Глава 2
Две недели до часа икс. Вечер. Локация 1. Совпадение временных отрезков 1:1
Сознание возвращалось долго и мучительно. Удар по голове Всеволоду нанесли мастерски, разом вырубив его на несколько часов. Открыв глаза, он огляделся, с удивлением обнаружил, что даже не связан, и попытался подняться. Боль была терпимая, жить можно, но вот только где?
Курехин оглянулся и с удивлением обнаружил мирно посапывающего на полу Давыдова. Аналитик спал сном младенца, невнятно бормоча и ворочаясь во сне. Из мебели в комнате был старенький цветной телевизор и такой же ветхий видеомагнитофон, и все это чудо было подключено к бензиновому генератору.
Сказать, что это было странно, значило ничего не сказать. Окна в комнате тоже когда-то были, но чьи-то заботливые руки наглухо забили их досками. То же было и с дверью, но опять же странно, изнутри. Встав, оперативник ощупал тело и, удостоверившись, что оружие пропало, а гематом прибавилось, подошел к окну и прислушался. Чуткий слух майора уловил невнятное бормотание. Казалось, за стеной стояли глухие и, позабыв о жестуно[3], пытались промычать что-то друг другу. Выглянуть на улицу тоже не вышло, доски были пригнаны на удивление плотно. Но даже они не спасали от запаха, несло помойкой и гнилым мясом. К этому аромату прибавлялся еще какой-то запах, но что это, майор не рискнул предположить.
В углу заворочался Семен, открыл глаза и с удивлением уставился на грязный пол.
— Очухался? — Майор присел на корточки рядом с Давыдовым и поднес к носу аналитика наполненный сочувствием и вселенским состраданием кулак. — Куда тебя понесло?
— Сам не знаю. — Семен сел и огляделся по сторонам. — Когда ты меня в офисе в стенку впечатал, вроде бы отпустило, но, видно, не до конца. Потом ничего не помню, будто в мешок голову засунул.
— Чудно, — усмехнулся Всеволод. — А где мы, знаешь?
— Нет, — честно признался Давыдов.
— Вот и я не знаю. Увезли нас из офиса и, судя по всему, сразу, не то были бы мы сейчас в отделении полиции, а злоумышленники в наручниках. Встать можешь?
— Попробую, — Семен встал на корточки, а затем на удивление просто выпрямился и даже подпрыгнул на месте. — Ничего не понимаю, — радостно признался он. — Вроде только секунду назад чувствовал себя развалиной, а теперь будто неделю отдыхал. Сил внутри на три турпохода. Кстати, там, похоже, для нас записка.
Майор посмотрел в направлении взгляда собеседника и увидел прикрепленный к кинескопу телевизора листок, который он почему-то не заметил. Встав с пола, Всеволод прошел к загадочному агрегату: видеомагнитофон, телевизор и генератор в одном комплекте майор видел первый раз в своей жизни, — сорвал записку и поднес к глазам. На листке размашистым почерком было написано: «Инструкция по выживанию. Для ознакомления обязательно».
— В видаке кассета, — заметил Семен, поднимая пальцем крышку видеомагнитофона. — Будем смотреть или выбьем дверь и выйдем на улицу?
— А нам пулю в лоб, — предположил майор. — Похищение. Только вот…
— Что? — всполошился Давыдов.
— Да странно все. Мы с тобой не связаны, то есть в любой момент можем свалить отсюда, ну или попытаться это сделать, и позвать на помощь. Окна забиты с той стороны, как делают, когда уходят хозяева, а дверь чудным образом с этой. Не могли же мы с тобой в бессознательном состоянии делать такие сложные вещи, а кроме нас, в комнате никого.
Просмотр кассеты общим собранием решили отложить на потом, а пока надо было заняться более насущными проблемами — осмотром помещения. Вскоре обнаружилась вполне предсказуемая находка — молоток и гвозди. Они были аккуратно завернуты в газету и спрятаны за батареей. Пол в доме оказался хоть и старым, но добротным, и как бы Всеволод его не выстукивал, но тайного подвала или схрона обнаружить не удалось.
— Если и есть тайник, то не тут, — заключил он, усаживаясь на пол. — Даже не знаю, что по поводу всего этого и думать.
— За окном кто-то есть. — Семен, в который уже раз за последние полчаса прислонил ухо к доскам на окне, и попытался вслушаться в происходящее за деревянным заслоном. — Будто дурачки разговаривают.
— И что говорят? — Майор подошел к двери и внимательно осмотрел гвозди.
— Да ничего, — пожал плечами встревоженный аналитик, — лепечут что-то бессвязное.
— Дверь странная.
— Почему? — Давыдов поспешил к товарищу по несчастью и, встав рядом, словно баран, уставился на дверь.
— Не видишь?
— Нет.
— Смотри. Дверь открывается наружу, то есть, чтобы выйти, надо ее толкнуть. Если бы нас хотели запереть, то проще было бы привалить снаружи чурбачок и готово. Тем более непонятно, зачем забивать ее изнутри. Тут же забито основательно и так, чтобы никто войти не мог, как бы дверь не толкал. Вон сколько гвоздей извели. Я больше десяти насчитал, и все не маленькие, стодвадцатка.
— Так, стой. Давай трезво оценим ситуацию. Я лично ничего до того, как тут очнулся, не помню. Смутно, как писал заявление об уходе и садился в такси. Потом темнота и эта комната.
— Меня оглушили.
— Погнался за мной, когда увидел заявление?
— Ты догадливый.
— И подкрепление не вызвал?
— Ты пересмотрел штатовских боевиков. — Всеволод устроился на полу, скрестив ноги по-турецки, и с вызовом глянул на Семена. — Хотя вызвал, твоя правда. Времени у наряда было не больше десяти минут. За это время они просто обязаны были успеть. Иначе те, кто нас похитил, дико проворны.
— Да, — Семен уселся рядом с майором, но, запустив пятерню в волосы, так и застыл на месте. — Тень, — прошептал он, указывая на дверь.
И правда, в полоске пробивающегося из-под заколоченной двери света появилась корявая тень. То, что это был человек, можно было не сомневаться, но вел он себя странно, под стать всему остальному. Шаркая и подволакивая ногу, неизвестный подошел к преграде и громко, почти по-лошадиному, потянул воздух.
— Не нравится мне это.
Курехин пошарил рукой под батареей, куда недавно запрятал молоток. Его приятная тяжесть вселяла некую уверенность, но все равно это было совсем не так, как когда у тебя в руке табельный ствол.
Мощный удар в дверь сотряс дверной косяк и заставил осыпаться старую штукатурку с потолка. Мужчины ахнули, каждый на свой лад, и отступили вглубь комнаты.
