина лет сорока на вид, до пояса в железе, выше уже успел снять броню и, видимо, не стал надевать ее обратно. Мда, если одному человеку облачаться в доспехи по тревоге, то есть шанс завершить сей процесс аккурат к моменту капитуляции. — Вампир?! С дороги, сейчас зарублю бестию!

— Ничего особенного, — уверил его я, хватая за крыло излишне медлительного дипломата, от обычного нетопыря теперь отличающегося изрядными размерами и светящимися алыми буркалами без зрачков. — Просто мы тут кое с кем не сошлись во мнениях. Можете себя не утруждать, незваный гость, заявившийся ко мне под сень вашего жилища, уже уходит и больше не вернется.

К счастью, рыцарь все же не настолько жаждал уничтожить нежить, чтобы наброситься на придворного мага, а не знать, кто сейчас у него в доме, аристократ вряд ли мог. И потому мне удалось выиграть достаточно времени, чтобы при помощи живого артефакта раскрутиться на месте до умопомрачительной скорости и, несмотря на протестующий и достаточно членораздельный вопль, в коем отчетливо различались корни одного крайне неприличного слова, просто зашвырнуть своего недавнего собеседника по пологой дуге прямо за стенку крепости.

— Мэтр Проглот… — В голосе сэра Трегеста, произнесшего мое прозвище, уже давно заменившее крепко забытое земное имя, непривычное и сложное для местных, скрежетало столько железа и неудовольствия в адрес своего высокопоставленного гостя, что если бы он вдобавок узнал о том, чем всю прошлую ночь занималась его жена, то из слов хозяина замка получилось бы добывать неплохую отравленную сталь. — Я очень уважаю его величество. И вас, как его представителя. Но провести в крепость вампира…

— Никто его не проводил, — поспешил заверить его я, чувствуя, что могут выгнать прямо в ночь и даже без завтрака. Подобное развитие событий стало бы настоящей трагедией! До утра далеко, вокруг темнота, когда можно натолкнуться на кого угодно, и кто спасет тогда этого несчастного от голодного и злого меня? — Сам прилетел, зараза. Принес мне претензию от всего клыкастого сообщества на жуткие опыты, проводимые над отдельными их представителями. Требовал компенсаций.

— Вот нахал, — сделал вид, будто поверил, аристократ, вкладывая меч в висевшие на поясе ножны. Видимо, рыцарь вспомнил о судьбе тех, кто раньше вызывал слишком большое неудовольствие придворного мага. Конечно, я, а вернее, живой артефакт, оставлял после себя сложноопознаваемые скелеты, с которых слизнуло всю плоть, достаточно редко и только в случаях, когда шел бой не на жизнь, а на смерть, но слухи раздули сложившуюся жуткую репутацию просто до чудовищных величин. — И каков же был ваш ответ?

— Отказал, понятное дело. — Как-то пристально он на меня пялится. Интересно, почему? Мантию надел наизнанку? Кто-то из слуг смог узнать о вчерашнем ночном посетителе леди Инессы и уже успел доложить? А! Щупальца надо бы втянуть, а то до сих пор похож на гибрид человека и медузы! — Во всех моих экспериментах участвуют только добровольцы. Даже если они вампиры. Отсутствие мстителей, больше жизни жаждущих поквитаться с тем, кто ставил над ними опыты, очень помогает самосохранению, знаете ли.

Пока рыцарь, к шлему которого в обязательном порядке должны крепиться рога, причем, судя по некоторым обмолвкам леди Инессы, крайне ветвистые, переваривал полученную информацию, я предпринял попытку быстренько слинять в недра замка. Увы, провальную. Сначала столкнулся со стеной щитов, за которыми прятались солдаты, спешащие к источнику непонятного шума, а потом и феодал вышел из состояния ступора и утащил меня в башню. Знакомить с женой и, заодно, выдавать кое-какие ценные сведения о театре военных действий, из которого он отлучился не просто так, а по прямому приказу монарха.

— Армия Виреи с ходу проскочила границу, просто растоптав ее защитников, изрядно расслабившихся из-за длительного мира между нашими странами. — Сэр Трегест проводил взглядом дверь, закрывающуюся за леди Инессой, не пожелавшей присутствовать во время мужских разговоров. Похвастаться красотой супруги и ее незаурядным умом перед столичным гостем не получалось, а больше особо блеснуть мелкому феодалу было попросту нечем. — Затем они прошли через земли Принмута, не встречая на своем пути даже символического сопротивления, и, оставив небольшую часть войск для блокады города, двинулись дальше. Как ни печально это сознавать, герцог Винле оказался подлым предателем и сделал свой манор плацдармом сил вторжения.

— Все это я знал и так, еще до того, как покинул дворец. — Да, жаль, что прекрасная дама нас покинула, но, видно, какую-то совесть она все-таки имела и с невозмутимым видом сидеть между мужем и любовником не могла. — А еще оттуда они совершают свои вылазки и уже успели сжечь четыре замка, расчищая себе путь на столицу.

— Уже пять, — вздохнув, сознался рыцарь. — Королевская армия не успевает за всеми маневрами захватчиков. Они и сами-то по себе гораздо мобильнее нас за счет отличной выучки, а их авангард в виде кентавров и драконов вообще носится чуть ли не быстрее ветра. Навязывать же генеральное сражение пока слишком рискованно, мы еще не собрали всех сил, и у интервентов, по единогласному мнению всего военного совета, есть существенное преимущество. Не количественное, но качественное.

— Проще говоря, в прямом бою силы Азалии разобьют, — резюмировал я.

— Да, — не стал подавать излишних надежд рыцарь. — Вопрос лишь в потерях, которые понесут захватчики. Если окажутся слишком велики, то на планах вторжения можно будет поставить крест, наша страна куда больше Виреи и в войне на истощение неминуемо победит. Это понимаем и мы, и они, а потому его величество всячески тянет время, а относительно небольшие диверсионные отряды противника перехватывают подтягивающиеся подкрепления и всячески пакостят. Именно потому меня и отправили со своими людьми обратно домой. Тракт, связывающий наши места со столицей, должен оставаться свободным и безопасным.

— А ему разве угрожает что-то, кроме мерзкой погоды? — удивился я, доехавший до замка без особых проблем и даже не слышавший о таковых у других путешественников, следующих тем же курсом.

— Уже пропало три отряда, общей численностью почти в полтысячи человек, — вздохнул рыцарь. — Дружины не слишком крупных лордов, вроде меня, спешащие к своим сюзеренам. Только опытные солдаты, никаких ополченцев или недавно набранных в пехоту крестьян. И ни следов, ни тел, ничего! Грешили поначалу на драконов, но их всех видели на штурме одного из замков в тот день, когда исчезли шесть благородных рыцарей со своей свитой. А ведь скоро по дороге пойдут обозы, без которых армии просто никак! Мэтр, понимаю, что вас очень ждут в войсках, но не могли бы вы немного задержаться и помочь решить эту проблему?

— Разумеется, — поспешил заверить его я, намеревающийся держаться от линии фронта как можно дальше, особенно учитывая малые шансы защитников Азалии на победу в случае, если их таки загонят в угол. — У вас уже есть какие-нибудь планы?

— Ничего особенного, — покачал головой владелец замка и пары-тройки деревенек, расположенных неподалеку. — Прочесывание местности, патрулирование дороги… Сильных чародеев, способных найти источник несчастий своими методами, у меня попросту нет. Да и в округе их как-то не водится.

— Проблема, — показательно вздохнул я. — Видите ли, я тоже подобными талантами обделен, поскольку совершенствовался исключительно в прикладных по отношению к врагам искусствах. Вероятно, придется подождать, пока из ковена магов приедет нужный специалист, думаю, найдется он достаточно быстро, все-таки я являюсь главой этой организации.

Правда, сильнейшие волшебники страны подчиняются мне лишь под угрозой грубой силы. Удачно получилось, что Млфурий, действующий через слившийся с телом живой артефакт, сожрал наиболее авторитетных, могущественных и, чего греха таить, талантливых из них. А значит, как только письмо с категорическим приказом явиться пред очи начальства, способного в прямом смысле слова съесть живьем, будет получено, представители собрания наиболее способных чародеев страны начнут судорожно искать повод отделаться от столь сомнительной чести. Один скажется больным из-за сезонного воспаления хитрости, другой спешно уедет на перезахоронение любимой бабушки, третий падет жертвой собственноручно подготовленного несчастного случая, обязанного запереть его в каком-нибудь благоустроенном подвале месяца на два… В общем, когда неудачник, обязанный явиться сюда, найдется и доберется до нужного места, война уже может кончиться. А я спокойно подожду нужного специалиста дней пять-семь и, решив больше не терять времени, попрощаюсь с рыцарем и его очаровательной женой, которой, кстати, будет очень к лицу траурное платье, если заслуженный рогоносец таки не утерпит и самостоятельно полезет разбираться с причиной пропажи больших вооруженных отрядов.

— Ничего страшного, — заверил меня сэр Трегест. — К счастью, вы практически постоянно скрываете свою ауру и путешествуете со столь малой свитой, что слухи о появлении в наших краях придворного мага еще не успели выйти за пределы замка. Если вас замаскировать под одного из простых солдат, никто и не подумает, будто перед ним первый маг королевства! А там те, кого мы ищем, сами нас найдут!

Черт! И ведь не откажешь парню в логике! Вот если бы только правильные рассуждения не строились на неверных фактах! Я, конечно, живуч, благодаря своему магическому симбионту, но всякое везение имеет свои пределы, а потому связываться с диверсионным отрядом Виреи, ну или кто там засел в окрестных лесах, абсолютно не хочется! Простые солдаты, они, если нападают хорошо сплоченной группой, будут поопаснее, чем иные опытные колдуны, так как вместо долгих и ненадежных ритуалов, обязанных обратить противника во прах, просто порубят свою цель на куски секунд за тридцать и, для надежности, сожгут. Как бы отвертеться от такой сомнительной работенки?

— Не думаю, что меня удастся замаскировать, — надеюсь, скорчить виноватую улыбку получилось. — Сами видите, я куда крупнее обычных людей и, увы, уменьшить свои габариты не могу. Да и тот вампир, несмотря на маскировку ауры, меня как-то сумел выследить.

— Да, — смерил меня завистливым взглядом рыцарь, немного не достающий своей макушкой мне до плеча и, по местным меркам, являющийся весьма крупным человеком, — но попробовать-то мы обязаны.

На следующий день, вспоминая эти его слова, я судорожно перебирал в уме предметы своего гардероба, которые мог забыть в спальне леди Инессы и тем выдать себя. Ничем иным, кроме как местью, коварной, жестокой и подлой, поступки сэра Трегеста объяснить было нельзя. Ладно, он поперся с рассветом патрулировать дорогу, ведущую к центральной части страны. Ладно, убедил составить ему компанию, найдя даже приемлемые средства для маскировки. Но, черт побери, на меня же, благодаря некоторому природному сопротивлению магии и последствиям печати подчинения, наложенной чернокнижницей, чьи останки превратились в живой артефакт, абсолютно не действует менталистика. Как, ради всего святого, осененного небесной благодатью и просто подсвеченного, я дал себя уговорить?!

— Хе, мэтр, а так ты мне куда больше нравишься, — в голосе четвертьорка по имени Грофон, являвшегося главой охраны придворного мага, слышался не слишком-то сдерживаемый смех. — Выглядишь лучше, естественнее, так сказать. Еще бы череп медведя на голову надеть, но только где же найдешь так разожравшегося косолапого, чтобы башка его тебе на шапку сгодилась.

Я глухо заворчал, опасаясь слишком широко открывать рот, чтобы не выпали фальшивые деревянные клыки. Лицо, обзаведшееся зеленым цветом и намалеванными морщинами, под краской жутко чесалось. Бусы, собранные из всякого мусора и нацепленные на шею в количестве аж семнадцати связок, противно бренчали. А в меховой накидке, получившейся из безжалостно раскромсанной сначала молью, а потом и не слишком умелыми портными шубы, было жарко. К тому же спину не покидали странные мурашки, бегающие туда-сюда, и силы воли едва хватало, чтобы не сбросить самодельный костюм тролля-шамана, немного усохшего от своих изначальных габаритов в силу прожитых лет, и не начать их ловить.

— Паразитические организмы на носителе отсутствуют, — в очередной раз прислал успокаивающий мыслеобраз живой артефакт, то ли прогнавший, то ли проглотивший всех имеющихся в старых тряпках блох еще в процессе примерки. Вот только убедить себя в правдивости плотоядного паразита-симбионта никак не получалось.

— Нет, ну правда, эти рваные линялые тряпочки тебе очень к лицу, а сучковатая дубина в руках смотрится куда уместнее, чем изящный магический посох. — Квартерон, как всегда, был жутко нагл. Увы, не без оснований. Просто прикопать его под ближайшим кустом было нельзя по политическим соображениям — хоть и не очень законный, но кровный родственник короля. Если быть точным, один из бастардов его деда, отличавшегося любвеобильностью, переданной потомкам. Впрочем, в семье данного побочного представителя не любили, а потому и спровадили на довольно опасную службу в надежде, что клыкастый позор на древе августейшей фамилии как-нибудь исчезнет сам собой. К несчастью, Грофон, помимо дурного нрава, имел также хорошую реакцию, крепкие мускулы, немалую живучесть, отточенное чуть ли не до совершенства воинское мастерство и волшебный артефактный топор. В общем, попробуй он вернуться к своим родственникам со стороны бабушки — и место вождя второразрядного племени занял бы вполне законно и без особых проблем, просто настрогав на фарш всех конкурентов чохом. — И внутреннее содержание для старого шамана подходящее как нельзя лучше. Вроде и добрый дедушка, а на самом деле такая тварь…

Тут уж я не стерпел и, демонстративно замахнувшись на нахального телохранителя дубинкой, обвешанной разными дешевыми амулетиками, которые в замке выкопали чуть ли не из мусорной ямы, пнул его, приготовившегося уворачиваться от удара сверху, под зад ногою, напоследок пожалев об отсутствии на нижних конечностях кованых сапог. Но, по крайней мере, живой артефакт всегда со мной, а потому и скорость движений, по желанию, может быть увеличена если и не до космических величин, то раз в пять точно. В результате квартерона с, хотелось бы верить, отбитыми ягодицами унесло в придорожные кусты. Вместе с каким-то солдатиком, подвернувшимся ему по пути.

— Прекратить! — глухо рявкнул сидящий на коне рыцарь. — Лишу дневного жалованья.

Я недовольно заворчал, но послушался. Наемники, которых пришлось изображать мне и моей охране, к подобным угрозам своему кошельку весьма чувствительны. Правда, вряд ли им удастся провести мало-мальски внимательного наблюдателя. Прямые спины гвардейцев, набранных в элитное подразделение взамен чуть ли не полностью уничтоженного во время дворцового переворота прежнего состава, — не слишком часто встречающийся атрибут солдат удачи. К тому же трое из них эльфы, нанимать остроухих нелюдей на подобные должности, увы, считается в Азалии престижным и выгодным, поскольку долгожители по людским меркам не постареют вообще никогда, а потому среди представителей данной расы в простые солдаты идут лишь самые отборные неудачники. На которых лощеные высокомерные блондины, сейчас одетые в простые и даже немного грязные тряпки с чужого плеча, но все равно ухитряющиеся выглядеть чуть ли не королями, ни капельки не похожи. Пожалуй, только двое из нас полностью соответствовали своему образу, молодые и талантливые, но пока еще ничего толком не умеющие ученики чародея, находящиеся в центре строя и обвешанные одноразовыми артефактами с головы до пят. Активны, жизнерадостны, взрывоопасны, особенно если один из них не прекратит доставать своего наставника всякими глупостями вроде обучения темной магии.

— А может, попробовать призвать душу кого-нибудь из пропавших и расспросить ее насчет того, что с ними случилось при жизни? — Эта мелочь пузатая меня доведет когда-нибудь. Нет, правда, хуже его может быть лишь его младшая сестра, сейчас дремлющая в седле за спиной брата, ибо дергающий меня за накидку из невинноубиенной шубы подросток в своей способности раздражать уступает лишь неудобной обуви, из подошвы которой в ногу впиваются гвозди. Но сестре можно, она пошла в прабабушку — дриаду, прошедшую к тому же модификацию в химероида. В результате маленькая девочка может управлять деревом с легкостью и непринужденностью истинного духа леса, спит, правда, она по двадцать с хвостиком часов в день, но в случае опасности легко превращается в боевого дендроида, способного напугать даже сильнейшего некроманта страны. — Наставник, не кривитесь, я знаю, вы можете. Пожирать их сложнее, чем призвать и заставить говорить, специально уточнял. И вообще, когда мы уже бросим заниматься этой ерундой и начнем постигать те силы, что действительно способны наделить своего обладателя могуществом?

— Лет через шестьсот, если ты раньше не перебесишься, — вздохнул я, поправляя рукой вылезающий деревянный клык. — Ксен, ну в кого ты такой нетерпеливый, а? Успокойся, расслабься, получай удовольствие от прогулки и будь нормальным ребенком. В конце-то концов, кровника, уничтожившего всю вашу семью, уже отправили на тот свет, так куда в таком случае торопиться? Спокойно живи и радуйся! И выкинь, наконец, уже его голову! Смотреть противно!

— А жрать его было вкусно? — ехидно уточнил подросток, касаясь кошеля со свернутым пространством, где среди самых необходимых в путешествии вещей лежала его главная гордость. Голова настоятеля храма бога войны, оказавшегося предателем и вырезавшего большую часть магов Принмута, включая семью моих учеников, благодаря неожиданному и подлому удару в спину. Эх, ну вот почему я тогда согласился на предложение этой мелочи, довольно быстро осознавшей, что со мной можно быть весьма наглым? Потому что они дали доступ к своим родовым хранилищам артефактов в обмен на защиту и покровительство, а тогда как раз срочно возникла нужда в большом количестве волшебных штуковин, способных стать фактором, от которого напрямую зависело место главы ковена. Собственно, само-то оно было нужно примерно как собаке пятая нога, но вот если бы данную должность занял кто угодно, кроме меня, первым же его приказом стала бы охота на того, кто уничтожил предшественника и наглым образом приватизировал главную регалию организации.

— Господа маги, — тихо зашипел на нас рыцарь, не слезая со своего коня. — Тихо! Молю вас, не привлекайте к себе лишнего внимания! Я чувствую, за нами кто-то следит! И в таких вещах обычно не ошибаюсь!

— Ага. — Я мысленно дал себе пинка за демаскировку, а не вовремя вылезшему Ксену отвесил аж целых три. Претворять мечты в жизнь до тех пор, пока паренек не снимет с себя свою боевую сбрую, было слишком опасно. Не верить же в предчувствия бывалого воина себе дороже. Учитывая, что местные благородные стабильно стараются развивать у себя сверхъестественные способности, помогающие в жизни, вероятность наличия у рыцаря некоего чутья на опасность является очень даже высокой. Одно непонятно, почему при достаточном количестве времени и врожденной предрасположенности лишь малая их часть становится профессиональными волшебниками, а большинство ограничивается парой трюков да умением поддерживать свой организм за счет магической энергии, тем самым обретая чуть лучшие физические кондиции и продлевая жизнь раза в два. Нет, понятно, что управлять другими и бороться за власть намного проще и, следовательно, это людям нравится гораздо больше, чем работать над собой. Но неужели настолько? — Значит, купились. Ребята, приготовились.

Гвардейцы, переодетые наемниками, то есть, проще говоря, напялившие поверх неплохих кольчуг разные не слишком чистые тряпки и снявшие щегольские форменные плащи, молчаливо сомкнулись вокруг меня. Вряд ли они собирались прикрыть охраняемую персону от стрел, скорее уж рассчитывали, будто придворный маг способен защитить своих спутников от разнообразных опасностей, вроде внезапно вылетевшего из кустов огненного шара или арбалетного болта. Однако шли минуты, дорога все так же ложилась нам под ноги, а все оставалось спокойно.

— Наверное, слишком много народу взяли, — решил давно вернувшийся на свое место Грофон. — Три десятка дружины с рыцарем во главе да усиление наемниками вполовину меньше… такими силами при удаче можно какой-нибудь заштатный замок взять! Ну, из тех, что совсем плохонькие и захудалые, больше огражденный частоколом дом напоминающие, вроде того, откуда мы пришли.

— Себе сначала хоть такой заведи, голодранец! — не утерпел сэр Трегест, рассерженный негативным отзывом о своем жилище. Не таком уж, кстати, и паршивом. Во всяком случае, двадцатиметровая башня-донжон по центру, куда я лазил к прекрасной даме, и шестиметровые стены по периметру имелись.

— Не, мне еще рано, — помотал головой дальний родственник короля, в принципе, способный выпросить у семьи какое-нибудь отдаленное владение. Учитывая, что аристократия Азалии после смены власти изрядно поредела, свободное дадут быстро, да еще и пинка четвертьорку отвесят, чтобы проваливал подальше и в столице больше вовек не появлялся, августейшую фамилию одним фактом своего существования позоря. — Пока не состарюсь, мотаться по свету интереснее будет, чем на одном месте сидеть.

— Деревья, — вдруг очнулась от легкой дремы маленькая волшебница, заставив своего брата удивленно перевести взгляд на сидящую за спиной сестру. После того, как она покинула родной дом, зачарованный поколениями друидов и артефакторов буквально до последней досочки, пошедшая в дриаду девочка столкнулась с рядом весьма неожиданных проблем. Физиология духов леса кроме плюсов имела и минусы, в частности, они являлись весьма сильно зависимыми от организмов, в которых черпали жизненную энергию для собственного существования. Когда мы находились во дворце, это было еще не так заметно, все-таки тамошний парк смог бы таких, как она, без труда десяток насытить, но вот во время пребывания в пути у потомка эльфийских химероидов возможность установить более-менее продолжительный контакт с подходящим донором в принципе отсутствовала. И потому Симона испытывала почти постоянную слабость, апатию и общий дискомфорт. — Вокруг нас серьезно больные деревья. Что-то подъело их основу, лишенные корней стволы увянут к концу лета, и оно сейчас здесь. Окружает. Сейчас нападет!

С последним словом молодая листва, мирно качающаяся на ветках в такт почти незаметному ветерку, сорвалась со своего предназначенного природой места и закружилась вокруг отряда хороводом. Из которого немедленно начали вылетать какие-то ошметки, пятнающие все вокруг себя зеленой кровью.

— Какого демона? — пораженно выругался Грофон, когда ему практически в глаз прилетела еще дергающаяся зазубренная клешня размером примерно с полпальца. Одна она вряд ли могла причинить много повреждений, но вот стая клешнястых хищников, окруживших отряд, если бы не магия маленькой дриады, имела неплохие шансы сожрать нас всех. Лев в тысячи раз сильнее муравья, но вот сделать с ордой мелких хищных тварюшек ничего не сможет и будет вынужден от них убежать, если, конечно, успеет. Тот факт, что атаковавшие существа, прыгающие со всех сторон и разрезаемые ставшей вдруг очень острой листвой на кусочки, больше походили на богомолов, особой роли не играл.

Редкие счастливчики все-таки умудрялись прорваться через хоровод листвы и тотчас же прыгали, словно кузнечики, на людей, метя в лицо. Оружие против них, понятное дело, не особо помогало.

Нет, если вмазать по подобной цели, размером примерно в пол-ладони, скажем, мечом, от нее останутся лишь рожки, ножки и мандибулы, но по дальним родственникам тараканов, отличающимся изрядной шустростью, ведь еще надо было умудриться попасть! И заодно не приложить своему товарищу тяжелым и острым, ну, в случае булав — тяжелым и тупым предметом по жизненно важному месту, как сделал кто-то из доверенных лиц рыцаря, врезавший своему сюзерену по забралу шестопером. Пытающееся пролезть в недра шлема существо, уже успевшее где-то потерять примерно половину туловища, но все еще жизнеспособное, конечно, размазал, но и сэр Трегест из процесса управления боем выбыл.

Хотя особой нужды в командовании сейчас, если честно, и не наблюдалось. Строй против наших мелких, но крайне многочисленных противников в принципе бесполезен, какие-либо особые приемы против них тоже вряд ли известны. Нет, ну если, конечно, тренеры солдат не проводили каких-нибудь экзотических тренировок, к примеру, заставляя своих людей охотиться с мечами на мышей. Иных целей, подходящих по размеру к обрушившейся на головы хитиновой напасти, я придумать просто не мог.

Дубина, обвешанная амулетами, давно уже лежала где-то под ногами, а я, выплюнув фальшивые клыки куда подальше, исполнял некий крайне экзотический танец, хлопая по телу руками и ногами, чтобы раздавить агрессора, одновременно сопровождая данные движения атаками пробивших меховую одежду в паре десятков мест щупалец по стайному подвиду богомолов. Хищные отростки насекомых исправно поедали, за счет скорости и ловкости движений причиняя нападающим больший урон, чем весь остальной отряд, за исключением Симоны, однако же мой симбионт-паразит остался о предложенном ему блюде крайне низкого мнения. Пришедший от него мыслеобраз сообщал одновременно об испорченности магией плоти пожираемых им созданий и об их пусть и малой, но токсичности. Яд, благодаря сверхъестественному способу живого артефакта усваивать добычу, в наш общий организм почти не попадал, но именно «почти», еще несколько минут такого боя, и начнут проявляться неприятные последствия. А если просто колотить насекомых своими дополнительными конечностями, то раны, неизбежно получаемые ими в процессе, вытянут все имеющиеся силы еще раньше.

— Учитель, надолго сестры не хватит, — тревожно заметил Ксен, швыряя непонятно куда огненную стрелу, вылетевшую из надетого на палец перстня. Неизвестно, поджарило ли заклинание хоть одно насекомое или просто нагрело землю до температуры духовки, но наследник целого рода артефакторов немедленно стал стягивать отработавший свое предмет и потянулся за следующим, извлеченным из висящего на поясе кошеля. Запасы подобных игрушек у ребенка, благодаря предусмотрительным родственникам, были просто неприлично большими. — Она еще маленькая, да и деревья здесь, если верить ей, больные.

Сама девочка ничего не сказала, так как была очень занята. Выдирала из волос запутавшегося в них богомола. Причем по частям, прическа потомка дриады, если не ошибаюсь, расчленила агрессора в десятые доли секунды, словно набор острейших ножей. Взять на заметку, больше не трепать ее по голове без латных перчаток. Конечно, благодаря живому артефакту потерянную конечность можно будет отрастить, но лучше до такого не доводить.

— Может, прекратите уже заниматься ерундой и вобьете их всех в прах? — не унимался мой ученик, которого стоило бы оставить в столице. Увы, спихнуть на руки дворцовых слуг молодежь не получилось, она была резко против, опасаясь за свое здоровье и жизнь. Воспитанников придворного мага и главы ковена могли взять в оборот, во-первых, за личность их наставника, успевшего досадить многим, а во-вторых, за те богатства, которые сумела скопить их семья за столетия своего существования. Хорошо хоть троицу приблудившихся низших вампиров вместе со специалистом по древней истории, а проще говоря, гробокопателем, очень много знающим, но имеющим крайне малое количество волшебных сил, относительно надежно пристроить удалось, сделав сторожами выделенного под постоянное место проживания флигеля. Правда, слуги теперь туда почему-то ходить боятся, но я не гордый, проинспектировать кухню могу и сам, а пыль и грязь из комнат убираются наложенными еще при строительстве заклинаниями. — Нет, ну правда, учитель, если бы с этими тварями был кто-то, кто ими управляет, он бы уже появился! Ай!

Нахальный подросток наконец отстал и принялся разбираться с богомолом, вонзившим свое природное оружие ему в ногу прямо через штаны. Вихрь листвы, кружившей вокруг отряда, судя по всему, действительно слабел, а Симона, прекратившая заботиться о своей прическе, лишь хлопала глазами, ошеломленно взирая на творящееся вокруг безобразие, да зевала, прикрывая маленький ротик кулачком. Как обычно, она абсолютно не понимала, чего и как сделала, творя магию на инстинктивном уровне, большинству обычных смертных в принципе недоступном. Плюсом такого подхода являлось высокое качество получившегося волшебства, минусом — практически полностью опустошенный резерв девочки, теперь несколько часов способной лишь на самые примитивные и слабенькие фокусы и получившей еще более суровый, чем обычно, упадок сил. Мда, как ни крути, а Ксен был прав, пора спешно придумывать, как расправиться с тысячами нахальных насекомых, окруживших отряд, или хотя бы уносить отсюда ноги.

Люди и нелюди проигрывали схватку с насекомыми, проникающими через ослабевшие чары все в бо́льших и бо́льших количествах. Погибших еще, кажется, не было, но один из находящихся неподалеку от меня солдат уже лишился глаза, проткнутого хитиновым клинком клешни. А подлесок вокруг дороги, насколько удавалось рассмотреть из-за кружащей вокруг отряда листвы, был буквально переполнен маленькими зелеными убийцами, выжидающими своего часа и пока еще не пытавшимися навалиться на нас единой массой, а просто засылающими разведчиков. Десятки прыгающих как кузнечики тварей гибли без всякой пользы, но единицы успевали попробовать противника на зуб. Крайне разумное поведение для столь примитивных существ, вряд ли земные богомолы могли бы продемонстрировать хоть отдаленное его подобие. Да они, кажется, и перемещаться на манер стаи саранчи не умели, являясь по своей природе одиночными хищниками. Может, эти существа похожи своими повадками больше на муравьев или термитов и подчиняются породившей их матке? Угроза живому инкубатору заставила бы всю колонию мгновенно сплотиться вокруг ее сердца, бросив любую добычу.

С ревом разбуженного от зимней спячки медведя, которому провалившийся в берлогу охотник от неожиданности пролил целый литр горячего чая на самое чувствительное место, мимо протопал Грофон, колошмативший своим топором по земле плашмя и оставлявший после себя цепочку небольших кратеров, образовавшихся от ударов. Судя по всему, четвертьорк был близок к состоянию берсеркера, и лишь отсутствие сколь-либо заметных врагов в зоне видимости не давало броситься ему в самоубийственную атаку. Но еще немного, и дальний родственник короля, впавший в боевой раж, пожалуй, набросится на своих союзников, просто позабыв хоть и опасных, но крайне мелких насекомых.

— Возможно ли поставить вокруг нас какой-нибудь барьер, под прикрытием которого отряд сможет отойти? — мысленно обратился я к живому артефакту, смирившись с тем, что иного выхода просто нет.

— Потребуются ресурсы. — Ну, другого ответа и не ожидалось. Жадный он, как еврей из анекдотов. — Много ресурсов. Организм носителя потеряет четверть мышечной массы, волосяной покров, некоторую часть кожи.

— Выполняй, — вздохнул я, мысленно прощаясь с возможностью навестить покои подвернувшейся прекрасной дамы, пока ее муж после удара шестопером будет пребывать в недееспособном состоянии. Как подсказывает опыт, быстрее чем за пару-тройку дней в себя прийти будет нереально, если, конечно, не подсунуть своему плотоядному паразиту-симбионту кого-нибудь очень питательного.

Щупальца, до того ловившие кузнечиков, вернулись к своему источнику и, замерев в воздухе на мгновение, с силой ударили об землю. По телу прокатилась волна дрожи от затылка до кончиков пальцев, коленки вдруг затряслись, из горла вырвался натужный кашель, а огрызки шубы, ставшие вдруг слишком большими, просто упали вниз с усохших плеч. В воздух поднялась пыль. Нет, не так. ПЫЛЬ! Густая и плотная до такой степени, что на нее можно было бы положить какой-нибудь нетяжелый предмет, в виде птичьего пера или там листа бумаги, и он бы падать с подобной опоры не стал. Какие там богомолы, сквозь подобную преграду и люди-то с трудом пробивались.

— Все отступаем! — рявкнул я, попытавшись создать чары усиления звука, но потерпев позорную неудачу. Никак не удавалось достаточно сконцентрироваться, да и запас магических сил, судя по всему, изрядно сократился. Живой артефакт выпил их пусть и не до донышка, но оставил после себя лишь жалкие капли энергии. Ничего, сейчас достану посох главы ковена, самостоятельно аккумулирующий в себе заряд, и немного подпитаюсь от него, чтобы улепетывать побыстрее. — Теперь эти твари прыгать на нас не могут, но вот ножками до цели добежать им никто не помешает!

Совсем уж чисто удрать не удалось. Стая богомолов, бросившаяся на добычу в едином порыве, сильно жалила ноги людей и, самое главное, лошадей. А ведь на четырехногие экологически чистые транспортные средства никто не надевал даже самых паршивых башмаков! Или просто карабкаться по их конечностям, покрытым шерстью, до туловищ многоногим убийцам было удобнее? Не знаю, в общем, обезумевшие от боли кони умудрились весьма сильно поранить пару человек, отставших из-за полученных повреждений или просто вылетевших из седел. Несчастных чуть ли не моментально разорвали в клочья следующие по пятам орды тварей. Мы слышали их крики, но из-за пыли, скрывавшей происходящее, ничем помочь не могли. Когда же поднятая живым артефактом завеса начала истаивать, оказалось, что отряд находится уже в километре от места устроенной на него весьма необычной засады.

И если не считать лишившихся листвы деревьев, то местность снова выглядела на редкость мирно. Несколько человеческих и конских костяков, уже почти очищенных от мяса, стремительно доедали богомолы, и, можно не сомневаться, они уберут с дороги всякие следы преступления. Муравей поднимает груз в десятки раз больше, чем весит сам, а значит, их дальние родичи не затруднятся с тем, чтобы спрятать скелеты, предварительно их расчленив на удобные для себя куски.

— Теперь понятно, как пропали те отряды, — заметил Грофон, мрачно наблюдавший вместе со мной за пиршеством хитиновых монстриков. — Наше оружие плохо подходит для борьбы с таким противником. Да что я! Совсем не подходит! Тут не мечи нужны, а мухобойки!

— Ага, железные, а еще накомарники бронированные, — согласился с ним кто-то из эльфов, вытаскивая из своей одежды обломанную зазубренную клешню. — Стрелами против таких тварей даже легендарные лучники прошлых эпох вряд ли много навоюют. Если только взрывающимися или там испускающими ядовитый дым…

— Учитель, это были мутанты? — подергал меня неугомонный Ксен. — Вроде тех, появившихся из растревоженной аномалии, от которых в окрестностях Принмута житья не стало?

— Похоже, — был вынужден признать я. — Помнится, властям вашего города изрядно попортила жизнь, а может быть, и до сих пор продолжает оставаться головной болью пчела, едва не унесшая меня себе на корм и всюду сопровождаемая роем более мелких, почти обычных особей. А еще диверсионный отряд Виреи в своем логове держал управляемых мутантов и ими же прикрывал пещеру, в которой располагалась их база, от разных излишне любопытных глаз. Закономерность прослеживается без труда.

— Так это происки наших врагов? — В голосе подъехавшего рыцаря, пришедшего в себя и теперь грустно взирающего на мир через погнутое забрало, не слышалось особого энтузиазма. — Не думал, будто они способны опуститься до такой низости!

— Им надо выиграть войну, причем быстро, — пожал плечами Грофон. — В таком деле все средства хороши. И эти средства явно не один день готовили. Похоже, ближайшее время преподнесет нам еще много крайне неприятных сюрпризов.

— Ну, уж по крайней мере с одним из них мы теперь разберемся, — посулил я, вглядываясь в то место, откуда наш отряд столь панически бежал. Однако теперь, когда угроза известна, пожалуй, стоит тут и задержаться. Стайные хищные насекомые, отличающиеся изрядными габаритами и, скорее всего, имеющие монстра-кукловода, размерчиком с пару коров, конечно, опасны, но далеко не так, как настоящий фронт. — Пусть даже потребуется время. Ведь освободить дорогу, ведущую к столице, является делом первостепенной важности.