Восьмая глава
Совет
После смерти друга Лука Петрович сильно изменился. Переживая потерю, он похудел и осунулся лицом. Став вожаком стаи, новый хозяин, всех приближённых Степана Ерофеича забрал к себе, а над сыном товарища стал не гласным наставником. Степенно расхаживая по просторному обеденному залу, он вспоминал давний разговор с приятелем и всё яснее понимал:
— Если не сделать первый шаг самому, будет поздно.
Поэтому, обернувшись к двери, он громко крикнул;
— Сидор!
И через мгновение в дверях показался верный слуга его друга.
— Я вас слушаю, господин!
По-военному кратко отчеканил он.
— Скажи мне, Сидор, у нас есть надёжный человек в Волховце?
— Да! Есть! Кузнец, Тимоха! Здоровый самец!
Быстро ответил слуга.
— Пусть следит за каждым его шагом! Да делает это, осторожно! Только следит! Ты всё понял?
— Как не понять?
Кивнул головой, соглашаясь, холоп, а хозяин тягуче пропел:
— Иначе, потеряем и кузнеца.
Лука Петрович ещё раз прошёлся по обеденному залу. И остановившись у окна, глядя на улицу, с грустью в голосе проговорил:
— Да, дела!
Он сделал паузу, помолчав, а потом, взбодрившись, развернулся к слуге и приказал:
— К полуночи собери всех на заимке.
— Будет сделано!
Отрапортовал Сидор, и вопросительно посмотрев на хозяина, спросил:
— Я свободен?
— Да! Иди!
Холоп удалился, а Лука Петрович сел за стол и, взяв ложку, попытался отобедать. Но борщ упрямо не лез в горло именитого купца. Чёрные мысли не выходили из его головы, подталкивая к необдуманным поступкам. И он, снова поднявшись, накинув тонкий армяк поверх расписной рубахи, вышел на крыльцо.
Чугуев жил мирно и неторопливо. Не зная и не ведая, какие страшные дела вершатся за его пределами. Волнения своего именитого жителя были ему абсолютно безразличны. И никаким образом не отражались на его обыденной жизни. Проходившие мимо люди с почтением кланялись в пояс хозяину добротного дома, но Лука Петрович, не замечая их, думал о своём:
Конец ознакомительного фрагмента.
