Злой город. Петрополь

Владислава Сулина

Труп неизвестного мужчины падает с моста на лодку. На инкассаторский фургон совершён дерзкий налёт, но банк пытается скрыть, кому принадлежали деньги. В город прибывает агент Особого отдела, интересующийся трупом неизвестного, а полиция и глава преступного мира разыскивают того, кто ограбил банк. Расследование поручают Павлу Карскому. Скоро становится очевидно, что в городе разворачивается финальная стадия плана, автор которого ведёт свою игру и преследует собственные цели.

© Владислава Сулина, 2023

ISBN 978-5-0059-4576-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Словно сквозь мутное, запотевшее стекло, с ночного неба на город белым бельмом пялилось полнолуние. Вокруг слепого ока светился зеленоватый ореол лунной галлы. Холод проводил шёлковыми пальцами по щекам, шептал в уши с ветром, приподнимал подолы и воротники плащей. С воды дуло особенно сильно. Чёрные волны покачивались и плескали на каменные ступеньки, круто спускавшиеся до самой воды — с набережной никого не разглядеть, только если встать наверху, в начале лестницы. Место здесь было не совсем глухое, но в позднее время безлюдное. Всего несколько минут ходьбы до моста. На другой стороне реки виднелись огни Столбового острова, а левее поднимался массив старинного парка, погружённого в совершеннейший мрак.

Человек сидел на одной из верхних ступенек лестницы и трясся мелкой дрожью, да так сильно, что слышно было, как зубы отбивают дробь, хоть пляши под них. Скорчившись, сжавшись, точно пытаясь завернуться в самого себя, схватившись руками за плечи, уставился неподвижным взглядом в одну точку где-то между кончиком собственного носа и чёрной гладью водяного пространства реки.

— Зябко сегодня, — проворчал сержант Котов, похлопав по карманам и, не найдя портсигара, как-то по-особенному крякнул и двумя пальцами ущипнул себя за подкрученный ус.

— Ну-с, где там наш труп, господа-судари?

— В лодке, господин сержант, — указал городовой. — Вона, на палубе.

— Посветите, что ли… — со вздохом попросил Котов и начал спускаться к воде.

Труп лежал на корме, на покрывале из грубой ткани, растянутой поверх каких-то ящиков, перевозившихся на лодке. Лежать на неровной поверхности у трупа получалось очень неловко: голова запрокинулась, одна рука болталась, приподнятая углом короба, ноги раскидало в стороны. От тревожного лунного света труп сперва показался Котову синюшным, но под тёплыми лучами фонаря стало понятно, что откинулся бедняга не так давно — едва начал коченеть.

Переступив на месте, Котов ухватился за поданную руку городового и перешагнул на качнувшуюся лодку. Заглянул в рубку — крошечную будочку со штурвалом, позади которой торчали несколько труб и большой котёл парового двигателя. В рубке оказалось пусто, только перед смотровым стеклом покачивались на цепочке четыре гвоздика.

— Это чего? — кивнул Котов городовому.

— На удачу, — ответил тот, и, видя что сержант не понимает, пояснил обстоятельнее: — Гвозди из подковы, их вместо подковы на удачу вешают.

— А чего не саму подкову?

— Дак… — растерялся городовой. — Удобнее.

— А…

Сержант Котов вылез из будки и прошёл на нос, но и здесь не увидел ничего важного: всё самое интересное лежало на корме в позе распятого кузнечика. Покойник был не особенно молод, лет сорока, и в отличной физической форме (сержант попытался втянуть живот, но тут же сдался и с коротким вздохом поправил пояс). Убитый распластался под небом в чём мать родила, с аккуратной дырочкой в груди, из которой стекли и засохли две дорожки крови. Приятное лицо, коротко подстриженные волосы. Котов наклонился и приподнял его руку — никаких мозолей, и даже ногти подпилены. Это были руки не рабочего человека. Сержант встал на колени и пару минут старательно принюхивался к трупу, однако не смог уловить запаха алкоголя.

— Эх, за что ж тебя, окаянного…

На лодке крови почти не растеклось, значит, убили бедолагу не здесь. Котов отряхнул брюки, шагнул к борту, споткнулся о свёрнутый кольцом канат, вполголоса помянул нечистую силу и кое-как выбрался на твёрдую землю.

— А ты, чудик, оклемался? — ласково спросил он трясущегося человека.

Человек поднял на полицейского мутные глаза и громко икнул. Покачав головой, сержант извлёк из внутреннего кармана фляжку. Человек схватился за неё обеими руками, вмиг учуяв содержимое, приложился, одним махом осушив чуть не на половину.

— Ну, будет, хорош! — Котов вырвал фляжку, поднёс к уху, озабоченно потряс. — Давай, рассказывай, что тут приключилось. Для начала, как звать тебя?

Человек всхлипнул и сжал пальцы сильнее, но выпитое начинало оказывать благотворное воздействие и заговорил он лишь слегка дрожащим голосом.

— Сазанов. Лавр Иванович. — Он провёл рукой по губам. — Я стоял под Винным мостом, на Глухой речке, значит. Мотор заглушён. Всё тихо, никого вокруг, тут подъезжает машина и встаёт на мосту. Слышу, что дверца открылась, потом ругаться кто-то стал. Они, значит, подтащили этого, перевалили через перила и укатили. А он же шмякнулся прямёхонько в мою лодку!

Лавр поглядел на сержанта снизу вверх.

— Прямо на меня, представляете?

— Ну, а ты чего?

— Я?.. — Лавр Иванович утёр лоб тыльной стороной ладони, хотя на холодном ветру никакого пота не было и в помине. — Я обождал, потом завёл двигатель и поплыл. Как отплыл подальше, встал на якорь и побежал искать помощь.

Котов поймал взгляд городового и тот кивнул, подтверждая:

— Мне он то же самое наплёл.

Сержант, забывшись, снова принялся хлопать себя по карманам, вспомнил, что папирос нет, и приуныл.

— Ты его не двигал?

— Да Боже упаси, господин начальник! — чуть не взвизгнул Лавр. — Я смотреть-то на него боялся!

— Ну, ясно, ясно. — Котов махнул рукой и повернулся к сошедшему на берег городовому.

— Винный мост, да?.. Дела…

— Земля «Лихих», господин сержант, — несмело произнёс городовой. — Кварталах в четырёх от «Небесного фарватера».

— Что-то распоясались «Лихие», трупы с мостов кидать начали, м-да… — Котов покачал головой. — Не похоже на них, — с сомнением прибавил он. — Ладно, забираем этого жмурика и лодочника, и в участок. А, Сазанов? Будешь показания давать?

— Я, я всенепременно, я всё расскажу, как есть!

— Так поднимайся, тетеря.

Труповозку ждали долго. Только они и днём никогда не спешили ехать: мол, клиенту торопиться-то уже некуда. Пока грузили тело в телегу, Котов смотрел то на пар, шедший от ноздрей лошадки, то на чёрную воду внизу, на которой плавно покачивалась лодка, и думал, что надо было Лавру Ивановичу спихнуть труп в реку. Эх, надо было. Так оно вышло бы лучше.