Мажор 3: Милосердие спецназа

Вячеслав Иванович Соколов, 2023

Что случится если и так отмороженные на всю голову «Коршуны» перестанут испытывать страх? Насколько опасней станут выходки Балагура? И можно ли теперь Листику давать в руки взрывчатку? Насколько сильно раздуется самоуверенность Мажора? Кто знает?Известно лишь одно, жизнь бандитов станет ещё труднее. Если останется им эта самая жизнь. Милосердием «Коршуны» никогда не страдали.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Много всего произошло с того памятного момента, когда общими усилиями мы всё-таки раздолбали тот злополучный алтарь. Антошка не подкачал и взорвал каменюку, развалив её на две части.

Дед очень быстро свалил по своим делам, впрочем, не забыв поблагодарить Листика и ещё раз извиниться. Локи тоже не постеснялся признать, что был не прав, считая, что наш сапёр не самый крутой. Короче говоря, вся нечеловеческая гоп компания, свалила куда подальше. Включая демонов и бабулек. И если я всё правильно понял, то даже с бабульками на скорую встречу рассчитывать не стоит, потому что на них свалится большая куча проблем. Ибо дед будет отсутствовать целых пятнадцать лет, у него накопился супружеский долг перед смертью. Жутковато звучит. И это не я придумал, это так дед выразился, когда прощался со мной. Заодно, очень настойчиво просил не умирать, а то вон дед и мама пропали неизвестно куда. Может и с концами.

Ещё сказал, чтоб я слушался Рогожина и… посмотрев на Маришку с Анюткой, тряхнул головой и повторил, чтоб слушался Руслана, ещё можно Степанычу доверять. На мой же вопрос:

— В смысле? А как же молодки-старушки? — только фыркнул.

— Ты бы ещё про Локи спросил, — и тут же не дожидаясь вопроса пояснил: — У них ветер в голове, пока. Вот когда научатся за свои решения сами же расхлёбывать… Хм… А пока десять раз подумай, стоит ли… — и многозначительно пошевелил бровями.

— Чего стоит? — чешу в затылке. — Ты это брось. Навёл тут тень на плетень.

— Да ничего не стоит, — вздыхает, — кот из дому, мыши в пляс. У них же шило в одном месте. Понятно, что специально они тебе вредить не станут, ни за что, но вот по глупости. Ну понимаешь?

— Да понятно, — отмахиваюсь, — бабы они и есть бабы.

— О! Хорошо сказал, — влез в разговор Локи. — Не по годам мудр, юноша.

— Ему вообще не доверяй! — дед тычет пальцем в Локи.

— Чего? — взвился тот. — Я не предатель.

— Это да, — соглашается Всеслав. — Но ты в наших реалиях вообще ничего не понимаешь, а шило у тебя в одном месте размером с хорошее бревно. Слушай, — прищурившись, хлопает Локи по плечу. — А давай, тебя с твоими демонами, зашлём в доверие втираться.

— К кому? — заинтересовался скандинавский хитрец.

— Да есть тут ещё один, наш старый приятель, — Всеслав склонившись к уху, что-то шепчет. Возможно имя. И как ни в чём небывало продолжает: — Демонов всех под себя подмял, старшим дерзить начал.

— Не хорошо дерзить старшим, — кивает Локи.

— Ну, а я о чём?! — подмигивает дед. — Заодно пообтешешься, в современных реалиях разберёшься, а там, глядишь, и я вернусь.

В общем, разбежались все, а мы вышли на связь и принялись ждать караван с базы. Ну как ждать… Наконец-то спать завалились. Когда выяснилось, что для того чтоб догнать Рогожина и Валькирий мы пёрли практически без сна и отдыха, а кое-кто так и вообще без сна. Валькирии предложили подежурить, пока спим. Капитан данное решение поддержал, а мы не стали спорить. Чего спорить, если от усталости, даже по сверлу не каждый раз попадали.

Не могу с уверенность сказать, сколько времени дрых, да и неважно это. Мне приснился странный сон. А как ещё называть сон, который начинается со слов:

— Это не сон, но ты спишь.

— Как это? — удивлённо озираюсь. Ночной лес, небольшая полянка, на которой горит костерок и два бревна для сидения напротив друг друга. На одном сижу я, а с другой стороны огня Тунгус, крутящий ветку с насаженной на ней шкварчащей сосиской.

— Да просто, — пожимает плечами, — ты крути хавчик, а то сгорит, — и, улыбнувшись от того, как я вздрогнул и принялся вращать слегка подгоревшую вкусняшку, продолжил: — Ты сейчас дрыхнешь в подземном городе дварфов, но вот это, — откусывает кусок сосиски, — не сон. Ты попробуй, вкусно.

Рот вполне натурально наполняется слюной и ничего не остаётся, как последовать совету. Вкуснотища! Да это слабо похоже на сон, но в то же время… А пофиг:

— Рад тебя видеть, братишка, — откладываю недоеденный кусок на бревно и делаю шаг в сторону, чтоб обойти костёр. Тунгус вскакивает и подаётся на встречу. Обнимаемся, радостно стуча друг друга по спинам. — Это самый лучший не сон, — в горле встаёт комок, — если бы ты знал, братишка, сколько раз ты умирал у меня на руках…

— Я знаю, — отстраняется и, опустив голову, машет рукой, чтоб садился. — Это было одно из моих наказаний, одно только не понятно, почему ты видел это. Хотя, — улыбается, — последнее время совсем перестал умирать. Как же бесились черти в Аду когда мы с тобой прятались от них, а они ходили мимо и не могли нас найти. Хотя, ты, возможно, видел не их.

— Прятались мы, обычно, от нашего командира, — киваю. — Скажешь, что происходит? За что ты загремел в Ад? Почему мы сейчас здесь? И самое главное, чем я могу тебе помочь?

— Ну что, тогда по порядку, — смеётся. — Меня выкупили из преисподней, говорят, за меня отдали настоящий эксклюзив. Не поверишь, одна бабёнка умудрилась предать всё, что только можно. Там такой список, что даже меня отдали. Хотя, — усмехается. — Командир, говорил, что это ты её нашёл и ухайдакал. Так что спасибо, братишка.

— Чего? Командир?

— Да, — кивает, — он последнее время много времени провёл, натаскивая меня. Привет ему передай и попрощайся за меня. А то мне только с кем-то одним разрешили попрощаться. А ближе тебя у меня никого нет.

— А как же семья? — удивляюсь.

— Семья, — пожимает плечами. — Всех кто у меня был, убили, когда я ещё пацаном был. А семья Антона… — замолкает и, сглотнув, продолжает: — Не было у него семьи, родственники были, а семьи не было.

— Антона? Подожди. Капитан, говорил, что тебя Антон зовут.

— Не меня, — качает головой, — парня которого я убил ради документов.

— Ты? — удивлённо пялюсь на Тунгуса.

— А за что, ты думаешь, меня в Ад то отправили? Хотя не только за это, — вздыхает. — Я просто молодо выгляжу, вот и решил в армии отсидеться, да новую жизнь начать. Но не успел.

— Подожди. Стой. Отсидеться? Новую жизнь?

— Это длинная история, — качает головой, — а у меня мало времени. Но если вкратце, то я киллер, Егор. В основном снайпер, как ты понимаешь. И хотя гасил я таких же мразей, как и те, кто заказывали первых. Хм… Иногда заказчиков тоже приходилось убирать, — достаёт из-за спины пачку с сосисками: — Будешь? — киваю. А Тунгус тем временем продолжает: — Это же так мудро, спрятать концы в воду, убрав исполнителя. Вот меня и попытались убрать. Наследил. Ты наверняка успел на гражданке застать шумное убийство замминистра?

Киваю, покручивая сосисочку над огнём:

— И кого он заказал?

— То есть тебя не волнует, что я грохнул этого человека. А заодно и двух его охранников?

— Не-а, — мотаю башкой, — знаю я его. Не близко, но знаком. Мразотный был человечишка.

— А охранники? — не унимается Тунгус.

— А что охранники? — пожимаю плечами. — При таком хозяине, ручки у них тоже в дермеце, да и кровушки думаю хватает. Не знаю, заслужили ли они смерти, но это была их работа. Тем более если я правильно понимаю, они тебя должны были грохнуть? — кивает. — Ну туда им и дорога.

— То есть ты меня не осуждаешь? — смотрит странным взглядом.

— Осуждаю, — качаю головой. — Как же без этого. Но я и сам не белый и пушистый. А ты, чуть ли не брат мне, так что плевать.

— Вот и я об этом, — кивает.

— О чём? — отрываю взгляд от, уже почти идеального вида, сосиски.

— О том, что был счастлив от того, что словил твою пулю.

— Что?! — роняю сосиску в огонь. — Пожрал, млять, — выхватываю ветку, которая заменяет мне шампур и принимаюсь сдувать угольки.

— Держи, — протягивает пачку с сосисками. — Возьми новую.

— Отстань, суицидник, эта только вкуснее стала, — отмахиваюсь.

— Не суицидник я. Брат у меня был, младший, убили его, — грустно вздыхает, — Анна, это которая твоя бабка, как выяснилось, как-то по-умному это обозвала. Но смысл в том, что ты вроде, как семьёй моей стал. Наверное, поэтому ты меня видел и даже в Аду помогал, — и смотрит на меня глазами побитой собаки, я аж поперхнулся и закашлялся.

— Да не был я в Аду!

— Был, — качает головой. — Не должен я тебе этого говорить, но дальше фронта не пошлют, — улыбается. — Ты просто не помнишь, братка, нельзя живым помнить. Ты запомнил другие картинки. Вот помнишь же, как мы прятались, но было и другое.

— Хм… — першение в горле прошло. — Мне как-то приснилось, что мы с тобой бежим по раскалённой пустыне, и тут из-за бархана выбегает здоровенная тварь…

— Ага… — кивает. — Всё-таки что-то помнишь. Собственно, твой дед за меня переплатил изрядно, я же, как чемодан без ручки. И на перерождение отправлять нельзя, грехи не пускают и в преисподней держать накладно. Ты же, как поручик Ржевский: явился, по рогам настучал, всем кто под руку попался, в карманы всем нагадил и проснулся. Меня даже последнее время в отдельном месте держали. Чтоб тебе это место приятным казалось и ты не начинал меня спасать, — улыбается.

— Погоди, а сейчас? — вглядываюсь в темноту. Вдруг, там демон какой, ещё по рогам не получал сегодня.

— А сейчас я пришёл попрощаться, братка, — встаёт, — труба зовёт. Пора спасать Вселенную, — улыбается. — Попрощайся с командиром, парням только не вздумай ничего говорить.

Киваю:

— Да понятно, дед, уже жевал про это. Дескать, знание о том, что есть второй шанс и прочая, — кривлюсь, как от зубной боли.

— Не строй рожи, — лёгкий удар в плечо, — всё верно. Ванька вон наш, улетел наверх за милую душу. Скоро на перерождение пойдёт. А всё почему? Потому, что от чистого сердца поступок совершил. Но мне действительно пора.

Крепко обнимаемся на прощание и Тунгус шепчет в ухо:

— Надеюсь, встретимся, — и, отстранившись, добавляет со смехом, — только у меня будет другая рожа.

— А как твоё настоящее имя?

— Кирилл… — прошелестело в темноте.

Не знаю. Возможно, кто-то другой на моём месте давно бы бился в истерике, от того, что от него многое скрывают и недоговаривают, а иногда и просто в наглую молчат. Пытался бы узнать, задавал бы вопросы, пытаясь выяснить, а что такое происходит?

Но я это я, и мне пофиг. То есть мне, конечно, интересно, куда это понесло Тунгуса и главное зачем? Но ещё в детстве усвоил урок, что есть вещи, которые знать вредно. Поэтому спросить, конечно, можно… Вот и поинтересовался у Рогожина о Тунгусе, предварительно передав от него привет.

— Да я без понятия, — Руслан чешет в затылке, — надо было помочь подготовить его. Я помог, — и пояснил озадаченному мне: — Ты вот перед походом сюда заметил, что я редко появлялся?

— Да мы все заметили, — усмехаюсь.

— Ну вот, — вздыхает, — только не спрашивай меня, как я живой мёртвого учил. Вот вроде спал, а уставал так, как вы не уставали в первый месяцы тренировок со мной. И это, — перейдя на запредельно тихий шёпот, так, чтоб никто не подслушал, добавил, — куда его отправили не спрашивай, не скажу.

Вот и поговорили.

От Автора: Приключения Тунгуса описаны в серии «Фаэтон: Планета Аномалий».