Ищущий битву

Владимир Свержин, 1997

Вы – сотрудник Института Экспериментальной Истории. Работка, между прочим, еще та – шататься по параллельным реальностям и восстанавливать нарушенную историческую справедливость! Вы получили новое задание. Миссия… положим, очень выполнима: прорваться вконец веселого XII столетия и вытащить из плена этого… КАК ЕГО ТАМ… плохого монарха, плохого поэта и славнейшего из рыцарей… Да – Ричарда Львиное Сердце! В кредите у вас – опыт работы, хитроумный напарник по прозванию Лис и древний, асами скандинавскими кованный меч по имени Ищущий Битву. Неплохо! А вот в дебете – думаете, только опасные приключения? Только встреча с весьма двусмысленным магом, встреча, из которой еще незнамо что выйдет? Недооцениваете задание, господин научный оперативник!..

Глава восьмая

Ничто не стоит так дорого и не ценится нами так дешево, как чужая жизнь.

Торвальд Пламенный Меч (предок Вальдара Камдила)

— Сэр, что делать дальше? — Обалдевший от стремительности происходящих событий детина нерешительно топтался посреди караулки, бережно прижимая к груди лорда Томаса.

— Где Рейнар? — раздраженно спросил я, убеждаясь в отсутствии своего напарника.

— Наверх побежал, велел тут ждать…

— Это еще что за самодеятельность? — нахмурился я и включил связь. — Капитан вызывает Лиса!

— Сейчас, кэп, минуточку…

— Чем ты там занимаешься?

Лис, профессионально работая широким кинжалом, самозабвенно курочил замок объемистого сундука.

— Ми…ну…точку!

Замок жалобно клацнул, и Лис торжественно поднял тяжелую крышку.

— Так я и думал, — удовлетворенно произнес он, запуская в сундук руки.

— Лис, прекращай мародерствовать. Нашел время!

— Капитан, послушай меня внимательно. — Лис патетически выпрямился. — Из всей нашей великой русской революции я сделал несколько выводов. Один из них гласит. — Лис выставил вперед руку характерным жестом вождя мирового пролетариата. — «Всякая рреволюция лишь тогда чего-нибудь стоит, когда она делается на немецкое золото!» Наша операция уже стоила Институту пятнадцать динариев плюс аренда «Святого Николая». Ты собираешься выставить счет торговому дому «Брендон и Рон»? Здесь золота фунтов на пятнадцать. А работы, как я понимаю, предстоит еще немало. По-моему, нам необходима некая неучтенная сумма на представительские расходы.

— Ладно, Лис, действуй, но только побыстрее! — Я вырубил связь.

Растерянный гигант все еще вопросительно глядел на меня. Наконец я смог его толком рассмотреть. Как я уже говорил, до семи футов ему не хватало пары дюймов, и в плечах детинушка был шире меня раза в полтора. Бицепсы величиной с шар от кегельбана и кулаки, как говаривал Лис, «с голову пионера-отличника» странно сочетались с выражением полнейшего детского простодушия на его физиономии, обросшей многодневной щетиной.

— Ты кто, собственно говоря, такой, дружище? — устало спросил я, завершая осмотр этого потомка гигантопитеков.

— Я, это… Я… Эдвар Жильбер Кайар де Меркадье, оруженосец его величества короля Ричарда Плантагенета. — Юноша горделиво выпрямился, отчего голова его с грохотом соприкоснулась с потолочной балкой. — У-уй… низковато у них тут…

Я скептически посмотрел на него. На лестнице появился запыхавшийся Лис, таща на плечах импровизированный мешок.

— Все, Капитан, уходим! Грузите кассу на извозчика, — бросил на ходу Рейнар, пробегая мимо.

Мы, не теряя времени, устремились вслед. Лошади наши, предусмотрительно заведенные Рейнаром в караулку, спокойно ожидали нашего возвращения. В углу караулки, держась за голову, стонал полуочнувшийся стражник.

— На, приятель, купи себе аспирин. — Лис бросил стражнику солид и направился к выходу.

— Стоять! Капитан, у нас проблемы. Барон возвращается.

— Вот только этого нам не хватало! Все твои деньги!

— Ладно, сейчас я их попробую остановить, пока они не попали во внутренний двор.

Лис, позванивая кольчугой, вышел навстречу подъезжающему отряду.

— Где барон фон Кетвиг? Тпру, стоять! — Командный тон моего напарника заставил всадников придержать коней.

— А ты кто, собственно, такой, чтобы спрашивать? — Угрюмого вида воин двинул коня вперед. — Что-то я тебя не знаю!

— Протри глаза, солдат! — Рейнар грозно сдвинул брови. — Ты что, нашивок спьяну не различаешь?

— Нашивки-то вижу, — не сдавался тот. — А вот ты кто такой?

— Я Рихард Зорге, — вновь затянул свою песнь Лис, — профос из Лютца. Мы схватили девицу и одного из ваших разбойников. Приволокли сюда. А здесь потом такое началось! Что слава богу, что оно кончилось!

— Да что ж здесь, черт побери, было?

— Что было? Эти негодяи ворвались в замок. Комендант убит. Несколько человек ранено. Пленники бежали. Сеновал выгорел дотла. Конюшня тоже сгорела. В общем, в замке сейчас командует рыцарь фон Меренштайн, он, кстати, тоже ранен, а я у него вроде как заместитель.

— А!.. Понятно тогда!

— То-то же! Как я понял, тут командуешь ты. Как тебя звать-то?

— Венцель, знаменщик барона фон Кетвига.

— Отлично! Спешься, поговорить надо.

Венцель послушно слез с коня и подошел к Лису.

— Слушай сюда, дружище, — начал Рейнар. — Судя по тому, что Кетвига здесь нет, большой Вилли уехал в Ольденбург.

— Он мне не докладывался. Но что уехал — точно. Пять всадников с собой взял.

— Мне тоже не докладывался. Знаю то, что сказали. Но это не важно. — Лис утомленно вздохнул. — Хорошо хоть еще один нормальный человек появился. А то здесь после пожара все как подурели. Я тут скоро заикаться начну от этих олухов!

Знаменщик самодовольно усмехнулся.

— Ладно, что нам-то делать, говори.

— Вам? Возьми с собой десяток воинов, что покрепче, и гони во всю прыть к морю. Они туда поскакали. Там за ними человек семь наших увязалось, да только как бы им самим не потеряться. Так что всех, кого встретишь, бери под свою команду. Тех, которые послабее, оставь здесь. У тебя они все равно будут как гиря на ноге, а тут им всем работы хватит. Коней пусть здесь привяжут, у коновязи. От конюшни, — Рейнар развел руками, — воспоминание осталось.

— Эй, ты, ты, ты, вот вы двое и вы, — скомандовал Венцель, — остаетесь в замке. Остальные — за мной.

Он легко вскочил в седло и пришпорил коня. Отряд быстро растаял в ночной мгле.

— А вы что стоите, как просватанные? — накинулся Лис на оставшихся вояк, чьи лица не выражали ничего, кроме безмерной усталости. — Вот вы двое остаетесь на воротах, остальные бегом марш на конюшню разбирать развалины!

Я восхищенно наблюдал за административно-хозяйственной деятельностью моего напарника.

— Ну, Лис, ты даешь! — передал я ему по мыслесвязи.

— Хм, тоже мне, бином Ньютона! Просто, как отобрать пять солидов у Буратино. Вот, кстати, и лошадь для Малыша есть. Не самая, правда, свежая, но зато на выбор.

— Ну что, поехали, что ли? — произнес я, беря под уздцы наших коней.

— Одну минуточку, сэр! — Эдвар аккуратно положил тело лорда Эйстона на лежанку и с радостным оживлением на лице выскочил во двор. Прежде чем я и Лис успели что-либо предпринять, он схватил двоих оставшихся возле коней кнехтов за шкирку и со всего размаха стукнул их лбами друг о друга.

— А вот это уже, по-моему, фатально… и без вариантов… — задумчиво констатировал Лис, склоняясь над двумя бездыханными телами.

— Мальчик мой, больше так никогда не делай, — назидательно выговаривал я детине. — С такими замашками Европа обезлюдеет раньше, чем ты успеешь состариться.

— Все! На сегодня жертв хватит! Уходим очень быстро! — скомандовал Лис.

— Кстати, — поинтересовался я у своего бравого напарника, когда замок Ройхенбах был уже позади, — что ты там говорил про фон Меренштайна?

— А! Да ерунда! Я к коменданту за деньгами заскочил, а этот Меренштайн как раз там был. Он за меч, ну а я его табуретом по голове.

Наконец показались до боли знакомые кущи. Мы молча спешились. И я, и Лис отлично понимали, что кому-то из нас предстоит сейчас сообщить скорбную весть прекрасной даме, чьи высокие чувства толкали нас на безрассудный подвиг. Костер все еще горел. Возле него вырисовывалась фигура маркизы, с напряженным спокойствием вглядывающейся в окружавший ее сумрак. Хищный лучик стилета, зажатого в ее руке, поблескивал в затухающем свете костра.

— Сударыня, — очень тихо произнес я, неслышно приближаясь к ней.

— Что с лордом Томасом? — резко вскочила она. — Он жив? Не может быть, чтобы он умер! — Ее огромные глаза стали еще больше и заблестели от готовых пролиться слез.

— Он жив, ваше сиятельство, — поддержал меня подошедший Лис.

Женские слезы… Всю жизнь я панически боялся женских слез. Этому оружию я не мог противопоставить ничего. Малыш де Меркадье осторожно положил тело лорда у ног красавицы и смущенно отошел в сторону.

— Томас! Томас!! — позвала она супруга, опускаясь возле него на колени.

Маркиза не кричала и не плакала, но уж лучше бы она билась в истерике, потому что у меня даже сжалось сердце от сострадания к этому неподдельному горю.

— Ты будешь жить! Я знаю, ты будешь жить, звезды не могли мне солгать!..

— Когда корабль разбился о скалы, — начал вдруг ни с того ни с сего Малыш Меркадье, — матча рухнула, проломив фальшборт. Мы как раз пытались спустить лодку. Обломок реи ударил лорда Томаса по голове.

— Череп пробит, — тихо прошептал мне Лис. — Скорее всего черепно-мозговая травма второй степени.

— Он потерял сознание на несколько минут, — продолжал Эдвар, — но нам удалось привести его в чувство. Ваш муж — очень крепкий человек, сударыня.

Маркиза не слушала. Из ее груди доносились сдавленные всхлипы.

Эдвар совсем смутился и продолжал, обращаясь больше к нам, чем к маркизе:

— Нам чудом удалось выплыть и добраться до какой-то маленькой рыбацкой деревушки. Его величество велел послать за лекарем или магом, но вместо них туда весьма скоро прибыл большой отряд императорских кнехтов, и мы были захвачены. — Жиль помолчал немного. — Они захватили нас спящими, — поспешил добавить он. — Но двоих я все-таки успел убить… Я не знаю, куда увезли короля Ричарда, а нас сначала поместили в замок Эренштадт, потом… не знаю; я пробовал бежать, пришиб еще нескольких стражников. Комендант крепости велел заливать в меня ежедневно бадью вина через лейку. Насколько я помню, нас несколько раз перевозили, лорд Томас все чаще впадал в беспамятство, а последние несколько дней и вовсе не приходил в себя. — Парень тяжело вздохнул и замолчал.

— Безнадежно, — тихо шепнул я Лису. — При своевременном медицинском вмешательстве и полном покое его еще можно было бы спасти, но сейчас… Увы, он обречен.

— Но не оставлять же его здесь!

— Нет, конечно. Возьми этого Кайара, срубите пару жердей, сделаем носилки.

— Эй, Эдвар, пойдем, подсобишь! — обратился мой напарник к смущенно молчавшему гиганту.

Я остался один возле маркизы, тихо рыдающей на груди своего мужа. Внезапно по мыслесвязи я услышал голос Лиса:

— Капитан! Погляди-ка, что тут такое.

Обрадованный поводу не присутствовать при душераздирающей сцене, я оставил маркизу наедине с ее умирающим мужем. Лис сидел на корточках шагах в десяти от шалаша, ошеломленно глядя на бесформенное тело, распростертое у его ног.

— Волк. Абсолютно мертвый.

— Мертвее некуда. — Я перевернул тушу убитого зверя в поисках ран.

— Вот, смотри. — Лис раздвинул подшерсток на груди. Только сгусток запекшейся крови да маленький след указывали на место смертельного удара флоренса.^[15]

— Один-единственный удар! Совсем неплохо.

— Да, я думаю, и ты не ударил бы лучше.

— Волк был старый, голодный, — услышал я за спиной голос маркизы. — И долго думал, прыгать или нет.

Слезы все еще стояли в ее глазах, но было видно, что она уже вполне владеет собой.

— Будьте любезны, джентльмены, поскорее. Не забывайте, что корабль ждет нас у пирса.

Погрузив умирающего на сработанные наскоро носилки, мы укрепили их между двумя лошадьми и как можно тише двинулись по направлению к Ройхенбахской дороге. Всю дорогу маркиза, казалось, была погружена в глубокое раздумье.

— Скажи мне, Капитан, — услышал я в голове задумчивый голос Лиса. — Видел ли ты когда-нибудь в жизни подобную женщину?

— Нет, — честно ответил я, украдкой бросая взгляд на красавицу, скакавшую рядом.

— Да, вот еще, мессир Вальдар, вы ведь еще днем знали, что в замке нет никакого Ричарда.

— Не знал, но догадывался. Подумай сам: если герцогу Лейтонбургу так нужна леди Джейн, то ему вовсе незачем держать в качестве приманки самого короля.

— Логично. А где же тогда Ричард?

— У меня есть смутное подозрение, что этот вопрос, как и множество других, следует задать все тому же Лейтонбургу.

— Какие такие вопросы?

— Ну, например, все тот же — традиционный: зачем ему нужна маркиза?

— Она говорит, что не знает.

— Допустим, что так. Допустим, что она знает нечто, о чем, может быть, не подозревает сама, но что жизненно важно для принца Оттона. Иначе к чему вся эта суматоха? А вот, кстати! Ваше сиятельство! — обратился я к леди Джейн. — Откуда вы узнали о том, что ваш муж находится в Ройхенбахе?

— Его слуга Джон спасся после кораблекрушения и проследил, куда их увезли. Ему тайком удалось переправиться в Англию и передать нам эту тягостную весть.

— Слуга Джон, говорите? Где он сейчас?

— Он тяжело заболел в дороге, и нам пришлось оставить его в странноприимном доме в Вулидже.

«Дней семь—десять туда, три—пять дней там, да семь—десять дней обратно… Получается никак не меньше семнадцать дней. Не сходятся концы с концами».

— Слуга Джон, говорите?.. — вновь повторил я. — Узники прибыли в Ройхенбах дня четыре назад. Никакой слуга не мог знать об этом заранее, если он, конечно, не обладал даром пророчества. Меркадье! Был ли среди спасшихся Джон, слуга лорда Томаса?

— Я видел его на корабле, но в ту ночь его рядом с нами не было, — ответил юноша.

— Так, с этим понятно. Маркиза, мне грустно вам об этом говорить, но вся история вашего слуги — ложь от первого до последнего слова. Герцог Лейтонбург охотится за вами, как кот за мышью, а я могу вас заверить, что его высочество принц Оттон фон Гогенштауфен — один из опаснейших людей Европы. Прошу вас, подумайте еще раз, что ему может быть от вас нужно?

— Не знаю, — не раздумывая, ответила она, честно глядя на меня своими огромными глазами.

Я готов был поклясться на мече, что она знает все и еще немножко. Остаток пути мы проделали молча.

«Святой Николай» покачивался на тихой волне, освещенный предательски полной луной. Тихий ветер шелестел в кронах могучих деревьев. Мы спешились и прошли на пирс. Караулка посвечивала вновь навешенной, но еще не крашенной дверью. Лис подошел к ней и подергал за ручку. Тщетно. Дверь была крепко заперта изнутри.

— Инстинкт самосохранения — одно из величайших приобретений живого существа в ходе эволюции, — философски изрек он и залихватски свистнул в два пальца.

С корабля послышался ответный свист, и судно медленно начало подчаливать к берегу.

— Эй, неживые! Три тысячи гортингонских ведьм, сходни спускайте! — донесся до нас голос Ганса Гигера, после всех сегодняшних треволнений звучавший небесной музыкой.

Старина Рон суетливо бросился помогать своей госпоже.

— Эдвар, Рон, несите лорда Томаса в капитанскую каюту. Маркизе постелите там же, — командовал Лис.

— Э-э-э! Акула вас заешь! Это моя каюта! — поспешно возмутился шкипер.

— Ну конечно же, конечно же, твоя. — Рейнар приятельски положил руку на плечо Гигера. — Но понимаешь, в чем дело, Ганс. Цвет твоего лица говорит о том, что ты слишком много пьешь.

— Да какое твое дело! Рог Вельзевула! — взревел рыжий мореход.

— Тише, тише, дружище. Ради бога, не волнуйся, — ласково продолжал мой напарник. — Один рыцарь сегодня вот точно так же волновался…

— И что?

— Что, что? Помер! Царствие ему небесное. Упал так на пол, ручкой дерг, ножкой дрыг, и все. А тоже душевный был человек. Нервный только.

— Ты это об чем? — тоном пониже осведомился Ганс.

— А я это об том, дорогой мой, что ночи сейчас стоят теплые. Воздух свежий, чистый. — Лис шумно вдохнул ночные ароматы. — Прямо не воздух, а бальзам для ран. Так что ежели ты поспишь пока на юте,^[16] это тебе только на пользу пойдет. А чтобы тебе скучно не было, с тобой вот этот Малыш рядом прикорнет. — Лис кивнул на Меркадье. — Он тоже последнее время жутко нервный. Сегодня двум кнехтам головы, как орехи, расколол, они даже ойкнуть не успели.

Шкипер выругался себе под нос и накинулся на матросов, ставящих парус. «Святой Николай» отчалил от пирса и тихо пошел вниз по течению.

— Сегодня ночью до Хорстингена дойдем. Угораздило же нас по темени идти, — поднимаясь к нам, буркнул капитан.

— Ничего, луна вон как светит.

— Луна, луна. Мы с этой луной отправимся рыб кормить. За Хорстингеном камней — не протолкнешься. Лоцман нужен.

— Ладно, Ганс, командуй.

Довольный своей победой, капитан оставил нас в покое.

— Капитан, — обратился ко мне Лис, когда мы наконец остались одни, — когда ты понял, что Ричарда в замке нет?

— Когда донесение писал. А догадывался еще раньше.

— Понятно. А почему молчал?

— Почему? Наверное, потому, что пользы для Института от нашей сегодняшней вылазки ноль целых ноль десятых. А помочь людям было нужно.

— Послушай, Вальдар. Ты вроде не дурак, но временами меня просто поражаешь. Что ж мы, без благословения Института в свое удовольствие и замок штурмануть не можем? Да пошли они все темным лесом ленинским курсом. Ты бы, кстати, сходил к маркизе. Утешил. Убивается ведь бедолажная.

— Почему я?

— Ты что, меня за лоха ушастого держишь? Я что, не вижу, как ты на нее смотришь? А кроме того, кто у нас специалист по прекрасным дамам? Ну а насчет пользы нашего штурма — это еще бабушка надвое сказала.

— Ладно, Лис, я пойду.

— Иди, иди. Удачи тебе.

Подойдя к двери каюты, я тихо постучал.

— Кто там? — послышался всхлипывающий голос маркизы.

— Вальдар Камдил, сударыня.

— Да, входите. Хорошо, что вы пришли.

Я вошел. Лицо леди Джейн было заплакано, но гордая осанка была все так же безукоризненна.

— Мессир Вальдар. Я очень благодарна вам. Вы и ваш друг столько сделали для меня и моего мужа. — Она подошла вплотную ко мне, и легкая рука ее легла на мою щеку. Я невольно задохнулся от волнения и, взяв нежную ручку, поцеловал ее. Сердце мое стучало, как тамтам, зовущий дикарей на смертный бой.

— Скажите, мой милый рыцарь, вы верите звездам?

— Я?..

— Звезды не могли меня обмануть! Звезды — не люди. Они не умеют лгать! — Огромные глаза маркизы загорелись безумным блеском.

Я погладил ее золотые локоны, и мои пальцы скользнули по нежной точеной шейке.

— Так суждено, — продолжала она. — Что ж! Пусть это будет вашей наградой! — Она обхватила мою шею руками, и я почувствовал неповторимый вкус ее губ.

Мир поплыл перед моими глазами. Исчез Институт, король Ричард, умирающий лорд Эйстон, покачивающийся на волнах «Святой Николай». Осталось лишь крошечное пространство каюты и мы. Только мы вдвоем.

Моя рука, одолев шнуровку ее платья, скользнула внутрь и… наткнулась на рукоять стилета. И… и, несмотря на детскую мою любовь к холодному оружию, скользнула дальше, жадно вбирая сладостную упругость ее груди.

Внезапно леди Джейн немного отстранилась и, ласково улыбнувшись, прошептала:

— Я буду очень благодарна вам, мессир Вальдар, если вы снимете кольчугу…

Примечания

15

Флоренс — флорентийский стилет, имеющий в сечении вид вогнутого ромба.

16

Ют — кормовая надстройка на корабле.