Как защититься от хамства. Полная версия

Владината Петрова

Настоящая работа является полным вариантом книги, изданной ранее в виде краткой брошюры под названиями «Как защититься от хамства. 7 простых правил» и «Как защититься от хамства. Универсальная система». В неё вошло много новых историй и правил, обучающих искусству словесной самозащиты.

Универсальные приемы, исходящие из структуры оскорбительной фразы

«Это вопрос, утверждение или указание?»

Люди, которые утверждают, что научиться отвечать на любое оскорбление или провокацию невозможно, объясняют свое мнение так: «Никогда не предугадаешь, что тебе скажут!» После прохождения первой ступени нашей системы — базовых приемов, исходящих из положения агрессора в обществе — их пессимизм рассеивается, но не совсем. Тем не менее, для них у нас есть в запасе следующий аргумент: агрессор, конечно, может сказать вам что угодно, но если оскорбление или провокация выражены словами, то эти слова всегда представляют собой структуры, хорошо знакомые нам из грамматики русского языка, а перечень этих структур известен.

Так, например, любая фраза, которую мы слышим, является либо вопросом, либо утверждением, либо указанием (т.е. фразой в повелительном наклонении). Если вам сказали что-то явно неприятное, но вам трудно найти слова, чтобы выразить, что именно вас задело и с чем именно вы не согласны, нужно спросить: «Это вопрос?», «Это утверждение?» или «Это указание?», в зависимости от того, на что больше похожа реплика с неприятным содержанием. Эти вопросы также хороши, когда вы общаетесь с человеком, имеющим обыкновение говорить загадками. Поясню на примере.

В организацию, проводящую курсы повышения квалификации учителей, часто приезжают люди из разных городов со всевозможными лекциями и семинарами. Как-то раз приехала одна женщина-режиссер, чтобы показать учителям игры, направленные на развитие актерских способностей. Учителя охотно выполняли задания, но никто не мог понять, как же она оценивает их выполнение. «Театральная дама» имела очень странную манеру говорить, а именно: у нее была совершенно неопределенная интонация. Например, один из слушателей выполнил задание — изобразил попугая. Режиссер подошла к нему и сказала: «Это что… Это попугай… Так выглядит его поза…» Сказав это, она воззрилась на аудиторию, видимо, ожидая от слушателей какой-то реакции. Но какой?! Совершенно нельзя было понять, то ли она одобряет выполнение задания, то ли осуждает, то ли предлагает обсудить исполнение. Никто не мог понять, то ли она спрашивает, то ли делает утверждение, то ли дает указание выполнить упражнение еще раз. Люди чувствовали себя неловко. У них складывалось впечатление, что «театральная дама» постоянно на что-то намекает, но на что именно, понять было невозможно. В целом интонация режиссера была больше похожа на вопросительную, но вопросы в их привычном понимании отсутствовали.

На второй день тренинга многим стало казаться, что «театральная дама» (именно так окрестили ее слушатели) просто над ними издевается. Наконец, когда режиссер произнесла очередную фразу-загадку, кто-то не выдержал и спросил: «Мы не понимаем: вы спрашиваете, утверждаете или даете указание?» Режиссер смутилась: «Неужели вы меня совсем не понимаете?» — и уже через минуту заговорила как нормальный человек. Судя по тому, как быстро она сумела перестроить свою речь, ее странная манера общения являлась сознательной и действительно была направлена на то, чтобы смутить слушателей, которые не зря восприняли подобную манеру как демонстрацию «богемности» и недостаток уважения. И всего лишь один верно сформулированный вопрос помог снять эту неуместную маску загадочности.

Любое оскорбление является либо вопросом, либо утверждением, либо указанием. Спросите: «Это вопрос?» («Это утверждение?», «Это указание?»)

Возьмем более распространенную ситуацию, когда вам делают замечание, смысл которого не вполне ясен. Допустим, вы что-то сказали, а вам в ответ говорят что-то грубое и неодобрительное, но грубиян не объясняет своего мнения. Приведу примеры диалогов, где человек, подвергшийся нападению, ставит своего обидчика на место, начиная именно с выяснения типа предложения, а затем, в случае, если агрессор продолжает грубить, переходит к использованию других приемов.

— Заткнись и иди отсюда!

— Это указание?

— Нет, это вежливая просьба!

— Кто тебе сказал, что она вежливая? (Прием «Поставить над агрессором начальника»).

— Кто тебя спрашивал?

— Это вопрос?

— Да, это вопрос!

— А кто тебя научил задавать его в такой форме? (Прием «Поставить над агрессором начальника»).

— Вечно вы предложите что-нибудь дикое!

— Это утверждение?

— Ты один сочинил эту ерунду?

— Это вопрос?

— Какой ты глупый!

— Это утверждение?

— А ты с этим не согласен?

— На каком основании ты даешь такие категоричные оценки? (Прием «Поставить над агрессором начальника»).

— На том основании, что ты говоришь по-немецки совершенно неправильно. (Человеку, сказавшему грубость, пришлось оправдываться, объясняя свое мнение).

— Вообще-то я говорил по-английски.

— Ой, извини пожалуйста, я просто не расслышал!

Другой вариант развития той же ситуации:

— Какой ты глупый!

— Это утверждение?

— А ты с этим не согласен?

— А ты всегда соглашаешься только сам с собой? (Прием «Прицепка к глаголу»).

Следует заметить, что если в оскорбительной фразе присутствует глагол, обозначающий действие, которое можно зрительно представить, прием «Прицепка к глаголу» действует намного сильнее, например:

— Меня от тебя тошнит!

— Если тошнит, почему ты еще не в ванной?

Комментирование путем продолжения фразы противника

Любое действие противника можно подать в виде картины, только написанной не красками, а вашими словами. Человек, который ведет себя недостойно, как правило, не отдает себе отчета в том, что неприглядность его поведения и мотивы, которые заставляют его поступать таким образом, прекрасно видны окружающим. Как это ни странно, агрессору кажется, что люди воспринимают только его слова, но его самого «не видят» (не оценивают). Поэтому, чтобы смутить противника, следует описать его поведение в виде картины. Ведь тот, кто в поединке успевает наблюдать за действиями нападающего и даже находить слова для их оценки и описания, очень опасный противник. Во-первых, агрессор, не осознававший ранее, что его «видно, как на ладони», устыдится, во-вторых, вас попросту испугаются, как сверхчеловека, который успевает и говорить и видеть. Особенно хорошо подходит этот прием, когда агрессор лукавит.

В шестом классе проходит чаепитие. Таня принесла очень вкусный торт. «Какой хороший торт!» — восторгались одноклассники. Только одну девочку, Свету, обуяла зависть. «Вот видишь, какие у твоей мамы руки замечательные!» — громко, чтобы все слышали, сказала она Тане назидательным тоном. «…Сказала Света, прекрасно зная, что торт сделала я сама», — продолжила ее фразу Таня.

Заметим, что Таня могла воспользоваться также приемом «Что вас заставляет…» (разновидностью приема «Поставить над агрессором начальника»). Например, она могла сказать: «Что заставляет тебя обманывать?» Также можно было придраться к глаголу «видеть»: «А ты видела, кто пек торт?» (т.к. во фразе-провокации имелся этот глагол), но все же продолжение фразы в случае, когда некто намеренно вводит окружающих в заблуждение, самый удачный прием, поскольку он лучше всего открывает присутствующим глаза на суть и мотивы обмана.

А вот примеры двух провокаций, очень типичных для людей преклонного возраста, которым нечем заняться:

Две девочки лет четырнадцати гуляют с крошечной породистой собачкой. Проходящая мимо старушка начинает подзывать собачку. Хозяйка собачки объясняет, что той запрещено подходить к незнакомцам. Старушка начинает дотошно выяснять, почему такой хорошей собачке запрещено подходить к людям. «Она меня не укусит, вы не бойтесь», — нарочито наивно говорит старушка, делая вид, будто не поняла, о чем идет речь. Естественно, хозяйка не опасалась того, что ее щенок, едва побольше рукавицы, кого-нибудь укусит! Любой человек старше пяти лет понимает, что если собаке не позволяют подходить к посторонним, это объясняется тем, что слишком доверчивых собак воруют с целью перепродажи, а то и на мех.

«Понимаете, — терпеливо объяснила девочка, — вам она хорошая, чтобы погладить, а кому-то хорошая, чтобы шапку из нее сшить». «Как?! — отпрянула старушка с притворным ужасом. — Неужели вы ее уничтожите?! Неужели у вас поднимется рука на такое беззащитное создание?!» Эта тирада была сказана, естественно, как можно более громко и кое-кто из гуляющих на площадке начал подходить поближе, чтобы послушать, каким там еще живодерством занимается современная молодежь. Девочки с изумлением переглянулись, услышав столь дикую интерпретацию их собственных слов. Между тем бабка продолжала: «Девочки, вы такие молоденькие, такие красивые, но почему же вы такие жестокие?!» Испуганные девчонки подхватили собачку и пошли прочь, провожаемые любопытными взглядами прохожих.

Вот еще один подобный случай, который мне довелось наблюдать собственными глазами. Домоуправление поставило возле подъезда скамейку, ножки которой были вкопаны в землю. Ночью кто-то свалил скамейку, и она осталась лежать на газоне. Жившие в том же подъезде молодожены решили помочь пенсионерам и поставить скамейку обратно. Они вышли с лопатами, выкопали ямы поглубже и начали устанавливать лавочку. В этот момент к ним подошла пенсионерка, которая, как я видела со стороны, с самого начала наблюдала за их действиями и прекрасно понимала, чем они заняты.

— Молодые люди! — сказала она, возвысив голос так, чтобы ее было слышно на всех этажах соседнего дома. — Вы зачем выкапываете лавочку?! Вы знаете, что здесь пенсионеры сидят, что у них ноги болят, и им нужна лавочка?!

— Вы же прекрасно видели, что мы не выкапываем лавочку, а, наоборот, устанавливаем ее! — ответил молодой человек, который тоже заметил бабку еще добрых пятнадцать минут назад, однако пенсионерка еще долго делала вид, что она подумала, будто лавочку выкапывают, по ошибке.

Вы думаете, мне просто повезло увидеть редкий случай сумасшествия, и вам такие люди если и попадутся, то не часто? Ошибаетесь! Позорить человека перед людьми, пользуясь перевиранием сказанных им слов — излюбленный прием провокаторов (или, как сейчас принято их называть, «вампиров») любого возраста, вплоть до младшего школьного. Иные подлецы пользуются тем, что окружающие не слышали начала беседы, и громогласно объявляют (например, за праздничным столом): «Вы знаете, что только что сказал мне Иван Иваныч? Вот послушайте…» Порой трудно бывает потом, как говорится, «доказать, что ты не верблюд». Что же делать, если вы столкнулись с таким человеком? Самое лучшее — это продолжить фразу провокатора, разоблачая его обман перед окружающими.

Один преподаватель невзлюбил первокурсницу и пользовался любым удобным случаем доказать ее профнепригодность. Как-то раз он спросил ее, что она подготовила к уроку. «Я выучила вот эту вещь», — сказала она, подавая ноты. Надо пояснить, что среди музыкантов принято говорить: «Я сыграл эту вещь», однако преподаватель, заметив, что в этот момент в класс вошли другие преподаватели, решил придраться к общепринятому слову. «Вот как оказывается, — сказал он с пафосом, — для тебя музыка это вещь! Как платье! как сережки! как помада!» Преподаватели, занятые своим разговором, покосились на студентку, вероятно, подумав, что она каким-то образом выразила пренебрежение к искусству. Однако девчонка была не промах — даром что первокурсница! Сообразив, что преподаватель «работает на публику», она громко сказала «продолжение фразы»: «…Сказали вы, прекрасно зная, что общепринятое выражение „я выучила эту вещь“ не означает, что человек относится к музыке как к вещи!» Поняв, что номер не удался, преподаватель вдруг «вспомнил», что ему надо срочно сходить к директору за расписанием.

Используйте комментирование путем продолжения фразы противника

Думаете, какое впечатление произвела эта сцена на преподавателей, перед которыми разыгрывался этот спектакль? «Что-то наш Дмитрий Евгеньевич совсем заработался — к ерунде придираться стал. Не расстраивайся, он у нас немного… со странностями».

Правило «Хамят — удивляйся!»

Следует заметить, что правильность реакции преподавателей на поведение своего коллеги была обусловлена во многом тем, что после его ухода первокурсница ещё секунд десять сохраняла на своем лице изумленное выражение. Следует иметь в виду, что если вам сказали какую-нибудь гадость, лучше всего неподдельно изумиться этому, показав, что так с вами обращаются не каждый день, и вообще вы впервые в своей жизни видите такого отъявленного нахала. Не приведи господи выдать, что вы привычны к дурному обращению! Скажу даже, что чем важнее персона, которая стала жертвой хамства, тем большее изумление она проявляет. Это, так сказать, искусство «набивать себе цену».

Правило «Отвлеки внимание от себя»

Продолжение фразы — очень удобный прием, но это не самый лучший вариант, когда противник кричит, поскольку ваше продолжение его фразы прозвучит заведомо тише, чем ее начало, а в ситуациях с якобы наивными старушками речь шла именно о крике на всю улицу. На этот случай к нам на помощь приходит прием «Отвлеки внимание от себя», который заключается в том, что вы пресекаете попытку противника говорить о вас и особенно — приписывать вам некие визуально представимые действия и свойства. Почему так важно перевести внимание с себя на противника или на некое несуществующее третье лицо? Потому что свидетели ситуации, в которой вы позволили себя распекать, запомнят ее так, будто вы проиграли спор и действительно оказались виноватым.

Чтобы этого не произошло, следует либо перевести внимание на действия самого обвинителя («На каком основании вы мне это говорите?», «Кто вам дал право так разговаривать?», «Это вы мне такой вопро́с задаете?» и т.п.), либо вы должны выдумать третье лицо, которое якобы управляет вашим обидчиком, например, сообщает ему ложные сведения. Этот прием просто великолепен и в том случае, когда ваш противник кричит о вас всякие небылицы, привлекая внимание окружающих. Прием можно использовать и в ситуации, когда вы разговариваете с лицом, которому нельзя ответить неучтиво (например, с начальником или с преподавателем).

В качестве примера приведем продолжение истории с преподавателем и студенткой. Долгое время преподаватель вел себя «тише воды ниже травы», но как-то раз урок проходил в кабинете, где в смежной комнате находился заведующий отделением, и преподаватель не удержался от соблазна еще раз повторить свой метод. На этот раз он придрался к тому, что студентка в своем реферате допустила случайную описку. Она написала, что «Моцарт — великий австралийский композитор».

Нападающий пытается сузить ваше сознание, а ваша задача его расширить и переместить фокус внимания на нападающего

Преподаватель просмотрел реферат еще в начале урока, но ничем не выдал радостного волнения, которое его охватило при обнаружении этой случайной оплошности. Он начал дожидаться момента, когда откроется дверь в смежном кабинете и мимо пройдет завуч. Когда это наконец случилось, он, совершенно вне связи с тем, что он до этого говорил, победно закричал: «Я диву даюсь! Вы пишете, что Моцарт — это великий австралийский композитор!» Студентка (честь ей и слава!) ни на секунду не задумалась над ответом.

— Кто это вам сказал, что Моцарт — это австралийский композитор?! Какой ужас! Кто же вам сказал такую глупость?! (Студентка отвечала фразами, в которых фигурировало виртуальное третье лицо).

— Да ведь это у вас написано в реферате!

— Кто вам сказал такое?!

— Да вы, вы!

— Ничего подобного! Откуда вы это взяли?! — отпиралась студентка, даже не думая смущенно склониться над рефератом, чего так жаждал преподаватель.

— Да вот, вот здесь! — преподаватель бросился искать нужную страницу, но завуч уже вышел и стараться было уже не перед кем.

В обоих случаях со старушками прием «Отвлеки от себя внимание» был бы наиболее эффективен, поскольку те кричали на всю улицу, и ваше «продолжение фразы» никто бы не услышал. Тем не менее, люди простые, с неразвитой речью и не обремененные лишней культурой, как правило, прекрасно владеют приемами «Отвлеки от себя внимание» и «Прицепка к глаголу из фразы противника». Вот как выглядели бы два диалога с лукавыми старушками, если бы на месте кротких девочек и интеллигентной молодой пары оказались люди попроще.

Итак, представьте ситуацию. Две тетеньки лет тридцати, работающие на базаре, гуляют с собачкой. Старушка пытается подозвать собачку, но хозяйка объясняет, что щенка приучают не подходить к незнакомцам. Старушка делает вид, что не понимает, почему собачке запрещено подходить к посторонним. «Она меня не укусит, вы не бойтесь», — с притворной наивностью говорит старушка, прекрасно понимая, что дело не в этом.

Тридцатилетние тетеньки уже поняли, что бабка дурака валяет и ее цель — просто поприставать к прохожим, чтобы развлечься.

— Кто вам сказал, что она вас укусит?! — громко говорят они. — Чего мы должны бояться?!

— Да нет, я хочу сказать, что вы не разрешаете вашей собачке ко мне подходить. Почему вы ее ни к кому не пускаете?

— Кто не разрешает? Куда подходить? Зачем подходить?

— Ну вы же не пускаете ко мне вашу собачку!

— Кого́ мы должны к вам пускать? Зачем? И т. д. и т. п.

Допустим, тетеньки бы не сразу заметили, что старушка ищет повода покуролесить. Тогда ситуация имела бы такое продолжение:

«Видите ли, — объясняют старушке тетеньки, — вам она хорошая, чтобы погладить, а кому-то хорошая, чтобы шапку из нее сшить». «Как?! — кричит на весь двор старушка с притворным ужасом. — Неужели вы ее уничтожите?! Неужели у вас поднимется рука на такое беззащитное создание?!» (Я намеренно выделяю во всех фразах глаголы, поскольку именно они являются подсказкой, как ответить. — Авт.). Поняв наконец, что бабка просто развлекается, тетеньки начинают защищаться, потому что видят, что на них уже с любопытством смотрят прохожие.

— Кто́ кого уничтожит?! У кого́ поднимутся руки?! На что́?! (Перевод внимания на несуществующее третье лицо).

— У вас! Ведь вы держите собаку только для того, чтобы сделать из нее шапку!

— А вы что — сами держите собак, чтобы делать из них шапки? — возвышают голос тетеньки. (Женщины прицепились к глаголу, чтобы «приклеить» действие, которое приписал им агрессор, ему самому). — Откуда у вас такой интерес к собакам и шапкам из собак? Что вам вообще надо от нас и нашей собаки? (Обращаясь к соседям, гуляющим на площадке) Граждане, помогите! Стоим тут, разговариваем между собой, вдруг подходит вот эта старушка и начинает приставать. (Женщины перевели внимание на реальные действия агрессора). (К старушке) Вы каждый день заговариваете с незнакомыми людьми на улице или только по четвергам? (Это разновидность приема «Поставить перед агрессором зеркало», когда, чтобы подчеркнуть ненормальность поведения человека, его действия гипотетически переносятся в другое время или место).

Используйте прием «Отвлеки внимание от себя»

Вы, возможно, скажете, что это не логичные ответы, а какой-то набор слов, похожий на то, как тетки на базаре ругаются, — лишь бы было что кричать безо всякого смысла. Но ведь и в речи хитрой старушки логики не было, а одно лишь перевирание чужих слов. Если агрессор умышленно «жонглирует словами», то и вам его баловать логикой не следует. Ваша задача ведь не в том, чтобы объяснить ему, в чем он заблуждался (поскольку он на самом деле не заблуждается, а намеренно извращает смысл вашей речи). Ваше дело — не дать ему опозорить вас перед окружающими и заставить его уйти несолоно хлебавши. Для этого и существует правило «Отвлеки от себя внимание», которое реализуется двумя способами: прицепкой к глаголу, имеющемуся во фразе противника, и выдумывание несуществующего третьего лица, которое будто бы управляет вашим противником («Кто вам сказал?», «Кто решил, что мы должны делать то-то и то-то?» и т.п.).

Люди интеллигентные даже представить себе не могут, что у кого-то может быть низменная, а главное, иррациональная потребность говорить что попало, лишь бы доставить неприятность, поэтому ситуации, когда кто-то ведет себя странно и нелогично, приводят интеллигентов в замешательство. Напротив, люди, не обремененные культурой, реагируют на грубые и бессодержательные речи быстро и не задумываясь, поскольку регулярно слышат их в своей среде. Приемы «Отвлеки внимание от себя» (особенно его разновидность «Выдумывание третьего лица») и «Прицепка к глаголу» — это воистину народные методы самозащиты. Их вы можете наблюдать повсюду, где не ступала нога интеллигента.

Переведите внимание с себя на противника или на некое воображаемое третье лицо

А вот как развивался бы эпизод со сваленной скамейкой, которую молодожены решили починить для пенсионеров, если бы добродетельные супруги были не интеллигентными «зайцами в очках», а хотя бы рабочими. Напомню, что бабка, прекрасно видевшая, что молодые люди ставят упавшую скамейку обратно, из одной ей понятных побуждений раскричалась, будто они выкапывают

Конец ознакомительного фрагмента.