Хозяева Горы

Владимир Пуховцев

О самоорганизовавшейся команде беспризорников, зарабатывающих на жизнь добычей металлолома на шлаковой горе металлургического комбината. Роман вошёл в шорт-лист литконкурса «Евроформат-2008».

Глава 7

Самым младшим среди ребят был восьмилетний Кедрач. Судьба забросила его на гору из российских таёжных краёв и, рассказывая о своей предыдущей жизни, он часто восклицал: «А какой там кедрач!» — за что и получил свою кличку.

Несмотря на возраст Кедрач, насколько это было возможно, работал наравне со всеми, но иногда детское желание казаться взрослее толкало его на поступки, совершить которые более взрослым ребятам не пришло бы и в голову.

На том участке горы, где работали ребята, у самой её вершины торчал кусок железнодорожного рельса, заваленного шлакоблоком таким образом, что служил точкой опоры и не давал всей этой куче скатиться вниз. Рельсы среди всего многообразия металлолома были самой желаемой находкой — при небольшом объёме их вес был весьма существенным.

Однажды, воспользовавшись тем, что рядом не было никого из более взрослых ребят, Кедрач, взобравшись на вершину горы, стал длинным отрезком трубы сталкивать шлакоблок вниз, чтобы освободить этот кусок рельса. Увлёкшись, он чересчур близко подошёл к самому краю и шлак под его ногой «поехал». Кедрач не смог остановиться и упал на кучу шлакоблока, нарушив её равновесие. Шлакоблоки вместе с Кедрачом покатились вниз и остановились немногим ниже середины горы.

Когда ребята подбежали к Кедрачу, он был без сознания, левая рука и правая нога были неестественно вывернуты, голова вся в ранах и ссадинах из которых текла кровь. Одна из девчонок спустилась вниз, принесла аптечку и стала осторожно протирать раны, чтобы обработать зелёнкой.

— Ему нужен врач! Побегу вызову «скорую», — сказал Саша и стал спускаться вниз.

— Бесполезно, Сашок, — закричал ему вслед Катан, — мы уже пробовали, когда Чубчику разбило ногу шлакоблоком. Они начинают буровить всякую херню про то где живёт, где прописан, а потом говорят, что иногородних не обслуживают.

— Ну, это мы посмотрим, — прокричал ему в ответ, не останавливаясь, Саша. Добежав к дороге, ведущей в город, он остановил проезжавшую мимо машину.

— Ты же мне весь салон запачкаешь! — сказал водитель, разглядев Сашу вблизи. В своей рабочей одежде, не успев даже отряхнуть пыль, Саша, несомненно, внушал подобные опасения.

— За то, что запачкаю, я заплачу, — ответил Саша, доставая из кармана «лысого», как называли пятьдесят гривен ребята. — Мне срочно нужно на станцию скорой помощи.

— Случилось чего? — уже когда они ехали, спросил Сашу водитель.

— Пацана нашего на горе шлакоблоком завалило. Скорее всего, и рука, и нога поломаны, Врач нужен. — После небольшой паузы Саша, скорее для себя, чем для водителя добавил, — Только восемь лет пацану!

Водитель прибавил газу и понёсся со скоростью явно превышающей допустимые пределы.

— Ты полтинник свой спрячь, парень. И посиди спокойно минут пять, я сейчас мигом, — сказал Саше водитель, остановившись у одного из частных домов перед самым выездом-въездом из посёлка в город. Через десять минут он вышел из дому со старомодным саквояжем, таким, какими показывают в кинофильмах саквояжи дореволюционных докторов.

— Я врач, хирург, — ответил он на немой вопрос Саши.

Когда они подошли к ребятам, Кедрач уже пришёл в сознание и громко стонал. Кровь с лица смыли, раны и ссадины густо замазали зелёнкой, но пострадавшие конечности по-прежнему были неестественно вывернуты, трогать их ребята не решились.

— Все отошли, желательно заняться каким-то делом, чтобы взглядами не сверлили мне спину. Останутся мне помогать ты и ты, — врач указал на Сашу и ближайшую девчонку и спросил: — Где здесь руки можно помыть?

— Только в ручье, дяденька, — ответила девчонка, оставленная помогать.

— Чтобы не было «дяденек», меня зовут Сергеем Петровичем. Пошли, сольёшь мне из канистры, — сказал он, обратившись к Саше.

Разрезав рукав рубашки и штанину, Сергей Петрович осмотрел поврежденные руку и ногу, сделал Кедрачу обезболивающий укол.

— Придётся везти в больницу, здесь я просто бессилен. Да и не военные сейчас времена, чтобы оказывать помощь в полевых условиях, — сказал Сергей Петрович и, набрав номер на мобильном телефоне, сказал в трубку: — Света, это Головин. Пришли мне «скорую» к шлаковой горе. Я буду ждать её на дороге к кладбищу в своей машине и мигну им фарами.

Через минут двадцать Сергей Петрович подъехал, сопровождаемый машиной скорой помощи. Как можно осторожнее, Кедрача донесли до подножия горы и положили на носилки. Когда носилки с Кедрачом погрузили в «скорую», Сергей Петрович жестом показал Саше садиться в машину…

— Вывих ноги вправили, рука сломана — наложили гипс, — сказал Сергей Петрович, выйдя из операционной. — Тебя зовут-то как? В спешке этой и познакомиться не успели.

— Саша.

— Как мне записать больного в журнал регистрации, Саша?

— Если можно, то никак. Мы беспризорники, бездомники и беспрописники. Любая регистрация для нас — это детдом, то есть, практически, то же самое, что и тюрьма. — Саша развёл руками.

— И вы работаете на горе, чтобы прокормиться? И этот?! — Сергей Петрович поражённо показал взглядом на операционную. После подтверждающего Сашиного кивка головой он сплюнул на пол и зло сказал: — Бля… ая страна! Ладно, как-нибудь запишем. Пошли я тебя подвезу.

— Так, а живёте вы где? — спросил Сергей Петрович у Саши уже в машине.

— В одном из цехов бывшего КПД.

— Ё. твою мать! — протяжно выругался Сергей Петрович. Он долго молчал, искоса поглядывая на Сашу, а потом сказал:

— Вы за пацана своего не переживайте. Я сделаю всё, что в моих силах. Ну, а вам я смогу чем-нибудь помочь? Я ведь не только хирург, но и заведующий хирургическим отделением горбольницы.

— Да нет, о себе мы позаботимся сами, — Саша сам удивился твёрдости, с которой прозвучали эти слова.

— Ну ладно. Бывай! Если можно я завтра к вам загляну, расскажу, как там мой пациент себя чувствует.

— Конечно можно. Огромное вам спасибо, Сергей Петрович! — сказал Саша, выходя из машины, и помахал вслед рукой, когда машина тронулась.

На следующий день после окончания работы ребята собирали дрова для костра и сваливали их на кучу неподалёку от дома. Вдруг одна из девчонок крикнула:

— Саша, там доктор твой едет!

Саша глянул на дорогу и увидел, что к бывшему цеху действительно подъезжает чёрная «двадцать четвёрка» Сергея Петровича.

Различную реакцию продемонстрировали ребята, когда из машины вместе с Сергеем Петровичем вылез очень похожий на него человек лет тридцати в милицейской форме с погонами капитана. Одни бросились бежать в ближайшие кусты, другие от испуга просто приросли к месту, где стояли, и только Саша остался спокойным.

— Саша, объясни своим товарищам, что милиционер сейчас не на службе. Да и служит он не в инспекции по делам несовершеннолетних и не в уголовном розыске. Он следователь и по совместительству мой сын, которого зовут Юрием — сказал Сергей Петрович, здороваясь с Сашей за руку. Милиционер тоже протянул для приветствия руку. Пожимая её, Саша подумал, что Сергей Петрович выглядит моложе своих лет.

Ребята, увидевшие из кустов сцену мирного приветствия Саши с милиционером, стали выходить из своих убежищ, а оцепеневшие обрели способность двигаться.

— Ого, сколько вас, — удивился Сергей Петрович. — Ну, здравствуйте, «капитаны песка»! Передаю вам привет от вашего Кедрача и сообщаю, что пока он ни в чём не нуждается, и дня через три я разрешу вам его проведывать. — Бодрый тон Сергея Петровича сменился просительным: — Как живёте покажете?

Войдя в помещение, Сергей Петрович, не удержался и воскликнул:

— О, Боже! И это самый конец двадцатого века! В космос летать научились, а детство бездомным обеспечить…

Осмотрев всё, что можно Сергей Петрович с сыном вежливо отклонили приглашение поужинать и попросили Сашу и Шкафа проводить их до машины.

— Встретив вас, уважаемые «капитаны», я пересмотрел многие из своих взглядов на жизнь. Вы очень мужественные ребята, но это не повод жить, как свиньи. Мужественные люди, как правило, очень аккуратны. А у вас, вы уж извините, — просто хлев. — Шкаф стыдливо опустил голову, так как всегда отмахивался от Сашиных предложений, навести порядок.

— У меня недавно прошло списание старых одеял. Я направлю их на дезинфекцию, выпишу на отделение дустовое мыло, хлорку, а потом привезу всё вам. Ну, а вы наведите порядок, постройте себе отхожее место. Наведите порядок вокруг здания цеха. Истребите вшей. И старайтесь жить в чистоте. Я подумаю, чем ещё смогу вам помочь.

— Бывают же люди! — сказал задумчиво Шкаф, когда Сергей Петрович с сыном уехали. — Саш, а что это за муть про «капитанов», «песок»?

— Есть такой бразильский писатель Жоржи Амаду. Он написал роман о жизни бразильских беспризорников — «Капитаны песка». В США сняли по этой книге фильм «Генералы песчаных карьеров». Не видел?

— Да некогда мне было фильмы смотреть, Сашок, да и негде. Но песню из фильма этого слышал — классная!

Шкаф надолго задумался, а потом, махнув рукой, словно отгоняя воспоминания, сказал:

— Пошли жрать. Про нашу сволочную жизнь точно никто не напишет. А если напишет, то кому будет интересно про такое говно читать: сволочам — по барабану, а нормальным — стыдно будет, что они живут, пока другие стараются выжить.

— Знаешь, Шкаф, а мне кажется, было бы очень здорово, если бы кто-то о нас написал. Посмотри на тех людей, которые нам помогают, и задумайся, почему они это делают? — спросил Саша.

Получив в ответ пожатие плечами, Саша продолжил:

Конец ознакомительного фрагмента.