Экономика без догм. Как США создают новый экономический порядок

Владислав Иноземцев, 2021

В начале XXI века, спустя 50 лет после отмены Бреттон-Вудской валютной системы, технологии, экономика и политика оказались связаны теснее, чем когда-либо прежде. В своей новой книге экономист Владислав Иноземцев оценивает основные тренды развития глобальных финансов и описывает признаки «новой экономики»: власти США и стран Европы поощряют инновации и не ограничивают денежную эмиссию, используя деньги в качестве инструмента антикризисного регулирования, пока Китай и нефтедобывающие страны остаются в плену отживших идей о сбалансированном бюджете и значимости валютных резервов. В новой финансовой реальности западные страны более не нуждаются в ограничении долговой нагрузки. Не предвидится и краха доллара, а следовательно, конца американской гегемонии. Книга Иноземцева сочетает жанры исторического очерка и экономического исследования и будет интересна широкому кругу читателей.

Редактор С. Айбусинов

Главный редактор С. Турко

Руководитель проекта С. Турко

Корректоры А. Кондратова, Е. Аксенова

Компьютерная верстка А. Абрамов

Художественное оформление и макет Ю. Буга

© Владислав Иноземцев, 2021

© ООО «Альпина Паблишер», 2021

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

⁂

Введение

В октябре 2014 г. Международный валютный фонд впервые поместил Китай на первую строку в списке стран, ранжированных по размеру их экономик, рассчитав валовый внутренний продукт страны за первые три квартала с учетом данных о покупательной способности ее национальной валюты, юаня^[1]. 20 апреля 2011 г. премьер-министр России В. Путин, выступая перед депутатами Государственной думы, заверил их, что к 2020 г. Россия станет крупнейшей экономикой Европы по размеру ВВП, рассчитываемого по паритету покупательной способности^[2]. Определенные основания для оптимизма имелись и у Пекина, и у Москвы. Китай с 2005 по 2014 г. нарастил экспорт товаров в США в 1,92 раза^[3] и с 2008 г. стал крупнейшим кредитором главной мировой сверхдержавы^[4]; Россия в преддверии возвращения В. Путина в Кремль наслаждалась самыми высокими за столетие ценами на нефть^[5], быстро преодолевая последствия скоротечного глобального экономического кризиса 2008–2009 гг., в котором в то время привычно было обвинять США с их «безрассудной» финансовой политикой. Геополитическое возвышение Китая и России никем не ставилось под сомнение; предсказания Ф. Фукуямы о «конце истории»^[6] были забыты, тогда как книги о «возвращении истории»^[7] заполонили полки магазинов. Однако всего несколько лет спустя эксперты наперебой обсуждали первое с 1992 г. (когда Китай начал публиковать ежеквартальную статистику ВВП) падение китайской экономики на 6,8 % в первом квартале 2020 г.^[8] и сокращение российского экспорта на 22,5 % в первом полугодии^[9], не переставая удивляться тому, как США, ЕС и Великобритании в не менее сложной ситуации удалось на протяжении всего лишь четырех месяцев мобилизовать для спасения своих экономик рекордную сумму почти в $5 трлн^[10].

Действительно, удивляться сегодня есть чему. То, что мы все имели возможность наблюдать на протяжении прошлого года, поражает воображение и идет вразрез со всеми ранее привычными представлениями. И я говорю не только о пришествии вируса, за год с момента официального уведомления Китаем ВОЗ о его появлении поразившего 84 млн человек и унесшего 1,82 млн жизней^[11], но и о том, что эпидемия, более чем на квартал остановившая мировую экономику и вызывавшая частичные локдауны на протяжении всего года, заставившая правительства восстановить границы даже там, где их давно не существовало и вынудившая власти ведущих стран довести дефициты своих бюджетов до невиданных в мирное время 7,2–17,9 % ВВП^[12], все же не смогла ввергнуть глобальное хозяйство в долговременный кризис. Экономика была, как сейчас принято говорить, «поставлена на паузу»^[13], но не сорвалась в штопор: в США к середине года фондовый рынок отыграл более 75 % потерь и находился в 6–10 % от исторических максимумов^[14], а реальные доходы населения во втором квартале выросли почти на 14,5 %^[15]. Еще более удивляло, что невиданный приток денежной массы (за первую половину года баланс ФРС вырос на $2,83 трлн, ЕЦБ — на €1,62 трлн, а Банка Англии — на £220 млрд^[16]), осуществленный на условиях, которые нельзя назвать рыночными (учетные ставки к середине марта упали до 0–0,25 % в США, 0,1 % — в Великобритании и 0 % — в еврозоне^[17]), не спровоцировал роста цен (инфляция во втором квартале в еврозоне составила 0,4 %, а в США была зафиксирована дефляция в 1,5 %^[18]) и не привел к значительному повышению стоимости обслуживания сильно возросшего государственного долга. Впервые в истории правительства отказались от практики предоставления льготных кредитов в пользу прямого дотирования потребителей^[19] и возмещения коммерческим компаниям издержек, которые те не могли нести^[20]. Могло показаться, что законы рыночного хозяйства перестали действовать — но уже сегодня не приходится сомневаться, что следствием масштабных мер помощи стало сохранение потенциала развития крупнейших западных экономик на фоне серьезных проблем в тех странах, которые еще недавно считали себя почти неуязвимыми, надеясь на скорый конец «американской гегемонии».

Конечно, пока рано подводить окончательные итоги происшедшего. Кризис продолжается; экономики США и европейских стран находятся лишь на ранних этапах восстановления; безработица остается на уровне, который Европа и Америка не видели со времен Великой депрессии, — однако, учитывая насколько успешными в экономическом отношении были предшествующие кризису годы, можно не сомневаться в том, что проблемы удастся преодолеть даже быстрее, чем в период крупных кризисов 1973–1974-го или 2008–2009 гг. При этом и политикам, и ученым сегодня необходимо определить, чем же обусловлен успех экономической политики первой половины 2020 г. Было ли использование «денежного водопада» единичным эпизодом, а его результативность случайной? Или мы присутствовали при рождении новой глобальной реальности, в которой деньги могут возникать из ниоткуда практически в любом количестве и убивать кризис в зародыше, как лекарства убивают бактерии и вирусы? Не менее важными представляются и некоторые другие вопросы, которые ставились уже давно, но так и не получали ответа.

Финансовые потрясения 2020 г. заставляют задуматься, например, о том, почему страны-эмитенты свободно конвертируемых валют, годами принимавшие дефицитные бюджеты и обремененные постоянно растущим внешним долгом, сегодня противостоят кризису со значительно меньшими потерями (по крайней мере с точки зрения уровня и условий жизни среднего гражданина), чем те, которые по крайней мере последние 20 лет вели исключительно ответственную бюджетную политику и стремились сокращать свои внешние обязательства? Почему страны, накопившие огромные валютные резервы и, казалось бы, обезопасившие собственные денежные единицы от спекулятивных атак, не только не смогли опустить до близких к нулевым значениям учетные ставки, но и вообще задействовать центральные банки для серьезной помощи бюджету? Почему развитые страны смело реагировали на кризис, исходя из потребностей экономики, а развивающиеся были скованы оглядкой на наполненность резервных фондов? И, наконец, главным сейчас является вопрос о том, насколько примененные США и европейскими странами методы борьбы с кризисом могут считаться универсальными и как часто они могут использоваться?

Ситуация, сложившаяся в мировой экономике к середине 2020 г., очень напоминает ту, что имела место в мировой политике 75 лет назад. 16 июля 1945 г., менее чем через три месяца после того, как СССР нанес поражение своему самому опасному противнику и стал принимать делегации союзников в пригороде поверженной вражеской столицы, в пустыне, неподалеку от городка Аламогордо, было произведено испытание первой атомной бомбы^[21], сделавшей Соединенные Штаты — пусть и ненадолго — самой мощной в военном отношении державой, способной безнаказанно нанести непоправимый ущерб любому сопернику. Советскому Союзу потребовалось несколько лет, чтобы благодаря усилиям разведки и талантам ученых и инженеров^[22] создать свой ядерный арсенал, после чего несколько десятилетий прошли под знаком беспрецедентной гонки вооружений. Давайте не будем себя обманывать: то, что случилось в 2020 г., крайне похоже на происшедшее много лет назад. Хотя возгласы «Можем повторить!» в последнее время особенно зычно звучали из Москвы, повторили историю скорее американцы. Если им действительно удалось выйти за рамки давно привычных экономических ограничений и создать условия для безграничной эмиссии, способной в случае необходимости наполнять бюджеты, не порождая при этом инфляционного шока и не вызывая необходимости направлять все бóльшие суммы на обслуживание государственного долга, следует признать, что Соединенные Штаты обрели «финансовую ядерную бомбу», ставящую их в совершенно особое положение по отношению к любым другим игрокам.

Процесс, кульминацию которого мы, вероятно, наблюдаем сегодня, начался в середине 1990-х гг. В эпоху стремительного экономического подъема, вызванного завершением холодной войны, набиравшей темп глобализацией, «пузырящимися» фондовыми рынками и масштабной технологической революцией, в мире быстро формировались опасные дисбалансы. Многие развивающиеся страны восприняли — причем не без оснований — процессы глобализации как «прилив, который поднимает все лодки»^[23]. За несколько лет накопление богатств на мировой периферии приобрело невиданные масштабы. В конце 1996 г. пять из десяти и девять из двадцати самых богатых людей мира впервые представляли незападный мир^[24]. На протяжении первой половины 1990-х гг. фондовые рынки выросли в Южной Корее в 1,75, на Тайване — в 1,8, в Индонезии — в 2,3, а в Малайзии — в 2,5 раза^[25]. Однако в 1997 г. от процветания не осталось и следа: если в 1996 г. в экономику Южной Кореи, Таиланда, Индонезии, Малайзии и Филиппин иностранные инвесторы вложили рекордные $93 млрд, то итогом следующего года стал нетто-отток капитала в $12,1 млрд, что означало сокращение инвестиционной позиции на 11 % совокупного ВВП этих стран^[26]. Международным финансовым институтам пришлось ссудить Южной Корее, Таиланду и Индонезии рекордные в то время $117 млрд^[27]. Отголосками кризиса стали дефолты в России в 1998-м и в Аргентине в 2001 г. Серия кризисов была столь масштабной, что правительства периферийных стран сделали из происшедшего радикальные выводы. Долги, наращивание которых было названо одной из главных причин катастрофы^[28], теперь повсеместно рассматривались как абсолютное зло, а бюджетные и торговые дефициты — как источник повышенной опасности. Однако последовавшие за этим события стали одними из самых загадочных в мировой экономической истории.

Пострадавшие от кризиса страны, воспользовавшись девальвацией своих валют и открытостью западных рынков, начали стремительно наращивать экспорт, стремясь при этом ограничивать импорт и накапливать валютные резервы. Легко предположить, что Соединенные Штаты, куда направлялась бóльшая часть дешевых азиатских товаров, не имели особых причин возражать: удешевление импорта внесло значительный вклад в повышение реальных доходов американских граждан, позволяя ограничивать рост номинальной заработной платы, что вызвало рост корпоративных прибылей и сделало президентство Б. Клинтона самым успешным периодом за всю историю американского фондового рынка^[29]. За 1998–2008 гг., в период такой «новой экономической политики», Китай, Южная Корея, Россия, Саудовская Аравия, Индонезия, Малайзия и Таиланд произвели — причем вполне добровольно — самый большой трансферт богатства в истории, поставив в США и Европу огромные объемы сырья и промышленных товаров, получив взамен выросшие более чем в 10 раз (с $310 млрд до $3,3 трлн) валютные резервы^[30]. К середине 2000-х гг. процесс привел в замешательство даже американцев, которых начали беспокоить возникающие дисбалансы и легкость финансирования государственного долга, все больше превращавшегося во внешний^[31] (доля иностранных компаний и финансовых институтов среди держателей американских казначейских облигаций достигла в 2008 г. рекордных 61,2 %^[32]). В самих периферийных странах изменившаяся ситуация вызывала эйфорию, заставляя некоторых политиков задуматься (а порой и говорить вслух) о возможности оспаривания глобальной роли доллара и чуть ли не обрушения его курса через манипуляции на валютном рынке. Если проводить условные аналогии с военной историей, такое поведение немного напоминает радость генералов, собравших большие танковые армии в надежде легко победить с этим арсеналом страну, обладающую как ядерным оружием, так и баллистическими ракетами для его доставки.

Собственно, тут мы и подходим к основному вопросу, которому посвящена эта книга. На протяжении многих десятилетий экономическая мощь той или иной страны оценивалась по разным параметрам — от природных богатств до масштабов индустриального производства, от количества накопленного золота до размеров валютных резервов, но в большинстве случаев эти меняющиеся критерии богатства в относительно равной степени применялись к различным экономикам. Этапы хозяйственного развития сменяли друг друга довольно синхронно, а страны, которые не «вписывались» в процесс их смены, мало интересовали лидеров, какими бы масштабами они ни отличались (как никого на Западе особо не интересовал, например, Китай во времена промышленной революции в Европе). Соответственно, в мире формировался понятный механизм конкуренции, основанный на генерации технологических инноваций и способности их использования. В рамках подобной реальности неоднократно — в масштабах сначала Европы, а потом и всего мира — происходила смена хозяйственных лидеров, что было, пожалуй, главным содержанием исторического процесса XVIII–XX вв. Однако на каком-то этапе привычные соотношения нарушились вследствие возникновения новых технологий, новых социальных практик и новой логики воспроизводственных процессов. Эпическая борьба противостоявших друг другу идеологий и «двух мировых систем», которые, по словам французского философа Р. Арона, «представляли собой не два принципиально отличных мира — советский и западный, — а единую реальность, индустриальную цивилизацию»^[33], закончилась не тогда, когда одна из них обанкротилась, а тогда, когда исчезло это связывавшее их единство. C тех пор мир перестал быть миром даже потенциально равных стран; «догоняющее» развитие оказалось как минимум под большим вопросом^[34], а технологии, экономика и политика стали связаны как никогда прежде. Сегодня мы, похоже, сталкиваемся с неожиданным проявлением такого порядка вещей, которое может иметь драматические последствия, однако для его постижения нам придется перенестись назад в историю — во времена, когда автору этих строк не исполнилось и двух лет.

Примечания

1

По данным сайта Business Insider: https://www.businessinsider.com/china-overtakes-us-as-worlds-largest-economy-2014-10?international=true&r=US&IR=T. Стоит отметить, что официальные данные Всемирного банка по ВВП стран мира по ППС относят выход Китая на первое место к 2017 г. (см.: https://data.wordbank.org/indicator/NY.GDP.MKTP.PP.CD?locations=CN и https://data.wordbank.org/indicator/NY.GDP.MKTP.PP.CD?locations=US, сайты посещены 1 августа 2020 г.).

2

Подробнее см.: «Путин озвучил план» на cайте информационного агентства «Интерфакс»: https://www.interfax.ru/russia/186549 (сайт посещен 1 августа 2020 г.).

3

См.: “Trade in Goods with Сhina” на официальном сайте Cтатистического бюро США: https://www.census.gov/foreign-trade/balance/c5700.html (сайт посещен 1 августа 2020 г.).

4

Рассчитано по: ’Portfolio Holdings of U.S. and Foreign Securities’ на официальном сайте Министерства финансов США: https://ticdata.treasury.gov/Publish/mfhhis01.txt (сайт посещен 1 августа 2020 г.).

5

См., напр.: Иноземцев В. Что сделала нефть с Россией // Ведомости. 2014. 16 декабря. С. 6–7.

6

См.: Fukuyama, Francis. ‘The End of History?’ in: National Interest, 1989, No. 16, pp. 3–18; подробнее: Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. — М.: АСТ, 2004.

7

См., напр.: Bell, Daniel. ‘The Resumption of History in the New Century’ in: Bell, Daniel. The End of Ideology. On the Exhaustion of Political Ideas in the Fifties, Cambridge (Ma.), London: Harvard Univ. Press, 2000, pp. xi — xxxvi; Kagan, Robert. The Return of History and the End of Dreams, New York: Alfred A. Knopf, 2008; Welsh, Jennifer. The Return of History: Conflict, Migration, and Geopolitics in the Twenty-First Century, New York: Anansi Press, 2016 и т. д.

8

См.: Cheng, Jonathan. ’China Records First Ever Contraction in Quarterly GDP on Coronavirus’ на сайте газеты The Wall Street Journal: https://www.wsj.com/articles/china-set-to-report-plunge-in-first-quarter-gdp-11587086697?mod=searchresults_pos1 (сайт посещен 20 апреля 2020 г.).

9

Рассчитано по данным Федеральной таможенной службы России: https://customs.gov.ru/storage/document/document_statistics_file/2020-08/10/m84z/WEB_UTSA_04.xls (сайт посещен 12 ноября 2020 г.).

10

Рассчитано по данным сайта Statista: https://www.statista.com/statistics/1107572/covid-19-value-g20-stimulus-packages-share-gdp/; объем номинального ВВП за 2019 г. по данным МВФ: https://www.imf.org/external/pubs/ft/weo/2019/02/weodata/index.aspx (сайты посещены 5 августа 2020 г.).

11

По данным сайта Worldometers: https://worldometers.info/coronavirus/ (сайт посещен 2 января 2021 г.).

12

7,2 % ВВП составил в 2020 г. прогнозный дефицит обычно приводимого финансистами в пример федерального бюджета Германии (см.: Jennen, Birgit. ’German Public Deficit to Widen to More Than 7 % of GDP This Year’ на сайте агентства Bloomberg: https://www.bloomberg.com/news/articles/2020-04-22/german-public-deficit-to-widen-to-more-than-7-of-gdp-this-year); 17,9 % ВВП — минимальная оценка дефицита федерального бюджета США за 2019/20 финансовый год по апрельскому прогнозу бюджетного управления конгресса (см.: Wessel, David. ’How worried should you be about the federal deficit and debt?’ на сайте института Brookings: https://www.brookings.edu/policy2020/votervital/how-worried-should-you-be-about-the-federal-deficit-and-debt/) (сайты посещены 2 августа 2020 г.).

13

См.: Шкляров В., Беловранин А. Мир, поставленный на паузу: Страхи, надежды и реальность эпохи коронавируса. — М.: Corpus, 2020.

14

Рассчитано по данным сайта Marketwatch: https://www.marketwatch.com/investing/index/spx/charts (сайт посещен 1 августа 2020 г.).

15

См.: ‘Gross Domestic Product, 2nd Quarter 2020 (Advance Estimate) and Annual Update’ на сайте Бюро экономического анализа: https://www.bea.gov/news/2020/gross-domestic-product-2nd-quarter-2020-advance-estimate-and-annual-update (сайт посещен 2 августа 2020 г.).

16

Согласно официальным данным центральных банков соответствующих стран и зон, см. по США: https://fred.stlouisfed.org/series/WALCL, по еврозоне: https://www.ecb.europa.eu/press/pr/wfs/2020/html/ecb.fst200108.en.html и https://www.ecb.europa.eu/press/pr/wfs/2020/html/ecb.fst200708.en.html, по Великобритании: https://www.bankofengland.co.uk/-/media/boe/files/weekly-report/2020/8-july-2020.pdf и https://www.bankofengland.co.uk/-/media/boe/files/weekly-report/2020/1-january-2020.pdf (сайты посещены 2 августа 2020 г.).

17

По данным сайтa CBRates: http://www.cbrates.com/ (сайт посещен 1 августа 2020 г.).

18

По зоне евро см.: https://www.ecb.europa.eu/stats/ecb_surveys/survey_of_professional_forecasters/html/table_hist_hicp.en.html (сайт посещен 1 августа 2020 г.), по США: Gross Domestic Product, 2nd Quarter 2020 (Advance Estimate) and Annual Update.

19

О практике разных стран см.: Kaplan, Juliana. ‘14 countries that are paying their workers during quarantine — and how they compare to America’s $1,200 stimulus checks’ на сайте Businessinsider: https://www.businessinsider.com/countries-offering-direct-payments-or-basic-income-in-corona-crisis-2020-4 (сайт посещен 1 августа 2020 г.).

20

В США согласно закону CARES безвозмездная поддержка различных отраслей составила $500 млрд — в первую очередь авиакомпаний и «критически важных» корпораций (см.: Tankersley, Jim et al. ‘The Coronavirus Economy: When Washington Takes Over Business’ на сайте газеты The New York Times: https://www.nytimes.com/2020/03/26/business/economy/coronavirus-relief-bill.html (сайт посещен 1 августа 2020 г.).

21

См.: Rhodes, Richard. The Making of the Atomic Bomb, New York: Touchstone Books, 1988, pp. 669–678.

22

См.: Андрюшин И., Чернышев А., Юдин Ю. Укрощение ядра: Страницы истории ядерного оружия и ядерной инфраструктуры СССР. — Саров, Саранск: Tипография «Красный Октябрь», 2003. — С. 43–54.

23

Эти слова, приписываемые Д. Кеннеди, шутливо перефразировал Р. Рейч, министр труда в первой администрации Б. Клинтона: «Прилив поднимает все яхты, но гребным лодкам и шлюпкам приходится туго» (см.: http://magazine.hrm.ru/db/hrm/Reich_Robert/glossary.html (сайт посещен 1 августа 2020 г.).

24

См. cписок богатейших людей мира по состоянию на 1 января 1997 г. на сайте Areppim: https://stats.areppim.com/listes/list_billionairesx96xwor.htm (сайт посещен 1 августа 2020 г.).

25

Рассчитано по базе данных компании Tradingeconomics: https://tradingeconomics.com/south-korea/stock-market, https://tradingeconomics.com/taiwan/stock-market, https://tradingeconomics.com/indonesia/stock-market и https://tradingeconomics.com/malaysia/stock-market (сайт посещен 5 августа 2020 г.).

26

См.: Sharma, Shalendra. The Asial Financial Crisis: Crisis, Reform and Recovery, Manchester: Manchester Univ. Press, 2003, p. 12.

27

См.: Lacayo, Richard. ‘IMF to the Rescue’ in: Time, 1997, December 8, p. 23.

28

Оценку этого фактора см.: Williamson, John. ‘Implications of the East Asian Crisis for Debt Management’ на сайте Institute for International Economics: https://www.piie.com/commentary/speeches-papers/implications-east-asian-crisis-debt-management (сайт посещен 5 августа 2020 г.).

29

За восемь лет его президентства фондовый рынок вырос на 228,9 %, достигая на пике 247,3 % (см.: ‘Stock Market Performance by President’ на сайте Macrotrends: https://www.macrotrends.net/2481/stock-market-performance-by-president (сайт посещен 1 августа 2020 г.).

30

Рассчитано по базе данных Всемирного банка: https://data.worldbank.org/indicator/FI.RES.TOTL.CD для указанных стран (сайт посещен 1 августа 2020 г.).

31

Подробнее см.: Wolf, Мartin. Fixing Global Finance, Baltimore (Md.), London: Johns Hopkins Univ. Press, 2008, рр. 112–134.

32

Рассчитано по: Foreign Portfolio Holdings of U.S. Securities, New York: Federal Reserve Bank of New York, April 2017, exibit 2, p. 6.

33

Aron, Raymond. 18 Lectures on Industrial Society, London: Weidenfeld & Nicholson, 1968, p. 42.

34

Подробнее см.: Иноземцев В. Пределы «догоняющего» развития. — М.: Экономика, 2000.