Арфио. Все или ничего…

Владимир Савич

Несмотря ни на что заполучить старинный манускрипт Магдалины, передающий своему обладателю деньги и власть над всем миром. Именно такая задача стоит перед обычным студентом Григорием Яблонским. Бегство от КГБ, постоянная угроза жизни и разбитые сердца любимых девушек – цена за находку. Но стоит ли игра свеч?..

Картина шестая

Несколько дней, после разговора с Дмитрием Алексеевичем, Яблонский потратил на, как говорят военные, на рекогносцировку местности, а также на составление графиков ухода и возвращения объекта — «Крокодильши», как он ее окрестил. Не придумав, собственного пути знакомства с объектом, он решил воспользоваться советом Дмитрия Алексеевича.

— Послушай, друг. — Григорий остановил у дверей вино-водочной точки высокого сутулого алкаша, — вижу, что ты хочешь «догнаться», а нечем. Правильно?

— Ну.

— Могу угостить.

— Так угости, — оживился алкаш.

— Но за маленькую услугу.

— Не вопрос!

В вино — водочном отделе Григорий, по совету «длинного», купил бутылку

«мерзавчик», а в продовольственном — 100 г. ливерной и четвертинку черного..

Временные компаньоны пошли в пыльный, захламленный битым стеклом, промасленными газетами, рыбьими головами, огрызками яблок, скверик.

— Садись. — Алкаш похлопал по скамейке. — В ногах правды нет.

Алкаш впился зубами в серебристую пробку. Крутанул головой, и пробка со свистом улетела в кусты.

— Ловко ты! — изумился Яблонский. — Тебя как звать?

— Степа. — представился алкаш.

— Типа милиционер. — улыбнулся Григорий.

— А за мента можно и в рог схлопотать!

— Да я пошутил, успокойся. Стихи такие детские есть… про дядю Степу —

милиционера… Ты, что их в школе не учил?

— Ты че мне экзамен решил устроить или как? — Степа сплюнул желтой табачной слюной на щербатый асфальт. — Ты давай, пей и базарь за свое дело, а про стихи мы с тобой после перетрем.

— Короче, дело такое. Сейчас тут пройдет одна девушка.

— Типа бикса?

— Пусть будет так. Ты к ней должен подойти… ну и там базар — вокзал…

— Вроде как клеюсь?

— Правильно! Но тут выхожу я и даю тебе в торец.

— Ни хера себе дела. — Длинный Степа встал с лавки. — У тебя ж кулаки пудовые! Так не проедет. За пузырь нос ломать? Ищи других лохов, дядя! А мы пошли…

— Почему за пузырь? — остановил Степу Яблонский. — За две бутылки водки! Алкаш остановился. Резко повернулся и быстро сказал:

— Тогда лучше лавьем рассчитайся. Я на него пять огнетушителей гадкого куплю. Лавье пришлешь?

— Гавно вопрос! Получишь деньгами. — Яблонский достал из кармана десятирублевую бумажку.

Степа жадно потянулась к купюре.

— Э нет, голубь, только после дела.

— А ты возьмешь и кинешь!?

— Хорошо, чтобы ты был спокоен, я дам тебе пять рублей сейчас и пять после дела. Идет?

— Заметано.

— А как я ее узнаю?

— Я тебе ее покажу.

Временные компаньоны вышли из сквера и остановились в арке. Минут через пять на другой стороне показалась девушка.

Яблонский сказал:

— Вот она. Вот к ней ты должен привязаться.

Яблонский вбежал во двор и устроился (на спрятанной кустами шиповника)

чугунной лавочке. Вскоре до него донесся громкий Степин голос:

— Слышь, красава, огоньку не найдется?

— Не курю, — ответил Степе женский голос.

— И не пьешь, и здоровенькой помрешь…

— Дурак!

— А за дурака ответишь!

— Отпустите руку, больно!

Как только Григорий услышал эту фразу, он тут же влетел в подворотню, воинственно сжал кулаки и приказал

— А ну-ка быстро отпусти девушку.

— А ты кто, дядя? А ты типа Рубин Гуд… ну я тебе…

— Отпусти девушку, мерзавец.

Григорий бросился на «бандита». Пнул его ногой. Степа вылетел из арки. Яблонский устремился за ним.

— Держи. — Яблонский протянул компаньону вторую «пятерку».

— Эй, слышь, Робин Гуд, — крикнул вдогонку Степа, — а за пендаля надо бы рубчик набросить?

— Обойдешься.

— Ну, лады. Будут еще дела, заходи. Помогу. — Сказал он Яблонскому и побежал к вино — водочной точке.