Вторая мировая война на суше. Причины поражения сухопутных войск Германии

Сборник, 2009

Перед вами уникальный очерк истории Второй мировой войны, подготовленный непосредственными участниками событий – старшими офицерами и генералами германского вермахта. В данном издании подробно освещены Польская, Норвежская и другие важнейшие кампании германской армии, война с Советским Союзом, представлен полный профессиональный анализ причин и следствий неудач сухопутных войск, подробно рассмотрены вооружение и личный состав армий, структура командования вермахта. Ход войны описан людьми, занимавшими ответственные посты и знакомыми со многими закулисными проблемами, которые не отражались в официальных отчетах и о которых можно было только догадываться. Книга снабжена комментариями, позволяющими объективно оценить события, наглядными схемами и картами.

Польская кампания

Генерал-лейтенант в отставке Дитмар

Рано утром 1 сентября 1939 года главные силы германского вермахта перешли в наступление с находящихся вблизи польских границ исходных позиций. В 52 дивизии (по другим данным, 54 дивизии: Мюллер-Гилмбранд. Сухопутная армия Германии 1933–1945 гг. Т. II. С. 14, 20) вошли все без исключения имеющиеся танковые, легкие и моторизованные дивизии (среди пехотных дивизий 13 — второго и третьего оперативных эшелонов) и кавалерийская бригада. Они были сгруппированы следующим образом:

группа армий «Юг» (генерал-полковник фон Рундштедт):

14-я армия (генерал-полковник Лист) — на юге Верхней Силезии — в районе Ратибора (совр. Рацибуж) — Моравска-Острава (совр. Острава);

10-я армия (генерал артиллерии фон Рейхенау) — в районе Розенберга (совр. Олесно) и Крейцбурга (совр. Ключборк) на севере Верхней Силезии;

8-я армия (генерал пехоты Бласковиц) — в районе восточнее Бреслау (совр. Вроцлав). Всего в группе армий 35 дивизий (по другим данным, 33 дивизии, в т. ч. 4 танковые. — Ред.), включая расположенные здесь же армейские резервы.

Группа армий «Север» (генерал-полковник фон Бок): 4-я армия (генерал артиллерии фон Клюге) — западнее Польского коридора около и севернее Шнейдемюля (совр. Пила);

3-я армия (генерал артиллерии Кюхлер) — на юге Восточной Пруссии. Всего в группе армий 17 дивизий (по другим данным, 21 дивизия, в т. ч. 2 танковые. — Ред.) и одна кавалерийская бригада. (Всего для войны с Польшей было выделено 62 дивизии, всего 1,6 млн чел., 2800 танков, 6000 орудий и минометов, ок. 2000 боевых самолетов. — Ред.)

Оперативная цель Верховного главнокомандования германской армии заключалась в том, чтобы путем охвата с юго-западного и северо-западного направлений окружить западнее Вислы основные силы польской армии, предположительно находившиеся в большой излучине Вислы между Краковом и Быдгощем, и уничтожить их. Однако наряду с этим с самого начала наметился еще один, более масштабный охват — удары наносились на юге через Вислу, выше Варшавы, и на севере Польши — из Восточной Пруссии на юго-восток в направлении Бреста. При этом учитывалась возможность, что достаточно мощные польские силы смогут принять бой только восточнее реки.

В группе армий «Юг» основная задача была возложена на 10-ю армию Рейхенау, которой поэтому были выделены сильные танковые и моторизованные соединения. Из района своего стратегического сосредоточения и развертывания — севернее Верхнесилезской промышленной области — им предстояло нанести главный удар по направлению к Висле южнее Варшавы. Южный фланг 10-й армии прикрывала 14-я армия Листа, основная масса которой через верховья Вислы наступала сначала на восток, а потом должна была повернуть на северо-восток.

8-я армия Бласковица, продвигаясь вперед, должна была взять на себя защиту глубокого фланга основных ударных сил. Ввиду предполагаемой концентрации мощных вражеских сил в районе Познани и ожидаемого сильного контрудара этих войск на юг (как только опасность, угрожающая со стороны ударных соединений 10-й армии Рейхенау, станет ясна польскому командованию) порученная армии Бласковица задача прикрытия имела особое значение.

Группе армий «Север» была поручена задача, вместе с наступающей из района Шнейдемюля 4-й армией Клюге, уничтожить находящиеся в коридоре вражеские формирования и, перейдя Вислу, установить связь с Восточной Пруссией. Им должна была содействовать более слабая группировка 3-й армии Кюхлера, наступавшая из Восточной Пруссии на юго-запад на Грудзёндз, в то время как основные силы 3-й армии наносили удар через Нарев и Буг на юго-восток.

4-й армии Клюге предстояло после выполнения первой из поставленных перед ней задач двигаться вдоль Вислы в юго-восточном направлении, чтобы протянуть руку помощи северному крылу группы армий «Юг». Предусматривалось, что танковые и моторизованные дивизии (XIX танковый корпус) вскоре после начала боевых действий (и ликвидации Польского коридора) будут переброшены из 4-й армии в восточно-прусскую 3-ю армию, чтобы быть в ее распоряжении для масштабных операций за Наревом и Бугом.

Структура и развертывание польской армии

40 пехотных дивизий, 11 кавалерийских и 2 моторизованные бригады практически точно соответствовали тому, что ожидали немцы на основании оперативных данных и ввиду продиктованных чрезмерным национализмом целей польского военного руководства. (По плану мобилизации предполагалось иметь 1,5 млн чел., 30 пехотных и 9 резервных дивизий, 3 горнопехотные, 11 кавалерийских и 2 бронемоторизованные бригады, специальные части, ок. 80 батальонов национальной обороны. К началу боевых действий польское командование сумело развернуть на оборонительных рубежах 24 пехотные дивизии, 8 кавалерийских, 1 бронемоторизованную, 3 горнострелковые бригады и 56 батальонов национальной обороны — всего около 1 млн человек, 4300 орудий, 220 легких танков и 650 танкеток, 407 боеспособных боевых самолетов (из имевшихся 824). Развертывание польской армии в ходе войны продолжалось. — Ред.) Три армии развернулись на западной границе страны. Одна из них (армия «Познань») располагалась в районе Познани, готовая нанести фланговый удар по противнику, наступающему из Померании или Силезии. Вторая армия («Поможе») находилась в коридоре, третья (армия «Лодзь») — в восточной части Верхней Силезии. Еще одна сильная армия («Пруссы») в районе юго-восточнее Лодзи являлась применимым во всех направлениях оперативным резервом. Более слабые силы прикрывали естественную преграду Карпатских гор. (Автор забыл упомянуть армию «Краков». — Ред.)

Шесть дивизий армии «Модлин», имея сильную кавалерию, развернулись на южной границе Восточной Пруссии, в основном на растянувшемся до района Сувалки восточном фланге. Протяженную советско-польскую границу контролировало лишь несколько пограничных отрядов.

Уже первые военные дни принесли германской армии на востоке успехи, достаточно значимые, чтобы вера в быструю победу стала оправданной. На крайнем южном фланге, благодаря неожиданной атаке моторизованных сил, был весьма оперативно захвачен Яблунковский перевал и до 6 сентября был осуществлен прорыв через сложную гористую местность (Бескиды) в направлении города Новы-Сонч. К этому времени основные силы 14-й армии Листа, после форсирования в верховьях Вислы, отбросили противника к Кракову. А несколько севернее ударные силы 10-й армии Рейхенау продвинулись, обходя город Ченстохову с севера и с юга, до Кельце и Пётркува. Еще дальше на север 8-я армия Бласковица прорвала сильный польский укрепленный оборонительный рубеж по обе стороны от города Серадз (на р. Варта), чтобы оттуда наступать дальше на Лодзь.

В группе армий «Север» войска 4-й армии Клюге быстро прорвали коридор. 4 сентября немцы вышли к Висле в районе Хелмно. Находившиеся в коридоре силы противника были оттеснены в обширную лесистую местность Тухольская пуща и там, пока они не успели отступить на юг, окружены. 5 сентября связь с Восточной Пруссией стала свободной. Через Вислу были наведены мосты в районе Хелмно и Грудзёндза. Тем временем 3-я армия Кюхлера взяла Прасныш (совр. Пшашныш), и после тяжелых боев в районе городов Млава и Цеханув 6 сентября немцы вышли к Нареву в районе Ружана.

Германские военно-воздушные силы внесли существенный вклад в решающий успех первых военных дней. При сознательном сосредоточении сил на главных направлениях прежде всего было сделано все, чтобы подавить польские военно-воздушные силы. Уже 2 сентября можно было говорить о неограниченном господстве германской авиации над районами боев.

Не прошло и недели с начала военных действий, как отступление поляков шло уже по всему фронту.

На юге без сопротивления был взят Краков. Последовало быстрое развитие наступления, и немцы форсировали реки Дунаец и Вислока в направлении реки Сан. Танковые и моторизованные дивизии армии Рейхенау стремились, без существенного внимания к флангам и тылу, прикрытие которых осуществлялось наступавшим следом пехотным соединением, мимо Кельце и Радома к Висле, куда германские танки и вышли 8 сентября в районе Гура-Кальварья, что южнее Варшавы. Благодаря этому была отрезана сильная группировка поляков в районе Радома, и наступавшие вслед за вырвавшимися вперед танковыми дивизиями германские пехотные соединения принудили ее к капитуляции. Также шло преследование противника 8-й армией Бласковица — в направлении на Лодзь и далее.

В это время окруженные в районе Тухольской пущи польские войска армии «Поможе» изнемогали под натиском 4-й германской армии. Еще во время заключительных боев по ликвидации здесь окруженных польских войск

4-я армия начала движение к Варшаве по обоим берегам Вислы. Дальше на восток восточнопрусская 3-я армия после тяжелых боев на рубеже Нарев форсировала реку в районе населенных пунктов Новогруд и Визна.

В период между 10 и 18 сентября накал сражений достиг высшей точки, но в исходе вряд ли можно было усомниться, после того как немецким ударным формированиям удалось не только заставить поляков отступать с территорий западнее Вислы, но и, благодаря соединению ударных группировок 10-й и 4-й армий западнее Варшавы, замкнуть кольцо окружения (не дав отходящим разбитым соединениям армий «Познань», «Лодзь» и «Пруссы» отойти на рубеж р. Висла). Капитуляция поляков теперь была вопросом времени.

Отрезанные в районе Радома польские войска 12 сентября сложили оружие, а в последующие дни решилась судьба сильной центральной группировки в районе между реками Бзура и Висла, к западу от Варшавы. Отчаянные попытки этой группировки пробиться к столице доставили некоторое беспокойство отдельным немецким дивизиям, составлявшим кольцо окружения, но имели только местное значение и никак не повлияли на общую ситуацию. Однако бои продолжались до 18 сентября, когда в сводках германского вермахта прозвучала информация о завершении сражения на Бзуре. Девять польских дивизий и отдельные части еще десяти — всего 170 тысяч человек — капитулировали. Истребительное сражение огромного размаха и классическое по замыслу и исполнению удалось. (Однако некоторые польские соединения во главе с командующим армией «Познань» генералом Кутшебой к Варшаве пробились. — Ред.)

На юге сильное давление немецких войск, которое вело к постоянному отколу и последующей капитуляции отрезанных польских частей и соединений, ослабляло сопротивление поляков. 14 сентября немцы вышли к шоссе Львов — Люблин в районе Рава-Русская и Томашув-Любельски, 15-го перешли его и в тот же день взяли Перемышль (Пшемысль). После тяжелых и продолжительных боев 17 сентября был полностью окружен Львов.

Напряженные бои 14 сентября развернулись в северных пригородах Варшавы на восточном берегу Вислы, куда прорвались соединения 3-й армии. Эта армия, наступавшая через Нарев и Буг, была частично повернута на Варшаву, а другие ее соединения, прежде всего переброшенный через коридор XIX танковый корпус, двигались к Бресту, который был взят 15 сентября. В тот же день немцы заняли Белосток.

Скорость, с которой велись немецкие наступательные операции, не мешала быстрой и планомерной оккупации лежащей за линией фронта территории. Уже 12 сентября в сводках вермахта было объявлено о захвате почти всех прежних германских областей с поименным перечислением всех городов, находившихся под немецким управлением. Этот факт имел большое значение, поскольку жившее в этих областях немецкое меньшинство в первые дни неоднократно становилось жертвой кровавых бесчинств польских националистов при бесконечном попустительстве местных властей. Организованный центральными инстанциями вывоз таких немцев, которые польской стороной считались потенциально опасными, часто превращался в осознанно жестокое обращение. Аналогичные меры, позже принятые германскими гражданскими властями против поляков и евреев, в свете этих событий казались вполне оправданными. В противоположность этому немецкие военные власти стремились с самого начала предотвратить беспорядки и карать каждое нарушение военных законов. Уже во время боев стало понятно, что в вопросе обращения с поляками и евреями существуют серьезные разногласия между командующим армией генерал-полковником фон Браухичем и Гитлером, что вскоре привело к отстранению от дел назначенного к концу боев «командующим на востоке» генерала (с 1 октября генерал-полковника) Бласковица.

17 сентября немецкие вооруженные силы достигли линии, которая в сводках вермахта обозначалась как Львов — Владимир-Волынский — Брест — Белосток. Оставшаяся часть польской территории была открыта для продвижения немцев. Но в тот же день произошло событие, имевшее решающее значение: рано утром Красная армия пересекла советско-польскую границу. (В ноте, врученной 17 сентября 1939 г. польскому послу в Москве, советское правительство указывало, что не может безразлично относиться к судьбе единокровных украинцев и белорусов и поэтому отдало распоряжение командованию Красной армии «взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии». — Ред.) 20 сентября немецкая сторона впервые заявила о существовании между рейхом и Советским Союзом согласованной, проходящей по рекам Сан, Буг, Нарев, Писа демаркационной линии, ограничивающей сферы влияния обеих сторон. Также сообщалось, что немецкие силы после уничтожения враждебных группировок будут отведены на эту линию. Примечательно, что командующий гарнизоном Львова предложил капитуляцию уже находившимся в процессе отхода немецким войскам.

Как выяснилось, все это было только прологом к предстоящей грандиозной драме. Поляки еще твердо удерживали некоторые позиции — Варшаву, Модлин и полуостров Хель (совр. коса Межея-Хельска). Их стойкость после всего, что произошло, или, насколько это касалось помощи с Запада, не произошло, послужила только сохранению самоуважения поляков, а не оперативным успехам, не говоря уже о том, что она никоим образом не изменила судьбу Польши. Не только на полях Восточной Польши (в ходе освободительного похода советские войска (466,5 тыс.) разоружили и взяли в плен 452,5 тыс. польских воинов, в т. ч. 18,8 тыс. офицеров. Безвозвратные потери Красной армии (убито, пропало без вести, умерло от ран и болезней) — 1475 чел. — Ред.), но и в названных крепостях поляки в совершенно безнадежном положении продолжали сопротивляться. Причем им помогло то, что немецкая сторона вела последние бои в «щадящем режиме» как для своих войск, так и для обороняемых поляками населенных пунктов и их населения, потому что над германским командованием больше не тяготел политически или оперативно обоснованный цейтнот. Это особенно ясно проявилось в боях за густонаселенную столицу Польши Варшаву.

Под Варшавой первые переговоры о капитуляции начались уже 17 сентября, но не были продолжены. С тех пор начались атаки на форты и укрепленные пригороды города, причем германские эскадрильи пикирующих бомбардировщиков внесли существенный вклад в достижение военной цели. Первым после сильной атаки пал форт Мокотовский, затем была взята первая линия укреплений, а за ней и вторая. После этого польский командующий предложил капитуляцию, которая была принята генералом Бласковицем 27 сентября. При данных обстоятельствах она, естественно, содержала ряд условий, однако немцы старались не ущемлять чести поверженного противника.

Днем позже капитулировала крепость Модлин, после того как в процессе тяжелых и кровопролитных боев в результате удара к Висле была нарушена связь между Модлином и Варшавой. Если в Варшаве в немецкий плен попало около 100 тысяч человек, в Модлине это число увеличилось еще на 30 тысяч.

Дольше всех — до 2 октября — держался гарнизон польской военно-морской базы Хель. С начала военного противостояния здесь на узком участке польского побережья образовался небольшой комбинированный «театр военных действий». На нем, наряду со слабыми наземными войсками вермахта, важную роль играли военные моряки, пусть и действовавшие только небольшими подразделениями — все равно, учитывая ничтожное значение польских военно-морских сил, их оказалось достаточно. Уже в боях на Вестерплятте в районе гавани Данцига принял участие учебный корабль «Шлезвиг-Гольштейн» (броненосец начала XX в.), имевший тяжелые орудия. Находившиеся в Гдыне и на полуострове Хель польские военные корабли многократно попадали под огонь. Наряду с этим оказалось, что применение против этих кораблей боевых самолетов является в высшей степени эффективным. Ни один из польских надводных кораблей не пережил первой недели военных действий (а 5 польских подлодок прорвались — 3 в Швецию, где были интернированы, и 2 — в Англию. — Ред.).

6 октября в сводке германского вермахта в последний раз говорилось о военных событиях Польской кампании. Остатки польской армии (группа «Полесье. — Ред.), которыми командовал генерал Клееберг, сложили оружие в районе Коцка, восточнее Демблина. Черта была подведена — польской армии больше не существовало.

Но не только польская армия была уничтожена, польское государство также прекратило свое существование. Правительство Рыдз-Смиглы, которое, излишне надеясь на помощь Запада и переоценив собственные силы, привело страну к войне, покинуло Польшу и, в поисках убежища, перебралось в Румынию. Новая государственная власть в разделенной на две сферы интересов стране не возникла ни теперь, ни, что касается германской части, в ходе дальнейшей войны. Такое государственное устройство не соответствовало планам, которые Гитлер имел относительно завоеванных восточных территорий.

Это было намного хуже, чем все прочие разделы, обрушивавшиеся на польский народ в прошлые века. Была ли эта судьба окончательной, конечно, было еще неизвестно. Не Польская кампания, а большая война должна была расставить все на свои места. Мирные предложения, которые Гитлер в своей большой речи перед немецким рейхстагом обратил к западным державам, прежде всех отклонила Великобритания. Однако реалистичное рассмотрение положения не могло не показать, что политическое решение, которое было принято сообща двумя такими могущественными странами, как Германия и СССР, не может быть отменено, по крайней мере пока сохраняется эта общность.

После окончания Польской кампании один факт можно считать определенным: западным странам не удалось остановить Германию и переиграть ее как в военном, так и в политическом плане. Как бы им ни хотелось сделать ставку на внутриполитическое напряжение в Германии, в первую очередь между [Национал-социалистической рабочей] партией и вермахтом, и использовать сильную антипатию немецкого народа к войне (эта антипатия к 1939 г. уже сменилась на жажду реванша за поражение в 1918 г. — Ред.), основанные на этом надежды оказались беспредметными. Противники явно недооценили чувство долга, присущее немецкому народу, так же как и способность Гитлера играть на этой черте народного характера.

Вермахт вступил в войну без воодушевления, владевшего вооруженными силами в августовские дни 1914 года, но со спокойной уверенностью и пониманием выполненной, начиная с 1920 года и, прежде всего, после 1935 года, тяжелой работы по воссозданию военной мощи страны. Однако никто не осмеливался и подумать, что 34-миллионной Польше, имеющей совсем не слабую армию, можно меньше чем за три недели нанести решающее поражение, а в течение месяца полностью разбить. Нерешенная проблема национальных меньшинств не могла не сказаться на надежности польской армии; также в высшем офицерском корпусе в последние годы не было недостатка и в политических противоречиях. Ввиду слабого экономического развития большей части страны и возможности того, что вся территория Польши окажется отрезанной от внешних ресурсов, нельзя было рассчитывать и на продолжительное сопротивление поляков. Однако в любом случае польский солдат показал себя мужественным и стойким воином.

В том, что события в Польской кампании развивались с такой головокружительной быстротой, немалая заслуга принадлежала германскому командованию. Хотя географические условия (охватывающее по отношению к польской территории расположение Верхней Силезии, Словакии и прежде всего Восточной Пруссии) с самого начала обеспечивали операциям вермахта стратегический перевес. Однако также требовались очень четкие указания сверху и глубокое уяснение их сути снизу, чтобы, зачастую преодолевая значительные расстояния, сосредоточить и скоординировать их удары. То, что это удалось, и мастерство, с которым осуществлялась тактика большого двойного охвата, характеризует профессионализм германского командования в этой войне.

Достижения германских войск в целом полностью оправдали ожидания. Прежде всего следует сказать, что люфтваффе, выступившие здесь впервые за свою короткую историю как самостоятельный вид вооруженных сил, были подвергнуты испытанию огнем и выдержали его. Объективным критерием подготовки младших командиров являются сравнительно невысокие потери вермахта: 10 527 убитых, 30 322 раненых и 3409 пропавших без вести. На фоне грандиозного успеха и аналогичных данных Первой мировой войны их можно считать ничтожными, хотя, конечно, гибель каждого солдата — это горе и страдания его близких. (Польские вооруженные силы в боях с немцами потеряли 66,3 тыс. убитыми, 133,7 тыс. ранеными. Около 420 тыс. попало в немецкий плен. На востоке Польши при сравнительно слабом сопротивлении Красной армии погибло около 3,5 тыс. поляков, 452,5 тыс. было пленено. — Ред.)

Тем не менее германское военное командование, и особенно командование сухопутных сил, было далеко от того, чтобы переоценивать свои успехи в Польше и делать на их основе неоправданные выводы. Нет никаких сомнений, что скоротечность Польской кампании, выразившаяся в обособленном сведении счетов только между Германией и Польшей, в первую очередь была следствием несомненного немецкого превосходства в численности войск и их вооружении. Германия располагала новыми современными родами и видами вооруженных сил — танковыми соединениями, моторизованной пехотой, военно-воздушными силами, — поляки же не смогли противопоставить этому ничего равноценного. То, что из польского опыта были сделаны правильные выводы при полном отказе от прежних точек зрения, было истинной заслугой германского командования. В вермахте возобладали идеи моторизации.

Однако чем более решающим было влияние нового оружия на полях сражений, тем менее заметным был тот факт, что его запасы у немцев относительно невелики. К тому же нельзя не учитывать фактор везения: сухое жаркое лето создало необычайно благоприятные условия для использования всех видов транспортных средств, а ясная безоблачная погода в эти дни содействовала успехам люфтваффе. До восстановления необходимой боеспособности было еще далеко. Имеющихся в наличии боеприпасов было достаточно на короткую кампанию, но не более того. Хотя краткость войны не слишком явно выявила недостаток подготовленных резервов, но об этом красноречиво говорил тот факт, что большинство солдат дивизий третьего оперативного эшелона сражались еще в Первой мировой войне и были весьма преклонных лет.

Хотя германская армия 1939 года во многих отношениях заслуживала похвал, однако было ясно, что за быструю победу следует благодарить не столько ее совершенство, сколько несовершенство армии противника, иначе говоря, соблюдать осторожность в преследовании более амбициозных политических целей.

Гитлер все это видел по-иному. Для него достигнутая быстрая и решающая победа стала доказательством превосходящей силы созданной лично им военной машины. Он видел в победе над поляками оправдание выбранного им пути. Поэтому еще до того, как прозвучал последний выстрел на Висле и косе Межея-Хельска (п-ов Хель), мысли Гитлера обратились к тому, что он называл расчетом с Западом за версальский диктат.