Блокадник

Владимир Сафронов, 2023

История Великой Отечественной войны складывается из миллионов эго-историй граждан нашей страны. Солдаты на фронте, рабочие на заводах, крестьяне в колхозах работали на общую победу, но воспринимали реальность по-разному. Как воспринимали блокадную реальность дети Ленинграда? Как они видели ужасы войны? Герой романа «Блокадник» подросток Петр немногим отличался от своих сограждан – его родители были репрессированы в 1937 г., и мальчика взяли на воспитание дядя и тетя. Война застала одиннадцатилетнего Петра на даче в Борщево под Ленинградом, где он столкнулся с немецким диверсантом. Вместе с тетей Петр успевает вернуться в город до полного окружения. В блокадном городе главный герой прошел череду испытаний: в составе народной дружины тушит вражеские «зажигалки» и дежурит у бомбоубежищ, ежедневно встречается со смертью, голодает из-за кражи продуктовых карточек. Автор детально изображает детали блокадного быта, рацион, процесс добывания воды и дров. В блокадном городе гибнут близкие Петра – сестра, бабушка и ее сын, но он сам проходит тяжелейшее испытание войной, голодом и оказывается в эвакуации. Осенью 1944 г. семья Пети возвращается в Ленинград и участвует в восстановлении города.

Глава 3

После ареста матери ощущение изоляции еще усилилось. Соседи по-прежнему старались не попадаться на глаза, при случайных столкновениях на кухне или в коридоре стремились побыстрее убраться, будто от заразы. Через два дня после того, как забрали Анастасию, снова явились люди в синих галифе и принялись навешивать ярлыки с пломбами на все, что было в комнате родителей: пианино, мебель, шкаф со всей одеждой и даже на Петину кроватку — эти вещи предназначались для конфискации. О том, когда все это собираются вывезти, пока не сообщалось.

Галина решила жить в комнате с бабушкой, а Петя перебрался в родительскую спальню и спал там в одиночестве на большой кровати с прицепленной к никелированной спинке биркой «Подлежит изъятию». Василий Васильевич так и не появлялся и по домашнему телефону не отвечал. Бабушка уже начала подозревать худшее, хотя дядя мог просто находиться в командировке. Обстановка была крайне гнетущей, и не покидало ощущение, что выпавшие на долю семьи беды еще не закончились.

Очень скоро обнаружилось, что небольшие мамины и бабушкины сбережения заканчиваются и вот-вот будет просто нечего есть. Галя этой весной закончила девятый класс, через год собиралась поступать в консерваторию. Но уже отчетливо понимала, что этим планам не суждено сбыться. Она стала предпринимать попытки найти хоть какую-то работу, но везде требовали справку из домкома и данные родителей. Узнав, что кандидат — «дочь врагов народа», все работодатели отшатывались, как от прокаженной. Наконец удалось устроиться разнорабочей на овощную базу, там не сильно обращали внимание на биографию, лишь предупредили: украдешь хоть одну морковку — сразу пойдешь вслед за родителями. Галя занималась переборкой овощей, приходила домой с очень грязными руками. Петя уже забыл, как звучит пианино… Жили на крохотную зарплату сестры и бабушкину мизерную пенсию. Маруся подрабатывала у соседей по дому разноской дров и стиркой.

Очередная беда не заставила себя ждать. Явился курьер НКВД и вручил бабушке предписание: все члены семьи арестованных врагов народа должны покинуть Ленинград в двухнедельный срок и переехать на определенное государственными органами место жительства — в Казахстан. Бабушка с Марусей обливались слезами, Галя вслух ругала власть страшными словами. И тут, видимо, поняв, что это та ситуация, когда нужно цепляться за любую соломинку — хуже уже не будет — бабушка предприняла отчаянный шаг. Неизвестно, кто ее надоумил, но она где-то отыскала адрес вдовы Ленина Надежды Крупской и отправила ей частное письмо с посыльным. Крупская до конца дней не утратила своего авторитета и слыла «народной заступницей» — могла помочь решить некоторые проблемы, хотя и не осмеливалась открыто конфликтовать со Сталиным.

Неизвестно, сыграло ли тут роль обстоятельство, что Петины родители в свое время были лично представлены супруге вождя мирового пролетариата, но не прошло и недели, как в квартиру ввалились те же двое ухарей в фуражках с красными околышами. Швырнули на стол копию предписания прокурора: «Оставить членов семьи арестованных врагов народа по месту жительства». С нескрываемой злобой сорвали ими же навешанные ярлыки о конфискации и удалились. После их ухода бабушка долго крестилась и плакала — на этот раз от счастья.