Ардикт

Владислав Евгеньевич Афанасьев, 2017

Ардикт – мир, который однажды пришел ко мне во сне. Мир чья идея плотно засела в моей голове. Он показал, как глупо делить людей на хороших и плохих, как фатально слепо следовать за чужими идеями. Надежды, переживания, разочарование я в полной мере постарался передать те моменты, что пронеслись в моей голове. Слово в слово описать ту сказку, что превратилась в кошмар.

Глава 1.

Перемены грядут.

В королевской библиотеке было темно и сыро. Единственная свеча медленно догорала на красном дубовом столе в углу, освещая старинные рукописи, покрытые толстым слоем пыли книги. Любителей читать всегда было мало, и единственными постоянными гостями в этой комнате были большие серые крысы, которые жадно дрались за те единственные крошки, что оставлял за собой страж. Причём перепалки эти были не шуточные — частенько, проходя мимо библиотеки, можно было услышать звуки этих боев на смерть за жизнь.

Так же сегодня, в очередной раз, закончив свой обход и поменяв свечу на столе, страж медленным шагом, чуть прихрамывая на правую ногу, пошёл к выходу, напевая себе под носом детскую песенку. Крысы же, словно ожидая команды, молча занимали свои позиции, на книжных полках, наблюдая, сколько же еще по дороге хлебных крошек выронит хромоногий человек. Дверь заскрипела и захлопнулась, воинствующие грызуны вихрем вылетели из убежищ, стараясь как можно быстрее добраться до заветных крошек; но стоило только начаться потасовке, как снова послышался скрежет двери.

Первым в библиотеку вошёл сторож.

— Кыш, подлые твари! — прорычал он, притоптывая здоровой ногой, разгоняя собравшихся крыс.

— Проблемы? — послышался голос из-за двери.

— Простите, господин, от этих вредителей житья нет.

Дверь распахнулась сильнее, практически стукнувшись о косяк. Порог пересёк серый бородатый старик в чёрной мантии с накинутым на голову капюшоном.

— Вам принести фонарь, тут темновато? — спросил страж, осматривая книжные полки.

— Не переживайте, в данный момент мне нужно лишь немного тишины и уединения, — пробормотал старик и прошёл в дальний угол комнаты.

Страж шмыгнул носом и, пробормотав что-то невнятное, скрылся за дверью. Старик, не обращая на того внимания, снял свой капюшон и медленно подошел к книжным шкафам. Он не знал, какая именно книга ему нужна, но был точно уверен, что она хранится здесь. С ювелирной осторожностью незнакомец вынимал рукопись за рукописью, осторожно сдувал с них пылинки и еле слышно читал названия. Книжные шкафы были расставлены по периметру комнаты, и практически каждый был наполнен различными старинными книгами, от которых, к сожалению, из-за крыс и времени осталось не так уж много.

Около часа старик перебирал книги, даже крысы, считая его предметом обихода, медленно выползли из своих убежищ и уже вовсю делили вкусные хлебные крошки. «Если их желание жрать заменить на любовь к книгам, то можно было бы у них поинтересоваться об этой чертовой книге», — подумал он и тут же раздался громкий звук падения. Старик подскочил на месте.

— Да чтоб вас! — выругался он.

Обернувшись, незнакомец заметил, как четыре крысы быстро убегали от дальнего шкафа, догоняя собратьев, которые тоже последовали их примеру. Поняв, что они что-то опрокинули, старик поставил находившуюся у него в руках книгу на место и направился к месту шума. Подойдя к книжному шкафу, он заметил на полу валяющуюся толстую книгу в грубом бордовом переплете, на вид которой было несколько сотен лет, не меньше. Старик подошёл и поднял рукопись. На лицевой стороне отсутствовали какие-либо надписи, её украшала лишь чёрная печать, на которой был выбит череп, плотно удерживала её закрытой. Завидев эту печать, тонкие сухие руки старика затряслись, на лбу проступил холодный пот, в некогда мёртвых глазах зародился неподдельный интерес. Еле удерживаясь на ногах, он медленно подошёл к столу и осторожно положил книгу, при этом его глаза ни на секунду не отрывались от черепа.

— Жнец приветствует тебя. Я принимаю проклятье, скрытое в тебе. Открой свои тайны, — прошептал старик.

Никогда ещё тишина не была настолько громкой — казалось, от любопытства все вокруг замерло. Глаза черепа сомкнулись, щелчок пронёсся по комнате, словно раскаты грома, послышался звук проржавевших шестерёнок и снова гробовая тишина. Старик вытер рукавом пот и трясущейся рукой взялся за лицевую часть книги. Та с легкостью подалась. Открыв рукопись, он перевернул несколько страниц.

— Разлом, Новые государства… Ветра ледяных пустынь… Всё не то… Где же… Оно.

Рука старика замерла на середине книги, оглавление на ней гласило: «Трёхсотлетнее рабство». Глаза его начали быстро бегать по страницам. Складывалось ощущение, что им завладел дикий азарт, который намертво впился в тонкую шею старика. Дыхание учащалось с каждым прочитанным им словом, сомнения пропали — то, что было утеряно веками, просто лежало на самом видном месте.

Страница, ещё одна — всё складывалось в единую картину. События, описанные в книге, точно повторяли сценарии тех и нынешних дней.

— И грянет гром средь ясна неба, когда огонь сменяет темнота, из светлой тьмы заснеженных вершин родится феникс, пришедший из глубин.

Дочитал старик и перевернул страницу, но там была лишь пустота, чистые листы молча смотрели в его потерянные глаза. В ярости он принялся листать книгу, стараясь найти любую заметку, но получил лишь разочарование.

— Надувательство, — прорычал он сквозь зубы. — Бред. Это невозможно, столько лет поисков, и всё впустую, чёртова книга! — воскликнул старик и ударил по открытой книге. По комнате пронёсся холод, послышался демонический смех, книжные полки заскрипели, по деревянному полу послышался громкий топот. Книга с силой захлопнулась. Не успев вынуть руку из книги, старик издал истошный вой и упал на колено.

Печать чёрного черепа с тем же смехом открыла глаза, свеча, стоявшая на столе, пошатнулась и погасла. Старик, поняв, что произошло, медленно поднялся с колена, насколько ему позволила книга, всё ещё удерживающая его руку, и молча уставился на череп.

— Ты пришёл сюда, Кровавый жнец, дабы сыскать мою милость к себе, но твои деяния чернее глубин вод Арона, — произнёс череп.

— Нет, выслушай меня, прошу, в тех чёрных делах я участвовал не по своей воле! — старался как можно спокойнее ответить старик, но тут же загнулся от боли.

— Молчать! Я вижу тебя насквозь, ты рассчитывал узнать свою судьбу, дабы переписать её, боязнь смерти привела тебя! Ну что же, внемли мне, жнец, лишь только феникс из глубин раскроет свои огненные крылья, судьба твоя будет предрешена, лишь только солнце третий раз уйдет в затмение! Погибнешь ты под тяжестью презрения! — прорычала книга, и старик, почувствовав на своей руке адскую боль, взвыл в агонии. Глаза его наполнились кровавыми слезами, он был похож на дикого зверя, который из-за всех сил старался вырвать свою лапу из капкана. Попытки были бесполезны, с какой бы яростью старик не бился, пытаясь освободиться, книга не отпускала.

— Мастер Роланд!? — послышалось из-за двери.

В комнату ворвался юнец, одетый в темно-красную мантию, не теряя не секунды, он выхватил из одежды тяжёлый тесак и ударил старику по кисти. Раздался крик, затем в помещении повисла гнетущая тишина. Мастер Роланд, всё ещё находящийся в шоковом состоянии, молча лежал на полу. Парень же, проверив рану учителя, принялся с интересом разглядывать странную книгу, которая была плотно закрыта печатью.

— Отойди от неё, Годрик, — очнулся Роланд.

— Простите, мастер, я думал, вы… вы в порядке?

Вместо ответа старик молча протянул парню целую руку, и тот осторожно помог ему подняться.

— Ты всегда носишь тесак, или мне просто повезло?

— Простите, мастер, но когда речь идёт о такого рода поисках, лучше вооружиться. Позвольте Вашу руку.

— Не стоит, Годрик, лучше забудь всё, что здесь увидел, — сказал Роланд и обернулся на книгу.

— Хорошо, мастер. Однако, я тут не совсем для спасения Вашей жизни.

— Вот как, так для чего же? — спросил Роланд, направившись к двери, делая вид, что ничего не произошло.

— Габриэль Праш просил Вас быть завтра в добром здравии, дабы встретить высокопоставленных гостей. Сама Изабель Феодарис обещала почтить город своим присутствием. И… — прервался Годрик, когда заметил, что его учитель замер у выхода из библиотеки и устало смотрел на него.

— Я понял тебя, мой мальчик, а теперь ступай, мне нужно доделать небольшое дельце.

— Но, мастер…

— Доброй ночи, Годрик. Доброй ночи.