У грани привычного

Владимир Петреев, 2021

Массовое бегство животных и птиц заставило биолога Александра Кривенкова отправиться в отдаленную от цивилизации область тайги на севере Бурятии. Прибыв на место, он выясняет, что в самом центре района, покинутого животными, располагается вахтовый поселок строителей тоннелей. В попытке докопаться до причин странного поведения лесных жителей Александр вместе с оказавшимися в изоляции тоннельщиками становится участником череды необъяснимых событий, ставящих под сомнение привычное мироустройство. Эта книга о соприкосновении обыденной и в чем-то даже рутинной жизни с непознанным. Динамичный сюжет с непредсказуемыми поворотами, герои, которые покажутся читателю старыми знакомыми, в сочетании с захватывающим изложением и искрометным юмором сделают чтение увлекательным и не позволят оторваться до последней страницы.

2

— Пролёта никто не видел? — ворвавшись в клубах пара в баню, прямо с порога осведомился пронырливый проходчик лет сорока пяти Виктор Ходченко.

— Дверь закрой! Дует же с продола! — возмутился смывавший пену с огненно-рыжей шевелюры Олежа Заболотный. Он зябко передернул татуированными плечами. — Мороз трещит, а он тут булками трясет.

Витёк стремительно выскочил в предбанник и захлопнул за собой дверь, но через минуту появился снова, только уже раздетый. Он подошел к лейке, включил воду и вновь пристал с расспросами:

— Так чё? Видал Колька́?

— Не. Не было твоего подельничка.

— Да как же так-то? Нигде найти его не могу, — посетовал Витёк, торопливо намыливаясь.

— Там Степаныч парится, — указал Олежа в сторону парной и ухмыльнулся фиксатым зубом. — С ним перетри.

— Ага.

Наскоро смыв с себя въевшуюся за день тоннельную грязь, проходчик поспешил воспользоваться данным советом.

— Степаныч, здорово! — обратился он к механику участка, сосредоточенно стегавшему себя веником.

— Видались уже, — разделяя слова, отозвался Степаныч.

Кроме него в парной на верхнем полке́ сидел толстый и красный как рак миксерист Лёха. Завидев проходчика, он расплылся в блаженной улыбке:

— Привет, Витюша. А чё один? Где друга своего потерял?

— Сам его ищу. Здесь не было?

— Нет. Утром его видел.

— Утром и я его видел, — удрученно махнул рукой Витёк и, плеснув на раскаленные камни воды из мятого алюминиевого ковшика, полез на полок. — И на обеде видел. А потом пропал.

— Ого! И как это ты полдня без него? — делано трагически осведомился Степаныч.

Не заметив подвоха, Витёк набрал в легкие жаркого воздуха и стал рассказывать:

— Я с обеда остался пики получать, а они все в штольню ушли.

— Поди, долго получал? — едва скрывая издевку, вставил механик.

— Ну так… чайку с Митричем попил и пошел. Но дойти успел только до портала. Там меня зам сцапал. Виктор Петрович, говорит, судьба всего участка в твоих мозолистых руках. Окажи, мол, неоценимую помощь, помоги в починке режущего инструмента…

Степаныч и Лёха не смогли сдержать смеха.

— Ай да Витёк! Константиныч — тертый калач, с ходу тебя раскусил. Хрен бы ты до забоя дошел… Ну-ну, давай дальше. Спас участок?

— А как же! — подбоченясь, прогнусавил проходчик. — Ценой неимоверных усилий восстановил целых две шарошки на нашу Клавдию.

— Герой!

— Это что еще за Клавдия? Лаборантша, что ли, новая? — услышав женское имя, насторожился Лёха. — Красивая?

— Лаборантша… Эх ты, Лёха, Лёха. Бабник ты. Клавдия — это щит наш, которым мы тоннель идем.

Миксерист ненадолго задумался.

— Погоди-погоди! Получается, что эта махина, которая скалу грызет, — Клавдия?! Да вы надо мной издеваетесь!

— Ни разу, — невозмутимо отозвался механик. — Все тоннелепроходческие щиты называют женскими именами.

— Да ладно! — все еще не веря, изумился Лёха. — Прям все-все? И за бугром тоже?

— Везде так. Первыми стали называть, по-моему, канадцы. А уже от них и остальные понабрались.

— Прикольно, — проговорил Лёха, а потом, подумав, хихикнул: — А почему нашу машину назвали Клавой?

Степаныч пожал плечами. Вместо него в объяснения охотно пустился Витёк:

— Это наш директор так ее окрестил, — и с гордостью добавил: — Я даже знаю, в честь кого.

— Ну и?

— В честь своей секретарши.

— Не гони!

— Вот те крест! Когда только щит этот получали, была у него секретарша… Потом, правда, директора с ней его же жинка на даче застукала. И не стало у нас больше секретарши Клавы…

— «Санта-Барбара», блин!

— О! У нас, Алёшенька, в тоннельном отряде и не такое бывало. Помню вот…

— Сдается мне, что ты заврался, — прервал готовую уже было начаться следующую историю механик.

Витёк возмутился:

— С чего это?!

— А с того, что не позволила бы жена назвать щит в честь любовницы. Или ты скажешь, что она таких вещей не знает?

— Знать-то, конечно, знает, — ничуть не смутившись, парировал проходчик с хитрым прищуром, — да только думает, что машина носит ее имя. Ее ведь тоже Клавой звать.

В парной вновь раздался взрыв хохота.

— Беспроигрышная тактика — подбирать себе любовницу с таким же именем, как у жены! — вдоволь просмеявшись, восхитился Лёха. — Хрен же перепутаешь!

— Вот умеешь же ты, Витёк, байки травить! Ведь и придраться не к чему.

— Точно-точно. Как вот тебя сейчас проверить?

— А что меня проверять?! — возмутился Витёк. — Я же всегда только чистейшую правду!

Колька́ в комнате не оказалось. Ни мирно похрапывающего, ни бодрствующего — вообще никакого. Витёк, поразмыслив, развесил полотенце сушиться и отправился на поиски. Обойдя все возможные места пребывания друга и нигде его не обнаружив, проходчик заявился туда, где, по его мнению, можно было разжиться достоверной информацией, — к горному диспетчеру.

Диспетчер явно был чем-то серьезно озадачен. Он даже не обратил внимания на вошедшего и продолжил напряженно слушать гудки вызова в телефонной трубке. Молчание длилось достаточно долго, а потом он, так и не сказав ни слова, брякнул ее об аппарат. И только после этого заметил топтавшегося в нерешительности у двери Витька, а заметив, изменился в лице. Близорукие глаза на миг осветились надеждой, но, наткнувшись на потерянно-вопросительный вид посетителя, сразу же погасли.

— Как я понимаю, ты тоже не знаешь, где носит мастера и все ваше звено, — констатировал он, даже не попытавшись придать сказанному вопросительного тона.

Витёк пожал плечами и уселся на скамейку, стоявшую возле входной двери.

— Палыч, а что, и мастера нет? И остальных тоже?

— Нету. Отчет за первую смену не с кого спросить, а у меня доклад… — начал было жаловаться он.

— Ну, ты эту свою шарманку брось, — прервал собравшегося уж было излить все свои неурядицы диспетчера Витёк. — Искать же нужно, а не об отчетах переживать.

— Ищут, — вздохнул Палыч. — Отправил уже ночника на вашу сбойку.

Словно услышав слова диспетчера, ожила рация.

— Палыч, из дневников никого в сбойке нету, — кричал сквозь шипение эфира натужный голос ночного мастера. — Забой обурен, но не заряжен. Порода вся убрана. Никого нет.

— Да мы его еще до обеда обурили, — вставил Витёк неожиданно хрипло.

— А по штольне смотрел? — замахав на Витька рукой, прокричал в рацию диспетчер. — Или, может, они где на портале засели?

— Я, по-твоему, слепой?! — раздался ответ. — Нет их нигде. И вещей тоже нет. Наверняка пьют в какой-нибудь комнате в общаге. Так что ищите у себя, а мне работать нужно.

И рация смолкла.

— Палыч, я тут уже все обыскал. Дай мне машину. Сам на портал поеду.

Спустя полчаса, едва уместившись на единственном пассажирском сиденье МАЗа-самосвала, одного из числа тех, что тоннельный отряд в свое время выкупил с армейских складов длительного хранения, Витёк вместе с не усидевшим на месте диспетчером трясся по направлению к припортальной площадке.

— Дружище, — обратился проходчик к флегматичному водителю, — а из ваших сегодня никто не пропадал?

— Так а пропадать-то некуда, — с видимой неохотой ответил водитель, пытаясь совладать с непослушной ручкой переключения передач. — Шатуны вон, говорят, ходят. Кому при таком раскладе захочется жизнью рисковать?

— А машины-то все на месте?

— Не понял.

— Ну, в смысле — или в поселке, или на портале.

— Да я ж откуда знаю? — явно недовольный учиненным Витьком допросом, пожал плечами водитель. — Вроде все тут. Ну, кроме уазика начальника: тот застрял за наледью.

Расспрашивать дальше скупого на слова водителя Витёк не решился, и оставшийся путь они проделали под рев двигателя да завывание мостов видавшего виды самосвала.

Ночного мастера штольни, с которым по рации разговаривал Палыч, в нарядной не было: видимо, действительно пошел работать. Был там только мастер из тоннеля. Румяный и круглолицый, он, отвесив губу, старательно переписывал какие-то данные из потрепанного блокнота в один из стопкой сваленных перед ним журналов. Его намокшая от повалившего накануне снега куртка па́рила, будучи развешана на батарее отопления.

— Викторыч, ты, часом, не видал дневного мастера из штольни сегодня вечером?

— Спрашивали уже, — не отрываясь от писанины, проговорил Дима. — Никого не видел.

— А может такое быть, чтобы они у тебя на щите загасились?

— Не было их там. И сам смотрел, и звонил, спрашивал недавно.

Закончив запись, он поднял голову и стал переводить глаза то на одного, то на другого из своих нежданных гостей. Почти сразу озабоченность Витька и нервозность диспетчера передались и ему. Взгляд задержался на непривычно серьезном лице Витька.

— Ну, хотите — сами проверьте, — видимо засомневавшись, добавил он.

Они вместе проверили все еще раз. Палыч, лихорадочно светя фонариком во все стороны, обошел всю припортальную площадку и даже, проехав на самосвале, проверил, нет ли пропавших на отвале. Витёк же с Димой отправились под землю. Мастер пошел по тоннелю, проходчик — по штольне. Встречаясь на каждой из трех вскрытых сбоек, они полностью исключали возможность разминуться с кем бы то ни было.

— Вить, я, как машину обойду, на портал вернусь и буду тебя там ждать. А ты не забудь на Западном портале все бытовки проверить, — напутствовал Витька мастер, перед тем как разойтись на последнем месте соединения тоннеля и штольни. — Мало ли, может, они там заседают.

Витёк кивнул и, привычным движением поправив каску, двинулся дальше по штольне. По пути, безрезультатно расспросив работавших в сбойке на сорок четвертом пикете проходчиков, он едва не распластался, споткнувшись о брошенный прямо на проходе каким-то, мягко говоря, нехорошим человеком ржавый огнетушитель. Последовавший за этим поток отборного мата, призывавший на голову этого негодяя все мыслимые, да и немыслимые тоже, напасти, вывел Витька из состояния мрачной задумчивости, нараставшей внутри него с самого обеда. Теперь уже явственно ощущалось предчувствие обреченности, достигшее апогея, когда, наконец добравшись до своей сбойки, он ожидаемо не обнаружил в ней никого из разыскиваемых. Расспросы налегавших на лопаты и заиндевевшие перфораторы проходчиков тоже не добавили ясности. «Пришли. Забой обурен, порода убрана, и никого нет», — пытаясь перекрыть шум, прокричал звеньевой, практически полностью повторив слова ночного мастера. Были, правда, еще и наверняка риторические сетования на несправедливость судьбы, заставившей их не только выполнять свою норму, но и доделывать оставшуюся от дневной смены работу. Этот плач Ярославны привычный к вечным неурядицам между разными сменами и вахтами Витёк практически не слушал и при первой же возможности отправился дальше.

Работавшие люди, повстречавшиеся на его последующем пути, тоже ничего не знали. Так одолеваемый туманными опасениями да по причине позднего времени невольно накатывавшей зевотой Витёк, с трудом отворив свистевшую мощным сквозняком воротину, очутился на Западном портале. На тесной по сравнению с восточной припортальной площадке было безлюдно. Мутной полосой света, желтой из-за валившего хлопьями снега, выделялась щель от приоткрытой двери одного из нескольких приютившихся здесь вагончиков. К этой самой двери тянулся одинокий свежий след, а в самом проеме светился красным глазом сигаретный огонек.

При ближайшем рассмотрении курившим оказался Паша Вавилов — тот самый ночной мастер штольни, который отвечал по рации диспетчеру тремя часами ранее.

— Тебе-то, старому, чего не спится? — ничуть не удивившись и как-то даже обыденно-сварливо поинтересовался он. — Должно быть, своего дружбана ищешь?

— Не появлялись? — пропустив обычные для Паши колкости мимо ушей, напрямую спросил Витёк без особой надежды в голосе.

Мастер отрицательно покачал головой и, открыв перед

Витьком дверь, прошел внутрь вагончика.

— Я и сам думал, что если уж они все вместе и свалили с работы, то податься могли только сюда, — начал делиться он своими умозаключениями. — Но, опять же, их и здесь нету.

Усевшись на отшлифованную множеством штанов дощатую лавку и дождавшись, пока Витёк обстучит свои сапоги от снега, мастер заметил:

— Жалко, что снег повалил: даже если они и ушли куда отсюда, все следы уже замело.

— Да чего это им куда-то уходить? Да еще и с запада, где одна тайга вокруг? — больше для проформы осведомился Витёк. — Ни с того ни с сего, да еще и всем сразу.

— Да. Тем более что в тайге медведи на кой-то хрен попросыпались, — согласился Паша и, помолчав немного, нарочито серьезно добавил, с усмешкой посмотрев на Витька: — И уж совсем невозможно представить, чтобы Пролёт тебя одного смог бросить.

— Так вот и я ж о том же, — рассеянно согласился проходчик, глядя в сторону и явно думая о чем-то своем.

— Был у меня на службе вот какой случай, — стараясь отвлечь собеседника от грустных мыслей, начал мастер. — Служить я угодил в подводники на Северный флот. Сразу после учебки отправили нас в часть, а там прямиком в казарму, где мы должны были дожидаться возвращения своих пароходов из автономок. Городок наш был одно название. Глухомань, да и только! Прям как тут: тайга вокруг, даже в самоволку сходить некуда. А командовать над нами поставили мичмана одного… Редкостный он гад оказался. Настолько редкостный, что за первую же неделю довел двоих матросиков до желания сбежать, что те в итоге и сделали. Проснулись утром, а их нет.

Что делать? Нужно же искать. Отрядили для этих целей человек десять, разбили на пары и отправили вдогонку по наиболее вероятным направлениям. К вечеру список пропавших пополнился еще двоими.

Услышав про пропавших, Витёк встрепенулся и участливо спросил:

— Нашли в итоге?

— Слушай дальше. На следующий день на поиски вывели нас всех. Выстроили цепью и погнали. Полдня шли, пока кто-то не наткнулся, пардон, на следы рвоты. Если бы не она, так бы и прошли мимо.

В тех местах в войну бои шли, а конкретно в том месте фрицы стояли. Понятное дело, немцы — народ основательный, квартироваться под открытым небом им несвойственно, а посему понарыли они там целую уйму землянок, в том числе и под складские нужды. Большинство-то из них от времени давно землей заросло, но кое-какие все же уцелели. Вот в одну из таких землянок и провалился свободолюбивый матросик. Как потом выяснилось, те двое, которые ушли их искать и не вернулись, беглецов-то обнаружили, а вот уйти от землянки не смогли.

— Мины, что ли?

— Да какие мины! — махнул рукой Паша. — Землянка та складом оказалась. И не чего-нибудь вроде обмундирования или, скажем, патронов, а немецкого шнапса. Бутылки такие, сургучом закупоренные. Не иначе как офицерский запас. И закуска в виде консервов там же присутствовала. Кто ж от такого склада по своей воле уйдет? Вот они там все и засели… Только поблевать с перепоя наружу и выбирались.

— И как шнапс-то?

Мастер усмехнулся:

— Ты думаешь, нам хоть что-то досталось?! Офицеры все себе позабирали.

— Обидно вышло.

— Не то слово, Вить. Одно радует: мичману нашему тоже ни хрена не досталось. Ох и злой он потом ходил! — вновь усмехнулся былым воспоминаниям Паша. — Так вот. К чему это я? Всякое в жизни бывает. Может, Пролёт тебе еще из лесу гостинцев вынесет. Не огорчайся. Отыщется.

Посидев в вагончике еще какое-то время, мастер и проходчик вышли под снег. Потом вопреки всем предупреждениям насчет хищной живности, не удержавшись и исходив из конца в конец всю припортальную площадку (более, наверное, для проформы, чем в надежде кого-то обнаружить), они растолкали храпевшего на теплом капоте дизелевоза машиниста, уселись в людской вагон и, уже нигде не останавливаясь, добрались до Восточного портала.

Начальнику участка № 5

В. Н. Трешневу

от геолога участка № 5

А. П. Новикова

Служебная записка.

Довожу до Вашего сведения, что мною, в соответствии с распоряжением заместителя начальника участка № 5 Руденко В. К., 21.01.2016 был произведен осмотр состояния забоя сбойки на ПК36+88,215 (геологическая справка прилагается).

Породы слабовыветрелые и слаботрещиноватые представлены аргеллитами, переслаивающимися с алевролитами. Крепость по Протодьяконову в массиве — 8,6. Водопроявления отсутствуют. В целом геология соответствует проектной.

Величина отставания временной крепи не превышает установленной ППР-16-32.80-2015, паспортами крепления забоя и БВР¹.

Визуальным осмотром возможность самопроизвольного обрушения части горного массива в призабойной зоне не выявлена. Вероятность возникновения горного удара считаю пренебрежительно низкой.

Геолог участка № 5 Новиков А. П.

22.01.2016

Начальнику участка № 5

В. Н. Трешневу

от г/мастера участка № 5

П. А. Вавилова

Служебная записка.

Довожу до Вашего сведения, что прием мною ночной смены с 20.01.2016 на 21.01.2016 состоялся при отсутствии горного мастера дневной смены И. Д. Шевченко. Наряд выдавался заместителем начальника участка В. К. Руденко.

В соответствии с выданным им распоряжением, в 20 ч. 10 мин. я направился по транспортно-дренажной штольне в сбойку на ПК36+88,215 с задачей выяснить причину отсутствия горного мастера и части работников дневной смены.

Приблизительно в 20 ч. 45 мин. я прибыл в указанную сбойку. Ни по пути, ни на месте я не встретил никого из разыскиваемых. Кроме того, расспросив работников ночной смены, находившихся в сбойке с 20 ч. 00 мин., я выяснил, что ни один из работников дневной смены им также не встречался.

Вывалов, подвижек горной породы, так же как и следов их более раннего проявления, в забойной зоне сбойки не было обнаружено. Вещи работников дневной смены отсутствовали.

В 21 ч. 50 мин., по выходе на Восточный портал, я связался с горным диспетчером Н. П. Шерстобитовым и доложил ему о результатах проведенных поисков.

Дальнейшие попытки обнаружить пропавших работников дневной смены, предпринятые мною в течение оставшегося времени смены, результатов не дали. Свидетелей выхода разыскиваемых ни на Восточном, ни на Западном портале обнаружить не удалось.

Горный мастер участка № 5 П. А. Вавилов

22.01.2016

Примечания

1

Паспорт БВР — схема проведения буровзрывных работ, разрабатываемая исходя из фактических условий проходки. (Здесь и далее примеч. авт.)