Сайгонский блюз

Владимир Смирнов, 2013

Хроники Трикстера и другие тексты. Несколько сборников и "Сайгонский блюз". Содержит нецензурную брань.

Данные тексты являются общественным достоянием, т.е. могут свободно использоваться любым лицом.

При этом должно соблюдаться право авторства, право на имя и право на защиту репутации автора (личные неимущественные права автора).

Свободное использование подразумевает:

— использование произведений без согласия автора;

— без заключения с ним договора;

— без выплаты вознаграждения.

То же относится и к оформлению обложки — за что отдельная благодарность петербуржскому художнику Анатолию Кудрявцеву.

Хроники Трикстера

часть первая

1

В тесном коммунальном вигваме на северной окраине Города Воды жил Старик. Двадцать лет он не выходил из вигвама, только спал и часами смотрел в магический кристалл, а скво из собеса приносила ему еду и гуманитарный секонд-хенд. Но настал день, когда смотреть в кристалл стало совсем невмоготу, и Старика потянуло к людям.

И задавали ему люди вопросы, и дивились его лютой мудрости. А он дивился им, ибо ни грана мудрости не было ни в их вопросах, ни в его ответах.

Сам себя он в шутку называл Перворожденным; прочие же индейцы называли его Трикстером. Тоже в шутку.

2

Однажды индеец Крапленая Кость спросил Трикстера:

— Сегодня я пойду в Вигвам Дураков, дабы сорвать куш на рулетке. Скажи мне, на какое число надо поставить, чтобы не пожалеть потом?

— На какое ни ставь — все равно пожалеешь! — ответствовал Трикстер.

И отправился Крапленая Кость в Вигвам Дураков, и ставил на тройку, и ставил на семерку, и много еще ставил — но сама судьба была бессильна перед мудростью Трикстера. И понял это индеец, и устыдился, и не посещал боле сей вигвам.

А его скво ходила по товаркам и славила Трикстера на три квартала окрест.

3

И приступил к Трикстеру индеец Лысый Кришнаит, и спросил, пряча глаза:

— О, Трикстер, страшную силу ношу я в себе — великую энергию Кундалини. Ответь же мне, мудрейший, через какую чакру следует выпускать эту космическую Прану?

— Через какую выходит, через ту и выпускай! — заорал Трикстер, выталкивая просителя из вигвама.

Кришнаит же громко выпустил свою Прану и ушел счастливым, смеясь и славя мудрость Трикстера.

4

И приступила к Трикстеру рыдающая скво Целлюлито-Фобия:

— Как мне быть, о мудрейший? Годы идут, и мой мужчина все реже смотрит на меня, и все чаще — на молодых скво в магическом кристалле. Я уж и на диете сидела, и зарядку делала, и вокруг дома по утрам бегала — ничего не помогает! Еще немного — и он окончательно зароет топор любви!

— Побрей пелотку, скво! — прорычал Трикстер и громко захохотал. Ибо гласила древняя мудрость Перворожденных — если не знаешь, что сказать, говори первое, что придет в голову.

Но скво, похоже, ответ понравился. И ее мужчине тоже. Правда Трикстера она не славила. Молчала целыми днями и глупо улыбалась.

И только Трикстер знал ее тайну. А теперь и мы знаем.

5

И прирастала слава Трикстера ежечасно; и узнали о нем даже в Белом Вигваме. Тогда приступил к нему индеец-депутат Аграрный Коммунитарий, вопия и стеная:

— Ответь мне, о мудрый Трикстер, почему так не любит меня мой народ?! Почему так уничижительно называют меня Членом Совета Племени? Что надо изменить в Белом Вигваме, чтобы я стал Правой Рукой Совета? Или хотя бы Левой Ногой? Ты только намекни, Трикстер, а я уж проголосуну!

— Все может поменяться в Белом Вигваме, — ответствовал Трикстер. — Но кого бы ни назначил Главой наш Большой Лилипут, ты, Коммунитарий, как был Членом, так Членом и останешься!

И ушел депутат, вопия и вырывая власы, ибо беспощадна порой была мудрость Трикстера.

6

И приступили к Трикстеру двое пьяных индейцев-интеллигентов:

— Две вещи в этом мире не перестают нас изумлять: где соберется нас двое, тут же появляется и третий; и как только в разговоре помянем мы Москву и Питер — так тут же всплывает и Бологое!

— Мудрый не удивится, увидев трещину в расколотом. Ибо истинно говорю вам — географическая граница Европы проходит по Уралу, а культурная — через Бологое.

Так сказал Трикстер и стал третьим.

7

Белой ночью вышел Трикстер в инет, но и там ему не суждено было скрыться. И приступила к нему озабоченная скво христианской ориентации, и вопрошала:

— Развей мои сомнения, о мудрейший! Ответь мне, ИНН — он от лукавого? Или откуда надо?

— Откуда Янь, оттуда и ИНН, — уклончиво ответствовал Трикстер.

— Но ведь там число диавольское, 666! — напомнила беспокойная скво.

— Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его 404.

Так говорил Трикстер.

8

Однажды глотнул Трикстер пивка, но не успел проглотить, как приступила к нему скво Автолюбительница:

— Странные вещи творятся в этом мире. Пять лет я ездила на синей шахе и слышала от мужчин только те слова, которых она достойна. А недавно пересела на красную бэху и будто лет на двадцать помолодела. Пылкие джигиты в салон заглядывают, телефончик спрашивают, прогуляться под луной приглашают. И на стоянке, и в пробке, и даже на светофоре пытаются познакомиться. А у меня дни! Я и отворачиваюсь, и головой мотаю, и даже кольцо обручальное им показываю — ничего не понимают, лезут и лезут! Ну как им еще объяснить, что я сегодня не могу?!

— Достаточно просто показать кольцо, — успокоил даму Трикстер, — но только в такие дни его лучше носить на среднем пальце. Так им будет понятнее.

Скво так и сделала и ушла довольная, на прощание показав Трикстеру кольцо.

9

Трикстер был божественно прост — плоть от плоти и кость от кости своего человечества. В те дни, когда он не геройствовал (а так было почти всегда), ему надо было от жизни совсем немного — выпить, пожрать да присунуть.

Но женщины Трикстера говорили, что все не так просто. Что жизнь Трикстера — высокая философия, а сам он — гедонист. И пиит, и жрец, и на дуде игрец.

10

И приступили к Трикстеру толпы страждущих:

— Яви нам чудо!

Но Трикстер был с бодуна и послал всех страждущих нах. И возроптали они; и говорили меж собой:

— Да бог ли он?

И услышал их Перворожденный, и горько сетовал:

— Род низколобый и жестоковыйный! Не ведомо вам то, что ведомо и самому ужратому из моих собутыльников:

Я — бог!

Но мне пох!

Так говорил Трикстер.

11

Темной осенней ночью мчался Трикстер на сейшн. В левом ряду, как и положено Трикстеру. Вдруг чья-то тень неслышно промелькнула перед капотом. На второй полосе ее уже ждали.

— Йопт! Какой-то идиот превзошел меня в распиздяйстве! — удивленно взревел Трикстер. И, проследив за полетом тела, добавил:

— Правда, ненадолго.

А через час, в обществе учеников и поклонниц, он принял на грудь и развил тему:

— Истинно говорю вам — превзойти Трикстера совсем нетрудно. Но пока никому не удалось сделать это дважды.

Так говорил Трикстер.

12

И приступил к Трикстеру индеец еврейской национальности:

— Хочу на историческую родину!

— А чем же тебе эта не нравится? — удивился Трикстер.

— Но здесь же ни Херута, ни кибуца…

— Чудак-человек, да где ж еще кибуцца, как ни здесь?! Да тут так кибуцца, что перья летят!

Индеец проникся и решил не возвращаться на историческую родину. А остаться на неисторической.

13

Сошлись как-то книжники в непримиримом споре — каким главным атрибутом явил себя человеку Великий Креатор. И говорили одни, что явил им Креатор свой божественный гнев; другие же отвечали, что явлена им его божественная любовь. И спорили они без устали; и не могли прийти к согласию. И убивали они ради гнева, и прощали ради любви. И убивали ради любви, и прощали ради гнева. И пролили реки крови ради любви и гнева. Когда же пошла кровь на убыль, взглянули они окрест и ужаснулись. И в ужасе приступили к Трикстеру, дабы разрешил он их давний спор.

— Я не видел всевышнего гнева, — ответствовал Трикстер, — и не чувствовал всевышней любви. Но глядя на мироустройство, я не устаю восхищаться чувством юмора создателя. Ибо оно совершенно.

Так говорил Трикстер.

14

Седьмого дня весеннего месяца апрель вечерял Трикстер с мужиками в пивной. Когда же схлынула первая волна, и стало накатывать бархатными глотками, приступили к нему мужики и вопрошали:

— Вот мы слушаем тебя и ржем, слушаем и ржем — а толку? Научил бы ты нас лучше жизни и истине.

Трикстер долго смеялся. Но потом все же ответил:

— Хотите истины? Есть у меня для вас истина, слушайте:

Учиться у меня можно. Но не нужно.

Таково мое слово.

Но если кто-то не согласен со мной — я буду его учить.

Мужики гордо молчали, постигая сказанное. И лишь Борода ничего не понял. Он хряпнул кружкой о стол и возмущенно рыгнул:

— Это что же получается? Выходит, учеником может стать лишь тот, кто не верит учителю? Но это же полная хуйня!

— Первый! — сказал Трикстер.

— Хуясе! — сказали мужики.

15

И приступил к Трикстеру индеец Супруг, и горько сетовал:

— Нет мира в моем вигваме. Тропа войны слилась с тропой любви, и два топора всегда в моих руках. Я ли в том виноват? Или моя скво? Или проблема в том, что мой сын не похож на меня?

— Умный, наверно, раз на тебя не похож? — предположил Трикстер. — Ибо только дурак может искать проблему в детях.

А проблемы у вас всего две.

Первая — ты не похож на ее отца.

И вторая — она похожа на свою мать.

— Так что же нам делать? — отчаялся Супруг.

— Простите это друг другу. Или добейте уже себя наконец.

Так говорил Трикстер.

16

Наутро же приступил к Трикстеру индеец Супруг, радостно вопия:

— Трикстер, ты не прав!!! Я выкурил трубку мира со своей скво, и у нас нет больше проблем! Я похож на ее отца! А она не похожа на свою мать!

— Свою-ж-мать… — машинально повторил Трикстер. А потом добавил:

— Принеси-ка и мне той травы, которой ты забиваешь трубку мира.

17

И был день, и было пекло. Когда же поутих полуденный жар, собрал Трикстер мужиков в тени старого каштана — ибо подошло время оттяга. Деловито и неспешно расстелили на траве газету, крупно порезали рыбку горячего копчения, разлили в пластиковые стаканы прохладную водку. Молча возлегли. Вздрогнули. Закурили.

Сама собой потекла неторопливая беседа. Внутри потеплело; жизнь налаживалась.

Трикстер лениво огляделся. Неподалеку на скамейке маялся потный Офисный Планктон с бутылкой теплого пива. Сомнений быть не могло — в июльский день пиджак и галстук однозначно указывали на клановую принадлежность. Планктону было жарко и тоскливо.

— Присоединяйся! — махнул ему Трикстер, пожалев несчастного.

Планктон оживился и радостно засеменил на зов.

— Падай! — широким жестом Трикстер указал на свободное место в круге.

— Благодарствую! — пискнул Планктон и аккуратно присел на корточки, предварительно одернув брюки на коленках.

— Бери закусь!

Планктон сглотнул и посмотрел на мужиков. Мужики ели рыбу руками, выплевывая кости и облизывая масляные пальцы.

— Спасибо, я сыт, — пропищал он, пряча глаза.

И в третий раз обратился к нему Трикстер, протягивая стакан:

— Держи!

И в третий раз Планктон вежливо отказался:

— Благодарю, я со своим.

Он допил пиво и несколько минут сидел молча, остро ощущая свою непричастность к этому миру, этому каштану и этим людям.

Затем неловко извинился, тяжело вздохнул и поплелся куда-то по своим мутным офисным делам.

— Вот же ж мудак! — возмущенно зашумели мужики.

— Хуй пойми кто, — уточнил Борода.

Все посмотрели на Трикстера, но тот был расслаблен и не склонен к затяжным поучениям.

— Хуй пойми кто, — коротко подтвердил Трикстер. Потом опрокинул очередной стакан и добавил:

— Истинно говорю вам — сеющий дресс-код пожнет капчу!

Так говорил Трикстер.

18

И приступили к Трикстеру ученики, и вопрошали:

— Мы ходим повсюду вместе, и пьем, и дуем одно и то ж. Почему же Борода стал твоим любимым учеником?

И Трикстер ответствовал:

— Вы слушали меня и не слышали, смотрели на меня и не видели. И только Борода понял главное — что Трикстер не стоит зависти. Ибо живет на краю и ходит по краю. Вы же, безумцы, мечтаете превзойти Трикстера. Но нельзя обогнать бегущего по краю, не сорвавшись за край.

Так говорил Трикстер.

19

И приступил к Трикстеру индеец Неофит, и начал методично выносить мозг, ибо реально высадился на умняк. Трикстер же молча пыхал, думая о своем, пока Неофит не вцепился в его рукав:

— Что мне сделать, чтобы быть услышанным?

Трикстер проводил взглядом рассыпавшуюся пяточку, вздохнул и ответил:

— Насмеши меня.

— Но как?

— Очень просто. Хочешь насмешить Трикстера — поделись с ним своим планом.

Так говорил Трикстер.

20

И возлегли ученики на траву, и расслабились, дабы неспешно постигнуть глубинную суть вещей. И когда эта суть была уже близка, приступил к ним индеец Супруг, весь в печали и тяжком подпитии.

— Налейте мне, мужики, — мрачно выдохнул он. — Нашла-таки моя скво заначку и выскребла все дочиста.

— Да, чистоту они любят, — подтвердил Борода, доставая стакан.

— Еще и базу под это подвела, — обиженно продолжал Супруг. — Я, грит, должна выглядеть презентабельно. А ты, грит, подавляешь мою женственную натуру. Кстати, а что значит презентабельно?

— Презентабельно — это от слова презент, сиречь подарок, — ответствовал Трикстер. — Выглядеть презентабельно значит выглядеть подарочно.

— То есть как блядь, — уточнил Борода.

— Я так и думал, — угрюмо пробурчал Супруг. — А что значит женственная натура?

— Это от слова женщина, сиречь скво, — ответствовал Трикстер. — То бишь скволочная натура.

— Давил и буду давить! — свирепо провозгласил Супруг, поднимая стакан.

За это и выпили.

21

Две недели город задыхался от жары — и наконец дождался дождя. Ученики блаженно вдыхали озон и потягивали пиво на крытой веранде. Жизнь была прекрасна и удивительна.

До тех пор, пока бармен не включил магический кристалл. Новости, Белый Вигвам, крупные планы. Ученики опустили глаза, но было поздно — лучший вечер сезона был непоправимо испорчен. Пиво загорчило, а сухарики наждаком ободрали нёбо.

— Скажи мне, учитель, — вполголоса спросил Водила, — а ты принимал участие в создании человека?

— Ну а як же! — улыбнулся Трикстер. — И неоднократно.

— Я вот чего не пойму, — продолжал Водила, — если Креатор делал этих людей по своему образу и подобию, он же должен быть настоящим уебищем.

— По образу и подобию в мир приходят дети, — ответил Трикстер, — а уже потом родители и учителя превращают их в срань господню.

— Но как такое возможно? — недоверчиво спросил Водила.

Трикстер пожал плечами.

— Сон разума рождает уебищ. В промышленных масштабах.

Так говорил Трикстер.

22

И затарились они, и решили возлечь прямо у магазина, чтобы потом далеко не бегать.

— А вот еще был случай в одном зеленогорском вигваме, — начал Трикстер, но Водила перебил его:

— Да сколько ж можно слушать твои байки! Другие учителя притчами изъясняются, а у тебя все приколы да смехуечки!

— Хотите притчу? — усмехнулся Трикстер. — Ну так слушайте.

Жил некогда в одной отдельно взятой стране индеец ГлавГей. И пресытили его услады тела, и возалкал он услад духа. И призвал он к себе представителей всех мировых религий, дабы узнать, как они относятся к геям, и выбрать свой духовный путь. И пришли к нему миссионеры, кипя и брызжа, ибо многое они желали высказать ГлавГею.

Когда же наступил час откровений, взошел на кафедру представитель РПЦ и грозно возвестил:

— После смерти все геи попадут в ад, где их будут нещадно жарить…

— Отлично! — возопил ГлавГей. — Всем спасибо, все свободны. Наш выбор сделан.

Вот с тех самых пор РПЦ и геи так неровно дышат друг к другу.

С минуту все молчали.

— Ну и в чем же тут смысл? — подозрительно спросил Водила.

— Что перебивающий учителя подобен пидору? — предположил Борода.

— Ну, почти, — улыбнулся Трикстер. — От перебивающего ускользает смысл сказанного.

Конец ознакомительного фрагмента.