Судьба и времена

Владимир Фёдорович Власов, 2019

Судьба и времена издревле были темой обсуждения среди мудрецов и простых людей. Когда же человеку жилось хорошо, и счастливой ли была его судьба? Выходило так, что во все времена человеку жилось трудно, и не всегда всем везло в жизни. Но были ли от этого люди несчастны? Ведь своё счастье человек может найти при любых обстоятельствах и в любое время. Для этого нужно лишь посмотреть на всё отстранённым взглядом, почувствовать красоту мира и влюбиться в него, а ещё попытаться исправить себя самого изнутри.

Жизненная мудрость даосов

1. Судьба и времена неподходящие

(Великое в малом)

Мин Чэнь главой в Сяньсяне был и обелить пытался

Раз обвинённого несправедливо в преступленье,

То, что начальство это не позволит — он боялся,

Всё колебался и не мог никак принять решенье.

Был Ван слуга в училище, водивший с лисом дружбу,

Считал, что проверяются в беде все, а не в счастье,

Ведь в жизни каждого ждать могут беды и напасти,

Но каждый добросовестно нести обязан службу.

По просьбе Мина с лисом слуга Ван пошёл на встречу.

Лис его принял, выслушал и выдал своё мненье:

— «Я знаю, Мин Чэнь справедлив, поэтому отвечу,

Что, первое — он должен разобраться в обвиненье,

Понять, он виноват иль не виновен в происшедшем,

Речь не о том, чтоб получить запрет иль позволенье

Начальства в деле том, своё решение нашедшем,

Чтобы в суде принять по справедливости решенье.

Слова разве забыты областной главы управы

Ли Вэя (1)? В нашей жизни ведь за всё мы отвечаем,

Он говорил: «От дел наших, зависят наши нравы,

А то, что мы творим, то от судьбы и получаем».

Ван повторил лиса слова главе, тот испугался.

Он вспомнил разговор между даосом и Ли Вэем,

Когда на речке кто-то с лодочником разругался,

В то время плыли в лодке все под сильным суховеем.

Даос им всем сказал: «Настигнет рок через мгновенье,

О чём вы спорите!»? Вдруг лодочника в реку сдуло,

Пошел ко дну он, ну а лодку понесло теченье,

На камни, чуть в одно мгновенье не перевернуло.

Ли Вэй был поражён, даос же начал заклинанья,

И сделал в лодке несколько шагов походкой Юя (2),

Улёгся тотчас ветер, все опасности минуя,

Пристала лодка к берегу под крики ликованья.

Ли Вэй благодарил даоса, но тот отказался:

«Судьбу благодарите, что вам случай подвернулся,

Я ведь не спас же лодочника, и он захлебнулся,

А потому спаслись вы, что я в лодке оказался».

Даосу поклонился Ли, сказав: «Это спасенье

Произошло благодаря вам, я судьбой доволен,

Теперь с судьбой такой, что захочу, я делать волен».

На что даос, прощаясь, выразил своё сомненье:

— «Не так это, — сказал он, — не всегда это бывает,

Как не всегда ещё жить счастливо всем удаётся.

Доволен тот судьбой лишь, в жизни кто преуспевает,

Судьбой же недовольный всегда мечется и бьется.

Ведь Ли Линь Фу (3) и Цинь Гуй (4) вреда много причинили,

Посты высокие они при жизни занимали,

А сколько преступлений в Поднебесной совершили,

И как часто людей судьбу злодействами меняли.

Когда наносят вред, то на судьбу нельзя ссылаться,

Закон в стране кто нарушает, должен удалиться.

Рождённые таланты же должны все раскрываться

И помогать судьбе всем тем, кто к Истине стремится.

Стоящие у власти если опускают руки

И валят на судьбу всё, то зачем они родились?

Ведь были те, кто несмотря на все страданья, муки

Шли против времени того и своего добились.

Когда в народе многие Конфуция встречали,

То говорили, что ход времени он понимает:

«И если «времена неподходящие» настали,

То всё-таки он действует, хотя об этом знает».

Случается, то, что в жизни произойдёт, не знаешь,

Но Чжугэ Лян (5) сказал: «Все силы отдавай служенью

Отечеству и личных принципов всех соблюденью,

Успешен дел исход — заранее не угадаешь».

Примечание

1. Ли Вэй (1687 — 1738) — был губернатором провинции Чжэнцзян, с 1728 г. — провинций Чжэнцзян и Цзянсу, а с 1732 по 1738 — провинции Хубэй.

2. Походка Юя — даосские монахи при чтении заклинаний ходят особым шагом, так, как, по преданию, ходил мифический государь «золотого века» древности Юй, измученный непосильным трудом в борьбе с потопом.

3. Ли Линь-фу — первый министр и фаворит танского императора Сюань-цзуна (712 — 755), захвативший власть в свои руки и не дававший продвигаться способным людям того времени.

4. Цинь Гуй — первый министр сунского двора, погубивший национального героя Юэ Фэя и настоявший на заключении позорного мира с чжурчжэнями.

5. Чжугэ Лян (181 — 234) — знаменитый полководец и стратег, о нём рассказывается в романе «Троецарствие».

2. «Глупый» мудрец

(согласно рассуждениям Чжуанцзы)

Как-то стоял в карауле Страж рая,

В сад заглянул, им любуясь, мудрец.

Страж мудрецу, долгой жизни желая,

Там предложил прожить жизни конец.

Тот же сказал, головою качая:

— «Незачем мне находить здесь приют.

Разве с одними богатствами рая

Я обрету мой душевный уют»?

Этот отказ удивил очень Стража.

Он пожелал мудрецу сыновей.

Но рассмеялся, услышав, тот даже,

Молвив, что много хлопот от детей.

— «В старости всех нас ждёт поношенье.

Если богатым быть — много тревог,

В уединенье — лишь успокоенье,

В мире открыто так много дорог.

С помощью благ не взрастить добродетель,

Счастье в себе только можно найти.

Чтоб не попасть в какие-то сети,

Вряд ли сходить в жизни стоит с пути».

Тут рассмеялся сам рая Хранитель:

— «Счастьем считаешь от мира уход?

Где ж ты отыщешь такую обитель?

Вижу, что ты сторонишься народ.

Жить средь людей — какие заботы?

Быть хочешь добрым — трудись, не ленись!

Много детей есть — займи их работой,

Много богатства — с людьми поделись!

И не судил бы тебя никто строго,

В старости встретил б счастливый конец.

Ну, так ступай же своею дорогой,

Вижу, что ты не мудрец, а глупец».

Выслушав Стража, мудрец поклонился,

Вряд ли бы понял Хранитель ответ,

Пыль отряхнув, вновь в дорогу пустился,

Думая:"мир — суета всё сует".

3. Софист и даос

(согласно рассуждениям Чжуанцзы)

Был задан Лаоцзы Конфуцием вопрос:

— «Кто более мудрей софист или даос.

И старец отвечал, благообразный:

— «У них подход к понятью сути разный:

Даос, в учение Путём овладевая,

К бессмертию стремится, силе подражая.

Он невозможное делает возможным,

Ум направляя ко всем вопросам сложным.

Неистинное в истинное превращает,

О здоровье заботиться не забывает.

Софист идеями жонглировать умеет,

Но утверждать, что знает Истину, не смеет.

Ему в словесных дебрях блужданье суждено,

Понять же, что происходит в мире, не дано.

Он в мыслях суетлив и вечно в услуженье,

Слуга, заимствующий у других сужденья.

Хоть и в своих поступках он с обезьяной схож,

Его язык в обществе порой — как острый нож.

Его частенько опасаются в народе,

Но главное различье — к Истине в подходе.

Добавлю, чтобы изложенное доказать,

Чего нельзя услышать, о чём нельзя сказать.

Есть те, ногами кто и головой владеют,

Но вместе с этим сердца, слуха не имеют.

Но нет того, кто, обладая своим телом,

Мог быть бы с тем, кого не сыщешь в мире целом.

Причины в мире как покоя, так движенья,

Рожденья, смерти, уничтоженья, появленья

Сокрыты не в самих людях, а в проявленье,

Но есть причины и от людского управленья.

Тот, кто себя не помнит, впадая в забыванье,

Кто забывает о природе и обо всём на свете.

Кто, отдаваясь, входит с природою в слиянье,

И есть Даос. Он отличается от софиста этим».

4. Безумство

(согласно рассуждениям Ян Чжу)

Издалека к философу пришёл мужчина.

С тоской упрашивал: «Не вылечишь мне сына?

Я много на леченье серебра потратил,

Он в детстве был умён, но разум свой утратил».

И Лаоцзы спросил его: «В чём это видно»?

Тот начал объясненье: «Мне до слёз обидно,

Он принимает тень за свет, добро за зло,

За песню плач. Ну как мне с ним не повезло!!!

Считает мёд горечью, духи — зловоньем,

Снег — чёрным, дома людей — гнездом вороньим».

Философ выслушал доводы с большим вниманьем,

В них не нашёл веских для безумства оснований.

— «Почему ты думаешь, что сын безумен?

Любой к жизни подход по себе разумен.

Говорить в мире об истине так сложно,

Кто может знать, что в нём истинно, что ложно?

Одной болезнью в мире многие страдают,

Поэтому никто её не замечает.

Безумье сына весь мир перевернуть не сможет,

Безумен если сам мир, то кто ему поможет?

Представь, все — как сын твой, ты сам бы стал безумным.

Не объяснил б им всего умом разумным.

Кто смог б познать в нём вкус радости, печали?

Где истина, а где ложь стоит вначале?

Ведь, может быть, и мои слова безумны,

Разве советы все могут быть разумны?

Найти ль можно от безумства исцеленья?

Своим умом жить не лучше ль без стесненья.

Домой ты лучше поскорее возвращайся.

И с сыном повнимательнее пообщайся».

5. Учитель

(согласно размышлениям Чжуанцзы)

Однажды Янь Юань признался в разговоре

Наставнику Конфуцию, с кем мыслил в споре:

— «Когда идёте вы, и я идти стараюсь,

Когда бежите вы, и я бежать пытаюсь,

Когда спешите очень вы, я следом поспешаю,

Во всём за вами следовать себе я не мешаю,

Когда же мчитесь вы, пыль не поднимая,

Я отстаю от вас, и лишь взор вперяю».

Его спросил учитель: «Что это означает»?

Наставнику Янь Юань с почтеньем отвечает:

— «Когда говорите, я говорить стараюсь,

Когда вы спорите, я в спор вступить пытаюсь,

Когда вы рассуждаете, тоже рассуждаю,

Когда ж без пыли мчитесь, я вас не понимаю:

Когда молчите вы, то вам все доверяют,

Не дружите ни с кем, но вас все восхваляют,

Регалий нет у вас, но все же к вам стремятся,

Скажите мне, как это может объясняться?

— О! — восклицал Конфуций, — но разве не ясно?

Ломаешь голову по пустякам напрасно?

Печаль о смерти разума всего сильнее,

О смерти человека печаль всё ж слабее.

Дела свои вершат все, когда солнце восходит,

Все отдыхать ложатся, когда оно заходит.

Так происходит в жизни, жизнь нас проявляет.

Появится же смерть, всё сразу исчезает.

Всё появляется, когда солнце восходит.

Но исчезает всё, когда оно заходит.

И так творится всё со смертью и рожденьем,

Во всей Вселенной мы все связаны движеньем.

Однажды с телом разум мудреца мной был получен,

Со мной он неизменен до конца, и не изучен.

С умом и телом я всё нахожусь ещё в движенье,

Не ведая, когда придёт моё успокоенье.

Само собою образовалось моё тело,

Когда оно исчезнет, мне до того нет дела.

И с каждым годом я старею и дряхлею,

Но вряд ли впереди десяток лет имею.

Мне всё труднее с новыми властями ладить,

Не горько разве твою дружбу мне утратить?

Считаю я порою золотою

Мою жизнь, проведённую с тобою,

Раскрыл ты всё, что мне когда-то раскрывалось.

Но думаю, что кое-что ещё осталось.

Ты ждёшь напрасно того, кто вскоре удалится,

Но многому меж нами не суждено забыться,

И стоит ли печалиться о том, что не вернётся,

Оно ведь не утрачено, а в сердце остаётся».

6. Отношение

(согласно рассуждениям Чжуанцзы)

Конфуций говорил с чиновником в почёте,

Который был в очередной раз снят с работы:

— «Что чувствуете вы сейчас? И как живёте»?

По парку весело гулял тот без заботы.

— «Чем лучше я других? — ответил тот с улыбкой, —

Не мог я отказаться, когда мне пост давали,

Вед наша служба зиждется на почве зыбкой,

Не смог и удержаться, когда её отняли.

Зависит в жизни многое не от нашей воли:

Что отнимается у нас, и что даётся.

Нам нужно покоряться всем неизбежной доли,

При этом не печалиться — лишь остаётся.

Чем лучше я других? — я этого не знаю,

В чём ценность, в службе иль во мне? — я сомневаюсь, —

Как ценят меня люди, иль презирают?

Колеблюсь я, не сплю, и всё понять пытаюсь».

Конфуций, слова слыша, в сердце размышляет:

— «С ним споры знающему знанья не помогут,

Его жизни превратности не огорчают,

И воры в расхищение вовлечь не смогут.

Конец ознакомительного фрагмента.